Когда же пришло время после полудня, в пятницу, привели девушку к чему-то, что они уже раньше сделали наподобие обвязки больших ворот, и она поставила обе свои ноги на руки ладони мужей, и она поднялась над этой обвязкой обозревая окрестность и говорила нечто на своем языке, после чего её спустили, потом подняли её во второй раз, причём она совершила то же действие, что и в первый раз, потом её опустили и подняли в третий раз, причём она совершила то же, что сделала те два раза. Потом подали ей курицу, она же отрезала её голову и забросила её голову. Они взяли эту курицу и бросили её в корабле. Я же спросил у переводчика о том, что она сделала, а он сказал: "Она сказала в первый раз, когда её подняли, – вот я вижу моего отца и мою мать, – и сказала во второй раз, – вот все мои умершие родственники сидящие, – и сказала в третий раз, – вот я вижу моего господина сидящим в саду, а сад красив, зелен, и с ним мужи и отроки, и вот он зовёт меня, так ведите же к нему". И они прошли с ней в направлении к кораблю. И вот она сняла два браслета, бывших на ней, и дала их оба той женщине, которая называется ангел смерти, а она та, которая убивает её. И девушка сняла два ножных кольца, бывших на ней, и дала их оба тем двум девушкам, которые обе перед этим служили ей, а они обе дочери женщины, известной под именем ангела смерти. Потом её подняли на корабль, но ещё не ввели её в палатку, и пришли мужи, неся с собой щиты и деревяшки, и подали ей кубком набид, и вот она пела над ним и выпила его. Переводчик же сказал мне, что она прощается этим со своими подругами. Потом дан был ей другой кубок, и она взяла его и затянула песню, причём старуха побуждала её к питью его и чтобы войти в палатку, в которой находится её господин. И вот я увидел, что она уже заколебалась и хотела войти в палатку, но всунула свою голову между ней и кораблем, старуха же схватила её голову и всунула её голову в палатку и вошла вместе с девушкой, а мужи начали ударять деревяшками по щитам, чтобы не был слышен звук её крика, причём взволновались бы другие девушки, и перестали бы искать смерти вместе со своими господами. Потом вошли в палатку шесть мужей и совокупились все с девушкой. Потом положили её на бок рядом с её господином и двое схватили обе её ноги, двое обе её руки, и наложила старуха, называемая ангелом смерти, ей вокруг шеи верёвку, расходящуюся в противоположные стороны, и дала её двум мужам, чтобы они оба тянули её, и она подошла, держа в руке кинжал с широким лезвием, и вот, начала втыкать его между её ребрами и вынимать его, в то время как оба мужа душили её верёвкой, пока она не умерла. Потом подошёл ближайший родственник этого мертвеца, взял деревяшку и зажег её у огня, потом пошёл задом, затылком к кораблю, а лицом своим, зажжённая деревяшка в одной его руке, а другая его рука лежала на заднем проходе, он, будучи голым, пока не зажёг сложенного дерева, бывшего под кораблём. Потом подошли люди с деревяшками и дровами, и с каждым из них лучина, конец которой он перед тем воспламенил, чтобы бросить её в эти куски дерева. И принимается огонь за дрова, потом за корабль, потом за палатку, и за мужа, и за девушку, и за всё, что в ней находилось, подул большой, ужасающий ветер, и усилилось пламя огня, и разгорелось неукротимое воспламенение его. И был рядом со мной некий муж из русов, и вот, я услышал, что он разговаривает с переводчиком, бывшим со мною. Я же спросил его, о чём он говорил ему, и он сказал: "Право же, он говорит: "Вы, о арабы, глупы"…. Это он сказал: "Воистину, вы берёте самого любимого для вас человека и из вас самого уважаемого вами и бросаете его прах в землю и съедают его прах и гнус и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас"". Тогда я спросил об этом, а он сказал: "По любви господина его к нему вот уже послал он ветер, так что он унесёт его за час". И вот, действительно, не прошло и часа, как превратился корабль, и дрова, и девушка, и господин в золу, потом в мельчайший пепел. Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга, написали на ней имя этого мужа и имя царя русов и удалились".
Текст, как и предсказывал Наасс, действительно произвёл на Ивана сильное впечатление. О руссах капитан знал не так уж и много, если подумать. Но такое он прочитал впервые, это точно. Он сидел и представлял диких, грубых людей, бывших его далёкими прапредками. Или его прапредки всё же славяне? Или скифы? Как тут разобрать? Если верить Наассу, нет уже ни русов, ни русских, ни России, ни китайцев с американцами. Вообще нет прежнего мира. Непостижимо. Непостижимо…
Вскоре пришёл охранник с клипсой на мочке, и предложил следовать за ним.
