- А может, обеих, если Кулак и Фурия не против! - выкрикнул Рваный Дайн, и зал взорвался хохотом, и король Эмерус первый.
Наконец Эмерус утихомирил веселье и приобнял героя.
- Видишь, Реджинальд, - сказал король, - похоже, тут мы все согласны. Ты заслуживаешь исполнения желания, будь то оружие, или мифриловый доспех, или бочка пива, это в моей воле. Если это танец с девушкой, то тут, конечно, ей решать, ну а если речь идет о двойняшках Опустившийся Молот, тогда, сдается мне, их папаша захочет перекинуться с тобой парой слов.
Все опять засмеялись, и на этот раз даже Бренор присоединился к остальным.
- Но твое дело объявить желание, а наше - исполнить его, провозгласил король Эмерус. - Назови его! Морадин благословил тебя, а кто мы такие, чтобы с ним спорить?
При этих словах улыбка разом исчезла с лица Бренора, оно застыло, поскольку юноша пытался скрыть гримасу. Слова Эмеруса: "Морадин благословил тебя" - обрушились на него, словно брошенный великаном камень, оскорбляя его чувства, напоминая о тщетности всех усилий, о несмешной шутке, ставшей реальностью для Малыша Арр Арра.
Вскипающая ярость свела судорогой желудок и острой болью пронзила сердце. Морадин благословил его? Единственное, на что Бренор был способен, - это не начать проклинать Морадина прямо перед всеми, сию же минуту!
- Реджинальд? - вопросил король Эмерус, и лишь тогда Бренор понял, что прошло уже немало времени. Он перевел взгляд с. короля на публику, на Увин, Рваного Дайна, и Огнуна, и остальных членов разведывательного отряда, включая Кулак и Фурию, которые стояли рядышком и широко улыбались ему, глаза их предвкушающе блестели.
Он взглянул на Парсона Глейва, и ничего ему так не хотелось, как сбежать с помоста и отчитать жреца, сказать ему, что все это просто шутка, что Морадин играет ими, насмехается над ними и равно смеется над их победами и поражениями.
Но он не сделал этого.
И он знал, чего хочет, хочет сильнее всего: вновь очутиться в Ируладуне, проститься с Кэтти-бри, Реджисом и Вульфгаром, войти в пруд и отправиться в Дом Дворфа за заслуженной наградой.
Но король Эмерус не мог даровать ему этого, и внезапно ему в голову пришла другая мысль.
- Попасть в Мифрил Халл, - сказал он. - Вот мое желание.
Король Эмерус, широко улыбаясь, начал было отвечать, но осекся, когда до него дошел смысл просьбы юного дворфа, и лишь молча уставился на героя вечера. Вокруг воцарилась тишина, многие недоуменно пожимали плечами.
- Мифрил Халл? - переспросил король.
- Да, - подтвердил Бренор и добавил, чтобы рассеять замешательство, поскольку просьба и впрямь была неожиданной: - И бочонок вот этого, - и поднял, пивную кружку с остатками "Веселого мясника".
Разумеется, это было то, что публика ожидала услышать, и ее смущение улетучилось под радостный рев толпы.
Значит, два желания! - объявил король Эмерус. - Быть по сему! - И толпа возликовала вновь, кроме сестер Опустившийся Молот, как заметил Бренор - казавшиеся слегка разочарованными.
Бренор продолжал улыбаться и отхлебнул добрый глоток "Веселого мясника", но все это было да вида, чтобы поддержать нелепый фарс с участием его поддельной личности. На самом деле он был поглощен собственными мыслями, взвешивая, чего будет ему стоить в эмоциональном плане исполнение его просьбы, возвращение в Мифрил Халл, где он дважды был королем.
Он нутром чувствовал, что должен вернуться туда, хотя и не слишком понимал почему.
***
Весна достигла своего расцвета и повернула к лету, но Бренор не осуществил свою мечту - ни весной, ни летом, ни вообще в этом году. Парсон Глейв не отпускал его, настаивая, что раны юного дворфа слишком серьезны для столь опасного и тяжелого похода. Бренору хотелось возразить; теперь, когда он объявил о своем плане возвратиться в Мифрил Халл, его желание попасть туда только возросло. Но он не мог, поскольку Парсон Глейв сказал и ему, и королю Эмерусу, что Реджинальд может стать обузой в этом путешествии.
И поэтому король Эмерус посоветовал набраться терпения, а Бренор без возражений согласился.
По правде говоря, что могли значить эти несколько месяцев, пусть даже год?
Итак, он сосредоточился на том, чтобы снова стать здоровым и сильным, и в конце лета вновь приступил к тренировкам. Он также проводил как можно больше времени с Увин, поскольку ее поведение на приеме научила его одной важной вещи: возможно, он никогда не будет ощущать себя ее сыном, Реджинальдом Круглым Щитом, но и бедная Увин никогда не сможет видеть его никем иным. Он нес ответственность за нее, испытывал чувство долга перед нею и не намеревался от этого отказываться. Как бы он ни был зол на Морадина и иных богов, он не должен проявлять враждебность или безразличие к этой женщине, от которой не видел ничего, кроме безоговорочной материнской любви.
