- Идите к нам! К нам! - не ведая, как пленники могут прийти к ним, разве только поднявшись на стены и приведя за собой монголов.
Пленники не отвечали, зато звенели стрелы, и неосторожные горожане валились вниз. Кто-то попытался спустить знакомцу веревку, но не успел пленник добраться до середины стены, как выстрел разнес ему голову.
- Откуда у них винтовки? - спросил Элий.
- Первый Месопотамский легион был вооружен последней моделью М-62 с оптическим прицелом. Варвары учатся стрелять. Через несколько дней у них будут отличные снайперы.
Монголы как будто знали, что у защитников Нисибиса слишком мало людей. Они атаковали с яростью. Но римляне и ополченцы устояли.
К вечеру монголы стали обстреливать крепость стрелами с горящей паклей и гранатами. Пожар занялся сразу в нескольких местах, но огонь удалось сбить, благо пенотушители работали…
С наступлением темноты сражение прекратилось. Никто не понял, как это произошло. Просто вдруг выяснилось что варваров больше нет на стенах, разом смолкли и крики, и выстрелы, и лишь защитники, окровавленные, потные, измученные, смотрели друг на друга в недоумении… Неужели - все?..
Элий рухнул возле зубца, не в силах пошевелиться. Ноги ломило так, будто он вновь искупался в ледяном колодце. А во рту был противный хинный привкус. Как будто Элия рвало желчью. Но он не помнил, чтобы его рвало. Он смотрел на лежащих вповалку мертвецов - свои вперемежку с чужими - и уже не делал усилия, чтобы задавить чувства, что рванулись наружу. Последний взгляд мальчишки был устремлен на него из темноты. Теперь уж навсегда. И с этим придется жить. Еще и с этим… О боги… Жалость хлынула, как кровь из раны, и затопила сознание. Несколько мгновений Элию казалось, что он не переживет этого мига и задохнется. Но пережил. И даже стало ка будто легче.
- Цезарь, ты здесь? - услышал он голос Неофрона. И гигант-гвардеец склонился над ним. - Ранен?
- Нет, - отозвался Элий.
- Тогда чего улегся? - Неофрон взвалил Элия на плечо и понес вниз. - Думаешь, я тебя всякий раз буду на себе таскать?
Больше ничего из мудрых наставлений Элий не слышал, потому что сон навалился на него и одолел. Даже когда медичка смазывала царапины йодом и заклеивала пластырями, он этого не чувствовал. Лишь теплая вода ванны на мгновение привела его в чувство, он уловил запах галльского мыла, ощутил приятную теплоту воды, блаженно вытянулся и, запрокинув голову, различил на потолке орнаментальный узор из пальмовых листьев. Подумал, что спать в ванной нельзя, и тут же заснул. И даже прикосновение чистой льняной простыни он ощутил лишь сквозь сон, так же как и вкус неразбавленного вина.
Он спал. Ему снился Рим. Колизей. Арена. Он шагнул на золотой песок, сжимая в руках тупой меч гладиатора. А навстречу ему шел Хлор. В руках давнего врага сверкала разящая сталь.
- Ты - смелая девчонка. - Квинт подлил в кубок Роксане неразбавленного вина, - Я повидал многое, но и для меня сегодняшний день тяжел. А ты…
- Я тоже повидала многое, - Роксана пригубила вино.
- Тогда за успех римского оружия! - Квинт опрокинул чашу залпом.
Роксана последовала его примеру. Он положил ей руку на плечо. Она придвинулась ближе. Они сидели во дворе под пальмой. Желтый свет фонарей. Черные тени на плитах. И гнетущая липкая тишина. Будто слой ваты. А сквозь эту вату - издалека, как из другого мира - голоса, мычание, еще какие-то неясные ночные звуки.
- Руфин скоро должен явиться, - сказала Роксана.
- Должен-то он должен, но вот явится ли…
- Не сам лично… Но Скавр или кто-то другой…
- Может быть… - задумчиво протянул Квинт. - Все может быть.
- Я сегодня спасла Элию жизнь, - заявила Роксана.
- Да ну… - он прижал ее сильнее, отыскал в темноте губы. Она ответила на поцелуй. Но почти сразу отстранилась.
- Это правда. На Цезаря напали два монгола. Я кинулась на помощь и отвлекла одного…
- Ты убила этого варвара?
- Нет… - после паузы сказала Роксана.
- Спорим, что ты вообще никого не убила. И не можешь убить.
Роксана закусила губу и молчала. Потом тряхнула головой:
- Пойдем на стену и кого-нибудь убьем!
- Кого? Часового? - изумился Квинт.
- Какого-нибудь варвара. Наверняка там ползают под стеной. Ищут, где можно прорваться.
- Слушай, мы устали… надо немного выпить, расслабиться, отдохнуть…
- Пойдем, - не унималась Роксана. - Ты знаешь пароль?
- Ну, знаю…
- Так пойдем! - Она вскочила и потянула за собой Квинта.
Тот пошел без всякой охоты. Но отказать Роксане он не мог.
По дороге их останавливали трижды. Но Квинт называл пароль, и их пропускали. К тому же многие узнавали "личного секретаря" Цезаря. На стене их встретил Тит. Он стоял в карауле и был недоволен.
