– Не угадывал – тебя глаза выдают.
– Скажу… неприятную вещь… может, подлую… даже предательскую.
– Ты не перегрелся у камина?
– Камин здесь не при чём.
– Точно, камин не при чём. А что при чём?
– Тебе надо вернуться домой.
– Это в Нет-Мир-то?
– Я не шучу.
– Это невозможно. И ты это знаешь.
– Знаю. А ты знаешь, каково сейчас Крис?
– Дальше!
– Знаешь, что будет с нами? С тобой?
– А ты знаешь?
– Знаю.
– Откуда?
– В глазах горхуна видел.
– Ты серьёзно? Почему не сказал?
– Не хочу верить в это, вот и не сказал.
– А я не хочу быть предателем и не буду им. Я Хранитель Слова, как и ты.
– Но это не твоя, а моя судьба… моё прошлое и будущее. Ты своё дело уже сделал: ты мне помог. А теперь возвращайся, я прошу тебя.
– Чокнутый ты. Убери Её… и не теряй больше. Просто тебе выспаться надо.
– Выспаться?
– Выспаться.
– Тогда пойду спать.
– Постой… Угадай, что больше всего удивило Нэтэна в Нет-Мире?
– Солнце.
– Как ты угадал?
– Просто сказал, что первое в голову пришло… Знаешь, почему пришло? Есть в Дорлифе один человек, который видел солнце. Угадай, кто этот человек.
– Малам?.. Фэлэфи?.. Ты заходил к Фэлэфи?
– Заходил, да не зашёл… Это Лэоэли.
– Лэоэли?! Где она могла видеть солнце?! Что она сказала?
– Ничего не сказала. Сболтнула и испугалась. Уверен, что видела.
– Ну и дела!
– А Семимес? Что его удивило в Нет-Мире?
– Не знаю. Он всё головой мотал. А про солнце? Плохо, говорит, когда всё зависит от одной свечи, хоть и большой.
– Правильно говорит. И ты правильно сказал: я, похоже, и вправду чокнутый. Пойду. Спать.
– Эй, чокнутый!
– Что ещё?
– Я всё равно с тобой.
– Значит, мы оба чокнутые… Да, Лэоэли просила насчёт солнца… никому.
– Зачем же мне сказал, раз просила?
– Ты чокнутый – тебе можно. Спокойной ночи, если уснёшь теперь.
– Уже сплю. И всё это – сон.
– Согласен: сон. Всё это – сон.
Дверь, выпустив сон, закрылась…
Глава шестая
Новосветный загад
Приближался предновосветный полдень. Дэниел и Мэтью пробудились и встали, как и вчера, поздно, наскоро позавтракали и только теперь собирались отправиться в Дорлиф, на площадь. В гостиную вошёл Малам.
– Сынок, вот тебе двадцать пять ферлингов…
– Не надо, отец. У меня есть, я скопил.
– Возьми – пригодятся. Полдня, пересуды и ночь впереди. До утра, думаю, домой не явитесь.
Семимес нехотя принял деньги.
– Мэтэм, вот твои двадцать пять ферлингов, – Малам, отсчитывая по одной, вложил в руку Мэтью пять пятиферлинговых монет. – Трать без оглядки.
– Постараюсь до утра промотать, – Мэтью подмигнул Семимесу.
– Вот и правильно: кто на праздник скупится, того праздник сторонится, – сказал Малам и подошёл к Дэниелу (он стоял у грибной стены). – Остались только твои ферлинги, Дэнэд. Подставляй ладошку.
– Спасибо, Малам.
– В кошель не клади, – проскрипел Семимес, – чтобы ненароком Слезу не выпихнуть, когда руке загорится за ферлингами лезть.
– Научен уже, – ответил Дэниел.
– Дэнэд, дорогой, могу тебе другой кошель дать – с левой стороны к поясу приладишь, – предложил Малам.
– Да не надо – я весь в карманах.
– Ну, ступайте тогда. Мы с Гройоргом попозже на площадь явимся… Новосветное Дерево смотреть. К середине пересудов, думаю, явимся.
– А где он? – спросил Мэтью. – Мы с Дэном ещё не видели его сегодня.
– Вставать надо раньше, – заметил Семимес.
– Да, он рано встал. Позавтракал, взял бревно и отправился подальше от глаз со своими кинжалами упражняться, – сказал Малам и затем обратился к Семимесу: – Сынок, палку время от времени слушай.
– Хорошо, отец.
– Деньги трать – не жалей.
– Ладно.
Семимес, сойдя с крыльца, сразу повернул голову направо и уставил глаза на что-то в кроне липы. Он сделал это нарочно, чтобы привлечь к этому предмету внимание Дэниела и Мэтью. И приём сработал: его друзья разом задрали головы и увидели большой круглый фиолетовый фонарь, который висел на ветке. Свеча в нём не горела: не пришло время. Повинуясь законам симметрии, ребята повернулись налево, к иве: из её кроны выглядывал точно такой же фонарь.
– Здорово! Эти фонари говорят нам, что мы входим в особый день, предновосветный, – сказал Дэниел. – Да, Семимес?
Семимес просиял, словно третий фонарь, но свечка в нём уже загорелась.
– Да, Дэн… Правильно сказал, очень правильно.
– Какой чей? – спросил Мэтью.
