- Ну какой же это доносчик, Гриша? Это уже полноценный вражеский шпион, можно сказать - золотая добыча любого контрразведчика. М-да. Письма его у тебя?
- Так точно.
Согласно кивнув, Долгин совершенно нечаянно зацепился глазами за длинные плети "косички" на столе. Поводил головой, выбирая между нежно-коричневым сыром, золотистой воблой и ало-красными раками, и не поленился дотянуться до остатков изрядно погрызенной "веревки".
- Завтра утром занеси мне любое из них.
Главный инспектор чуть было не спросил, почему любое - но вовремя вспомнил, что работает на друга один литвин с очень интересными каллиграфическими талантами. Вспомнил, и промолчал.
- Далее. Выбери среди ребят двоих-троих с явным актерским талантом, подготовь реквизит по варианту три, и будь готов убедить нашего шпиона к самому плодотворному сотрудничеству.
- Всегда готов, командир! Кхм. А после того, как мы с ним посотрудничаем, может его… Того?
- Боюсь, он и этого не переживет.
- Какая жалость.
Синхронно улыбнувшись, приятели в очередной раз убавили уровень пива в своих кружках.
- А после того, как мы порадуем Нейгеля небольшим театральным представлением, можно будет заняться и остальными. Примерно через месяц, а может чуть раньше.
- Угум.
Очередная порция сыра помешала Григорию ответить более внятно.
- Кстати, не забудь позаботиться о враче - собрание получится большим, мало ли кому станет плохо?..
- Все будет в самом лучшем виде, командир.
Примерно через полчаса, убедившись, что в пятилитровом бочонке Венского лагера, фигурально выражаясь, показалось дно (то бишь, струйка из бронзового краника стала до неприличия тонкой), главный инспектор Русской оружейной компании кое-как оделся (лишь бы добраться до навечно закрепленной за ним комнаты-спальни). Прихватил с собой жалкие остатки сыра, вкус которого ему ну никак не получалось разобрать, и тяжелым, и в то же время неслышным шагом удалился в темноту ночного дома. А сам хозяин еще раз навестил парилку, немного поплавал в бассейне, и блаженно пофыркивая, растекся телом по лавке-лежанке, даже и не собираясь никуда идти - ему и здесь неплохо поспится. Закрыв глаза, и поудобнее устроив недовольную очередным синяком руку, Александр опять вернулся мыслями к Круппу - вернее, тому подарку, который он собирался сделать Пушечному королю всея Европы. Бойтесь данайцев, дары приносящих!
"Перевербовать бы Генриха!.. Но что-то сомневаюсь, что получится - поймать практически не на чем, предложить тоже нечего… Кроме денег. Еще можно "выдоить" досуха на предмет информации о Круппе, и скромно похоронить. Возможно?.. Нет, тоже не вариант. Ну что же, значит - свалится скоро на старину Фридриха нежданный дар судьбы. Такой, что и проигнорировать невмоготу, и забыть не получится - а значит, что он обязательно в него вляпается, по самую что ни на есть маковку… Вляпается, и потеряет больше, чем приобретет!".
Легкую полудрему, имеющую все шансы развиться в полноценный здоровый сон, прогнали прочь легкие и почти неслышимые шаги. И очень знакомые - принесшие с собой не только запах цветущей ромашки, но и едва заметное касание к руке:
- Александр Яковлевич, опять синец себе посадили?
Тонко звякнула стеклянная крышка на флаконе с бадягой, прошуршало платье, и в бок Александру уперлось что-то упруго-округлое, безошибочно определенное организмом как женское бедро. Приятная прохлада примочки притушила боль от синяка, затем ловкие пальцы забегали по спине, надавливая, сжимая и поглаживая. Время от времени спины касались и два полушария, не менее упругих, нежели бедро - Наталья очень ответственно подходила к порученному делу, прикладывая всю возможную старательность. Работодатель, разумеется, не возражал.
- Ох!
Вот только слабые ручки милой и женственной горничной иногда забывались, и начинали массировать с силой, более приличествующей какому-нибудь кожемяке. Слава богу, такие моменты все же были достаточно редки - в основном, они нежно и бережно порхали, доставляя немалое удовольствие. К сожалению, недолгое - а как бы хотелось полежать под такими ручками часика два-три!..
- Спасибо, Наташа.
Массажистка тут же встала, а вместе с ней поползла вниз и предательница-простыня - заставляя князя очень резво выйти из состояния полной расслабленности. Простыню-то он поймал.
- Ой!!!
