- Я и говорю - сабли! - сотник хлопнул по столу ладонью. - Пошевеливайся!
"Участковый" ушёл, и через приоткрытую дверь было слышно, как он копошится в пристроенном к дому крытом дворе. Нашу лодку вместе с поклажей притащили сюда? Вот, в принципе, и всё, что требовалось узнать. Не читать же профанам лекцию по технологиям металлообработки?
- Игорь, а давай выпьем?
- Давай. А за что?
- За баб!
- За баб не буду.
- Тогда вместо баб. А они пусть трезвые ходят.
Я единым духом махнул полный стакан (печень - прости!), и с идиотским смехом упал лицом в недоеденную курицу.
- Слабоват, - усмехнулся сотник и прикрикнул на появившегося "участкового". - Ну чего вытаращился? Неси этот хлам обратно.
Обидно, недавно сам расхваливал мои произведения, а тут обзывает. Припомню ещё, я злопамятный.
Но "граф" не ушел, было слышно, как он шагнул к столу и набулькал себе из кувшина.
- Игорь, а ведь это тот самый мужик, что в прошлом году группу Гамазина на ноль помножил. Его Витька узнал.
Хм… что-то не помню никаких групп и никаких Витек. Старый, наверное, стал, память подводит. Если только стычка с мародёрами в Грудцино? Неужели тогда одному удалось уйти? Хреново…
- Да понятно, что он сказки про Касимов рассказывает, - отозвался сотник.
Какой проницательный, скотина. А всё кивал, кивал…
- Кончать их надо обоих.
- Женя, не торопись, - в голосе Игоря явственно прозвучала насмешка. - Сначала нашему пресветлому придурку меч-кладенец откуют.
Опс… странная любовь у здешнего народа к собственному князю получается.
Сотник пьяно рассмеялся и продолжил:
- Пусть дурачок потешится новой игрушкой.
- А если…
- Граф, я умоляю… И зачем нам этот геморрой? Тебе что, плохо живётся? Зачем вся эта внешняя мишура? Мишутка в бирюльки играет, а мы работаем. Или корону на башку напялить хочется? Смотри, укорочу как раз на бестолковку!
- Да надоело всё!
- А вот это не тебе решать, надоело или нет! Понятно?
- Понял я. Понял, - пошёл на попятную "участковый". - С этими-то, что делать будем?
Послышался шум отодвигаемой скамейки - сотник прошёлся по комнате, потом остановился.
- Пусть так валяются, опойки. На всякий случай поставь охрану во дворе, хотя всё равно никуда не денутся. Утром поднимешь, дашь опохмелиться, и на приём к нашему клоуну. Потом - в цепи.
Ни хрена себе, перспектива вырисовывается. Похмели, похмели… урод заботливый. Обойдёмся - после стольких съеденных тварёнышей, алкоголь из нас выходит быстро. И, главное, без утренних побочных эффектов. Хлопнула дверь и опять лязгнул засов. Андрей тут же поднял голову. Глаза злые, колючие. Зная нетерпеливость молодёжи, можно предположить, что предложит сразу взять охрану в ножи и быстренько свалить, не поднимая лишнего шума. Определённо, свой резон в этом есть - средь бела дня, точнее, вечера, наши передвижения вблизи пристани вряд ли вызовут подозрение. И так много народу шатается по делу и без дела. Особенно если прибарахлиться алюминиевыми кольчугами. Интересно, какой мудак их придумал? Эстеты, понимаешь…
Но сын приятно разочаровал, не стал торопить события.
- Ну что, пап, когда?
- Ночью.
Вот она и пришла, долгожданная ночь. Андрей в очередной раз производил ревизию своего немудрёного арсенала, а я, вооружившись длинной заточкой, пытался через дырку от выпавшего сучка сдвинуть дверной засов. Он не поддавался, слишком неудобно. Честно говоря, поначалу рассчитывал просто подцепить ножом, но фигушки, грёбаная железяка и не думала трогаться с места.
Ну что же, переходим к запасному варианту - пинаем в дверь ногой. Ещё раз… и ещё. Они там что, уснули? Они - это наши сторожа, числом трое. "Участковый" решил не рисковать и выставил усиленный караул.
- По бабам ушли, - предположил Андрей. - Или за водкой.
Вполне возможно, потому что первое, что сделали охранники по прибытию, так это конфисковали со стола недопитый кувшин. Примерно полулитра в нём оставалась, так, для затравки. И сейчас наверняка побежали за добавкой. Но зачем все? Дело, конечно, хорошее, но кто же нас теперь выпустит отсюда? Я-то думал как - глушим первого вошедшего, выскакиваем во двор, валим всех остальных, забираем лодку и рвём когти. Но в ответ - тишина.
Стучу опять. Ответа нет, только где-то вдали лениво взбрехнула собака. Надо же, не съели, богато живут, однако.
- Мы можем до утра колотиться, - недовольно ворчит сын.
- Есть другие варианты?
- Да выбьем её нафиг, и всех делов.
А что, вариант. Домик расположен в стороне от остальных, чуть на отшибе, и если немного пошуметь, то вряд ли кто услышит. Попробуем?
