"Психологическая проблема, и он хочет выговориться? Ладно, будем следить за базаром. Если что, посоветуемся в фирме."
- …Знаете, я думаю, это началось в семьдесят девятом, когда Политбюро не решилось посылать войска. Знаете, так блестяще скинули Дауда, все думали, что будет что-то вроде азиатской Кубы - ан нет. Социализм полностью сдали, осталась война между радикальными исламистами и умеренными исламистами же, в которую влезли американцы и поставили натовские базы на наших границах.
"Кажется, обычный советский любитель разговоров о мировой политике на кухне. Но будем осторожны."
- Вот как вы на это смотрите? Где наступательность?
- Знаете, Восток - дело тонкое. Может, условия не созрели. Мы с вами вот рассуждаем, а те, кто там работал, может, с другой стороны видят ситуацию. Я, например, не специалист в этом вопросе, прямо скажу.
- Хорошо, а для Клинтона условия созрели там строить демократию?
- У Клинтона другое созрело…
Виктор посмотрел на список ошибок в реестре и дал команду очистки; плохих блоков на диске не было, и он с легким сердцем позакрывал окошки и запустил дефрагментацию.
- И все что потом, - продолжал Мозинцев, - все это отступление из Восточной Европы, сдача компартий в обмен на договоры о базах, о европейских ценах на нефтепродукты - это, вы скажете, мудрость, а не слабость? Нет, я не спорю, была очень хорошая идея понравиться народу. Гласность, разоблачения, борьба со злоупотреблениями властью, исчезли очереди, полны прилавки, жилье социальное и в кредит, наконец, чудеса техники - компьютеры и домолинии - да, да, это благо. Рост длительности жизни, поддержка семей, рождаемости, рост, так сказать, физической потенции страны - да, да, я вот даже поддался общему порыву, - и он кивнул на велотренажер. - Но я, наконец, имею право, как гражданин, беспокоиться - не зайдем ли мы в тупик? Базы мы тоже постепенно потеряли! Где они остались, кроме Болгарии? На Кубе, в Венесуэле? Десятилетия на международной арене мы пятились назад. Дальше некуда. И если мы не вмешаемся в югославский конфликт - а НАТО, вы знаете, не собирается откладывать операцию дольше следующего года - значит, дальше уже возьмутся за нас. Нас уже морально приучили жить отступлением, годами. Нас внутренне надломили.
- А с чего вы взяли, может и вмешаемся.
- А вмешаемся, будет кровавая война, к чему это все? Весь этот рост благосостояния? Кому он будет нужен? Да и то сказать - кто воевать будет? В этом году первый раз нет призыва в Советскую Армию, только в ополченцы. Страну защищают по найму. Есть деньги - есть защита, нет денег… Да, если солдат, сержант служит постоянно, у него выше мастерство. Но народ приучается к тому, что не он себя защищает, что его кто-то должен…
В прихожей запиликал домофон. Егор Николаевич на минуту отлучился.
- А, это Инга, она частенько за книжками ко мне заходит. Как раз, я думаю, чай заварился. Знаете, очень хорошая девушка, вот только в личной жизни ей почему-то до сих пор не повезло.
"Так. Я заинтересован Ингой - она одинокая, что ли? - и не обращаю внимания на политику. А вдруг она лошадь страшная? Почему ей не повезло-то? Да и пофиг, не жениться же на ней в квартире клиента. Поболтаем… а смотреть можно и на монитор."
- Добрый вечер!
…Это была высокая худощавая дама лет под сорок, со светлорусыми прямыми волосами, окаймлявшими чуть вытянутое, но приятное лицо; облегающий брючный костюм подчеркивал архитектурную стройность тела, прежде всего тонких, как у танцовщицы, ног. "Интересно, она на диете, как фотомодельки, или это у нее конституция такая?" - подумал Виктор. И еще он подумал, что странно, что такой не повезло. Впрочем, хорошенькие женщины, если выбирают слишком долго, нередко остаются одинокими. Словно легкий бриз, она занесла с собой в кабинет аромат духов, непохожий на благоухание цветочной клумбы; скорее, это было похоже на тот запах озона и свежести, который ветер донес до Виктора четверть века назад, в заполярной тундре, во время полуночного солнцестояния, со стороны отошедших от зимней спячки студеных вод Печоры. "Никак, Шанелью пользуется", подумал он.
- Знакомьтесь! Это Виктор Сергеевич, наш добрый гений.
- Инга. Инга Ласманэ, - и она протянула Виктору руку. Пальцы ее были тоже тонкие, и она совершенно не носила колец, как впрочем, и иных украшений, словно не хотела, чтобы какие-то вещи отвлекали взгляд от нее самой.
- Очень приятно… Ну, я не гений, всего лишь компьютерщик. А вы из Прибалтики?
- Мои корни в Риге. Не доводилось приезжать на отдых?
- Доводилось по делам. Красивый город и люди в нем красивые.
- О, это уже комплимент! Но Брянск тоже красивый город для красивых людей. Очень много зелени, в нем ходишь, как в парке. Особенно удивило, что во всех скверах, главных улицах, и даже на заводских аллеях посажены розы. Жаль, что уже осень.
