Адаш, может быть, и настоял бы на своем, заставив Сашку лечь в постель, но тут в замке, во дворе которого еще лежали незахороненные трупы, началось то, что брат Бирюсинки Акинф, ставший фактическим владельцем Бьорклунда, назвал "нормализацией обстановки" - отлов и наказание виновных в мятеже. Адаш видел многое, его не смущала человеческая кровь, и даже очень большая кровь. Но его вольная казачья натура не позволяла ему спокойно взирать на то, как одни люди секут и наказывают других людей на том лишь основании (весьма небесспорном с его точки зрения), что первые являются владельцами вторых. Конечно, видел он такое не впервые, но каждый раз подобное зрелище не доставляло ему удовольствия. А потому, когда Сашка твердо заявил, что и мгновения лишнего не останется в злосчастном замке и лучше сам пойдет к знахарке, чем будет ждать ее здесь, Адаш, наскоро попрощавшись с хозяевами, сам оседлал лошадей и попросил одного из дружинников быть их проводником. Не задерживаясь, они покинули замок Бьорклунд.
- Спуститься с камня лучше вот здесь. - Проводник показал нагайкой туда, где, по его мнению, коням будет удобнее сойти вниз. - Вы идите, а я вас здесь подожду.
- Что так? - ухмыляясь, осведомился у него Адаш. - Неужто колдуньи боишься?
- Не то чтобы боюсь, но так… оберегаюсь на всякий случай. Вещая Гота не любит, когда ее почем зря беспокоят.
Адаш отпустил поводья и дал коню самому найти удобный спуск с камня. Перед ними, шагах в пятидесяти, стоял каменный домик без окон. Стены его были засыпаны снегом чуть не под самую крышу. Но возле двери снег был убран, и от самой двери до камня тянулась тщательно расчищенная дорожка.
- Ишь, - вновь съехидничал Адаш, указывая на тропинку, - ведьма-то по земле ходит, а не по воздуху летает. Может, она и не ведьма вовсе и зря ты ее опасаешься?
Но проводник был непреклонен.
- Нет-нет, вы идите, а я подожду вас здесь. Сколько надо будет, столько и буду ждать.
- Не замерзнешь?
Теперь настал черед проводника усмехнуться:
- Разве это мороз?
Адаш и Сашка спешились у самого дома и, привязав коней к ближайшей ели, вежливо постучали в дверь.
- Входите, - послышался из-за двери молодой задорный голос.
Адаш толкнул дверь и первым шагнул через порог. После яркого солнечного света здесь, казалось, царила непроглядная темнота. Сашка, слегка подпихнув Адаша в спину, вошел вслед за ним, захлопнув за собой дверь.
- Спасибо, хоть дверь наконец закрыли. А то уж думала, весь дом мне выстудите, - снова услышали они женский голос.
- Мир вам, Вещая Гота, - поздоровался Сашка.
- Доброго вам здоровья, - поддержал его Адаш.
- И вам не хворать, - ответила невидимая женщина. - Я уж давно вас почувствовала. Как только вы на камень ступили. А что ж ваш товарищ не зашел?
- Ему без надобности, а попусту не хотел вас беспокоить своим присутствием, - пояснил Адаш.
Постепенно глаза привыкали к полумраку, и Сашка уже мог различить силуэт сидевшей за столом женщины. Видимо желая им помочь, она встала со своего места, открыла печную заслонку и вытащила оттуда тлеющий уголек. Уголек она запросто держала двумя пальцами, как будто он погас еще позавчера. Дуя на него, она подпалила несколько лучин, отчего в доме сразу стало заметно светлее. Теперь-то они могли рассмотреть и саму хозяйку, и ее жилище.
Вещая Гота, вопреки своему молодому голосу, оказалась невысокой бабулькой самого что ни на есть добродушного вида, с которым ну никак не вязалось само слово "колдунья".
- А у вас что за надобность? - улыбаясь, спросила она.
- Да вот… - Адаш мотнул головой в сторону Сашки. - Рану бы надо поглядеть… Не опасна ли? Камнем ему по ребрам угодили, - добавил он.
Бабулька подошла к Сашке, велела:
- Ну-ка присядь, отрок.
Сашка послушно сел на лавку, а Вещая Гота принялась водить ладошками вдоль и поперек его тела, как бы сканируя его.
- Понятно, - только и молвила она, закончив эту процедуру. - Раздевайся.
Пока Сашка сбрасывал с себя одежду, колдунья достала несколько посудин и расставила их в ряд на столе. Из одной она зачерпнула мази и нанесла ее на Сашкины ребра, из другой - намазала ему грудь и спину, а из третьей - все остальные места, помеченные ссадинами и синяками. В заключение нацедила из кувшина какой-то жидкости и сказала:
- Пей, милок.
Тягучая жидкость отдавала клюквой, хвоей и еще чем-то пряным. Сашка жадно махнул одним глотком целую кружку и потянулся за добавкой.
- Налейте еще, пить хочется.
- Хватит тебе на сегодня, - жестко отрезала старуха. - А вот это, - она нацедила вкусного отвара в маленькую бутылочку и, заткнув ее деревянной затычкой, протянула Адашу, - дашь ему завтра. Обмороки не будут его больше мучить, и сердце будет работать надежно и ровно.
