Тут больше и заглядывать-то некуда. Однокомнатная квартира не страдала обилием мебели. Скорее наоборот. Одна кровать посреди пустой комнаты да покосившийся стол на кухне. Всё, чем жилище было изначально когда-то заставлено ещё при матери, Чечулин спустил на опий, потом на более продвинутый и дорогущий героин. Даже кухонную плиту проколол или, как выражаются наркоманы, "пустил по вене".
– И на чём же ты еду готовишь? – удивлённо спросил Паша, возвращаясь в прихожую, где Шурик, прикрыв за собою дверь, остался у входа, отрезая Чиче путь к бегству.
– Я у знакомых ем, – угрюмо прохрипел Игорь.
– Там же, где и колешься?
– Не колюсь я.
– Да? Руки покажи.
Вены у наркоманов покрыты сплошными дорогами от уколов. Конечно, они говорят, что следы старые, или что ходят на процедуры в больницу, где им ставят витаминные капельницы, и тому подобное. Но это сплошное враньё. Манину ещё не попадался наркоман, честно сказавший: "Да, я колюсь. Я не могу жить без этого". Если же кто-то и признавал факт употребления наркотиков, обязательно говорил, что он не "в системе" и в любой момент может "спрыгнуть", но не хочет.
Ни у кого из них, коли верить россказням, вообще не было зависимости. А она, между тем, заставляла этих людей пускать по ветру сначала свои сбережения, а потом тащить из дома всё, что есть ценного. Причём страдали не только семьи наркоманов, но и близкие люди. А когда всё заканчивалось и там, начинали обирать чужих. Не брезговали ничем. Уже наполовину мёртвые, продолжали пакостить, словно зомби из ужастиков, не давая нормальным людям спокойного житья. Причём носителями Мрака никто из них не был. Зачем демонам полудохлые тела, большую часть времени оторванные от реальности или мучимые страшными ломками?
Вот и Чича, свободный от Мрака, демонстрировал длинные "дороги" на венах. Сравнительно свежие, утверждая, что болен какой-то простудой и колет себе хлористый на пару с витаминами. Этим же объяснил наличие пустых шприцев на кухне.
– Экспертиза покажет, что у тебя за витамины, – Манин сложил в пакет шприцы, пока единственную улику, что удалось найти. Ворованной аппаратуры здесь не было. Если не успел сбыть, прячет где-то в другом месте. – Поедешь с нами в РОВД.
– Зачем?
– Подождёшь результатов экспертизы, а заодно ответишь на некоторые вопросы.
Понимая, что спорить бесполезно, Чича побрёл в комнату за одеждой.
В райотделе он долго не запирался, и на расплывчатую, но настойчивую просьбу оперативников "рассказать о краже", признался, что на днях обчистил квартиру своей приятельницы… Ирины. Та жила в двух кварталах от него.
– Подожди, – остановил Чичу недоумевающий Паша. – Что за Ирина? Где живёт?
Игорь назвал фамилию и адрес. Квартира, о которой шла речь, тоже находилась на территории "мультиков". Павел вопросительно глянул на Зайцева. Тот, порывшись в бумагах, извлёк на свет какой-то материал и передал Павлу. Всё верно, была такая кража, где помимо аппаратуры ещё и ковры спёрли.
– Пиши, – Манин положил бумаги на стол перед Зайцевым, шепнув: – Вот и ещё одно преступление тебе раскрыли. А ты говоришь…
Когда Шурик закончил составлять объяснение и подколол к материалу, Паша снова обратился к Чиче с вопросом:
– Это всё, или, может, ещё что вспомнишь?
– Всё…
– Да ладно. А как же насчёт соседки твоей?
– Какой соседки? – Игорь сделал вид, что не понимает, а сам опустил голову, разглядывая сцепленные пальцы.
– Ленки из соседнего подъезда, у которой ты аппаратуру вытащил, пока она в отпуске прохлаждается. – Чтобы Чича думал быстрее, Манин добавил: – Там изъяли пальчики и следы обуви. Как думаешь, что скажут эксперты, когда сравнят их с твоими?
Игорь ничего не ответил, только чесался и задумчиво помалкивал. Потом вдруг вскинул голову и уставился на Манина. В глазах блеснула искра понимания.
– Э-э-э, – протянул он, – так вы меня с самого начала про эту кражу спрашивали?
Паша кивнул.
– Бли-и-ин. Вот ведь дурак! Сам про второй хапок рассказал! – сокрушался вор.
– А почему про другую-то подумал? – поинтересовался Шурик.
– Да только там и засветился по полной. Средь бела дня через полгорода ковёр на себе волок. Меня столько народа видело, любой мог сдать. Я и боялся, что загребёте за эту кражу. А у вас, выходит, ничего по ней не было?
– Не было, Чича, – подтвердил Зайцев, тут же успокоив: – Но ты не переживай. Сам же сказал, что засветился. Значит, рано или поздно сцапали бы.
– Лучше поздно…
– Раньше сядешь, раньше выйдешь, – вставил Манин. – Рассказывай про вторую кражу.
