Кругом творился настоящий хаос. "Мессершмитты" носились вокруг русских бомбардировщиков. Последние один за другим стремительно падали в море. Воздух был насыщен падающими бомбами и раскрывающимися парашютами. Только теперь я заметил, что русские боевые корабли также атакуют крепость Констанцы.
Они, ничего не подозревая, шли прямым ходом на румынское минное поле, и вскоре один из них попал прямо в ад. Когда сильный толчок потряс мой самолет, я подумал, что это было эхо взрыва на борту крупного корабля…"
Глава 5
Плацдарм
Королевство Румыния, Добруджа. 26 июня 1941 года
В тот же день, ближе к обеду, Октябрьский отдал приказ о начале траления – мины на подходе к Констанце стояли не то чтобы густо, но взрывчатых сюрпризов хватало.
И тральщики принялись за дело. Их "старшие братья" не давали младших в обиду, продолжая громыхать главными калибрами.
Хотя интенсивность огня ослабла – корабельные орудия просто не давали супу остыть в горшке, не позволяли поправить дела на батареях.
Заодно, как бы мимоходом, лидеры "Москва" и "Харьков" пустили на дно транспорты "Peles" и "Karpatu" плюс итальянский танкер "Superga".
А в Севастополе готовился десант.
Специальных десантных кораблей не существовало, зато в составе флота числились старые, но все еще справные "Эльпидифоры" – вооруженные пароходы, которые еще в Первую мировую использовались для высадки пехоты на берег.
Их было четыре – "Красная Армения", "Красная Грузия", "Красная Абхазия" и "Красный Аджаристан".
А уж найти добровольцев оказалось не трудно – матросы соглашались воевать на сухопутье, но лишь с одним условием: оставив при себе тельняшки, бескозырки да бушлаты.
Разумеется, условие было принято.
Кроме "Эльпидифоров", числившихся как канонерские лодки, в десант шли санитарный транспорт "Сванетия", военные транспорты "Красная Кубань", "Островский", "Курск" и "Большевик", танкер "Кремль" и плавбаза "Волга" (бывший испанский лайнер "Хуан Себастьян Элькано").
В охранении шли крейсер "Красный Кавказ" (изо всех "старых" крейсеров ЧФ именно на нем были установлены мощные 180-миллиметровые орудия вместо 130-миллиметровых), лидер "Ташкент", эсминцы 2-го дивизиона.
Октябрьский снова был в деле, подняв на "Красном Кавказе" флаг командующего флотом. Да и то сказать, ведь он уже брал Констанцу "в тот раз"! В августе 44-го…
Шли весь вечер и всю ночь, выдерживая скорость в четырнадцать узлов, а утром вышли в расположение ударной группы флота.
Широкий проход к берегу был очищен от мин, и "Эльпидифоры" первыми подошли, носами вклиниваясь в песчаный пляж. 1-й батальон морской пехоты под командованием капитана Бондаря сошел на берег.
В то же самое время гидросамолеты "МТБ-2" и "МДР-6" приводнились на озере Зюджал близ Констанцы, высадив посадочный десант.
Морпехи сразу пошли в атаку, и румыны, услыхав клич "Полундра!", ошалели. Те, кто выжил, всю оставшуюся жизнь вздрагивали при виде мужчин в черном.
Эсминцы "Сердитый" и "Смышленый" первыми ворвались в гавань. Трофеить старый "Мирэшти" не стали, расстреляли его в упор. Несколько канонерок попытались было открыть ответный огонь, но внушительный силуэт линкора в море убавил их прыть.
Десантники с ходу захватили военно-морской штаб и еще парочку стратегических объектов, после чего в городе начался тотальный драп.
Гражданских никто не останавливал, да и военных, впрочем, тоже, а над Констанцей развернулись, заполоскали красные флаги.
Констанца – город не слишком большой, но красивый и древний. Еще во времена скифов здесь стоял эллинский полис, известный как Томис, тот самый, куда гораздо позже сослали Овидия.
Город помнил и базилевсов Византии, и султанов Османской империи.
Правда, роскошный дворец у самого синего моря оказался зданием казино, а при ближайшем рассмотрении экзотичный, "атмосферный" город, где сошлись Запад и Восток, представился грязной дырой…
Разрушать да бомбить весь этот блеск и нищету, запечатленную в камне и кирпиче, Октябрьский не собирался. Да и передний край должен был пройти не здесь, а гораздо западней – по правому берегу Дуная, отрезавшему всю Добруджу.
Если посмотреть на карту, то Румыния напоминает толстый кувшин. Так вот, горлышко этого кувшина, выходящее к морю, и есть Добруджа. На севере этого района разливается дунайская дельта – сплошные плавни, болота, озера, протоки и лагуны. Не пройти, не проехать. А на западе протекает широченный Дунай, устремляясь с юга на север, отделяя приморскую Добруджу от остальной Румынии.
