* * *
Примечание от руки:
Фм – генерал-лейтенант Фомченко Н. А.
Кмн – капитан II ранга Кременецкий Н. И.
Вл – чл. коорд. шт. Велесов С. Б.
Рг – с. н. с. Рогачев В. А.
Кмн: У нас событие первостепенной важности, товарищи. Вчера вечером наконец пришел в себя профессор Груздев. Мы в этот момент находились в море и не могли отреагировать должным образом. Получив информацию от Николая Антоновича, я немедленно взял курс на Севастополь. Сейчас корабельный врач "Адаманта" в Морском госпитале, возле профессора.
Фм: Что он сообщает? Каково состояние Груздева?
Вл: Позвольте, Николай Иванович? Да, благодарю… Согласно полученной информации, состояние здоровья профессора не вызывает опасений – если не считать общей слабости, он прекрасно себя чувствует. Сам принимает пищу, охотно поддерживает беседу. Пока, конечно, не встает, хотя уже делал попытки.
Фм: А как он вообще пришел в себя – об этом ваш врач не докладывал?
Кмн: Да, если можно, Сергей Борисович, в двух словах…
Вл: В двух словах: никто не понимает. Пирогов уверяет, что ничего не предпринимал – приставил к профессору сиделку и следил, чтобы его вовремя кормили. Этим занимался наш фельдшер.
Фм: Вот фельдшера и расспросили бы! Вы что, маленькие, за ручку водить надо, сопли вытирать?
Вл: Его и расспросили, как только убедились, что состояние Груздева не внушает опасений. Получается, что, кроме Пирогова и сиделки, с профессором никто не контактировал, процедур, за исключением регулярного ухода, не проводил. Речь идет о простейших мерах по борьбе с пролежнями плюс кормление через желудочный зонд. Ничего такого, что могло бы повлиять на его состояние.
Кмн: И тем не менее он пришел в себя!
Вл: Да, пришел. Повторюсь, наш врач в недоумении. Как, впрочем, и Пирогов.
Фм: Ладно, с причинами разберемся потом. Сейчас главное – когда профессор сможет заняться своей хронофизикой?
Кмн: Валя… простите, Валентин Анатольевич, что скажете?
Рг: Можно просто Валентин, Николай Иваныч. Я побывал сегодня у профессора. Толком поговорить нам не дали, он и правда очень слаб. Но я уверен, что Груздев в ближайшее время сможет организовать нашу переброску домой.
Вл: Нашу? А как быть с "Алмазом" и его моряками? Согласитесь, мы обязаны подумать и о них.
Рг: А вот тут сложнее. Я могу предположить, что они вернутся вместе с нами. В смысле – в двадцать первый век.
Фм: Вы же говорили про этот… карамболь?
Рг: Клапштосс. Сейчас, к сожалению, картина иная. В тот раз мы получили… как бы это сказать… удар, придавший нам скорость, как удар кием по шару.
Фм: Говорите уж прямо: пинок под зад.
Рг: Можно и так сказать. А на этот раз нас как бы притянет, словно магнитом. Все, кто попадет в зону действия "Пробоя", переместится к установке – и в географическом, и в э-э-э… хронофизическом смысле.
Вл: Помнится, шла речь о тождественности перенесенной массы? Нам, вероятно, следует забрать с собой "Морской бык" и "Заветный"?
Рг: Пожалуй, это было бы разумно.
Фм: Но он же без хода?
Кмн: Ерунда, на буксире потащим…
Фм: Должен признаться, что мне не очень-то импонирует мысль бросать наших севастопольских друзей в разгар боевых действий. Я понимаю, нас ждут дома с результатами. Но вот лишать людей того, без чего они не смогут победить…
Вл: Госпо… товарищи, по-моему, мы пытаемся бежать впереди паровоза. Надо дождаться, когда Груздев окончательно придет в себя и сможет взяться за дело. А пока это все, простите, гадание на кофейной гуще.
Кмн: Согласен. И тем не менее – надо принимать решение. Предполагается, что "Адамант" отправится к Варне. Да и остальные корабли раздерганы – "Алмаз" в Николаеве, "Морской бык" вообще у берегов Болгарии… то есть Турции.
Фм: Как я понимаю, вы должны встретиться с отрядом Бутакова возле Варны?
Вл: Совершенно верно.
Фм: Тогда не вижу проблемы. Продолжаем следовать намеченному плану.