Бух! Бух! Хлипкая на вид дверь оказалась гораздо прочнее, чем можно было подумать на первый взгляд. А если с разбега? Ещё хуже получилось - плечо, которым долбился, болит немилосердно, так можно и без руки остаться. И что делать? Оставаться до утра никак не хочется.
Андрей тоже несколько поутратил энтузиазм и сел прямо на пол, игнорируя лавки, которые вместе со столом составляли единственную мебель нашего узилища. Вот лентяй, я в его возрасте не позволял себе плевать в потолок, когда старшее поколение трудится в поте лица. Что, кто сказал - потолок? Вот баран, мог бы и раньше догадаться!
Лезу на печку. От неё до потолка - чуть больше метра. Как раз хватает, чтобы встать на колени и упереться горбиной. Сын, уловивший мысль, запрыгивает следом. Но помощь не требуется - толстая доска легко идёт вверх, только на голову сыпется перемешанная с опилками и дубовым листом земля. Всё правильно, по виду дому лет пятьдесят, а тогда не заморачивались с гвоздями, просто клали притёсанные без зазоров доски в выбранные в матицах четверти. Земля с мусором - утеплитель.
Дальше пошло веселее. Снимаем ещё одну, достаточно… пролезем. На чердаке темно - четырёхскатные крыши не предусматривают слуховых окошек. Делаю пару шагов на четвереньках, щупая перед собой руками. Так и есть, дальше голый, без засыпки, потолок холодного чулана. Где-то здесь должен быть люк и лестница под ним. У нас было так же, пока не построили новый, и не думаю, что дома чем-то отличаются. Ага, вот и он. Скрип ржавых петель заставил вздрогнуть, и некоторое время держит в напряжении. Потом отпускает. Если никто не услышал, как грохали в дверь, то, значит, никого и нет.
Андрей спускается первым, я следом. Он уже у выхода, там снаружи обычный крючок из гнутого гвоздя, как раз, чтобы поддеть ножом.
- Да йоп… - кажется, сын обо что-то споткнулся.
- Чего там?
- Труп, - спокойный голос послышался откуда-то снизу.
- Чей?
- Забирай, твой будет.
Шутник… Чиркаю спичкой - коробок случайно завалялся в кармане и не вызвал интереса при обыске. Да, на полу покойник. Андрей на корточках перед ним, обшаривает без излишней брезгливости - тому уже без надобности, а нам всё пригодится. Но кто же его угомонил?
Следующая дверь уже не скрипит. За ней свет - догорающая свеча в стеклянной банке даёт его достаточно, чтобы понять, отчего на поднятый нами шум никто не откликнулся. Рядом с импровизированным столиком из перевёрнутого деревянного ящика ещё два жмурика. Один в позе эмбриона - лежит скрючившись. Второй упал лицом в растекшуюся по земляному полу лужу собственной блевотины. Бутылка на столе подтверждает догадку.
Идиоты, ну, блин, идиоты! Впрочем, нам меньше хлопот, иначе пришлось бы убивать самим. А так хоть совесть спокойна.
Глава 6
Андрей перешагнул через лежащего ничком покойника и, забрав со стола бутылку, посмотрел на просвет.
- Уполовинили.
- Ясное дело. А ты думал, что они слюной захлебнулись?
- Нет, просто… мощные дяденьки попались. Другим бы и меньше хватило.
- Так на халяву пили.
Сын понимающе улыбнулся - "ведьмино зелье" добровольно можно пить только на халяву. Изготовленное из слюнных желез тварёнышей, оно само по себе являлось сильнейшим ядом и использовалось исключительно для нейтрализации укусов. Да и то в микроскопических дозах. У нас иммунитет, но захватили зелье на всякий случай. Сами же жрали "таблетки" из печени, лучшее профилактическое средство. Тошнотворное, конечно, но можно было не опасаться любой занесённой в рану инфекции - куда там антибиотикам. Видимо, в Павлово об этих эффектах ещё не знали. Или не догадывались, что в бутылку с этикеткой "Камю" может быть налита отрава. По цвету одинаково, а после самогонки, что оставалась в кувшине, вкус уже не различается.
А так им и надо, придуркам! Нечего копаться в чужих вещах. Кстати, где они? Ага, вот… Лодку поставили на бок и прислонили к поленнице. А оружие и рюкзаки сложили в кучу у стены. Не было только патронов и пакета с гранатами. А вот это плохо, даже хуже, чем плохо. На охранниках патронташей нет.
- Далеко не могли утащить, - предположил Андрей. - Там весу больше пуда.
- А толку? Мы же не будем среди ночи по всему берегу искать.
- У них караулка есть какая-нибудь? Может там?
- Некогда, сваливаем с тем, что есть.
Надеваю бронежилет, без которого чувствовал себя очень неуютно. Как снял, выбираясь из тонущей машины, так он и лежал на дне лодки. Теперь воротник… подкладку бы у него заменить, уже шею натирает. Поднял с земли помповое ружьё - дрянь для ближнего боя, только в корову с трёх шагов стрелять. Ладно, сойдёт, всё не с голыми руками. Жалко, конечно, что калибр меньше моей двустволки, но дарёному коню кулаками не машут.
- Готов?
- Подожди, пап, - сын стягивает с покойника кольчугу. - Наденешь?
- Давай.