Глава II
Майор
От упавшего флаера валил дым, поднялась завеса пыли.
Сит опасливо приблизился, заглянув в освобождённую от энергетического поля кабину пилота. Иногда зрелища бывали не из приятных: кровь, разбитые лица, а то и черепа. На этот раз, похоже, обошлось.
Пилот слабо пошевелился.
Сит мысленно чертыхнулся: лучше бы он помер, тогда и микрочип управления всей автоматикой флаера можно снять, не беспокоясь реакции владельца.
Куулл тревожно оглянулся, нужно торопиться, пока не подоспели парни Сулла Баарра и не отогнали его от столь лакомой неожиданной добычи. Улица пока ещё пуста.
Чтобы добраться до главного микрочипа управления, необходимо вскрыть приборную панель в кабине пилота.
Как же быть?
Сит отчаянно выдохнул и полез в кабину.
Устроившись рядом с едва шевелящимся пилотом, приступил к делу. Быстро снял кожух приборной панели, не особо беспокоясь о целостности пазов и креплений. Далее предстояла самая ответственная часть работы – снять микрочип, не закоротив, иначе он станет совершенно бесполезен.
Опасливо косясь на находящегося в полубессознательном состоянии пилота, Куулл установил пару присосок – этого будет достаточно, чтобы микрочип в случае неверного движения не свалился в недра приборной панели. Тогда придётся ломать всё. А на это времени совсем нет.
Он увеличил изображение интересующей микросхемы. Ага, вот и микрочип! Зацепив его зажимом, нажал сенсорную клавишу, приводящую зажим в обратное движение. Тот вышел из приборной панели и исправно опустил микрочип в подготовленный контейнер. Всё. На большее времени нет, пора убираться, иначе парни Сулла Баарра отберут добычу. Или ещё того хуже, появится сержант Пип Леесс. Этот не только всё отберёт, но и доставит в полицейский участок, где как следует намнут бока и выпишут штраф. Платить нечем, поэтому суд и условная нейтрализация гарантированы. Так что придётся довольствоваться одним микрочипом, это уже немало. Всех ассигнаций всё равно не заработать, а потерять свободу можно запросто.
Рассуждая так, Сит собирал приборы и инструменты в кейс, тревожно оглядываясь по сторонам. Как только собрался покинуть кабину, пилот подал голос:
– Я вижу, ты охотник за микросхемами, парень.
Куулл дёрнулся, словно получил разряд электричества и пулей вылетел наружу.
– Не торопись уходить, я тебе дам ещё пару микрочипов, если поможешь мне выбраться отсюда.
Волшебное слово "микрочип" заставило Сита на миг остановиться.
– Где они? – спросил он, едва скрывая жадность.
– Сначала помоги мне.
– Почему я должен тебе верить?
– Потому что ты хочешь заработать, а я не хочу оставаться здесь до прибытия уличной полиции, смекаешь?
– Как я тебе помогу? Ты вон какой большой, я тебя не вытащу.
– Я сам вылезу, только помоги мне освободить правую ногу, её здорово зажало, а у тебя есть инструменты.
– Если я тебе помогу, ты отберёшь у меня микрочип, – заявил Куулл.
– Нет, обещаю тебе. Давай живее, пока не появилась полиция.
Жадность оказалась сильнее осторожности и Куулл вновь полез в кабину.
Недолго повозившись, помог незнакомцу. Тот крепко взял его за худое слабое запястье правой руки.
"О, нет! – отчаянно подумал Сит. – Как же глупо я попался!"
– Не бойся, я сдержу слово, – успокоил незнакомец. – Где здесь можно укрыться на время?
– А тебе зачем? – с беспокойством спросил Сит.
Встревать во что-то сомнительное ему не хотелось, он хотел лишь получить обещанное вознаграждение, в крайнем случае оставить себе уже имеющуюся добычу, и уж на самый худой конец – убраться отсюда подобру-поздорову, оставшись при своих и не оказаться в полицейском участке.
– Нет резона мне попадать в полицию и подвергаться нейтрализации, что тут непонятного?
"Час от часу не легче, – с тревогой подумал Сит, – он ещё и преступник!"
За укрывательство преступников полагается условная нейтрализация на пять лет, а это равносильно безусловной нейтрализации: или помрёшь от непосильной работы, или придавит чем-нибудь в шахте, или отправят в зону боевых действий какого-нибудь очередного конфликта. Оттуда мало кто возвращается.
Всё это мгновенно пронеслось в голове Куулла и он решительно хотел отказаться, но незнакомец продолжал крепко держать его за руку.
– Хорошо, выбирайся быстрее, я тут живу неподалёку, – покорно произнёс Сит.