Кмн: Да, но профессор…
Фм: Если к моменту выхода "Адаманта" он в достаточной мере придет в себя – возьмете его на борт и решите проблему с переносом на месте. Если нет – то вопрос отпадает, так и так придется ждать.
Кмн: Что ж, это разумно.
(Длинная пауза, шум сдвигаемых стульев).
Кмн: Позвольте задать личный вопрос, товарищ генерал-лейтенант?
Фм: Что это вы так официально, Николай Иваныч? Давайте без чинов.
Вл: Простите, я вам не помешаю? Раз уж вопрос личного свойства…
Кмн: Совсем напротив, Сергей Борисович. Я бы даже настаивал на вашем присутствии, если товарищ генерал, разумеется, не против.
Фм: Вот даже как? Что ж, я не против, оставайтесь. Так что у вас, Николай Иваныч?
Кмн: Признаться, я удивлен, что вы принимаете дела наших предков так близко к сердцу. Я не сомневался, что вы будете ратовать за скорейшее возвращение.
Фм: А вы почаще сомневайтесь, товарищ капитан второго ранга. Иногда это полезно.
(Пауза, звон разбитого стекла.)
Вл: Простите, я…
Кмн: Ничего, ничего, Сергей Борисыч, бывает.
Фм: Говорят, стаканы бьются к счастью. Верно, господин писатель?
Вл. Я… да, конечно… но я не совсем понял…
Фм: Представьте себе, я тоже. Простите, товарищи, на этом беседу я полагаю законченной. Да, и распорядитесь о катере, меня ждут на берегу.
Вл: Да, но я не…
Фм: (очень громко, с раздражением) я же сказал, господин альтернативный историк, разговор окончен! Во всяком случае – на эту тему!
(Конец записи.)
Глава шестая
I
Пароходофрегат "Владимир".
14 октября 1854 г.
Капитан-лейтенант Белых
– Любопытная статейка, – сказал Андрей, складывая пополам газетный лист. – Выходит, фантазии Сергея и Николая Николаевича – не такие уж и фантазии.
Белых кивнул. Газету, парижский "Journal des Débats Politiques et Littéraires" недельной давности, он сам доставил с берега этой ночью. То, что задумывалось как короткая вылазка, неожиданно превратилось в полноценную разведоперацию. Капитан-лейтенант не был сторонником экспромтов и слабо разбирался в тонкостях нелегальной работы в неприятельском тылу, и стремительность, с которой развивались события, вызывала у него оторопь.
9-го числа "Улисс" с парусником на буксире вышли в точку рандеву на траверзе острова Змеиный и встретились с "Громоносцем". Двумя часами позже корабли присоединились к отряду Бутакова, а через каких-то восемь часов разведывательная группа в составе Белых, Змея, Карела, Вани Калянджи, Фро и обер-лейтенанта цур зее Ганса Лютйоганна высадилась на берег.
Беспечность, с которой англичане относились к караульной службе, поражала. Они понятия не имели о контрразведке и противодиверсионных мероприятиях – как, впрочем, и о самых обыкновенных проверках документов. И это на важнейшей, стратегической базе в разгар войны! Да тут на каждом углу должны стоять патрули с собаками, а аусвайсы проверять через каждые сто шагов!
Но ничего подобного, разумеется, нет. Окрестности Варны и улочки города-крепости патрулируют морские пехотинцы Ее Величества, а турецким стражникам остаются трущобы вроде Цыганского рынка. Красные мундиры пресекают драки, грабежи, улаживают конфликты с местным населением, собирают упившихся до изумления и покалеченных в потасовках Томми Аткинсов. Могут домотаться к какому-нибудь черкесу или албанцу-арнауту, слишком уж бесцеремонно разгуливающему со своим кармультуком и кривой саблей, могут шугануть подозрительных оборванцев. Но чтобы требовать какие-то бумажки у прилично одетого европейца, сопровождающего даму? Полно, что за вздор, англичане – культурные люди…
"Тут-то мне карта и поперла…" – вспомнил Белых затасканный анекдот. Ситуация, в общем, ясна: двое разведчиков (Фро и еще один, одетый в европейское платье) открыто проникают в крепость и ведут наблюдение. Еще трое, в полном боевом снаряжении, находят укромный уголок и ждут сигнала. Если таковой поступит – на месте определяются с планом действий. Если нет – обеспечивают безопасное возвращение разведчиков.