"Именно поэтому я здесь", - признала Омазет. Казан и Ростик отправились возглавить собственные подразделения, а Таласка исчез в личной башне, не обратив внимания на ее протесты. Адеоле очень хотелось вернуться в свою роту, но она доверяла своим лейтенантам, и кто-то должен был управлять оперативным штабом в отсутствие полковника.
Сквозь шипение вокса пробился ещё один сигнал:
- Говорит отделение Нюлаши. Мы у казармы "Г".
- Вас поняла, сержант Нюлаши, - ответила Мелье. - Вы связались с восемнадцатой ротой? Они так и не откликаются.
- Потому что все они лежат мертвыми в своих койках, - проговорил Нюлаши дрожащим от ярости голосом. - Похоже, это "ночная жатва".
Мелье непонимающе уставилась на Омазет.
- Их убили во сне, - объяснила Адеола. Затем она наклонилась к воксу. - Нюлаши, отправляйся к вышке связи. Арикен может понадобиться поддержка.
- Вас понял, мой капитан.
"Как глубоко укоренилось предательство?" - гадала Омазет.
И в этот момент началась музыка, она вырвалась из всех передающих станций разом и сотрясла комнату. Это была тошнотворная симфония неритмичных ударов и текучих созвучий, которым было не место в ушах вменяемого человека. Низкий булькающий голос начал распевать на фоне звуковой трясины, будто тонущий мертвец, что благословляет свою судьбу.
- Заглуши это! - рявкнула Омазет.
Мелье вырубила звук и взглянула на приборы.
- Это на каждом канале, трансляция идёт по всему форту. - Она взглянула на Омазет. - Сигнал передают из вышки связи, мэм.
Майор Маркел Ростик гнал "Часового" сквозь непроглядно-черный буран, освещая прожекторами дорогу впереди. Машины Антонова и Бродски двигались по бокам от него, пилоты держались на расстоянии двадцати шагов, что позволяло поддерживать надежную связь по воксу. Они удалились от Кладовки где-то на тридцать километров, патрулируя дорогу к Надежде и идущий параллельно ей монорельс. Ростик понимал, что выходить на плато было безумным риском, но после того безумия в зале совещаний ему просто требовалось оседлать "Часового" - сделать что - то понятное.
Маркел редко позволял себе заниматься самокопанием, но сумасшествие Облазти задело какую-то тонкую струнку в его душе, а Искупление, похоже, готово было оборвать её. На снежной планете разные части Черных Флагов пошли друг на друга, здесь же единственный полк - его собственный полк - намеревался пожрать сам себя. "Чума измены", как сказала та девчонка. Нечто, способное соблазнить даже тронобоязненного человека. Офицер не мог этого понять…
- Вижу огни на путях, майор, - доложил Бродски. - Кажется, поезд.
Его "Часовой" двигался по правому флангу и находился ближе всех к монорельсу.
- Антонов, останься на дороге, - приказал Ростик, сворачивая в сторону Бродски и пересекая рельсы. Они остановили шагоходы по обеим сторонам трассы и принялись ждать грохочущий состав. Вскоре бойцам удалось разглядеть машиниста в ярко освещенной кабине. Им оказалась женщина, но лысая, как и большинство городских работяг. Когда она заметила "Часовых", то требовательно замахала руками в явном волнении.
- У неё неприятности, сэр, - произнес Бродски, как обычно сообщая очевидное.
- Ничему не доверяй, - предупредил Ростик.
"Теперь это единственная истина", - подумал он горько.
Оба "Часовых" повернулись к поезду, когда он понесся мимо них по монорельсу. Первый вагон был полон работяг, забит унылым смешением лысых голов, бледных лиц и серых защитных комбинезонов. Как и машинист, все они махали руками, беззвучно моля о чем - то, как будто упрашивали пилотов бежать, пока не поздно. Следующий вагон был точно таким же. И следующий за ним.
- Они валят из города, - высказал догадку Бродски.
Ростик не ответил ему. Что - то в этой серой массе было не так.
"Среди них нет детей, - понял он. - И стариков тоже".
- Они не бегут, - прошипел он. - Это армия.
И состав везет её прямо под стены Кладовки.
- Антонов, - требовательно воксировал Маркел, - оттянись назад и уничтожь пути.
- Вас понял, товарищ майор. - Голос третьего пилота уже заглушали помехи, хотя он был никак не дальше полусотни метров.
- Товарищ майор, они же не вооружены, - возразил Бродски.
"Как я могу быть в этом уверенным? - усомнился Ростик. - Я уже ошибался прежде…"
Но в этот миг перед офицером мелькнул последний вагон, и он был полон чудовищ. Их оскаленные звериные морды казались пародиями на человеческие лица, с острыми клыками и зубчатыми гребнями. Они напоминали горгулий, вырезанных из плоти и кости. Заметив "Часовых", твари зарычали и разбили окна громадными когтистыми лапами.
- Огонь! - Крикнул Маркел, вдавливая гашетку мультилазера. Веер лазерных импульсов накрыл вагон и, пронзив тонкие стены, спалил его нечестивый груз. Монстры бросились к задней двери, спасаясь от губительного потока пламени, в который тащил их поезд. Некоторые пытались отстреливаться из окон, но их оружие не могло пробить броню "Часового".