Однако к концу зимы года Темного цикла мрак снова начал сгущаться над Бренором, и к началу 1479 года, по летоисчислению Долин - года Нестареющего, терпение рыжебородого дворфа совсем иссякло.
День за днем он приставал к старшим с вопросом, когда же пойдет первый караван из твердыни Фелбарр в Мифрил Халл, и множество раз встречался с Парсоном Глейвом, дабы удостовериться, что жрец не изменит своего недавнего решения касательно полной готовности Реджинальда к походу.
За всю свою жизнь, эту и прошлую, Бренор еще не чувствовал себя настолько готовым.
Он знал, что становится все вспыльчивее и несдержаннее, его терпение давно иссякло. Кулак и Фурия начали избегать его.
Однажды в начале второго месяца, алтуриака, во время учебного боя Бренор едва не раскроил череп противнику, настолько силен был удар его учебного оружия.
- Ну вот что, хватит! - заявил вскоре после этого Рваный Дайн, выйдя на тренировочную площадку, весь красный, с вытаращенными глазами и пеной на губах. Он бросился к стойке с оружием и выхватил деревянный топор, потом подскочил к Бренору.
- Давай против меня! - велел он.
- Мое занятие окончено, - ответил Бренор и отвернулся - и Рваный Дайн влепил удар ему по спине, заставив качнуться вперед.
Бренор выпрямился и глубоко вздохнул. Он заметил, что остальные воины отошли в сторонку и уставились на него. Он медленно повернулся к Рваному Дайну.
- Ну, давай! - потребовал ветеран.
Бренор широко развел руками, словно спрашивая; зачем?
- Целый год ты хандришь, плюешься и взбрыкиваешь! - заявил Рваный Дайн. - Тебе что, так чертовски не терпится убраться отсюда?
Бренор провел по лицу рукой и не моргая уставился на ветерана.
Рваный Дайн швырнул топор и круглый щит под ноги Бренору, потом схватил со стойки второй комплект.
Бренор взглянул на оружие, фыркнул и сверкнул глазами на Рваного Дайна.
- Клангеддину это угодно, - заверил его ветеран.
Бренор снова фыркнул.
И ушел.
Придя домой, он ни слова не сказал Увин, просто прошел мимо нее в свою комнату и принялся заталкивать одежду в мешок. Он не сомневался, что его поведение на тренировочной площадке повлечет за собой некие последствия, но также достаточно хорошо знал традиции дворфов, чтобы понимать: его не смогут лишить обещанного путешествия в Мифрил Халл.
- Клангеддин, - сплюнул он, набивая мешок, - надеюсь, тебе понравилось это представление!
- Тебе так не терпится покинуть меня? - долетел от дверей голос Увин, и Бренор поднял взгляд и увидел ее печальное лицо.
Он зажмурился и уставился в пол, изо всех сил стараясь отделить свою клокочущую ярость от того чувства, которое он испытывал к этой доброй женщине, отделить боль из-за ложных посулов Морадина и прочих богов от реальных радостей ни в чем не повинных дворфов.
- Не тебя, - прошептал он и вновь взглянул на Увин, и теперь уже на его серые глаза навернулись слезы, Он тряхнул головой, бросил мешок, подбежал к женщине. И обнял ее. - Ты была для меня всем, и даже больше. - И долго держал в своих объятиях, пока не затихли ее всхлипывания.
- Мифрил Халл? - спросила она, успокоившись. - Что это тебе взбрело в голову?
Бренор попытался придумать, что бы такое сказать ей, - задача тем более сложная, что он и сам толков этого не понимал. Почему он высказал именно такое желание? Что ждет его там, кроме еще одного болезненного напоминания о глупой игре, в которую он и его народ играли всерьез, будто все это действительно имело значение?
- Я слышал об этом месте, - ответил он. - О герое по имени Тибблдорф Пуэнт и отряде "Веселые мясники" - лучших воинах среди всех дворфов.
- Тибблдорф Пуэнт?
- Древний воин, давно умерший. Телохранитель самого короля Бренора Боевого Топора.
Увин пожала плечами и взглянула на него, явно озадаченная.
- В Мифрил Халле воинов тренируют по-другому, - пояснил Бренор, придумывая на ходу. - Ты ведь гордилась мной, когда наш отряд вернулся с Ровинских гор?
- Ты же видел меня в зале, - ответила Увин. - Ты славно уважил своего отца!
- Ну вот, а теперь я хочу, чтобы было еще лучше, - пояснил Бренор. - Я стану тренироваться вместе с этими "мясниками", если они возьмут меня, а потом вернусь в Фелбарр и научу всех. Не переживай, пройдет совсем немного лет - и Реджинальд Круглый Щит еще займет место возле короля Эмеруса!
Это утешило ее, и на этот раз уже она заключила Бренора в счастливые объятия.
Бренор тоже обнял ее, шепча ободряющие слова. Ему тяжело было лгать Увин, но он рассудил, что еще тяжелее было бы причинить ей боль.
Он не намеревался когда-либо возвращаться в твердыню Фелбарр.
Во всяком случае, в качестве Реджинальда Круглого Щита.
Это он знал наверняка, хотя и не представлял, каким путем выберется отсюда.