Вентухов сидел в раздумьях и жевал ставшую совершенно безвкусной резинку, пока не привели сокамерника. Миша выглядел испуганным, даже как-то исхудал за прошедшие полчаса. Он сел на койку напротив, дождался, пока Дорган выйдет, и жалобно спросил:
– Серега, они тебя тоже вербовали?
– Ага.
– Слушай, я не хочу в шпионы…
– А я хочу?
– Так убьют же. Ты же слышал, что про сепаратистов говорят. А у меня жена в Кемерове, двое детей. Вовочка и Людка…
– А если ты всё сделаешь, как америкосы велят, то они тебя сразу к детям и жене в Кемерово отпустят?
– Не… – дошло до старлея. – Не отпустят.
– Я сам не знаю, что делать, Миш, – честно сказал Вентухов. – Пока тебя не было, сидел и думал.
– Тебе тоже дом предлагали и работу?
Лейтенант через силу улыбнулся:
– Я даже жвачку взял в качестве аванса. Угощайся.
Бецкой осторожно взял подушечку, осмотрел и сунул в рот. Жевнул пару раз.
– Говно какое-то, – буркнул он. – Таллинская лучше, которая "Калев".
Их вызывали к полковнику ежедневно в течение недели.
Разговор шел всё о том же: дом, машина, глайдер. Глайдер, машина, дом. Пообещали капитанский чин в армии США, Бецкому – майорский. Миша поднял вопрос о жене и детях, Стейнбоу пообещал приложить все усилия, чтобы тех не отправили в ГУЛАГ, а впоследствии отправили в Штаты.
– И ведь убедительно так брешут! – жаловался Миша. – Я в ГУЛАГ этот сам едва не поверил. И в то, что в самом деле потом ко мне привезут.
Однажды в коридоре Вентухов столкнулся с подполковником Львовым. Тот незаметно подмигнул лейтенанту. Подмигнул правым глазом – левый заплыл сплошным кровоподтеком. Видимо, хитрые научные штучки чекиста не брали, и американцы применили старые добрые средства.
– Послушайте, – сказал Стейнбоу, в очередной раз беседуя с Вентуховым, – время не ждет. Знаете такой роман Джека Лондона? Я в курсе, у вас его всегда переводили и издавали… Так вот, мое начальство недовольно и требует передать вас Киммерии. Разумеется, всё будет обставлено так, что модуль опустился на киммерийской территории, они-то и взяли вас в плен. Со всеми вытекающими последствиями. Как вы полагаете, Сергей (полковник давно уже звал лейтенанта по имени), вашей матери будет приятнее увидеть вас живым и здоровым? Или же сцену вашей публичной казни?
– В СССР мама меня всё равно увидеть не сможет.
– Мы можем это организовать. В обоих случаях.
– Хорошо, – неожиданно для себя сказал Вентухов. – Как всё это произойдет, если я соглашусь на ваши предложения?
– "Оди Мерфи", о чем вы, конечно, не знаете, давно уже пристыкован к орбитальной базе США "Иводзима", – с оживлением сообщил Стейнбоу. – Если вы согласитесь, с Земли срочно прибудет шаттл с журналистами и необходимой техникой. Сами понимаете, вся процедура должна быть тщательно зафиксирована.
– Понимаю.
– Вы спрашиваете из праздного любопытства или же в самом деле разум восторжествовал? – уточнил полковник.
– Да, – со вздохом сказал Вентухов. – Разум восторжествовал, сэр.
– Отлично! – обрадовался полковник. – Признаюсь, вы с самого начала производили на меня впечатление умного человека, лейтенант. Секундочку…
Стейнбоу нагнулся куда-то под стол и извлек бутылку с янтарного цвета напитком и два квадратных стакана с толстыми стенками.
– "Четыре розы". Кентуккийский виски. Я сам из Кентукки, знаете ли… Лед?
– Нет, не нужно, – ответил Вентухов, хотя читал в книгах, что виски обычно пьют со льдом.
– Правильно, – одобрил полковник. – Так лучше чувствуется вкус.
Он налил понемногу в стаканы и подтолкнул один к лейтенанту.
– За ваш мудрый поступок. Уверяю вас, вы не пожалеете.
Вентухов чокнулся с полковником и выпил одним глотком содержимое стакана. Выдохнул, поморщился.
– Непривычно? – с интересом спросил Стейнбоу. – Ничего, привыкнете. Хотя у нас в Штатах есть и русская водка. И местного производства, и ваша "Столичная".
– С этим я уж как-нибудь разберусь, – сказал Вентухов.
Как обычно, Мишу Бецкого вывели из камеры-каюты сразу же. Вернулся старший лейтенант ошарашенным.
– Ты что, Серега?! Серьезно?! – спросил он с некоторым испугом, плюхнувшись на койку. – А присяга как же… Тебя ж дома все проклянут. Родину предал…
– Я так решил, – сухо ответил Вентухов и лег ничком, уткнувшись в подушку.
Миша что-то тихо бормотал, недоумевая, но вопросами больше не донимал. Так, не разговаривая, они съели ужин, проспали до утра, а утром, после завтрака, Бецкого опять увели. На сей раз он отсутствовал куда дольше, чем всегда, и пришел обратно вместе со Стейнбоу. Полковник сиял.
