- Почему?
- Потому что был заинтересован в беспорядках. Они ему выгодны.
У меня были некоторые соображения по этому поводу. Поэтому я ещё вчера, пользуясь чрезвычайными полномочиями, приостановил отправку пассажирского суперлайнера и двух грузовиков на Землю. Мы ещё посмотрим, кто кого переиграет.
- Устал, - вздохнул Парфентьев. - Давно так не уставал… Кофе со стимулятором - три процента, - приказал он. Защёлкал кухонный комбайн, и вскоре на столе появилась дымящаяся чашка кофе.
- Как вы с Шестернёвым умудрились вдвоём снять охрану в лаборатории? поинтересовался Парфентьев.
- Тонкий расчёт. Опыт. Хорошая подготовка. И везение.
- Чепуха. Слишком красиво. Не думаю, что в мире много людей, которые могут такое.
- Мы можем,
- Значит… - начал Парфентьев, но я оборвал его.
- Ничего это не значит,
Парфентьев покачал головой и усмехнулся. Он прекрасно знал, что есть темы, которые лучше не развивать.
- К вам Макловски и Гюнтер Уденмац, - сообщил секретарь из приёмной.
- Вместе. Сами идут, - хмыкнул я.
- Пусть войдут, - велел Парфентьев.
В кабинет ворвался красный, с перекошенным лицом заместитель шефа Главной Администрации Макловски. За ним семенил крошечный, лопоухий, с порочно-хитрой лисьей физиономией Гюнтер Уденмац - хозяин одной из самых преуспевающих адвокатских контор Марса, чьё благосостояние возросло на деньгах организованной преступности. Он был опытным, способным извиваться ужом или переть тяжёлым танком крючкотвором.
- Дьявол вас всех раздери? - с порога возопил Макловски. - Вы что?! Как посмели, Гордон?!
- Не стоит кричать. У меня с детства хороший слух.
- Что за дерьмо? При чём тут слух? В городе война! Ваши подчинённые убивают людей!
- А люди никого не убивают?
- С вами невозможно связаться! Ваши подчинённые не только игнорируют мои требования, но и отказываются объяснять что-либо!
- Это мой приказ.
- У нас отключили связь с Землёй.
- И это мой приказ.
- Что?! Вы что о себе возомнили, ищейка дерьмовая!
Макловски пыхтел как паровоз и стал похож на перезревший помидор. Господи, его же разрыв сердца хватит.
- Вы задержали половину моих клиентов, - встрял Уденмац. - И я не видел ещё ни одного решения суда или уголовной комиссии.
- Это что, переворот?! - завопил Макловски.
- Нет, это наведение законности, - развёл руками Парфентьев. - К вашему сведению, внешние поселения являются экстерриториальной зоной, на которую не распространяется юрисдикция или суверенитет какого-либо государства. Они полностью находятся в ведении Объединённого Совета Свободных Наций Земли.
- Ты что, мне лекции читаешь?! - взвыл Макловски.
- Соответственно распорядок жизни внешних поселений определяется международными конвенциями, а также решениями ОССН и его комиссий. Верно?
Макловски запыхтел, как перегревшийся, полный кипятка чайник. Адвокат же напрягся. По-моему, он примерно представлял, что сейчас услышит.
- Согласно Конвенции 2086 года при наличии ситуации, оцениваемой, как крайняя угроза обществу, на территории внешних поселений может быть введено чрезвычайное положение, и аресты, обыски и задержания, а также другие акции, необходимые для поддержания надлежащего порядка, могут проводиться без разрешения судебных органов и уголовной комиссии.
- Чрезвычайное положение? Ты что, сдурел?! - у Макловски оказалась лужёная глотка, другой бы давно охрип. - Кто ввёл это чёртово чрезвычайное положение?! Уж не ты ли?!
- Согласно Конвенции 2086 года, - продолжал монотонно бубнить Парфентьев, с трудом сдерживая ухмылку, - чрезвычайное положение вводится экспертами чрезвычайных комиссий Центрального Координационного Полицейского Совета, обладающими чрезвычайным мандатом.
- И где этот твой задрипанный эксперт? - захрипел Макловски, как мне показалось, предсмертным хрипом.
- Это я, господа, - оставалось подать мне голос из утла.
- Что?! Этотземляшка? Чинуша из ОССН? Он - эксперт? - распахнул удивлённо глаза Макловски. - Так какого дьявола?! - начал он реветь уже на меня.
Я скривился, заложив ладонью ухо.
- Очень громко, Макловски… Гордон, арестуйте его.
- А… - Макловски открыл рот.
- Заместитель шефа Главной Администрации Раймон Макловски проходит у нас как один из представителей корумпированной верхушки, - пояснил я. - Арестуйте.
Парфентьев вызвал сержанта, и тот увёл потерявшего дар речи Макловски.
- Теперь с вами, - я посмотрел на адвоката.
Компьютер, забитый казусами, правовыми актами и житейско-уголовными хитростями - вот что представляла из себя голова Уденмаца. И этот компьютер, просчитывая сейчас все варианты, никак не мог выбрать более-менее достойный.