Если закрепиться на этих рубежах, то и никаких особых укреплений строить не понадобится. Форсировать Дунай – та еще морока!
От Констанцы к Бухаресту идет шоссе, пересекающее Дунай по Чернаводскому мосту, ниже пролетов которого тянулись трубы нефтепровода. Тянулись потому, что "ДБ-3" обрушили часть моста.
К вечеру 28 июня морпехи заняли аэродром Мамайя, и сюда перебазировались эскадрильи бомбардировщиков и истребителей. На эту дату "Парижская коммуна" в сопровождении двух лидеров и крейсера "Ворошилов" нагрянула на военно-морскую базу Мангалия.
Городишко этот был едва ли не древней Констанцы, а перед войной сюда наведались англичане, вечно вынашивавшие планы "Как нам ослабить Россию". Это они присоветовали румынам выстроить новую военно-морскую базу в Мангалии.
Старая база в Констанце открыта морю, ограждена всего лишь молом, то есть не защищена, что для стоянки боевых кораблей настоящее непотребство.
А вот в Мангалии они были укрыты. Правда, ничего особенного на стоянках краснофлотцы не заметили. Здесь почивали старые торпедоносцы, еще австро-венгерской постройки – "Вифор", "Вартей", "Вижеле" и "Змеул". Тут же притулилась канонерка "Капитан Димитреску".
Сопротивления они не оказали, а штатские стали прятаться, напуганные "свирепыми большевиками", которые, как всем известно, хлещут водку и закусывают младенцами.
Ночью на 29-е вернулись "Эльпидифоры", перебросив в Констанцу части 116-й дивизии 7-го стрелкового корпуса. Транспорт "Армения" высадил сразу полк – 1-й Черноморский ПМП из Одессы под командованием подполковника Осипова.
Морская пехота при поддержке истребителей "И-16", "И-153" и "Як-1" заняла Овидиу, что неподалеку от Мамайи, а три стрелковых батальона выдвинулись из Констанцы в направлении Басараби, где столкнулись с частями 8-й кавалерийской бригады из 3-й румынской армии. Завязался бой.
Против морпехов выступал 3-й полк каларашей, где кроме обычных кавалерийских эскадронов присутствовал тяжелый эскадрон, вооруженный шестнадцатью минометами, дюжиной станковых пулеметов и четырьмя 75-миллиметровыми пушками.
Поговаривали, что в румынской кавалерии, в отличие от пехоты, царит дисциплина. Верно, дисциплина была, но она не спасла каларашей от поражения. Даже три легких танка "Шкода" не переломили ситуацию.
С криком "Полундра!" моряки-черноморцы забросали танки гранатами и бутылками с зажигательной смесью, а кавалерию встретили очередями из "Дегтяревых".
Морпехам здорово помогли пилоты на "И-16". Старенькие истребители, да удаленькие – две крыльевые 20-миллиметровые пушки ШВАК, не считая пулеметов, плюс шесть реактивных снарядов РС-82 делали "ишачок" весьма зубастым зверьком.
И когда эскадрилья "И-16" обстреляла колонну 4-го полка рошиорей и конно-артиллерийского полка, а после запустили эрэсы, кони и люди разбежались.
В отличие от множества полков, которые на марше расстреливались "Мессершмиттами", десантники с морпехами продвигались под защитой 37-миллиметровых зениток, принайтовленных к кузовам грузовиков, и ДШК.
Против румынских "пулавчиков" этого было вполне достаточно, даже более-менее продвинутый "ИАР-80" шарахался прочь, завидев огонь ДШК, похожий на сварочный.
Туго пришлось 1 июля, когда румынов проняло и они поняли, что советские войска – это не маленькая группа диверсантов-беспредельщиков, а батальоны морской пехоты, поддержанные с воздуха и с моря.
С утра 1 июля на западе нарисовались самолеты противника – шла девятка польских двухмоторных бомбардировщиков "Лось" из 4-й группы 1-й бомбардировочной флотилии Королевских ВВС.
Судьба этих бомбовозов была плачевна.
Для участия в плане "Барбаросса" часть "Лосей" перелетела на аэродром Фошканы у самой границы с СССР.
Государственный подсекретарь авиации Георге Жиенеску с пафосом сказал тогда: "Юные летуны! Бучумы трубят, и в лесах отдается их эхо, небо урчит в песне моторов, к оружию, к штурвалу, с Богом вперед!"
Началась война, и по сигналу "Ардялул" девять "Лосей" полетели бомбить мирные советские города, но на перехват с аэродрома Измаил поднялись группа "И-153" и "И-15бис". В воздушном бою над Дунаем группа уничтожила пять "Лосей", не понеся потерь.