Дорога вправо загибает, да еще эти отроги холмов и заросли! Стрельба впереди - наша разведка нарвалась? Скорее вперед! Я после на Шемета, комбата-один, орал: "Как вышло, что от меня до следующего в колонне метров сто оказалось? В бою это целых несколько секунд!" Правда, мехвод у меня первоклассный - Лешка Черных из Перми, новую машину освоил в совершенстве. А каждый танкист знает: любая машина свою особенность имеет, и водила непременно ее учитывать должен.
У поселка в аккурат
Обнаружили колонну.
Передали: "Есть контакт -
Сбили гусли головному.Но калибр мелковат -
Мы их в лоб не пробиваем.
Эй, механик, сдай назад -
Обнаружили, линяем".
Целых пять "тигров". За ними еще колонна, но вроде не танки. Наш "скаут" прямо на дороге - обломками; второй в кювет ткнулся, горит. И ведь назад уже не сдать - не успею. Да и наши сейчас развернуться должны у меня за спиной. Бью по отстрелу дымовых гранат, ору Пашке:
- Давай бронебойный! - и в радио, всем: - Я Кедр, танки с мотопехотой, к бою!
Попаданье под погон.
Не взорвались только чудом -
Зажигательный патрон.
Нам не выбраться отсюда.Разгорается пожар,
Волдырями красит кожу.
Жми, механик, за амбар -
Чую, пронесет, быть может.
Кто-то из немцев успел раньше. Они уже в бой вступили, все на взводе. Удар по башне, танк вздрагивает, затем я соображаю: огня не видно, все вроде целы, Пашка кричит: "Готово!" - наш выстрел! Дистанция метров шестьсот, а ведь попал! Второй с головы "тигр" в сторону вильнул и встал как вкопанный. Ну да, с такого расстояния наша пушка их хорошо бьет. Разрывы рядом - это они в дым лупят как в копейку, но и мы не видим ничего. "Леха, дай вперед, короткая и сразу назад!" Пашка уже зарядил бэбэ - без команды, и так ясно. Бросок, выстрел, и еще один… Удачно фриц борт подставил, сразу дымок, горит! Рвем назад, не успеваем, снова удар, и опять вроде целы! Теперь чуть вправо, чтобы им прицел сбить - они ждут, что мы тут выскочим, а не в стороне. И опять я не сдержался - удачно можно было два раза подряд влепить - и оба раза попал, еще один горит! И опять удар в броню - целы все?
И тут выстрелы совсем рядом. Наши самоходки вступили в бой. Когда все закончилось, я у Шемета спросил, на повышенных тонах - чего тянули? А он оправдывался: "Товарищ капитан, так полминуты не прошло, и то оттого, что мы в дыму цель не видели, пока не вышли все вперед". Вышли удачно, в хвосте колонны еще "тигры" были, как раз угодили под раздачу сто двадцать вторых. Из головных же четвертый "тигр" раздолбали походя, а пятый оказался просто брошен экипажем совершенно исправным, что нам с ним желать? Ну, а прочие, бывшие в колонне, даже упоминания особого не заслужили: там еще несколько "троек" оказалось и бронетранспортеры, и грузовики, и четыре тягача с гаубицами на прицепе - что они нам могли сделать? Это лишь в их фильме немецкая пехота смело швыряет нам под гусеницы противотанковые мины, а здесь они драпанули как зайцы, и все равно мало кто ушел: хрен убежишь от танка по полю, а от осколочного снаряда калибра восемьдесят пять тем более, и наши десантники не зевали. Два грузовых "опеля" оказались исправными, пригодятся. Сейчас дорогу от металлолома расчистим - и дальше вперед!
А я вылез, танк осматриваю. Не три, а целых четыре отметины: три на башне, одна на лобовой - это когда в нас успели еще один раз влепить? Наш Т-54, выходит, снаряд "тигра" с шестисот метров держит! Хотя все с брони снесло: скобы для десанта, ящик с ЗИПом, даже запасные траки, которые точно помогли, судя по следу, и пулемет на башенном люке искорежило - но броня цела, ничего жизненно важного не повреждено, и мы все целы. А ведь была бы тридцатьчетверка, так и с нами было бы, как в песне:
Только все напрасный труд -
Саму малость не хватило,
И теперь эта броня -
Наша братская могила.И когда на небеса
Души тихо улетали,
Наши тяжи подошли,
Этих гадов раскатали.
Именно так. Это в сорок первом Т-34 мог гордиться своей броней. А сейчас снаряд "тигра" для тридцатьчетверки смертелен. Так против Т-54 теперь, выходит, немцам впору жаловаться: "Мы их в лоб не пробиваем"! Десантники поймали фрица из экипажа последнего "тигра", который целым остался, - и был тот лейтенантик в полувменяемом состоянии, истерил: "Майн гот, я два раза в русского попал, а ему ничего, это невозможно!" У нас в полку выбыли двое. "Единичке" из третьей батареи - там командир из новеньких, все забываю, как его - в гусеницу влепило, сейчас натянем, а вот Скляр умудрился поймать снаряд в борт - слава богу, вскользь - и в мотор - это уже капитально, но люди все целы. Ну что, допелся - едва не сглазил! Теперь что делать - сиди, кукуй. Мы радио дали, обещали ремонтников прислать - отбуксируют.