Чаще наркоманы сбивались в стаи, совершая преступления в группе из двух-трёх подельников, а то и больше. Воровали много и по-крупному, не брезгуя, впрочем, мелочёвкой. Но и попадались сравнительно легко. Слишком уж заметны были в криминальной среде. Потом, сидя на нарах, рассказывали сокамерникам, как "пускали по вене" неисчислимое количество ворованной аппаратуры, золота и шмоток. Некоторые умудрялись прокалывать целые квартиры, машины, дома.
Такие, как Чечулин, предпочитали ходить на дело в одиночку. Добывали значительно меньше, но и вычислить их было труднее. Помогал случай, как и в этот раз.
Чича рассказал, где спрятал имущество, похищенное из двух квартир. И даже показал. Мест было несколько, поэтому оперативники потратили весь день на то, чтобы изъять вещдоки, оформить протоколом и свезти в райотдел. Там уже подключился следователь, вынужденный принять у Зайцева оба материала в нагрузку с Чичей и наворованным приданым. Шурик остался дорабатывать, а Манин с чувством исполненного долга отправился домой.
* * *
– Опомнись, Гидон! Избыток гавваха застил тебе разум. Ты пьян и не понимаешь, что творишь!
– О нет. Наоборот! Мой рассудок ясен, как никогда, и действия продуманы до мелочей… вроде Свища.
– Разборку с ним ты называешь мелочью? Дерёшься со своими, выкидывая из Энрофа всех, кто осмеливается не подчиниться. Возомнил себя Тёмным Владыкой?
– Хоть бы и так. А что, у кого-то есть возражения?
– Слушай, червяк навозный, Владыка у нас уже есть. И это не ты!
– Здесь буду я! Хватит пасти это покорное стадо. Надоело вкушать по крохам. Пора устроить себе праздничный пир и покончить с Шаданакаром.
– А после? Сами сдохнем?
– Пока сыты, будем искать новое пастбище. И найдём! Все младшие согласны идти со мной до конца.
– Им лишь бы нажраться вдосталь. Неужели ты всерьёз считаешь, что это сборище идиотов способно перечить мне?
– Увидим. Но я думаю, ты не станешь вмешиваться…
Глава 11
По дороге домой Манин решил заглянуть в квартиру Шпака. Давно не наведывался. Надо хоть пыль протереть. А то вдруг Василию Семёновичу взбредёт в голову приехать на выходные или оказаться здесь по другим делам. Увидит бардак, примчится к Павлу да начнёт песочить, сетуя, что зря доверил ему родовое гнездо.
Старший по званию, как-никак. Раз поручил, надо исполнять.
Ключи Оксаны он всегда носил с собой. Тихо, чтобы понапрасну не будоражить соседей, открыл входную дверь, зашёл в квартиру и так же тихо запер. Получилось почти неслышно. Однако Пашу что-то насторожило.
Не двигаясь с места, огляделся. Что не так? Ага, понятно. Через дверной проём дальней комнаты пробивается свет, ярким прямоугольником падая на пол тёмной прихожки. Манин помнил, что прошлый раз, уходя, вырубал электричество по всей квартире. Значит, кто-то его включил.
Вернулся Шпак или пожаловали незваные гости?
Из комнаты донеслись приглушённые мужские голоса и негромкие шаги. Достав пистолет, Павел тихо двинулся вдоль прихожей.
Свет больше нигде не горит. Нет, ещё на кухне включён. Там никого. Кажется, все, кто сейчас в квартире, сколько бы их ни было, собрались в одной комнате. Вот и хорошо, упростили задачу.
Дойдя до освещённого проёма, осторожно высунул голову и заглянул помещение. Увидел трёх незнакомых мужчин. Все в цивильных костюмах, при галстуках. На воров не похожи, но ведут себя странно. Один ищет что-то в платяном шкафу, роясь в белье на полках. Двое других переговариваются вполголоса возле письменного стола, перебирая бумаги, вываленные из опустошённых ящиков.
Обыск? Интересно, на каком основании? Да и понятых не видать.
Перестав прятаться, Паша встал в проёме, облокотившись рукой с пистолетом о дверной косяк, и громко прокашлялся. Все трое, как по команде, повернули головы. Никто не вздрогнул, не испугался, не стал суетиться. Просто стояли и выжидающе смотрели на Павла и на пистолет в его руке.
Отдав должное их выдержке, оперативник вежливо произнёс:
– Добрый вечер, господа. Могу я поинтересоваться, кто вы такие и что делаете в квартире моего друга?
Повисла тишина. Незнакомцы молча изучали Манина, а он с невозмутимым спокойствием разглядывал "гостей".
За главного в этой троице, пожалуй, один из двоих возле стола. Тот, который пониже ростом и выглядит постарше. Глаза у него слишком умные, спокойные и проницательные. Остальные подчинённые. У высокого рядом с главным взгляд оценивающе-агрессивный, колючий. Тело сильное, натренированное – вроде бы расслабленно стоит и не напрягается, но чувство такое, что опасен. В любую секунду готов действовать, как сжатая пружина. Отпусти – выстрелит. Третий у шкафа вообще громила, каких поискать. Рельефные мышцы так и выпирают под костюмом. Смотрит бессмысленно, словно робот, лишённый эмоций. Зато постоянно переводит взгляд с Павла на шефа и обратно. Ждёт команды.