А заодно нечаянно столкнулся с горничной, которая как раз ставила флакончик бадяги на свое законное место. Ну как, столкнулся?.. Нос и правая щека у него абсолютно не болели, да и грудь Наташи совсем не выглядела пострадавшей (как и она сама в целом). Но шишка все же выросла. У князя. Непринужденно забросив ногу на ногу, Александр с большим интересом взглянул на порозовевшую девицу, закрывшую ко всему прочему, свои красивые глаза. Очень, надо сказать, знакомый прием!..
"Какая настойчивая девушка. Ну что же, видимо это судьба. Или нет?"
- Присядь, нам надо поговорить.
Исполнительная горничная немедленно выполнила хозяйское распоряжение. Ошибившись только в одной незначительной детали - она уселась не куда-нибудь, а на колени молодого князя, слегка придавив своим твердокаменным бедром одно, очень даже чувствительное место. Глаза она, кстати, так и не открыла, разве что румянец стал немного погуще.
- Кхм. Наташа… Я никогда не сплю с теми, кто на меня работает.
Явственное огорчение на хорошеньком личике девушки, в полной мере охарактеризовало ее отношение к такому положению дел.
- Так что у тебя есть два пути. Взять полный расчет у экономки, и стать моей содержанкой, или же все останется по прежне…
Договорить у Александра не получилось, его заткнули. Самым грубым, и в то же время нежным образом - сладкими, словно зрелая малина, губами и теплой ладошкой на его затылке. Потом ей же провели по недавно пострадавшей щеке и перевели на шею. Вдобавок ко всему, и собственные руки князя словно бы обрели полную самостоятельность, обхватывая талию Наталии, и расстегивая многочисленные крючки платья… Вернее, помогая хозяйке платья их расстегивать.
"Судьба".
Глава 12
Несмотря на вполне себе мирную специальность инженера, Карл Фридрих Михаэль Бенц имел в своем характере немало авантюрных черт. Почему? Да потому, что только такой человек мог резко бросить налаженный быт и кое-какой бизнес - только лишь для того, чтобы приехать в заснеженную восточную империю. И всего лишь по приглашению своего давнего приятеля (и ученика) Бориса Григорьевича Луцкого. Правда надо сказать, что снега он так и не увидел (но только лишь по причине летних дней), зато хмурой балтийской погодой и довольно-таки мерзким дождиком насладился сполна. И русским гостеприимством - выделенный ему "гостевой домик" более чем вдвое превышал по комфорту и своим размерам родное жилище изобретательного немца.
- Всё, герр Бенц, теперь мы можем спокойно идти. А завтра вам и этого не понадобится - будет свой "вездеход".
Одновременно с этими словами на грудь Карла Фридриха навесили картонку ярко-желтого цвета - разовый гостевой допуск. Увидев вздернутые в удивлении брови, русский инженер коротко пояснил, запутав гостя еще больше:
- Мелкие формальности, не более того. Ну что же - прошу за мной!
Мокрая краснокирпичная громада цеха впустила в себя двух мужчин, одарив напоследок внимательным взглядом сторожа в странной черной форме. Вообще, сердце Фридриха Михаэля радовалось каждый раз, когда он проходил мимо фабричных мастеровых, ибо видел в них истинный немецкий орднунг - одеты единообразно, работают не отвлекаясь, дисциплина явно на высоте… И даже цвет рабочих спецовок что-то да означал. Правда, он пока так и не разобрался, что именно, но у него еще все впереди! Потому что в Сестрорецк он приехал всерьез и надолго. Почему надолго? Да потому, что хотя пригласил его и бывший ученик, но вот встретил и приветил сам владелец фабрики. На следующий день после прибытия состоялась двухчасовая беседа, после которой осталось самое приятнейшее "послевкусие", а заодно десяток подписей на кое-каких документах. Результат беседы был весьма значимым - он полностью лишился всех прав на компанию "Benz&Cie", и нескольких патентов. Зато на Сестрорецкой фабрике появился новый человек, взявший на себя тяжелые обязанности директора несуществующего еще даже и в проекте автомобильного производства. Пока несуществующего! Правда, продавать собственную фабрику по производству автомобилей все же было немного жаль… Хотя, по совести говоря, как раз жалеть-то особо было и нечего - коммерсантом Карл Фридрих Михаэль был не особо удачливым. Правда и не самым худшим - и если бы не патенты русского аристократа-изобретателя, которые ну никак не получалось обойти!.. Впрочем, компенсация за потери вышла более чем достойной, так что это было скорее не сожаление, а всего лишь легкая тоска по прежней полной самостоятельности.
- Возьмите, герр Бенц.