"Хорошо, в дежурный заскочили" - думал Виктор, отягощенный пакетом с массандровским белым мускатом (интересно, на сколько он в нашей реальности потянет, если здесь за семнадцать тридцать? на две с половиной или три с половиной?) и киевским тортом.
- Ну вот, мы и дома. Я тут одна живу, в однокомнатной. Район тихий, хорошо, когда дома работаешь.
- А где ты работаешь?
- Торгово-экономическим экспертом и аналитиком. Статистика, оценки, прогнозы… Приходится иногда посидеть вечерами.
Домашний интерьер показался Виктору достаточно стандартным. Светлая прихожка. Стенка орехового цвета в общей комнате, что протянулась вдоль стены, противоположным дверям и включала в себя все, от шифоньера до ниш под "Горизонт" с трубкой двадцать один дюйм, видак "Электроника", CD-проигрыватель "Союз", с плазменными индикаторами эквалайзера и микшера (что на самом деле очень удобно, но инофирмы не понимают), и кассетную деку "Маяк" с лентотягой на двух моторах, стационарную и неубиваемую. По остальным стенам были распределены диванчик на двоих, кресло-кровать и стол-книжка, под ногами мягко глушил шаги синтетический палас. На окне за тюлевой занавеской Виктор ожидал увидеть цветы, но их почему-то не было, даже кактусов. В углу за батареей виднелась свернутая витая пара "Домолинии-2".
- А терминал в ремонте? - поинтересовался Виктор.
- У меня нотбук, служебный. По работе приходится часто ездить. Давай книжку расставим.
Она произнесла "нотбук", без привычного "у", скорее с длинным "о". Странно, подумал Виктор, изменилась реальность, и в разговорной речи заимствованные слова складываются по другому. Не "мобИла", а "мОбил" или "мОбел", мужского рода, как и "телефон". Не "ноутбук", а "нотбук"… впрочем, в его реальности эту фигню некоторые вначале называли "нотебуком". А вообще речь здесь намного чище, чем в наших девяностых и позже…
- Наш?
- Импортный. Для совместимости с техникой инофирм. Маленький такой от Ай-Би-Эм.
- С экспортерами приходится работать?
- Иногда на международных выставках, деловых встречах, презентациях. Вот скатерть.
На полу, на месте, с которого Виктор отодвинул стол-книжку, валялась настоящая книжка, для чтения - белая, с бумажной глянцевой обложкой, на которой большими темно-синими буквами было отпечатано "Правда о ГУЛАГе".
- Забыла спрятать?
- Чтобы ты не подумал, что я синий чулок и читаю политпрос?
- Это - политпрос?
- Ну не пособие ж по вязанию. Ой, ладно, хватит о политике, займемся праздничным столом. Все готово, только подогреть в микроволновке.
Блюдо закаленного стекла под прозрачной пластиковой крышкой наполнило комнату слюноточивыми запахами.
- Знаешь, рыбу надо готовить там, где ее выловили, - комментировала Инга, звеня бокалами, вынимаемыми из стенки. Это брасовская форель, из прудов помещика Апраксина.
- Неужели помещика?
- Шучу. Там этот… рыбопитомник. А все это называется - рыба по-мельничьи. А еще у нас наши балтийские шпроты и рыбный салат.
- Настоящий балтийский стол с черноморским вином.
- Подожди, мы кое-что забыли.
Инга поставила на стол массивный стеклянный подсвечник на две круглые приземистые свечи и зажгла их; затем сняла "Союз" с паузы, чтобы из колонок - массивных, из настоящей деревоплиты, обеспечивающей сочность звука - неспешно потекли мягкие, как зыбь на пляже Евпатории, волны хита Хампердинка "Любовью мы живем".
- За что мы поднимем первый бокал?
- В этот день полагается за память. Знаешь, у меня незадолго до этого дня дед погиб как раз в боях за Брянск. Немного севернее, когда Десну форсировали.
- А у меня - тоже в Брянской области, чуть позже. Он был танкистом. За их светлую память!
- За их память. И чтобы никогда не повторилось.
"А, кстати, рыба по-мельничьи - одно из любимых блюд фюрера. Но это не удивительно - Рига древний торговый порт, там сильно влияние немцев в культуре и традициях. Не будем расстраивать Ингу. Мельник не виноват, он слишком вкусно готовил…"
За разговорами бутылка опустела быстро. Вела в разговоре Инга; вклиниться с бытовой темой не то что не получалось, но повода не было; это разрушило бы созданную Ингой идиллическую картину со свечами и Хампердинком. Они обсудили озоновую дыру, подпольно распространяемые на дискетах "Хроники заводной птицы" (которые Виктор понял больше как поваренную книгу), перспективы легализации в СССР симфоник-металла силами группы "Ария"… в общем, у Виктора стали складываться подозрения, что он выступает в качестве чего-то вроде интеллектуального развлечения, хотя и обоюдного.
- А что все-таки "Комаров" обнаружил? - спросил он, когда они перешли на чай с киевским тортом. Торт оказался по-старорежимному сладким, так что сахар в чай сыпать даже не стали.