– Поздравляю, – сказал он поднявшемуся ему навстречу лейтенанту. – Вы и господин Бецкой проявили похвальное благоразумие.
Вентухов мельком взглянул на старлея. Тот стоял с каменным лицом.
– Что ж, отдыхайте, сейчас вам принесут кое-что особенное, так сказать, подарок от меня лично… Чтобы отпраздновать скорую свободу.
– Разрешите вопрос, сэр.
– Да, господин Вентухов.
– Что с… с нашими товарищами?
– С вашими товарищами? – Полковник помрачнел. – Майор Игнатович скончался. Сердце. Наши врачи не смогли ему помочь, увы.
– А подполковник Львов?
– Подполковник с самого начала повел себя неправильно. Вчера вечером мы отправили его к киммерийцам. Что ж, человек сам волен выбирать свою судьбу.
Вентухов вспомнил, как Львов подмигнул ему в коридоре. Если бы только подполковник знал… А что, если ему успели вчера сказать, что лейтенант Вентухов стал предателем?! Скорее всего, сказали. Чтобы добить. Если такого человека можно вообще добить…
– Я вас оставляю, господа, – Стейнбоу вышел из каюты. Щелкнул замок.
– Согласился, значит, – Вентухов внимательно посмотрел на старлея.
– А чем я хуже?! Может, и не врут америкосы. И семью привезут.
– Надеюсь, ты всё правильно понял, Миша. Поступай, как я, и не ошибешься.
Бецкой, нахмурившись, посмотрел на лейтенанта.
– Ты… – начал было он, но Вентухов перебил:
– Сейчас нам принесут подарок от полковника, скорее всего, выпиваемый. За выпивкой и поговорим детально. Да, Миша?
– Д-да… – промямлил начинающий что-то подозревать старлей.
В каюту вошел радостно улыбающийся негр Майк, который обычно приносил еду. Он был в целом приятный, учтивый человек, иногда задерживался поболтать и посовершенствовать свой русский. Всерьез верил в белых медведей на улицах советских городов, спрашивал, умеют ли Бецкой и Вентухов играть на балалайках и чем они отличаются от банджо. Сейчас Майк принес бутылку виски "Четыре розы", как и ожидал лейтенант, а также лед и мясные закуски.
– Вот, – торжественно произнес он, ставя поднос на стол. – Угощение, господа офицеры.
– Передайте нашу благодарность полковнику Стейнбоу, – учтиво сказал Вентухов.
Взяв в руки бутылку, он сделал вид, что рассматривает этикетку, а сам краем глаза выглянул в коридор. Там никого не было – по крайней мере, в пределах видимости.
– Обязательно, сэр, – всё так же лучезарно улыбаясь, кивнул Майк.
Больше негр ничего сказать не успел, потому что лейтенант огрел его бутылкой по голове. Майк осел на пол, Вентухов бросил виски и крикнул Бецкому:
– Чего сидишь?! Уходим, пока они не прочухались!
– Но ты же… Как же… – залопотал старлей.
Вентухов схватил его за плечи и буквально вытолкал в коридор. Там по-прежнему было пусто – американцы явно расслабились, когда пленные согласились на сотрудничество.
– Тут где-то должны быть катера или спасательные шлюпки, фрегаты ими оборудованы.
– Серега, ты с ума сошел?! Они же нас… они же…
– Пошли, придурок! – рявкнул Вентухов и побежал по коридору.
Помедлив, старший лейтенант бросился за ним.
Схем американских военных кораблей Вентухов, естественно, не знал. В ВКС их, конечно, тщательно изучали, но он-то был простым пехотинцем… Попытался сориентироваться по указателям – не получилось. Возможно, ангар находился на другой палубе. Размышлять было некогда, и Вентухов сориентировался по стрелке с надписью "Шлюз № 1". Постанывая и пыхтя, Миша бежал за ним.
– Зачем ты?! – увещевал он на бегу. – Мы же договорились!
– Ты что, поверил?!
– А почему нет?! – удивился Бецкой. – В самом деле, другого выхода ведь нету. Или ты хочешь, как Львов? Куда мы отсюда сбежим?! Стой!
Вентухов резко остановился, развернулся и схватил Бецкого за грудки.
– Ну?! Стою! Что?!
– Серега, давай вернемся… Извинимся… Ну, негра стукнули, за негра нам небось ничего не будет…
– Валяй, – Вентухов оттолкнул старлея. – Иуда.
Больше он не оглядывался и не видел, как Бецкой вздохнул, покачал головой и медленно пошел назад.
Лейтенанту везло – по пути ему никто не встретился. Видимо, пристыкованный к базе "Оди Мерфи" распустил часть команды в увольнения, а остальные были заняты на вахте. Но у самого шлюза везение изменило Вентухову – он наткнулся на капитана Фриста. Того самого, что вручил ему апельсиновую жвачку в качестве аванса за предательство.
Фрист удивился, никак не ожидая увидеть здесь сговорчивого русского. Лейтенант тоже не стал вступать в полемику, с разбегу врезав Фристу головой в переносицу, как учили старшие пацаны в уличных драках дома, в Витебске. Всхрапнув, капитан отлетел к переборке, стукнулся затылком о металл и сполз на пол. Из носа ручьем хлынула кровь.