- Мне хотелось бы знать причины ареста моих подзащитных, - он положил на стол бумажку. Последняя фамилия на ней была под номером восемьдесят пять.
- Из газет узнаете, - отмахнулся я. - Деятельность адвокатуры тоже временно приостанавливается.
- Вы очень жёстко взялись. Вы хоть представляете, что за собой может повлечь арест без должных оснований такого человека, как Тон Ван Донг.
- Ещё бы.
- Общественные волнения, разбирательства в высших инстанциях…
- Негодование в средствах массовой информации. Неужели вы думаете, что мы что-то не просчитали? В общем, господин адвокат, если вы понадобитесь, я вас сам достану.
- Признателен, - вежливо улыбнулся он, обнажив хищные острые зубы.
- Достану хоть из-под земли, - закончил я. Тут компьютер в его голове явно забуксовал. Такие программы были не предусмотрены.
- До свиданья, - я указал ему глазами на дверь.
- И всё-таки - подумайте… Адвокат удалился.
- Много лет мечтал послать к чёртовой матери Уденмаца и засунуть в камеру Макловски. Сегодня определённо счастливый день, - потёр руки Парфентьев.
- Как там, интересно, Донг? Его откачали?
Во время задержания Донгу стало совсем худо, и допрос его пришлось отложить.
Я запросил полицейский госпиталь. Оказалось, что Донг в полном порядке.
- Пойду перекинусь парой слов с китайцем, - сказал я, поднимаясь с кресла.
- Ты думаешь, он будет с тобой разговаривать? - хмыкнул Парфентьев.
- Мы найдём общий язык.
***
Донг пришёл в себя. Забарахлило сердце. Стационарный "Гиппократ" поставил его на ноги. Просмотрев карту здоровья, я решил, что вполне могу переговорить с "герцогом" "Молочных братьев".
Выдержке Донга можно было позавидовать Он не из тех людей, которые ноют и валятся на спину от первого удара.
На нижнем ярусе полицейского госпиталя имелись помещения, предназначенные на тот случай, если вдруг срочно понадобиться побеседовать с кем-нибудь из пациентов. А среди пациентов числились не только сотрудники полиции. Специальный корпус госпиталя являлся фактически тюремной больницей.
Я жестом пригласил Донга расположиться в кресле, отпустил охранников, чувствовавших себя не в своей тарелке - не каждый день таскаешь по тюремным коридорам того, кто относится к одним из реальных хозяев планеты,
- Я Тон Ван Донг, - заискивающе улыбнулся он, сложив руки и слегка поклонившись, не вставая с кресла. - Председатель совета директоров корпорации "Золотой век", председатель благотворительного общества, член муниципального собрания Олимпик-полиса. Могу я рассчитывать на ответную любезность. Кто вы?
- Эксперт по чрезвычайным ситуациям Координационного Полицейского Совета.
- Это вы представились гвоздём в заднице?
- Точно так. Грубо, но по существу.
- Слишком грубо. Могу я узнать, кому обязан пребыванием здесь?
- Можете.
Я объяснил ему и насчёт чрезвычайного положения. И насчёт предъявляемых лично Донгу обвинений. И зачёл скудный перечень имеющихся у него на время чрезвычайного положения прав, и гораздо более длинный перечень прав моих.
- Что я слышу? - всплеснул руками Донг. - Вы инкриминируете мне деяния двадцатилетней давности, по которым судом была установлена моя невиновность. А ещё - совершенно бездоказательные наветы о руководстве какой-то преступной организацией.
- Доказательств будет более чем достаточно. Но не об этом хотелось бы поговорить. Новый наркотик. Где "голубика"?
Шестернёв обшарил все накрытые нами объекты, но не нашёл и следа "голубики", а она нам была ох как нужна. Ведь из-за неё всё и было затеяно. Наркотики? Вы меня с кем-то спутали. Моя профессия - добыча редкоземельных металлов. Моя корпорация занята этим.
- Вообще-то вам лучше быть откровеннее.
- Чем же лучше? - вопросительно посмотрел на меня Донг, - Мы двое умных и воспитанных людей. Мы вполне можем оценить доводы друг друга и без излишних нервных затрат принять взаимоприемлемое решение. И без излишней крови, которая в этих играх стоит на кону.
Донг рассчитывал торговаться. Он уже привычно просчитывал варианты, прикидывал, чем молено пожертвовать, на какие позиции отойти, а где оставаться непоколебимым.
- Донг, угрозы, дипломатия, торговля - это скучно и банально. Не тратьте сил, - я встал и навис над ним. - Мне нужна правда, китаец. Даже если ты начнёшь говорить, то будешь безбожно врать. Или что-то утаишь. Так не годится. Я выверну тебя наизнанку.
- О чём вы?
- Альфа-пеномазин.
Тут-то Донг и начал терять самообладание.
- Ты не смеешь, полицейский! Есть неписаные правила, которые не нарушают. Мир потонет в хаосе.
- А заварушка - не хаос?
- Она следствие нарушения вами неписаных законов. Мы жили спокойно. Зачем вы начали лить кровь?