– Тревога предупреждает. Ты и твой сын – моя тревога, – Малам закрыл глаза.
– Продолжай, прошу тебя.
– Я вижу, Фэдэф, что ваши души сближаются, но она… – он снова указал на свою палку. – Она говорит мне, что расстояние между тобой и твоим сыном увеличивается. Быстро увеличивается.
– Какое расстояние, Малам?
– Какое расстояние? Пространство между вами. Больше я ничего не знаю. Она сказала мне только это.
– Почему же ты плачешь?
– Разве этого мало?.. Тебе надо побыть одному, Фэдэф, – и голова твоя просветлеет. Ступай подыши свежим воздухом, всё равно теперь не уснёшь.
– Ну, спасибо тебе, старик. Буду думать, хоть и не очень доверяю твоей палке: это простой болотный двухтрубчатник.
Фэдэф направился к двери.
– Друг мой, – окликнул его Малам.
Фэдэф остановился, лицо его было сурово.
– Наберись терпения, – проникновенно сказал маленький морковный человечек. – Тебе его скоро не нагнать.
– Кого не нагнать?
– Расстояние.
Глава одиннадцатая
Расстояние, неподвластное взору
Фэдэф понимал, что поиски горбуна, возможно, заставят их идти до Хавура. Но самый короткий путь к горе, не считая тайного, Тоннеля, Дарящего Спутника, путь через перевал Парсар, таил слишком много опасностей, чтобы вести по нему Саваса. Слова Малама, окроплённые его слезами, хоть и оставались для Фэдэфа чем-то вроде причуды странного человека, не могли не насторожить его: случайно или неслучайно они пересекались с напугавшим его сына сном. И он решил идти кружным путём, через ущелье Ведолик вдоль речки Гвиз и затем через перевал Ревдур.
…Второй день похода подходил к концу. Лебеард шёл немного впереди по правую сторону ущелья против течения Гвиза, Фэдэф с сыном – по левую. Всё чаще их взоры, утомлённые тщетным поиском следов каменных горбунов, привлекали расселины, уступы, ходы в скалах – всё то, что могло стать убежищем для них самих. Савасу не понравилась пещера, которую они с отцом только что исследовали. Она была очень глубокой и сырой, к тому же дно её было неровным.
– Совсем неуютная, папа, и не видно, что дальше, в глубине пещеры. Всегда будет казаться, что оттуда кто-нибудь выскочит или выползет. Так и не поспишь.
Как только они вышли из пещеры, Лебеард посвистел им и позвал их рукой. Они быстро пересекли Гвиз, прыгая с камня на камень.
– Смотрите… След хороший – недавно горбун прошёл.
– Его можно принять за след огромного человека, – заметил Савас.
– А как же след от большого пальца? – подсказал ему Лебеард.
– Я не подумал об этом, Лебеард. У человека так не бывает.
– Вот ещё следы, видите? – Лебеард продолжал исследовать выдавший горбуна участок грунта. – Это клок его волос. Он, как и вы, перешёл в этом месте речку. Задняя лапа соскользнула с камня и оставила тяжёлый след, а эта трещинка прихватила волосы.
Савас побежал на другую сторону Гвиза, чтобы проверить, нет ли следов там.
– Лебеард, папа, идите сюда!..
– Вижу, Савас, – Лебеард склонился над следом. – Здесь горбун пил из реки. Эти углубления он сделал пальцами задних лап, когда наклонялся, чтобы попить.
– Что же нам делать, Лебеард? Савас? – спросил Фэдэф.
– Конечно, преследовать горбуна! Мы его быстро настигнем. Лебеард сказал, что след свежий… Папа, не смотри так, я не устал.
– Пока светло, будем двигаться, – согласился Фэдэф.
Ещё два раза охотники натыкались на следы горбуна. Но сумерки заставили их отложить преследование и сделать привал.
Третий день начался неожиданно. Как только они покинули небольшую пещеру, которая приютила их на ночь, Савас громко прошептал, указывая рукой:
– Папа, Лебеард, смотрите – горбун! Наш горбун!
Впереди, в трёх сотнях шагов от них, по другой стороне ущелья неторопливо шёл каменный горбун.
– Молодец, Савас. У тебя глаз охотника, – подбодрил его Лебеард, увидев, что он ухватился за руку отца. – Теперь главное не упустить его.
– Тише! – прошептал Фэдэф.
– Думаю, он уже почуял нас.
Через некоторое время слова Лебеарда подтвердились: горбун шёл, изредка поворачивая голову в сторону своих преследователей.
– Странно, что он не пытается улучить момент и превратиться в камень, – подметил Фэдэф.
– Я тоже об этом подумал, – согласился Лебеард. – Может быть, он знает надёжный ход, через который наверняка уйдёт от нас. Савас, нам лучше снять луки.
– Папа, почему горбун не убегает от нас? Он не боится?
Было заметно, что Савас волнуется.
– Он не боится нас, сынок. Видишь, он не спешит, озирается редко, не жмётся к скале. Он хочет усыпить нашу бдительность и ускользнуть неожиданно.