- Спасибо вам, Вещая Гота. - Адаш почтительно поклонился старухе. - Дам обязательно, не забуду.
- Это все? - несколько легкомысленно спросил Сашка. - Мы можем идти?
- Можете, конечно, если вы явились ко мне только лишь для того, чтобы здоровье поправить, - загадочно улыбаясь, ответила Вещая Гота.
- Мы многое слышали о вас, но не всегда в людских рассказах можно отличить правду от вымысла. - Когда надо, Адаш умел быть истинным дипломатом. - Если бы вы взялись помочь нам… - Он сделал многозначительную паузу. - Судьбе было угодно привести нас сюда, в эту дикую и далекую от Руси землю. Может быть, для того чтобы мы могли встретиться с вами, Вещая Гота.
- Говори. - Она кивнула в знак того, что готова выслушать его просьбу.
- У нас есть враг, - начал Адаш. - Это очень могущественный человек. И он не только наш враг, но и враг всей Руси. Но об этом, к великому прискорбию, знаем только мы. - Он указал пальцем на себя и Сашку. - Мы задумали лишить его жизни и преследовали его. Но наш корабль разбился на скалах Бьорклунд-фьорда, а наш враг поплыл себе дальше, в Англию. Это случилось почти три недели назад. Нынче мы едем в Нидарус, чтобы сесть там на корабль, идущий в Англию. Сможем ли мы найти его там? И что нам делать, если не найдем его в Англии, где и как искать?
Колдунья сделала гостям приглашающий жест рукой, указывая на стол.
- Садитесь. Как зовут вашего врага? - Она взяла Адаша и Сашку за руки.
- Некомат Сурожанин. Под таким именем его знают на Руси.
Вещая Гота прикрыла глаза, продолжая держать своих посетителей за руки.
- Его уже нет в Англии. Вам не надо туда плыть. Только зря потеряете время. Он сейчас в Ренте, но и там долго не задержится.
- Что же нам делать? - растерянно переспросил Сашка. - Ведь где-то ж можно все-таки его перехватить?
Старушка поднялась и подошла к печке. От печной трубы в один из углов комнаты тянулся наискось тонкий деревянный шест, на котором гроздьями висели пучки сухих трав и кореньев. Неторопливо перебирая узловатыми старческими пальцами каждый пучок и каждый корешочек, она отбирала нужное и складывала в передник. Покончив с этой процедурой, подошла к столу и высыпала на него содержимое передника. После этого, покопавшись в висевшем на стене шкафчике, извлекла оттуда пузырек, а откуда-то из-за плиты достала большое глиняное блюдо. Все это она поставила на стол и, усевшись на высокий табурет, принялась перебирать заготовленную траву и складывать ее на блюдо.
- Низринь-трава, отринь-трава, возвысь-трава, уймись-трава… - принялась бормотать Вещая Гота.
Чем дальше, тем больше ее бормотание становилось неразличимым, сливаясь в некий звук, подобный шелесту алюминиевой фольги. Эти две вибрирующие ноты, казалось, повисли в воздухе, наполняя все пространство комнаты негромким, но жестким, металлическим звуком. Губы старушки уже перестали шевелиться, а неприятный, раздражающий звук продолжал наполнять комнату, гуляя от стены к стене.
Колдунья взяла пузырек и, держа его над блюдом, капнула из него на разложенную траву пять раз, как бы задавая вершины пентаграммы. Трава вспыхнула и тут же погасла, и с блюда вверх, к потолку потянулась тонкая струйка белого дыма. Она медленно, как бы нехотя поднялась к потолку, свернув там к печной трубе, трижды грациозно обернулась вокруг нее и, скользнув вниз, юркнула в приоткрытую заслонку. Назойливый металлический звук исчез, а комната наполнилась сладкими, дурманящими ароматами.
- Дайте ваши руки, - приказала Вещая Гота.
Заторможенные, слегка одуревшие от непривычных, резких ароматов Сашка и Адаш протянули пятерни. Старуха накрыла их своими сухонькими ладошками и, закрыв глаза, заговорила:
- Враг ваш поистине могуществен. Но силен он не золотом, не имуществом своим, не знакомством и дружбой с сильными мира сего, хотя все это у него есть. А силен он службой своей, ибо служит князю мира сего.
- Это кто ж такой? - попробовал уточнить Сашка. - Дмитрий, что ли? - Сашке казалось, что он буквально выпалил эту фразу, но на самом деле его вопрос прозвучал, как при замедленном воспроизведении. Голос стал тягучим и низким.
- Ох, неуч… - Покачал головой Адаш. Теперь и он говорил под стать Сашке. - Князь мира сего - это дьявол, враг рода человеческого.
- Найти его сложно, настичь очень трудно, застать врасплох невозможно, ибо чувствует он и слежку, и погоню, - продолжала Вещая Гота.
- Так, может, его и убить невозможно? - спросил Адаш.
- Нет, убить его можно. Тело его так же слабо и уязвимо, как и тело человека.
- Что значит "как человека"? - перебил ее Сашка. - А он что, не человек?
- Нет. Он не человек.
- А кто?
- Не знаю. Нет ответа. Не вижу.
- Только этого нам не хватало! Слуга дьявола, блин! Но убить его все-таки можно? - еще раз уточнил Сашка.