Створки разъехались, я вошел. "Читальная", главный зал библиотеки, в отличие от вечера идеально пустая. С утра физические занятия у всех, даже у кадровых ангелочков - им тоже нужно держать форму, а среди увольняшек заниматься теоретическими предметами в одиннадцать утра дураков нет. Ну, не сразу после окончания сезона сессий, лавинообразно, словно стихийное бедствие проносящегося по этой обители дважды в год, зимой и летом.
Четверо, всего лишь. Звезда, Сандра, Мамочка и Бергер. Без лишнего акцентирования внимания и помпезности, но представительно. Итак, что девочки решили?
Я сел за указанный ими стол, они расселись вокруг так, чтобы комвзвода "сорок четвертых" оказалась напротив. Оливия кивнула и та начала:
- Ангелито, мы тебя выслушали и твою точку зрения понимаем.
Начало хорошее, но не обнадеживающее.
- Мы понимаем, почему ты поступил так, как поступил, и что у тебя не было выбора, - продолжила она. Красноречивый взгляд на Оливию, брови которой в ответ выразительно выгнулись. - Мы не держим на тебя зла и в дальнейшем прессовать тебя не будем.
Сандра при этих словах опустила глаза в пол, рассматривая что-то под столешницей. Оливия нахмурилась еще больше. Ага, так они и "понимают". Заставили девочек "понимать", те, у кого соображай варит лучше. Однако, для меня важен результат их переговоров, а не то, как они к нему шли.
- Но, никаких извинений, никаких признаний неправоты ты не получишь - все было как было, и мы ни в чем не раскаиваемся, - закончила Звезда свою часть.
Я выдохнул с облегчением. До последнего ждал, что они что-нибудь выкинут, но, видать, обошлось. Впрочем, и у Оливии, и у Мамочки вид был такой, что скажи девочки что не по плану, прикончили бы их на месте, честное слово. Однако, слова сказаны, политес соблюден.
- Я как-то и не ждал этого, - усмехнулся я, но без иронии, стараясь сдерживать себя. Не сейчас - слишком многое на кону. Звезда так же с облегчением кивнула - видно, ждала, что буду вновь выделываться и чего-то требовать Видно те, кто знаком со мной подольше, напугали.
- Предлагаю сделать вид, что ничего не произошло и не происходило, - подвела итог она. - Мы будем не замечать тебя, ты же не задевай нас.
- И все будет хорошо? - перевел я вопросительный взгляд на Сандру, и даже подался чуть вперед.
Сандра молчала, пыхтела, но, наконец, нехотя выдавила:
- Да, все будет хорошо. Мы не будем задевать тебя и твоих девочек.
А глазки-то не подняла. Но в обстановке официоза (а происходящее, несмотря на малочисленность действующих лиц, все-таки официальное мероприятие) и этого вполне достаточно. Тот из нас, кто нарушит произнесенные обещания, будет назначен виновным и понесет наказание в виде лишения поддержки… Как минимум хранителей. А для такого маленького, но грозного коллектива поддержка тех, кто рядом, один из основополагающих факторов существования.
Как мне нашептал "телеграф", Сандра - лучшая подруга Алессандры, которая Рыба. Или была лучшей подругой - даже не знаю, как правильнее. Да и с Натали у них отношения тесные. Ей есть за что меня ненавидеть особо, даже идя этой ненавистью в пику интересов остального взвода. На памятном собрании хранителей, после моего ухода она до последнего пыталась доказать всем, что со мной надо все-таки разделаться, что я чужак и опасен. И даже завербовала несколько таких же радикально настроенных сторонниц. Но к счастью, остальным удалось задавить ее, объяснить, что она не права. Эмоции это хорошо, но не всегда, иногда все-таки нужно думать головой, даже если очень не хочется.
Итак, мне дали шанс. Не простили, нет, не стали считать НЕчужаком. Я не стал кому-то ближе, никого ни в чем не убедил. Просто мне дали понять, что дают возможность всего этого достигнуть, а не покинуть бело-розовое здание в определенном направлении. Что будет дальше - посмотрим, но пока я получил кредит доверия с частичной индульгенцией, и теперь все будет зависеть от того, как поведу себя в дальнейшем. Ибо Сандра и ее сторонники хоть и не будут действовать против меня открыто, но вести тихую, подковерную войну им никто запретить не в состоянии. Так что год, отмерянный мне сеньорой Рамирес, однозначно окажется веселым и очень опасным. В прямом смысле этого слова.
Девочки вышли, остались лишь действующие хранительницы. Смотрели на меня, ничего не говоря. Я смотрел на них.
- Ты все понял? - нарушила молчание Оливия.
Кивнул.
- Мы за тобой наблюдаем. Больше не делай ошибок.
- Какой вам в этом интерес? - усмехнулся я. - Ведь если я правильно понимаю, лично ты с удовольствием слила бы меня в канализацию.
Она скривилась и обреченно вздохнула, дескать, какой же этот юноша непроходимо тупой.
- Нам работать, Шимановский. Нам с тобой. В паре. И я очень хочу, чтобы у нас все получилось. Вопросы есть?
Я отрицательно покачал головой.
- У меня нет. Но все это актуально, только если они, - я ткнул пальцем в потолок, - больше не подложат свинью.
- Не подложат, - довольно растянула губы хранительница. - Больше не подложат. Они достигли своих целей, больше нет смысла нагнетать обстановку. Так что теперь все, что будет происходить, на твоей совести. Ты нас понял.
- А они не… Не того? - не нашел слов, чтоб быстро сформулировать я. Она отрицательно покачала головой.
- Не должны. Сейчас обсуждается вопрос о переводе их в наказующие, там им будет не до тебя. Это карт-бланш, Шимановский. - Она усмехнулась. - Раз они, - палец так же вверх, - тебя взяли, значит докажи, что сделали это не зря. Иначе происходящее не имеет никакого смысла.
Я перевел глаза на Мамочку. Та сидела с показным равнодушием на лице, но я почувствовал ее ОЧЕНЬ большую заинтересованность. Она впитывала происходящее, как губка, делая свои выводы и намереваясь сделать их еще более далекоидущими чуть позже, когда впечатление о встрече уляжется. Что ж, возможно, с нею и ее звеном мне так же придется работать, и обе девочки (как и их звенья) об этом осведомлены. А жизнь не такая скучная штука!
* * *
Гермозатвор был поднят, створки открыты. Я заглянул внутрь, не входя - во избежание. Но нет, эмоции схлынули, в душе ее осталась одна пустота - бросаться на меня не будет.
Катарина бродила по кабинету и складывала вещи в две большие коробки. Неспешно, прощаясь. Не "словно", именно прощаясь, ставя точку в своей многолетней здесь работе. Она не разделяла моего оптимизма по поводу своего возвращения.
- Как ты?
Обернулась. Глянула… Нет, не с ненавистью. И не с презрением. С тоской.
- Уже лучше. - Кивнула. - Заходи. Бить не буду.
Я вошел. Сел на один из стоящих в дальнем углу стульев.
- Как себя чувствуешь?
Покачала головой, словно отгоняя наваждение.
- А как ты думаешь?
- Они тебя вернут. Вот увидишь.
Из ее груди вырвался хриплый смех. Села напротив, рядом со столом, опустила голову.
- Эх, мальчик-мальчк!..
Молчание.
- Я больше не нужна им, зачем меня возвращать? Фигура отыграла, можно убрать ее в коробку.
Я отрицательно покачал головой.
- Не отыграла. Игра продолжается, а я слишком важный, чтобы рисковать в таких мелочах. Я слишком беспокойный и непредсказуемый, мне нужен настоящий полноценный куратор, а не "добрая тетушка". Человек, знающий подопечного как свои пять пальцев и имеющий на него реальное влияние. Кроме тебя некому.
- Да уж, большое я имею на тебя влияние! - Она засмеялась. - Такое, что…
- Вот только не надо себя недооценивать, - хмыкнул я. - Ты добилась многого. Слишком многого, чтобы убирать тебя в коробку.
- Потому ты и "слил" меня, что я многого достигла? - она вновь засмеялась, но больше подошло бы "закаркала". - Избавился от влияния? А заодно отомстил за тюрьму и подвал Кампоса?
В ней говорила злость, я ее понимал. Особенно учитывая, что она женщина, а женщины в таком эмоциональном состоянии редко говорят адекватные вещи.
- Ты же знаешь, что это не так, - попробовал убедить я и обезоруживающе улыбнулся. - Просто мне больше негде было взять оружие, только и всего. Как только всё успокоится, они вернут тебя и всё будет в порядке.
- Значит, эта катавасия только ради оружия? Ради одного единственного игольника? Ты "сливаешь" друзей, хороня устоявшиеся отношения только ради того, чтобы помахать у кого-то перед носом глупой железякой?
- Друзей? - Я нехорошо усмехнулся, начала разбирать злость. Задумался. Затем перешел в наступление, чуть не сорвавшись на крик.
- Вот только не надо этого разводить, пожалуйста! Про "дружбу" и "хорошие отношения"! Это твоя вина, что произошло именно так, что я избрал тебя мишенью!
Ты спишь со мной, да, но я понятия не имел и не имею, кто ты! Друг ты мне или враг? Я понятия не имею, что ты сделаешь, если отвернусь! Понимаешь? С кем ты? Со мной или с ними? Ты отстаиваешь мои интересы, или их, используя постель лишь как средство давления на меня? Как форму контроля?
Я почувствовал, как задрожали кончики пальцев. Давно следовало это сказать, жаль, что довелось при таких обстоятельствах.
- Я ничего о тебе не знаю. Я ничего не могу в тебе прочесть. Ты же дистанцируешься, пытаясь усидеть на двух стульях, и с ними, и со мной. А это опасная игра, Катюша. Я никогда не подставлю своих, да, но вот своя ли ты?..
- Я не могу так, - подвел я итог. - Я сделал это, потому, что своей не считаю. А с ними у меня был и будет разговор короткий, с волками жить - по-волчьи выть. И этот завет, кстати, привила мне именно ты.
- По волчьи выть… - горько потянула она. Задумалась.