- И что вам неймется? - бормотал старый гвардеец, меряя шагами стену и внимательно вглядываясь в пространство, по которому скользил луч прожектора.
Неожиданно луч погас. На несколько секунд. Потом вновь зажегся, метнулся вбок, глянул в небо и затем медленно сполз к лагерю монголов - но не достал, не хватило мощности.
- Глянь, там… - шепнула Роксана, вцепляясь в руку Квинта.
Квинт всмотрелся и в самом деле заметил какое-то движение под стеной. Человек, лавируя между неубранными трупами и обломками лестниц, бежал в сторону реки. Странный какой-то человек, черный, блестящий… Роксана вскинула винтовку, угнездила на мешках с песком приклад.
- Стой! - ахнул Квинт. Но было поздно. Винтовка плюнула кратко и зло, человек внизу дернулся, прыгнул вперед и упал.
- Что такое? Кто стрелял? - Рутилий тут же возник из темноты.
- Там лазутчик монголов! - Роксана ткнула пальцем вниз.
Рутилий поднес бинокль к глазам и тут же уронил руку. И бросился к лестнице. Человек внизу зашевелился и медленно стал отползать к городским воротам. Но из ночной тьмы выскочили трое на низкорослых лошадях. Роксана успела уже перезарядить винтовку, прицелилась и сняла скакавшего впереди. Квинт подивился меткости ее стрельбы. Сам он тоже выстрелил, но промазал. Так же, как и Тит. Монгол махнул саблей, что-то подцепил острием с земли и рванул назад. Квинт всмотрелся. На земле осталось обезглавленное тело… Рутилий вернулся.
- Как они здесь очутились? Я спрашиваю, как эти двое здесь очутились? - набросился трибун на Тита.
- Квинт назвал пароль.
- Ах, пароль!
- Я думала, что этот человек - враг. - Роксана сказала об этом почти спокойно.
Рутилий вырвал у нее из рук винтовку.
- Идиотка, ты не просто убила нашего человека. Ты сорвала важную операцию. Этот парень жил в Месопотамии много лет. Он знал места, знал язык в совершенстве. У него оставались здесь друзья. Он должен был собрать в тылу монголов отряд из добровольцев, вскрыть тайный склад оружия Содружества и нанести удар варварам в спину. И ты все погубила. Второго такого человека у меня нет… - Рутилий сделал паузу - сейчас заговорит про военный суд, понял Квинт.
- Она сегодня спасла жизнь Цезарю, - сказал фрументарий поспешно.
Рутилий глянул на него с ненавистью:
- Еще раз увижу вас обоих на стене без моего разрешения - расстреляю обоих.
Рутилий ушел, кипя от злобы. Квинт чувствовал себя растоптанным и оплеванным. Растоптанным - потому что он только что помог уничтожить такую прекрасную операцию. Оплеванным - потому что его в этот план не посвятили. А ведь про тайный склад оружия он сам рассказал Рутилию.
- На этом парне был водолазный костюм, - сказал Квинт тихо.
- Мне надо идти… - заявила Роксана.
- Идти? Куда?
- Идти писать книгу… Я придумала новый абзац.
- Что? Ты пишешь здесь книгу? - Его стал разбирать дурацкий смех. - А кто ее будет читать? Монголы?
- Книги живут гораздо дольше людей. - Она даже сумела изобразить оскорбленное достоинство.
- Это всего лишь шутка, - Квинт никак не мог справиться с приступами смеха. С ним бывало такое. Иногда.
- Признаться, у меня сейчас нет охоты шутить. Он проводил незадачливую амазонку до ее комнаты и даже не сделал попытки вновь поцеловать.
Накануне Кумий пировал у Сервилии. Много народу у нее пировало. Более мерзкого вечера Кумий вспомнить не мог.
Бенит развалился на почетном консульском месте. То и дело, пока слуга наполнял его чашу вином, новоявленный сенатор поглаживал пурпурную полосу на тоге и улыбался. Все оказалось просто. Слишком просто. Он захотел и достиг.
- Да здравствует наш боговдохновенный Бенит! - воскликнул Кумий. - Надеюсь, вскоре мы узрим его консулом.
Кумий откровенно издевался. Но Бенит принимал слова поэта за чистую монету.
- Разумеется, - улыбнулся Бенит. - Вам недолго ждать. - Его невозможно было смутить. - Жаль, что в триклинии нет органа. Я бы сыграл. Обожаю орган.
- Клавесин не подойдет? - спросила Сервилия.
- Нет, клавесин для меня слишком мелок. Для меня только орган.
- Каковы твои дальнейшие планы, Бенит? - спросил драматург Силан и подмигнул Кумию - ему казалась, что шутка с Бенитом весьма остроумна. И игру стоит продолжить.
- Далеко идущие, - отвечал тот. - Я буду играть. Остальные - любоваться моей игрой. Планирую возглавить одну из сенатских комиссий.
- Почему ты решил, что тебе отдадут комиссию?
- Потому что я так хочу. А стоит мне пожелать, и мое желание исполняется. Когда я выхожу под дождь и говорю: хочу, чтобы дождь прекратился, - тут же начинает сиять солнце. Я - истинный исполнитель желаний.
- Об этом можно написать в "Акте диурне"? - подобострастно спросил критик Гней Галликан. Странно было видеть этого немолодого дородного человека заискивающим перед наглым молокососом.