- В осени у нас тоже сеть своя красота…
- А я, пока идет эта ваша королева Дефрагментация, принесу чай, - засуетился Егор Николаевич. Виктор пробовал отказаться, но старик со словами "И слышать ничего не хочу" исчез в направлении кухни.
- Не отказывайтесь, - шепнула Инга, чуть наклонившись к уху Виктора, - без чая он никого не отпустит.
- Хорошо, - так же тихо ответил Виктор.
- Кстати, вы в курсе, что завтра вечером на эстраде в Соловьях в честь дня города соберется старый состав "Стожар"? И Черняков будет.
- Этот, который ударные?
- Да.
- Дождя не будет, обязательно надо сходить.
- Не будет, я по сети посмотрела. Я тоже там буду. Они собираются сделать программу в стиле ретро. Теперь у нас в Союзе мейнстрим - ретро, симфо-рок, джаз-рок и авторская. Ну и, конечно, наш любимый психогигиенический музон для предприятий, учреждений, универмагов, вокзалов, парикмахерских, пляжей, подземных переходов и прочих мест общественного пользования. Звуковой дезодорант.
- А андерграунд - итальянская опера?
- Ага, опера… Вы же знаете, что на компактах переписывают. Розовая безвкусица, слащавая подделка под европейскую эстраду, одно слово - "попса". Молодежь хочет отличаться от родителей, слушавших Ван Хэйлена и Скорпионс. А знаете, что теперь еще и попса под совмузыку тридцатых-пятидесятых? "Ударницы фабрики с танкистами встречаются, населения прирост в итоге получается"… Не антисоветчина, поэтому админы и не смотрят. Хотя, может, я неправа. Становлюсь ворчливой старухой.
- Все психологи советуют разговор за чашкой чая!
Егор Николаевич вкатил в кабинет столик, на котором стояло три чайных прибора и тарелка с песочным пирожным в виде кружочков, украшенных безе, масляным кремом и мармеладом. Виктор из вежливости взял одно.
При Инге разговор ушел от скользких тем. Пока шла дефрагментация, они еще немного посидели, обсудили глобальное потепление, открытие в Москве нового здания музея Константина Васильева, и раскритиковали мелодраматизм игры Ди Каприо. Инга отдала Мозинцеву какую-то книгу и попросила другую; перед уходом она напомнила Виктору "Так не забудьте: в шесть на Кургане!". Когда она ушла, а программа закончила сметать блоки на винте в удобные кучки, чтобы меньше заставлять бегать головку по секторам, Виктор сказал:
- Ну вот, пока все, завтра я узнаю в фирме, есть ли такая импортная оперативка на вашу материнку, и как ее достать, если это возможно.
- Не знаю даже как вас благодарить-то… Знаете, без этой штуки сейчас, как в Находке… Вот, возьмите, - и он попытался сунуть Виктору четвертной. Виктор заметил на правой руке его, на тыльной стороне, большие шрамы, словно от давнего ожога.
"Нетрудовые доходы? А за это сейчас что?"
- Нет, что вы, в самом деле, не надо, у нас с этим строго. Вот, распишитесь тут, пожалуйста, только за вызов, безналичным нам перечислят.
- Но как же? Вы же сидели тут в личное время, могли бы там в библиотеку сходить или еще куда… Берите, берите.
- Нет, и не просите, пожалуйста.
- Ну как же… А, вот, - и он вытащил из шкафа плоскую бутылку коньяка, - хороший, КВВК.
- Нет-нет, ни в коем случае. Тем более, я не потребляю.
- Ну что мне с вами делать? Ладно, я потом придумаю, как вас отблагодарить. Иное не в моих принципах, тем более, я, знаете, чувствую, что вы - человек хороший.
- Да ладно, не беспокойтесь. Я только выполняю свою работу.
- Ну, это вы немного зря. Вот на Западе есть такой ученый, Хаббард, он считает, что ум дан человеку, чтобы изобрести новые способы выжить. Что значит, когда хорошего человека чем-то вознаграждают? Это называется третья динамика. Чтобы выживали кто? Хорошие. Так что предлагают - пользуйтесь.
11. Утомленные стронцием
На улице вновь моросил дождик - мелкий, занудный, такой, что и студит, и зонта открывать лень. На листьях каштанов накапливались тяжелые капли и, срываясь, шлепались в лужи. До Виктора дошло, что он, вообще говоря, сегодня и не обедал, а только ел торт в обеденный перерыв.
"В гастроном надо заскочить, может, какой полуфабрикат есть. Только в какой из - у универмага или ниже по Фокина за книжным? Ладно, разберемся, а сейчас надо рвануть на вокзал в камеру хранения, пока эти артефакты из будущего кто-нибудь не приметил."
Фонтан в сквере на площади Маркса, испытавший в период родовых мук отголоски увлечения в СССР послехрущевским поп-артом, и воплощенный в виде замысловатого, отделанного мозаикой бетонного бассейна, украшенного островком и гротом из строительной щебенки, был отремонтировал и основательно прокачан. Вверх били мощные струи, управляемые электроникой, и цветомузыкальная подсветка, уже включенная, несмотря на ранее время, плавно переливалась в такт Ласту. Не хватало только лазерного шоу.