Торжественная часть была назначена на вечер, и друзья отлично успели подготовиться. Стол ломился от яств, которые были заказаны в полюбившемся им придорожном ресторане, при этом в угоду специфическим наклонностям виновника торжества, его середину украшала трехлитровая бутылка "Смирновки" и две чуть не ведерных вазы, доверху заполненных красной и черной икрой, из которых залихватски торчали расписанные под хохлому деревянные ложки.
До того как компания расселась за столом, состоялось вручение подарков. Каранзано торжественно презентовал расплывшемуся от удовольствия Сергей-Вовану турецкий ятаган восемнадцатого века, шутливо заверяя, что честно приобрел его в антикварной лавке, а не похитил в музее. Дима преподнес большую коробку, в которой обнаружился портативный DVD-плеер с плазменным экраном последнего поколения, и коллекция из тридцати лучших, по мнению Димы исторических фильмов. А Сельви подарила новому знакомому настоящий корень женьшень, который был упакован в ярко красную, оббитую изнутри бархатом коробку, сплошь покрытую тиснеными золотом иероглифами.
Застолье удалось на славу. Дима и Сергей-Вован не "расслаблялись" с того самого дня, когда в Милане обнаружили злосчастную надпись, Франческо оказался большим любителем джина, а Сельви, попав в компанию "кладоискателей", старалась соответствовать, и, не отставая от них, налегала на вино.
Когда на черную икру невозможно было смотреть без содрогания, а трехлитровая бутыль была опустошена на две трети, или, как оптимистически выразился Франческо: "Еще на треть полна", Дима начал терять контроль над ситуацией. Они долго о чем-то спорили с Франческо, потом он пытался усадить всех за просмотр фильма "Плоть плюс кровь", но безуспешно. Последняя рюмка, выпитая вообще непонятно с кем, его окончательно подкосила. Дима, стараясь держаться стены, нашел ванную комнату, и подставил голову под струю ледяной воды. Через некоторое время к нему вернулась некоторая трезвость мыслей. Для того, чтобы окончательно прийти в себя, он решил немного подышать свежим воздухом.
Стоя на крыльце и втягивая в себя прохладный ночной воздух, он вдруг обнаружил, что с "Саабом", который стоял в дальнем конце двора, происходит что-то неладное. "Воры" - подумал Дима. Хмель из головы частично выветрился, и он ринулся вперед, чтобы застать злоумышленников с поличным.
Но, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, это были свои. Волосатая спина, которая горой возвышалась над открытым салоном "Сааба", могла принадлежать только одному человеку. Торчащие из-под нее длинные загорелые мускулистые ноги также не оставляли сомнений по поводу того, кто является их хозяйкой. Спина ритмично вздымалась и опускалась, при этом чудо шведского автомобилестроения покорно поскрипывало кожей сидений в такт амортизаторам.
"Сволочи! - подумал Дима, во мгновение ока протрезвев - Сельви стерва, да и Вован тоже хорош!" От обиды он чуть было не запустил в них чем-нибудь тяжелым, но сдержался, и ограничился лишь тем, что входя в дом, как можно сильнее хлопнул за собой дверью.
Над салоном "Сааба" поднялась взъерошенная голова Сергей-Вована. Он оглядел двор отсутствующим взглядом, и, после нетерпеливого тычка Турки кулаком под ребра, вернулся к прерванному занятию.
Сельви к нему вернулась только утром. Она хотела сделать вид, что ничего не произошло, но так и не отошедший за ночь Дима сразу же пресек эту ее попытку.
- Ну и - спросил он свою, теперь бывшую подругу - ты мне ничего не хочешь сказать?
- А что такое? - спросила предательница, глядя на него ясным и не замутненным даже тенью раскаяния взором.
- Да нет, ничего, - ответил Дима, и в его тоне яростно зазвенела унизительная обида мужа-рогоносца, - это у вас тут так принято, под каждого ложиться?
- Ты мне еще про шариат напомни - огрызнулась в ответ Сельви. Более не говоря ни слова, она собрала по комнате пожитки и, стараясь не глядеть в его сторону, вышла, закрыв за собой дверь.
До обеда все просидели по комнатам, стараясь не показываться друг другу на глаза. В конце концов, Дима проголодался, и вылез в холл, где застал своего соотечественника, который явно ждал его для объяснения.
- Ладно, земеля, - примирительно-извиняющимся тоном прогудел Сергей-Вован, - будь проще, и к тебе потянутся люди…
- Та пошел ты… - огрызнулся в ответ Дима и отвернулся в сторону.
- Да ладно, чего по пьяни не бывает… - продолжал тот, не меняя тона, - все вмазали, девка молодая, день рождения, тое-мое, слово за слово, свежий воздух, перекур, машина… Что, будем грызться из-за бабы?