– Этот – отцов. На иве – мой. А в цвете на этот раз сошлись. Отец сказал: "Мой пусть будет фиолетовый, как глаза одного нашего гостя". Меня тоже фиолетовый покорил, – сказал Семимес, но объяснять, почему его покорил фиолетовый, не стал.
– Стало быть, расставили ловушки для света?
– Проказник ты, Мэт. Пойдёмте. Дорогой всё вам расскажу. Надо же такое выдумать – ловушки… Фонари увидите у каждого дома. В канун Нового Света их вешают на деревьях, как мы с отцом, или на стойках с крючками. Каждый сам выбирает, в какой цвет покрасить свой фонарь. Если ты думаешь, что небо засветится зелёным, как нынче, или хочешь, чтобы оно засветилось зелёным, то покрасишь свой фонарь в зелёный или купишь готовый зелёного цвета, чтобы самому не красить. Наши отец рано утром покрасил, пока вы спали, а я повесил. Про зелёный это я так сказал, к примеру. Не помню, чтобы небо два года кряду одного цвета было.
– Выходит, вы с отцом ждёте фиолетового неба, – сказал Дэниел.
– Фиолетового… Только отец сам, а я сам. А дурачок Кипик жёлтый фонарь повесил. Вон его дом, а рядом на рябине – фонарь жёлтый. Видите? Он каждый год жёлтый выбирает. А пускай ему повезёт – может, коз да собак пугать не станет.
– А у дома рядом один фонарь синий, другой – розовый, и оба на столбах, – заметил Дэниел.
– Я же сказал: это не столбы, это – стойки, их в землю не закапывают – очень удобно.
– Мне нравится эта затея с фонарями, – сказал Мэтью.
– Ты же говорил: ловушки.
– Я смеху ради сказал.
– Суфус и Сэфэси придумали. Всем нравятся их придумки. Даже насмешникам.
– Классная придумка, – подтвердил Мэтью.
– Дождитесь ночи, друзья мои. Ночью отрадно будет: все зажгут фонари и будут ждать, каким светом небо откликнется.
– Добрый день, Волчатник! – полное розовощёкое лицо, торчавшее из окна дома, мимо которого проходили ребята, поприветствовало Семимеса. – Отец дома?
– Добрый день, Дэфилифэд. Дома пока.
– Зайду к нему за молоком, пока он дома.
– Дело правильное. Очень правильное. Прямо сейчас и иди.
– Только кринку прихвачу.
Когда ребята миновали дом Дэфилифэда, Семимес проскрипел, посмеиваясь:
– Ферлинги улетают, ферлинги прилетают.
Мэтью и Дэниел переглянулись.
– Это я о звонких монетках, – пояснил Семимес.
– Да мы поняли, – сказал Дэниел.
– Про звонкие разве что Кипик не понимает.
– Не понимает? – спросил Дэниел.
– Не понимает. Но в лавку ходит. Мать отсчитает ему сколько нужно – он идёт и меняет свои ферлинги на хлеб. Там-то уже знают, кто пришёл и что ему в сумку положить.
– Бывает, – Мэтью помотал головой.
– А вы заметили, какой фонарь Дэфилифэд вывесил? – спросил Семимес и усмехнулся в ответ на какую-то свою мысль.
– Белый?
– Да, Мэт, правильно – белый. Белый, как само козье молоко. Небось, размечтался о молочном небе. Думает, оно будет молочным дождём ему кринки наполнять, а кошель – ферлинги сберегать, кои нынче Маламу выкладывать принуждён.
Семимес был какой-то другой в этот предновосветный день. В нём было больше весёлости, он был разговорчив, болтал о всякой чепухе, которая залетала ему в голову, и сам радовался этому. В то же время, в речах его, с лёгкостью выпускаемых наружу, проскальзывала язвительность.
– Бывает, – снова сказал Мэтью.
– Смотрите, смотрите! Вот и наш герой – Спапс. Отсюда видать: набил рот своими тщеславными мыслишками о своём слузи. Смотрите – изготовился… Одна из них сейчас порадует наши уши. Только донеси, родной, – не лопни.
Навстречу ребятам шёл скорым шагом, словно и вправду подгоняемый какой-то мыслью, дородный малый.
– Приветствую тебя, Семимес!.. и вас, дорогие гости Дорлифа! Ведёшь гостей Новосветное Дерево смотреть? Уже взялись наряжать, только бы игрушек хватило: больно ветвистое слузи мне попалось, – Спапс говорил быстро, звонким бабьим голосом, не давая Семимесу вставить ни слова. – Игрушки-то прихватили с собой из дома? Побольше бы игрушек. Ладно, я пойду.
Когда Спапс отдалился, Семимес сказал с усмешкой:
– Что я вам говорил?! Десяти шагов не донёс – разродился, как нерадивая роженица. Как он: "Ведёшь гостей Новосветное Дерево смотреть?" Веду, куда глаза ведут. А хоть и Новосветное смотреть. Может, тебе в карман ферлингов отсыпать за смотрины? И так толстый… Как он: "Только бы игрушек хватило". Не смешно ли? Только бы твоему языку прыти хватило донести до всех гостей Дорлифа главную новость – кому в сети самое ветвистое слузи попалось.
– Семимес!..
Неожиданно пространство расцарапал старушечий голос, смутив Семимеса и ещё больше – его друзей. Было в нём что-то пугающее. Было в нём что-то, что пронзительно шептало: "Я по ваши души". И ребята разом, не желая того, услышали: "Я по ваши души".