- Знаешь, все сходятся на том, что распубликовали везде. Из песка торчит каменная пирамидка размером чуть больше чернильницы, поверхность твердая, сходен по составу с грунтом. Интересно, что "Комаров" нашел это на пути к "Соджёнеру", чтобы выяснить причину потери с ним связи в прошлом году.
- Это излучает? Дает какие-то сигналы?
- Ну, я понимаю твою иронию. Все эти теории про внеземной репер основаны только на правильности форм. Да, это похоже на кристалл, торчащий из грунта - точнее, был когда-то кристалл, потом его вымыло, осталась полость, заполнилась породами, их уплотнило, и прочее, и вышел такой монолит. Я читала. Сейчас под этот монолит притягивают за уши все земные аномалии, даже в "Тайных досье" будут снимать, в продолжении.
- "Тайных досье"?
- Ну, "X-files", там Малдер и Скалли. Он же шел в Союзе.
"Блин, а в нашей реальности перевели как "Секретные материалы". Совсем по-другому звучит. Где великий и могучий? "Истина где-то рядом". А может - "Это еще не вся правда", так лучше сказать по-русски?"
- А-а, ну я смотрел еще левый перевод на кассете, так и запомнил - "X-files".
- Еще куча статеек во всяких лежавших около науки изданиях про сдвиги времени, про якобы изменения частоты кварцев на "Комарове", задержки сигналов… Главкосмос все опровергает. А вообще я как вспомню этот наш случай в овраге… Наверное, мы рано отказались от мистики. Кстати, вторая мировая была последней войной магов…
"Ну все. Сейчас дойдет до Аненербе. Как задолбали этим Аненербе."
- Оставим магию для Хогвардса - улыбнулся Виктор.
- Как!? Ты уже читал этот сенсационный роман Ровлинг? В подлиннике?
Виктор вдруг понял, что он все больше начинает запутываться. Слова Инги означали, что "Гарри Поттера" тут либо еще не успели перевести, либо по рукам ходит что-то скороспелое, вроде перестроечных переводов видеокассет.
- Пробовал. Что-то вроде кэрроловской "Алисы" - рай для переводчиков. Лорд Володомор и прочая.
"А эту Ингу, случайно, не КГБ подставило? Как-то слишком быстро это знакомство через клиента развивается. Хотя с другой стороны: я же пришел. Почему пришел? А чего здесь еще делать? Родственных и дружеских связей здесь нет, компании тоже, да и жилья постоянного: выходит, расчет тупой, но верный."
- Володомор?.. Слушайте, а ты не работал раньше журналистом?
"Если она из органов - как-то все стандартно развивается. Попал - привели в хату - подсунули бабу. Уже в третьей реальности. Но, если подумать, это ведь не роман про Джеймса Бонда. В жизни сгенерят по шаблону, если видят, что непрофессионал."
- Нет, не доводилось. Нет.
- Ты так спешно ответил, как будто хотел сказать "да".
- У меня был соблазн зачесть в стаж стенгазету, но я его подавил.
"Судя по странному шмону мобил, тут явно кого-то ищут. Появился новый человек в кооперативе - наверняка стукнули куда надо, и те начали проверять. А если это паранойя? Тогда мне везет, слишком везет…"
- Еще чаю?
- Нет, спасибо.
- Тогда уберем все и будем смотреть телевизор.
"Допустим, не паранойя. Что делать? А ничего не делать. Вести себя естественно, пусть проверяют, видят отсутствие враждебных намерений."
Надо сказать, что Виктора ничуть не удивило предположение, что в этом царстве микроэлектроники и компьютерных сетей за ним могут установить наблюдение таким древним образом, а не какими-то супержучками или путем взлома компьютерных сетей. Уравновешенные женщины - прирожденные аналитики, да и к тому же, как айтишник, он знал, что самое незащищенное место любой компьютерной системы - это человек, и первое, с чего надо начинать взлом компьютера - это поднять клаву и посмотреть, не лежит ли под ней бумажка с паролями.
- Что бы ты хотел смотреть?
"А что, в СССР был большой выбор?"
- Тут по кабелю пятнадцать программ. Спорт, искусство, ретро, познавательный, приключения, юмор и сатира…
- Сказать честно?
- Да, мне бы было интересно знать твои предпочтения.
- Ты удивишься, но сейчас больше всего мне хотелось бы посмотреть программу "Время". Но это было бы слишком эгоистичным желанием, поэтому - на твой вкус.
- Потрясающе, - сказала Инга, присаживаясь рядом и небрежно встряхивая прической; диванчик чуть скрипнул матрацными пружинами. - Сейчас все настолько увлечены поголовным новаторством и борьбой за рационализацию рабочего места, системы управления и мира в отдельно взятой стране, что мало интересуются событиями в этом мире. Люди создают и релаксируют, релаксируют и создают. Совершенствуют машины, совершенствуют порядок, совершенствуют себя. Гондурас никого не беспокоит. Ладно, посмотрим, что по седьмому.