- Твоя баба? - поинтересовался Дима.
- Ну, брателла, если на то пошло, то и не твоя тоже, - с готовностью парировал Сергей-Вован, - она сама сказала что у нее два френда на Пхукете, и плюс к тому жених в Анкаре…
По большому счету, крыть было нечем. Но и проглатывать унижение Диме не хотелось.
- Если бы мы были в тринадцатом веке, - желая оставить за собой поле боя и получить от концессионера полную моральную сатисфакцию, тоном, более патетическим, чем того требовала ситуация, произнес он, - то я вызвал бы тебя на поединок!
- А, так ты помахаться хочешь? - вместо того, чтобы продолжить извиняться, неожиданно обрадовался Сергей-Вован, - так это завсегда пожалуйста!
- Бандит ты по жизни, Серега, бандитом и помрешь, - опомнился Дима, который не видел никакого смысла подставлять свою голову под чугунные кулаки бывшего мастера спорта ради изменницы, - ты учти, что поединок подразумевает равные для противников условия, так что будем драться или на ятаганах или на вазах с икрой…
Компаньоны начали громко хохотать. Из кухни и спальни появились любопытные головы Сельви и Франческо, которые с тревогой ожидали, чем закончатся "разборки".
Слышь, Димон, - прохрипел Сергей-Вован, - анекдот хочешь? Короче эксперимент ставят ученые. Три необитаемых острова. На первом оставили двух англичан и англичанку, на втором двух французов и француженку, на третьем Василия Ивановича, Петьку и Анку. Через год возвращаются. Англичане все живут на разных концах острова и не разговаривают, потому что не были знакомы, и их некому было представить. Французы в первый же день убили друг друга на дуэли, и француженка в трауре носит им цветы на могилы. А наши - живут в одной хижине припеваючи. Василия Ивановича главный профессор и спрашивает: "И как же вам удалось добиться такой полной социальной совместимости?". "Очень просто - отвечает Василий Иванович - понедельник, среда, пятница - с Анкой сплю я, вторник, четверг, суббота - Петька, а в воскресенье оба ее бьем, за то, что гуляет".
- Это я что ли тебе Петька? - ехидно поинтересовался Дима.
- Да не, земеля, ты у нас скорее Фурманов - ответил в тон Сергей-Вован.
- Ну, тогда Франческо, точно Котовский.
После этого дом потряс такой смех, что Франческо, который из всей беседы разобрал лишь свое имя, стал опасаться, что они привлекут к себе внимание соседей. Мало-помалу, все успокоились.
Заготовленных продуктов хватало на несколько дней, поэтому о приготовлении еды или покупке обеда можно было не беспокоиться. Когда влекомые голодом все четверо собрались за столом, Каранзано открыл совещание.
- Значит так, - сказал Франческо, - фильм про Бонни и Клайда надеюсь, все смотрели? Нет? Ну, посмотрите, когда время будет. Не в этом дело. Боюсь показаться занудным, но вынужден вам сообщить, что сейчас наша главная задача - уцелеть в этой переделке, найти то, что ищем, и получить наши деньги. И только потом все остальное. Поэтому давайте договоримся, что между участниками команды не будет с этого момента никаких амуров. Хорошо, что вчера все надрались как сапожники, и головы друг другу не проломили. Поэтому, все, что приводит к раздорам, и может нас погубить нужно исключить на сто процентов. Хоть на узел завязывайте. И если мы сейчас же, не вставая из-за стола, не договоримся, то как хотите, а я выхожу из игры.
- То есть как это, выходишь, - взвился Сергей-Вован, - после того как мы почти вычислили этот подвал, ты свалить хочешь по-тихому?
Франческо прищурил глаза и раскрыл рот, чтобы дать достойную отповедь зажравшемуся русскому мафиози, который всех вокруг оценивает своими собственными понятиями о чести и достоинстве…
- Немедленно прекратите, - почуяв недоброе, перебила его Сельви, - Франческо прав. И я тоже хороша. Так что, парни, если для вас так важно, с кем и чем я занимаюсь, то отложим это до лучших времен.
- Да, дорогая, вежливо произнес Франческо - не могла бы ты впредь воздержаться от своих, как бы это выразиться помягче, провоцирующих действий?
- Вот так всю жизнь, - проворчала Сельви, - только оказалась в компании трех настоящих мужчин после наших тряпок, так сразу же и ввели монастырские правила.
При последних ее словах, настоящие мужчины приосанились, и прониклись друг к другу уважением.
Выполняя взятые на себя обязательства, они расселились по разным комнатам, и на следующий день с утра пораньше выдвинулись в бывший константинопольский квартал Омония на рекогносцировку. В том, что от командорства тамплиеров, которое исчезло еще в середине тринадцатого века не осталось и следа, Дима не питал ни малейших сомнений.