Нестерпимо захотелось пива, но ланчжун упрямо мотнул головой и свернул налево - дальше, к центру; Судья Ди, одобрительно взмахнув хвостом, последовал за ним. Прохожие ("Дети гор!" - подумал Баг) с непосредственным любопытством смотрели на бегущего рядом с хозяином рослого кота в украшенном блестящими подвесками ошейнике - один пожилой преждерожденный в высокой белой папахе даже присел на корточки и протянул к Судье руку: кыс-кыс-кыс; но кот ловко изменил направление движения ровно настолько, чтобы рука, осталась от него на расстоянии в половину чи: Судья не одобрял излишне междусобойных отношений с посторонними и уж тем более никогда не откликался на какое-то там "кис-кис-кис", произнесенное даже и с акцентом. Местные жители, однако же, о привычках кота осведомлены не были, а оттого через каждые десять-пятнадцать шагов кто-нибудь непременно приставал к Судье с предложением "кыс-кыс-кыс", а однажды даже с возгласом "ой, какой хороший котик!". Судья Ди знал, что он - хороший, но с "котиком" был явно не согласен, а потому вразумляюще зашипел на пораженную его видимыми достоинствами девушку в теплом, отороченном лисьим мехом халате и черном, с зелеными узорами платке, обежал хозяина с другой стороны и чуть не бросился ему под ноги.
- Да ты тут популярен, хвостатый преждерожденный! - усмехнулся Баг, останавливаясь. Кот смотрел на него со значением, широко расставив лапы и раздраженно дергая хвостом. - Ну? Что такое? Это же люди. Посмотрел бы ты на себя со стороны: чистый У Сун, готовящийся забить тигра насмерть голыми руками!
"Ну, знаешь…" - читалось во взгляде Судьи Ди. Кот басовито, с явным нетерпением мявкнул.
- Чего ты от меня хочешь? - спросил Баг, краем глаза отслеживая еще двух вероятных почитателей вверившего ему свою судьбу кота, с умильными улыбками приближавшихся к месту их беседы: пора было принимать меры. - Ладно, ладно! - Ланчжун поднял Судью Ди на руки (тяжелый!), взял под мышку. - Хвостом только не верти. - И поспешил дальше.
Нельзя сказать, чтобы после этого маневра на Судью Ди стали меньше обращать внимания, но уж сдержанности прохожим возвышенное положение кота явно прибавило: по-прежнему небритый и хмурый Баг не располагал к общению, вид у него был явно нездешний, к тому же он путешествовал без папахи, вообще с непокрытой головой, а одно это уже настоятельно предлагало хозяевам проявлять обычную ордусскую обходительность в отношении приезжего, - смотрели, дети даже пальцами показывали, но приставать больше не приставали. Кажущийся же избыточным интерес к коту наблюдательный Баг легко объяснил полным отсутствием на пройденных улицах других хвостатых преждерожденных.
- Странно, - поделился он с Судьей Ди своими нехитрыми наблюдениями. - Похоже, твои соплеменники здесь - редкость. Вот уж воистину "мало кошек", как говаривал наш учитель Конфуций!
У Бага и Судьи Ди было назначено свидание с весьма редких кровей кошкой по имени Беседер, а заодно и с ее хозяйкой, и хозяйку звали, как Баг узнал из заочной сетевой переписки, Гюльчатай-Сусанна Гохштейн, а собирались они встретиться в месте под названием "Картлияху" - "в самом центре, не заметить невозможно, а у нас все дороги ведут в центр", заверила Бага Гюльчатай-Сусанна. Баг, правда, не понял, отчего ему и Судье Ди нельзя просто прийти к ней домой и почему нужно встречаться на улице - а вдруг, например, дождь? - но из природного уважения к чужим предпочтениям перечить не стал. В "Картлияху" так в "Картлияху".
Однако ж коли все сложится, как задумано, породистой кошке Беседер суждено стать нежной подругой Судьи Ди, как говорится, вкусить с ним сполна альковных радостей и предаться искусству задних покоев - не прямо же в "Картлияху", будь то хоть дворец! Это было бы верхом поспешного несообразия, что никакими местными обычаями, хоть от предков идущими, хоть от кого, не оправдаешь. Да и Судья Ди достаточно благовоспитан… Впрочем, посмотрим. В конце концов, как мы сюда приехали, так можем и уехать. Насильно ни феникс на утун не сядет, ни зверь пицзеци плакать не начнет.
Вновь показалась харчевня - там за столиками вкушал утреннюю трапезу народ, а из приоткрытого окна неслись запахи, весьма приятно щекотавшие ноздри. Баг замедлил шаг: он сызнова увидел пиво. Бутыли выстроились плотными соблазнительными рядами в обширном прозрачном холодильном шкапу, пиво было совсем рядом, в двух нешироких шагах, за стеклянной дверью с пластиковой ручкой, и рядом с холодильником как раз пустовал уютный столик на двоих. Баг остановился.
- Добри дэн, прэждэрожденный-джан! - тут же выскочил к нему плотный прислужник средних лет в белом фартуке и черной папахе. Баг уже достаточно насмотрелся на эти папахи, чтобы сделать простой вывод: цвет и высота сих головных уборов явно свидетельствуют как об общественном положении, так и, скорее всего, о принадлежности или к загадочным саахам, или к не менее загадочным фузянам. Тем более что небольшой плакатик, наклеенный на дверь харчевни, на четырех наречиях гласил: "Настоящее саахское гостеприимство!"; значит, черные папахи у саахов. Только какого Яньло они тут в гостеприимстве соревнуются?
- Яо шэмма? Чито жилаешь, да? Саша-наташа, пасматри, да? - Прислужник расплылся в исполненной доброжелательности улыбке: улыбка была, видимо, призвана компенсировать недостаточное владение главными ордусскими наречиями; но в виду холодного пива Баг не обращал внимания на такие мелочи. - Захады! Цин цзин, да! Карашо, да? Каргад! Ала кефак, да?
Арабское "ала кефак", сиречь "отлично! классно!", купно с загадочно обобщающим обращением "саша-наташа" настолько умилили Бага, что он тут же зашел и направился к облюбованному столику. До назначенного часа встречи с обладательницей двойного имени преждерожденной Гохштейн время еще было. Прислужник, гостеприимно размахивая руками, неотрывно следовал за гостем и даже подталкивал Бага дородным животом.
- Вах! - округлил он глаза, когда Баг уселся - спиной к пиву - и выгрузил на соседний стул кота. - Вах! - И что-то быстро затараторил по-своему, на всякий случай мешая в речь инородные слова. Ланчжун уверенно разобрал лишь "кот", "хаокань" и опять "вах!".
- Уважаемый, - обратился он к не на шутку разошедшемуся прислужнику. - Вы мне, пожалуйста, стакан апельсинового сока принесите.
Сообразив, что вся его взволнованная речь пропала втуне, прислужник замолк на полуслове, потом сызнова заулыбался.
- Прэждэрожденный-джан не понимай, я не знал, да? Прощения, - после чего обмахнул полотенцем и без того чистейшую деревянную столешницу и брякнул в центр фарфоровую пепельницу. - Один стакан сок апельсин, да? Кушать нет, да?
- Да, один стакан сок апельсин, - подтвердил Баг, искренне наслаждаясь ситуацией. - А кушать нет, да.
- Один миг, да?
Прислужник, по пути обмениваясь загадочными для слуха Бага репликами с остальными посетителями - и в черных, и в белых папахах, - устремился к стойке, а Баг, вытряхнув из рукава помятую пачку "Чжунхуа", покачал пальцем перед носом смирно сидевшего на своем стуле Судьи Ди.
- Только сок, да. Никакого пива, да. Ты понял, саша-наташа, да, нет?
Кот моргнул двумя глазами сразу.