– Смотрите. Он остановился и ждёт… Снова пошёл. Что это может значить? – спросил Лебеард, одновременно взвешивая в уме ответы на этот вопрос.
– Лебеард, ты думаешь, он нас заманивает? – спросил Савас и, не отрывая от него пристального взгляда, настойчиво повторил. – Заманивает?
Лебеард и Фэдэф переглянулись: они не ждали от их неискушённого спутника такой догадки.
– Ты прав, Савас. Скорее всего, горбун заманивает нас, – спокойно сказал Лебеард. – Мы должны опередить его.
– Пора, – сказал Фэдэф. – Савас, приготовься стрелять.
– Подожди, Фэдэф. Сейчас будет узкое место, и ущелье свернёт направо. Когда горбун скроется за скалой и потеряет нас из виду, сделаем бросок до угла, чтобы сократить расстояние. Тогда Савасу легче будет попасть в него.
Как только горбун зашёл за скалу, преследователи побежали вдогонку. Первым направо свернул Лебеард и тут же остановился: на другой стороне ущелья их поджидал горбун. Он стоял у речки и смотрел прямо на Лебеарда. Глаза горбуна были полны ярости, и он готов был броситься на преследователя в любое мгновение. Их разделяли всего тридцать шагов, которые горбун преодолеет за несколько прыжков.
– Стойте! – сказал Лебеард подоспевшим друзьям. – Медлить нельзя: вот-вот он ринется на нас.
– Савас, прицеливайся!.. Готов? – спросил Фэдэф и, обнажив мечи, вызывающе прокричал: – Эй, тварь! Чьи клыки больше и острее?!
Горбун тут же встал на задние лапы и оскалился. Савас дрожал всем телом, целиться было трудно.
– Стреляй! – скомандовал отец.
Несколько мгновений пальцы не могли отпустить тетиву, как будто Савас потерял власть над ними.
– Сынок! – голос отца, та страсть, которой он переполнил это слово, помогла пальцам ожить.
Стрела угодила горбуну в живот – зверь заревел и скорчился от боли.
– Попал! Попал! – закричал Савас.
– Хороший выстрел, Савас. Я добью его… чтобы не мучился?
– Да, Лебеард, – согласился Савас.
Стрела Лебеарда пронзила голову горбуна, войдя через глаз.
– Сегодня вам не осталось работы: её сделал мой сын, – с этими словами Фэдэф убрал мечи. – Савас, хочешь подойти к нему?
– Да, папа.
Фэдэф положил руку на плечо сына.
– Иди.
Он провожал сына взглядом. Шаг. Ещё один. Ещё шаг. Савас стал переходить через Гвиз.
– Расслабься, мой друг, всё позади, – сказал Лебеард как можно мягче, заметив, что Фэдэф снова в напряжении. – Ты переживаешь так, будто вас разделяют не десять шагов, а расстояние, неподвластное взору.
Фэдэф оцепенел от услышанного: "расстояние, неподвластное взору". Знакомые голоса словно очнулись в его голове: "Расстояние между тобой и твоим сыном увеличивается… Тебе его скоро не нагнать… А горбун… горбун – враг… Фэдэф, ты покончишь со злом!" В эти мгновения ему показалось, что он понял смысл всех этих слов.
– Са-вас! – заорал он так, будто силой голоса можно было поколебать время и заставить его изменить прошлое, остановить настоящее и не связывать путами будущее.
– Са-вас! – горы обрушили на мальчика страшный рёв в тот момент, когда он подошёл к убитому горбуну.
Он вздрогнул от испуга и повернулся к отцу. Он увидел, как тот выдёргивает из колчана и выпускает в его сторону одну за другой смертоносные стрелы. Он услышал, как эти стрелы пронзают воздух вокруг него. Он увидел глаза отца, останавливающие жизнь. И жизнь для него остановилась, и наступила чернота…
– Са-вас!
Стрелы Фэдэфа кусали скалу и падали вниз. Но две из них вонзились в камень. Это был живой камень. Он выдал жизнь в себе своей смертью. Он откололся от скалы, высунул из горба морду и, захлёбываясь, с хрипом, рухнул на землю. Ещё один камень отделился от скалы и прыгнул в сторону Саваса. Но стрела Лебеарда заставила его вырвать своей клыкастой пастью лишь клок воздуха, а не горло мальчика, и это был клок воздуха, которым горбун подавился.
Фэдэф и Лебеард подбежали к лежавшему без чувств Савасу.
– Фэдэф, он не ранен, – быстро осмотрев его, сказал Лебеард. – Это обморок.
– Савас, сынок, очнись, – прошептал Фэдэф, склонившись над сыном. – Ты молодец, Савас: ты свалил горбуна. А теперь, прошу тебя, – возвращайся, будь сильным. Открывай глаза. И пойдём домой.
Но Савас не очнулся. Фэдэф взял его на руки и молча отправился в обратный путь. Лебеард шёл на некотором удалении от него, чтобы не мешать его чувствам…