- Будь у меня светильник, - ответил Ней, - я бы не стал прятать его под корзину.
Хри задержал на нем взгляд и тут же рассмеялся:
- Да, ты бы не прятал, царевич Эней. Не его ли ты привез с собой? - Он перевел взгляд на меня, и я увидела его по-настоящему - древний старец древнего народа, осененный тенью ибиса, с глазами пронзительными, как небеса.
Я почтительно склонила голову:
- Мы припадаем к твоему благоволению, о священный.
Он коснулся моего подбородка сморщенной рукой; Ней беспокойно переступил с ноги на ногу.
- С тобой, дева Нефтиды, мы побеседуем позже.
- Нефтиды? - переспросила я.
- Таково имя, под которым здесь чтут супругу великого Владыки Красной Земли.
- Красной Земли?
Ней кашлянул.
- Там, кажется, прием у царевны? И чей-то флот собирается сжечь Египет? Может, вам двоим лучше поговорить о богах чуть позднее?
Хри засмеялся:
- Вот уж кто истинный сын Гора! Хорошо, поговорим о наших делах потом.
Когда пришло время, он ввел нас в приемный зал.
Колонны, вырезанные в форме лотоса, поддерживали потолок необъятного помещения. Словно яркие цветы посреди поля, там и тут стояли сановники, одетые в крашеный лен и крахмальные белые юбки; на их шеях, руках, мочках ушей и даже на ремнях сандалий сверкало золото. Царевна восседала в резном кресле черного дерева, поставленном на каменном возвышении в конце зала. Поверх ее зеленого одеяния, схваченного поясом высоко над талией, лежало широкое оплечье из золота с малахитом, закрывавшее всю грудь. Золотыми с малахитом бусинами были унизаны и ее волосы, заплетенные в бесчисленные косички. По одну сторону от нее стоял раб с опахалом из огромных радужных перьев, по другую - раб с гепардом на цепи. Я впервые увидела эту породу огромных хищных кошек. Зверь терпеливо ждал, сидя на задних лапах, и походил бы на раскрашенное изваяние, если бы не едва заметная дрожь, пробегавшая по кончикам ушей.
Больше я ничего не успела заметить - мы с Неем и позади нас Ксандр с Иамарадом склонились в глубоком поклоне. Хри обратился к царевне, перелагая на кемет слова Нея. В ответ раздался ее мелодичный голос.
- Вы можете подняться, - сказал Хри.
Карие глаза царевны не отрывались от лица Нея. Между бровями, подведенными зеленой краской, виднелась легкая морщинка: царевне, должно быть, лет двадцать пять или больше - вполне зрелый возраст для власти, доверенной ей фараоном.
Хри переводил ее вопросы - сколько кораблей и какого вида, сколько весел на каждом, из каких земель моряки. Когда Ней начал отвечать, рассказывая виденное в Библе, она повела рукой в сторону. Тучный немолодой человек, одетый лишь в белую юбку и золотые браслеты, выступил вперед. Сев на ступени подле ее кресла, он достал папирус и сразу начал на нем что-то царапать тонкой палочкой, которую окунал в темную жидкость. Наверное, он записывал сообщенное Неем: количество и вид судов, описание людей.
Царевна задала множество вопросов, Ней ответил на все. Я видела, что он удивлен ее основательностью и познаниями в военном деле. Она больше не взглянула ни на меня, ни на Ксандра с Иамарадом. Мы ничего не значили, мы были таким же фоном для Нея, как послушный зверь для нее самой.
Вопросы длились долго, записи покрывали уже второй лист папируса.
Наконец Хри повернулся к нам:
- Возлюбленная Амона, говорящая голосом фараона в Мемфисе, просит вас вернуться к вашим людям. Она примет вас через несколько дней. Фараон считает вас гостями Египта и благодарит за добрую службу. Главному царскому хранителю приказано выдать вам достаточное количество еды, вы вольны передвигаться по городу сколько пожелаете. Однако ваши корабли должны оставаться у причала - вы сами, без сомнения, понимаете это вполне ясно.
- Вполне, - ответил Ней. - Передайте ее высочеству, что я ценю ее благосклонность.
Он опустил голову в поклоне, карие глаза не отрывались от него ни на миг. Потом мы вышли из зала вместе с Хри.
Так мы прибыли в Египет. Гостями или пленниками - еще предстояло выяснить.
Черная Земля
Этой ночью я спала в доме - или, вернее, пыталась уснуть. С самого Библа под ногами была только палуба "Дельфина", вздымающегося на волнах, и теперь, в помещении полка Овна, лежа на тюфяке рядом с Тией и девочкой, я не могла сомкнуть глаз. Казалось, пол подо мной ходит вверх-вниз; откроешь глаза - останавливается, но стоит снова закрыть - качка продолжается. И еще мне не хватало спокойного дыхания Ксандра - спал ли он или по-прежнему томился мыслями о проклятии… Пока мы плыли, я не решалась оставлять его без присмотра.
Наверное, мне не спится еще и из-за того, что он теперь один. Я села на постели. Ну не натворит же он глупостей… К тому же в комнате с ним еще полдюжины народу: задумай он взрезать себе запястья - кто-нибудь да увидит.