А у немцев на машинах маркировка: "Ваффен СС". Больше чести нам, что таких положили. И дальше собственно фрицев нам не встретилось, одни лишь лягушатники, и такое мое мнение: драться всерьез они не умели и не хотели. В Яблонове вообще был не бой, а так, недоразумение. А когда я увидел, чем нас пытаются атаковать у Канева, едва сдержал смех: это после того, как мы только что "тигров" вынесли? Шаромыжники или безумные храбрецы, или такие же глупцы, не представляют, с кем имеют дело; а может, и впрямь они с нашими в танковом бою не встречались? Мы расстреляли их, как мишени на полигоне, причем я приказал своим не усердствовать, поберечь боекомплект на случай, если снова "тигры" появятся. 122 миллиметра по легкому танку - это как топором со всей силы по фанерному ящику, а они нас своим малокалиберным короткостволом лишь поцарапать могут, даже в упор. У вас была возможность, лягушатники, сидеть в своих Европах и не приходить сюда. Земли нашей захотели - будет вам, каждому по два метра, и навечно.
В Каневе мы стреляли мало, опять же берегли снаряды. Ну всем хороша СУ-122, но боекомплект у такого калибра вдвое меньше, чем у танкистов. Держались позади, вступая лишь когда встречали особо упорный очаг сопротивления, и обычно одного-двух ОФ хватало. Подъехал Скляр на трофейном "тигре" - хорошо еще, что мы вовремя разглядели красный флажок.
- А где самоходка?
- Сдали ремонтникам, летучка подъехала, КВ-тягач.
- Как это вы "тигра" укротили?
- Так немца припахали все объяснить, там просто совсем. И управление легкое очень - не рычаги, а штурвал, как на автомобиле, и двумя пальцами передачи переключаются - какая-то хитрая там коробка-автомат.
- Ты ври, да не завирайся! Вот на Т-54 много легче, чем на старых тридцатьчетверках, но все равно с силой приходится рычаги тянуть.
- Так сами попробуйте!
Попробовали, согласились: интересную штуку фрицы придумали, надо бы перенять. Ездил Скляр на "тигре" до вечера, пока не кончился бензин. И зампотыла встал насмерть: "Этот фриц весь наш лимит съест, у нас он небольшой, только на автомобили - самоходки-то все на соляре". Пока искали трофейные склады, и чтобы еще не оприходованные, откуда-то появились особисты, и "тигр" конфисковали - к огорчению Скляра, который так и не успел сегодня открыть боевой счет.
А после мы шли на запад, на Фастов. Как зимой от Сталинграда - и точно так же разбегались от нас всякие там французы, как тогда румыны. Немцы встречались редко, и такое впечатление, что без всякого плана и порядка брошенные в бой по частям, кто оказался под рукой, чтобы лишь закрыть наш прорыв. После мы узнали, что почти одновременно с нами началось наступление с северного плацдарма, от Лютежа. Седьмого июня немцы оставили Киев: в их фронте зияла огромная дыра - и Днепровский вал начал рушиться, как снежный затор, сметаемый половодьем. Немцы поспешно отходили от Запорожья. Восьмого июня был освобожден Кривой Рог, десятого - Житомир, одиннадцатого - Кировоград. На севере взяты Выборг и Петрозаводск. После каждой сводки Совинформбюро мы спешили отметить на карте нашу территорию, очищаемую от фашистской нечисти. Интересно, Гитлер и в самом деле чертей о помощи просил, как отец Сергий рассказывал? Да если и так - нам попы помогут.
Французов даже жалко - влетели, как кур в ощип. Помню, как нас атаковали уже под Белой Церковью: впереди штрафники на "рено", чтобы, значит, наши позиции прощупать, за ними "пантеры". Но наши сто двадцать два отлично достают сразу до их второй линии - когда мы огонь открыли, прилетело всем. И когда двое уцелевших увидели, что позади нет никого, они башни развернули назад - и к нам скорее. Сдаются, что ли? Точно, и люки у них оказались закрыты снаружи. Я подошел, когда экипажи уже извлекли. Один - рожа такая лошадиная - еще и улыбается; так ему Рябко сразу в морду - ты кого, сука, имеешь в виду, так противно ухмыляясь? А француз лишь кровь утер, вытянулся и рапортует - я понял лишь "капрал Фернан Котанден" - и еще больше лыбится. Псих, что ли? Нет, тут он дальше на ломаном немецком, что если бьют - значит, не расстреляют. С чего это он взял? А ну, карманы выворачивай! Вот найдем сейчас фотографии, где ты наших расстреливал - отчего-то многие у них такое в бумажнике носить любили. Ну, а у нас за это разговор короткий - до ближайшей стенки. Был, вообще-то, приказ, что тех, кого насильно заставляли, не трогать - ну так ведь нам сейчас решать, заставляли тебя или сам с охотой шел. А этот Котанден дальше ухмыляется и говорит: это делать и с собой карточки носить обязаны лишь неарийские солдаты в подразделениях вермахта. Их за утерю фото в штрафники - ну, а он и так штрафной, наказан за попытку дезертирства. Ну и хрен с тобой, фернанден или как-тебя-там, живи пока, пусть особисты с тобой разбираются, виноват или нет.
Еще у них наши листовки были - пропуска в плен. Со знакомыми уже нам карикатурами Кукрыниксов. Подписано по-французски, так мы эти рисунки и в "Правде" видели, и на плакатах.