- За Утонувший Трон! - взревел Ростик, преисполнившись отвращения при виде горбатых мельтешащих гибридов. Они воплощали весь тот немыслимый кошмар, в который превратилась его жизнь.
"Надо было остаться на Лете, - с неожиданной ясностью осознал майор. - Моей дочери скоро исполнится двадцать два, а сыну восемнадцать…"
Что-то ударило в его кабину, вспыхнули тревожные сигналы. Развернув машину в поясе, Маркел увидел гибрида, который целился в него из тяжелой конической пушки, установленной в окне ближе к концу вагона.
- Забери тебя Впадина! - Прорычал Ростик и испепелил врага, не дав тому выстрелить. Через пару секунд последний вагон унесся вдаль.
- Что они такое? - воксировал Бродски с другой стороны путей. Голос бойца звучал вяло, будто он безуспешно силился осознать весь ужас увиденного.
- Мы должны зачистить от них поезд, - ответил офицер.
- Я… - голос Бродски распался треском помех: бронированный грузовик на полном ходу снес его "Часового". Раздался визг раздираемого металла, и воющие пилы проходческого щита разорвали шагатель на части. Пока машина прогрызалась сквозь "Часового", установленная на её кузове серворука направила пушку на Ростика.
- Обдери тебя Трон! - взревел Маркел, накрыв залпом управлявшего ей культиста в очках-консервах. Тот пригнулся и выпустил в ответ копье палящего света. Ростик качнул своего "Часового" в сторону, но разряд все же задел корпус, оставив оплавленную просеку на бронелисте.
"Прямым попаданием меня бы распылило" - осознал майор.
Когда грузовик снова набрал скорость, Маркел рванулся вперед и, петляя, погнался за ним. Стрелок снова повернул орудие в сторону "Часового", стараясь взять его на мушку.
- Слишком медленно, мразь, - прошептал Ростик, выцеливая типа в очках.
В борт "Часового" застучали пули. Не сбавляя скорости, майор развернул кабину и увидел, что с ним поравнялся вытянутый багги. Стаббер на его крыше трясся, выплевывая длинные очереди. Первым же ответным выстрелом Маркел пробил легкобронированную машину насквозь, и она закувыркалась во тьму, объятая пламенем. Когда Ростик снова повернулся к грузовику, мимо него пронесся очередной энергетический луч. Неясно было, сколько ещё здесь вражеских машин.
"Пора бежать, - решил Маркел. - Надо предупредить Кладовку".
Но он не мог оставить смерть Бродски неотомщенной. Не жалея мотор "Часового", он ускорился и зашел на цель сбоку. Когда пушка грузовика повернулась ему навстречу, Ростик резко затормозил, застигнув стрелка врасплох. Прежде чем тот смог пригнуться, майор открыл огонь и испепелил дегенерата. Не отпуская гашетку, Маркел наклонил шагоход вперед, и поразил меткими выстрелами орудие на серворуке. Кузов грузовика разлетелся на куски в ослепительной вспышке, набившиеся в него создания сгорели заживо. Уже неуправляемую машину повело, она перевернулась и отлетела в сторону. Затем последовал взрыв.
- Антонов? - воксировал Ростик, разгоняясь. - "Акула" Антонов, как слышишь меня?
Но третий боец эскадрона не отвечал. Опасаясь худшего, Маркел направился к монорельсу и увидел вдалеке хвостовые огни поезда. Тот по-прежнему вез свой злобный груз в сторону Кладовки.
"Надо зайти со стороны кабины".
Из тьмы впереди вынырнул "Часовой", несясь прямо на Ростика. Повинуясь чутью, тот резко дернул машину в сторону, и это спасло майора от убийственного потока снарядов. Неизвестный шагатель наводился на него, не сбавляя скорости, и ствол его орудия извергал пламя.
"Автопушка" - сообразил Ростик, зигзагами приближаясь к вражескому "Часовому". В нем ещё можно было узнать машину Черных Флагов, но кабину уже покрасили в фиолетовый цвет и вывели на ней кривую спираль. Что важнее, его противопехотную пушку заменили на более тяжелое вооружение, превратив шагоход в охотника на бронетехнику.
"Сенка", - несмотря на все изменения, Маркел опознал врага. У каждого из "Акул-Часовых" был свой стиль вождения, и Ростик помнил их всех.
- Предатель! - Воксировал майор на всех частотах, проскакивая мимо него.
- Освободитель! - Бросил в ответ Казимир, устремляясь в погоню.
Ростик выругался, увидев обломки "Часового" Антонова. Тот был искусным пилотом, но не отличался острым чутьем.
"И я не предупредил его о Сенке, - признался себе Маркел. - Я и верить в это не желал, не то, что произносить вслух".
Теперь это не имело значения. Главное - уничтожить поезд. Маневрируя, чтобы избежать выстрелов изменника, Ростик держался путей и не выпускал из виду состав впереди. Он довольно быстро нагонял цель.