Да, но вряд ли он станет творить такое прилюдно, сказала другая часть меня. Если он выйдет - просто подумают, что он встал по нужде, никто за ним не побежит.
Я поднялась и вышла в прохладную египетскую ночь. Белые камни двора еще хранили дневное тепло, за ними начинался причал. Восходящая луна отражалась в воде. Я не удивилась, увидел у реки Ксандра.
Он обернулся, услышав мои шаги, и спокойно ждал. Никакого ножа ни в руке, ни поблизости. Он просто ждал, словно мы договорились о встрече.
- Не спится? - спросил он.
- Да. Так непривычно спать на берегу…
- Мне тоже.
Чуть ниже по реке, на пристани рядом с дворцом, в факельном свете виднелось несколько раскрашенных лодок, стоящих наготове. Светильники, установленные на носу у каждой, освещали гребцов - те что-то ели и играли в кости в ожидании хозяев, которых нужно будет отвезти домой после званого ужина. Еще чуть дальше готовилось к отплытию быстроходное судно, какие обычно отправляют на разведку. Оно оттолкнулось от причала и легко заскользило в сторону Тамиата, к морю.
- Как ты думаешь, она нам поверила? - спросил Ксандр.
- Думаю, да. Но точно не знаю. Трудно понять тон и смысл вопросов, задаваемых на чужом языке. Знай я кемет, я могла бы судить лучше. Наверное, нужно его выучить.
- У тебя получится.
- Да. - Смутная полуощутимая мысль теплой волной плеснула на поверхность, раскрываясь бутоном, словно желание, словно давняя мечта. - И еще научиться читать…
Ксандр посмотрел на меня.
- Тебе, кажется, удалось бы, - проговорил он медленно. - Я думал, женщинам такое недоступно, но если кому и дано - то, наверное, тебе.
- Наверное.
Мы еще постояли в тишине, глядя, как поднимается ясная белая луна. Ее свет отбросил позади нас две похожие тени, темные на бледных камнях двора.
Я взглянула дальше назад, на те комнаты, где спит Ней. Интересно, раскидывается ли он во сне, как ребенок, или его выдержка велит ему оставаться царевичем во всем… Мне это неведомо - и, конечно, останется неведомым навсегда.
- Вот как, - тихо произнес Ксандр, - и ты тоже…
Я взглянула в его лицо, спокойное и серьезное.
- Да, - ответила я. - А ты?
Уголок его губ дрогнул в обычной печальной улыбке.
- Конечно.
- Давно?
- Всегда. Еще с тех пор, как мы были мальчишками.
- Из этого что-нибудь вышло? - осторожно спросила я.
- Он царевич, я рыбак. Конечно, нет. Но он мой предводитель и всегда им останется, пока я жив.
- Он царевич, но ты кормчий боевого корабля, - сказала я, тщательно подбирая слова. - Самый доверенный из его кормчих. И ты его друг. Это меняет дело.
- Ты думаешь? По-моему, нет. Мы оба знаем, кто есть кто. - Он взглянул вдаль, на реку. - Надо бы поспать.
- Надо бы.
- Кос храпит, а Бай вертится и бормочет - не уснешь.
- Бывает.
Ночь дышала чем-то неведомым. Ксандр сказал что хотел, и больше говорить не собирался.
- Я намеревался лечь на "Дельфине", - произнес он. - Пойдешь? Ну, если на берегу спать непривычно…
- Да.
Мы ступили на знакомые доски палубы, прошли вниз в носовую каморку - крошечную, пустую и тихую. Я завернулась в мягкое одеяло Тии, оставленное здесь не иначе как в полуденный зной, когда шерстяные вещи кажутся ненужными. Ксандр лег позади меня. Я почти чувствовала спиной его тепло; мне хватило духу удержаться и не прильнуть к нему, но отстраниться было выше моих сил. Так я и лежала едва ли не вплотную к нему, совсем рядом.
Осторожное движение - словно он тронул ладонью мои волосы. Прикоснется ли он ко мне? И что тогда?
Но Ксандр замер. Я слышала, как его дыхание постепенно становится медленным и ровным - сонным, словно плеск волны у причала или едва слышное поскрипывание корабля.
По крайней мере на один вопрос я получила ответ. Я хотела, чтобы он коснулся меня, хотела приникнуть к нему ближе, дыхание в дыхание. Никому из мужчин я не нужна - никому из тех, кого я бы не отвергла. Что может быть немилосерднее, чем желать Ксандра, сына Маркая, превыше других…
Я лежала не смыкая глаз, еще долго прислушиваясь к его сну.
Мы только и делали, что ждали. Из дворца не приходило никаких вестей. Ней мерил шагами пристань, Иамарад считал дни по пальцам.
- Ней, ну посуди сам. От Тамиата до Аскалона идти четыре дня, при встречном ветре дольше. Если всю дорогу на веслах - неделя или вовсе дней десять. И четыре дня обратно до Тамиата, и еще четыре подняться по Нилу до Мемфиса. Это если они застанут Неоптолема в Аскалоне. Но он-то не собирался отплывать сразу! Он ждал, пока подтянутся еще корабли и пока сменится погода. Итого восемнадцать дней после нашего ухода из Тамиата - это в лучшем случае. То есть остается два дня. И неизвестно - может, нам еще неделю или две ничего не скажут…
Ней вздохнул: