- Согласен, неважно. Но вряд ли архивы такого уровня сохранились в постсоветском дерьме. Если даже что-то и было… Либо сгорело, либо продано… Прикажешь мне брать заложников у россиян? Отдайте нам ваши секретные библиотеки, а то мы сейчас ваши бюджетные деньги объявим незаконными доходами и конфискуем? Или опять сместим с поста генсека NATO? Очень смешно.
- Генсек-то ладно, но вы попробуйте найти разницу между их бюджетными деньгами и частными, вам экономисты памятник поставят… Комиссар, вряд ли сами россияне что-то сейчас знают. Такой был бы у них козырь, вы что. Нет, они наверняка не в курсе. Кто знал - мертвы, а архивы наверняка дырявые и неполные были изначально. Да, мы с вами сейчас бредим, не забывайте, шеф.
- Не забываю. Итак, некие биотехнологические исследования. И именно советские, не украинские. Не россиянские.
- Да. Только не "россиянские", а "российские".
- Piss off, man. Ещё какие идеи?
- Лично у меня одна внятная идея, Комиссар. Про россиян - я говорю вам в порядке бреда, подчёркиваю. Проверить надо, надо очень хорошо подумать и очень тщательно проверить, чтобы в тылу не оставлять, но я не верю в советские биотехнологии, в результате реализации которых возникла Зона. А моя идея проста. Летающая тарелка. Та самая, сбитая над станцией в апреле восемьдесят шестого. Лежала она в лесу, потихонечку автоматически ремонтировалась. Фонила на всю округу. Ну вот и отремонтировалась. Зона - внешний скелет и энергосистема. Как у контролёра - нервная.
- Детский сад, - сказал Эйч-Мент задумчиво. - Фантастический рассказ. Зона - проекция динамической конфигурации тарелки на местности? Детский сад, сонни.
- Так с детьми мы дело и имеем, Комиссар.
- Как вы мне все надоели! - повысив голос на четверть тона, что означало протяжный вопль, пробурчал Эйч-Мент. - Ну ладно. У меня нет времени, мне уже пора бежать, сонни, Сталкиллер. Ты у меня левая рука. - Эйч-Мент был левша. - Что мне делать? Рекомендуй.
- Комиссар, мы знаем, что в районе Котлов существовал и действовал советский секретный объект. Именно с ним связаны Влад и Влада, именно из района Котлов стартовал НЛО, именно оттуда вышли в их настоящем виде Уткин и Пушкарёв. Что это был за объект? Земные исследования? Или там действительно хранилась инопланетная посудина? Рекомендую использовать наши информационные возможности… неизвестной природы. То есть Хозяев, Комиссар. - Эйч-Мента ожидаемо откровенно передёрнуло. - В Москве есть контролёры, есть они и в Киеве. Значит, вам нужно двое из Хозяев, пусть возьмут по три-четыре особи, выведут их из-под охоты и ловят нужных чиновников. Сталкеры мы или не сталкеры, в конце концов? Если уж забивать микроскопами гвозди, так уж по шляпку. И зачем брать заложников, когда можно брать сразу языков.
- Пленных, ты имеешь в виду? - уточнил Эйч-Мент, воззрясь на Клубина с любопытством.
- Да.
- Ну ты нахал, Сталкиллер. Принято, согласен. Информация о Котлах нам нужна. У Хозяев нынче выбора нет. Согласен. Тем более - всё это пройдёт под шумок, - заключил Эйч-Мент по-русски. Он помолчал. - Ну а твои действия?
- Я закончу интервью и пойду в Зону с Уткиным и Пушкарёвым. Вы сами надеетесь, что всё кончилось?
- Нет, и не имею права. И ты не имеешь. И всё наоборот, сынок. Я надеюсь, что ничего не кончилось. И тебе приказываю надеяться.
- Я хотел, чтобы вы это сказали вслух, шеф. Спасибо.
- Незаконному мигранту в глотку твоё спасибо. Так что про наших уродов, зачем тебе с ними в Зону?
- Им туда надо. Значит, там что-то осталось. Важное. Важное и для нас. Кто первый встал, того и Зона, шеф.
Эйч-Мент помолчал.
- Слушай, а не зря мы мировую общественность пускаем наблюдать? - спросил он.
- Google? Нет, не зря. И за кого вы меня держите? Они у меня под контролем. Не давайте только ни WASA, ни корейцам, ни частникам лезть в зенит Зоны. Никаких дронов, никаких беспилотников. Опять же, Эмираты, Мирза-Чарле. Вот их надо придержать, как мы с вами и договорились. А за Google не беспокойтесь. Под контролем. Думаю, монитор уже устанавливают. Мне здесь он очень поможет. Лично мне. И вам, значит.
- Roger, сору. Тебе что от меня ещё нужно? Материалы? Люди?
- Ответы.
- Давай.
- Как обстановка в районе "Камино"?
- Ни выживших, ни уцелевших.
Эйч-Мент был предельно точен в формулировке. Клубин вздохнул.
- Жалко? - спросил Эйч-Мент.
- Очень, Комиссар, - откровенно ответил Клубин. - Я надеялся на Вобенаку. Хорошо хоть Наполеон выжил… Очень жалко, в общем.
- Мне тоже жалко, - сказал Эйч-Мент, принимаясь застёгивать свой плащ. - Карьер - не жаль, а вот "Камино"… Очень жалко. Твою дочку спасли, вылечили. А остальные сто миллионов человеков прямо сейчас? Как им помочь? - Эйч-Мент помолчал, возясь с застёжкой на животе. - Мне всю Зону жалко. На аэродроме сегодня - вылез из шаттла, иду, гляжу - валяется пустая консервная банка. Сладкое молоко, знаешь? И так мне стало горько, что никакая неизвестная, мать её, природа больше не превратит эту несчастную банку в магнитную дыру, в "семьдесят седьмую". Останется банка просто банкой. Вовеки веков. Так и сгниёт пустышкой… Не интересно же! Скука. А так было интересно. Надо успеть нам к включателю первыми, Сталкиллер… Да, кстати! Доктору Горски ты должен бутылку, а не он тебе. Сводка к тебе не попала по моему распоряжению. Я сам хотел тебе сказать. Полюбоваться.
Ничего себе! У Клубина отвисла челюсть. Железный Сталкиллер остолбенел. Суперсталкер, охотник на кровососов потерял контроль над лицом.
Эйч-Мент с удовольствием пялился, скаля свою радиоактивную металлокерамику.
- Да - ты - чё!.. - выдавил Клубин. - Комиссар, вы серьёзно?
Эйч-Мент хохотнул - словно стальным языком по железному нёбу.
- Есть такой слух. Профсоюз действительно готовит иск. Непосредственно к нам. Возмещение упущенной прибыли и счастья человечества. Мы, стало быть, виноваты, что Карьер накрылся. Сумма - три процента ВВП стран-основателей. Ежегодно. На сто лет. Мне уже звонили из канцелярии Её Величества. Ругались русским матом. Вот тебе, Сталкиллер, и мистер Горски. Он же фантазёр. Молодец он, а не фантазёр. А ты - Фома, не верующий в абсолют человеческой глупости. Пошёл, пошёл слушок, не сомневайся, сонни. Но благодаря мистеру Горски мы заранее готовы.
"Пошёл слушок", "есть такой слух" у Комиссара означало "информация достоверная, перекрёстно подтверждённая независимыми источниками".
- Повзрывать их к чёртовой матери, анацефалов? - спросил Клубин.
Эйч-Мент пожал плечами.
- Хорошо бы. Но… Ты бутылку-то старику отдай, раз проспорил, а в политику не лезь, сонни. Не надо никого взрывать. Не двадцатый век. Человеческая жизнь священна. И всё такое.
- Так то - человеческая…
- Кстати о жизни. Ты опять без оружия.
- Комиссар! - сказал Клубин недовольно. - Шеф! Ну вас к дьяволу!
Эйч-Мент расстегнул плащ, запустил руку в неведомые глубины и долго там рылся. Клубин, морщась, ждал. Эйч-Мент наконец добыл искомое и со щелчком, словно доминошную косточку, выложил перед Клубиным на стол флешку с матрицей.
- Давай, и без разговоров, русский коммунист. Приказ и всё такое прочее. А мне пора. Будь на связи, а клона своего не балуй. Когда теперь ещё нового заимеешь. Про дочку твою - ну я тебе уже сказал. Я её навещу. Со сталкерами пора уже обострять тему. Но будь осторожней с Задницей. Он фанатик, он добрый малый. И он лучший солдат, кого я знаю. Так что интервью твоё он слушает обязательно. Думаю, ты специально не закрылся. Вариант приемлемый, я тебя поддерживаю, но будь осторожней. Жаль Задницу гасить. Мне он нравится, и он спас много людей. Если что - он на твоей совести. Всё. - Эйч-Мент поднялся, застегнул последнюю пуговицу и, не кивнув, не попрощавшись, шагнул к выходу. Клубин едва успел открыть дверь перед ним. Снаружи, оказывается, шёл редкий крупный дождик.
Громко и искусственно, пластмассово затрещали капли, разбиваясь о плащ Эйч-Мента, Комиссара, единственного на планете сталкера с рейтингом выше Комбатовского, о чём, впрочем, знали лишь четверо - сталкиллеры Клубин и Клим "Вобенака" Айве, доктор Джон "Горски" Ли и - сам Комиссар, Эйч-Мент… хозяин Хозяев, создатель, руководитель и давно уже единоличный владелец самой эффективной и действительно всепланетной организации, ближе всех стоящей к высокому званию легендарной Мировой Закулисы… и не в комическом её значении, а в настоящем, досель небывалом…
Всякий раз, думая об этом, Клубин ощущал холодок промеж лопаток. Действительно - фантастическая постановка, как в книжке, и я, опытный, повидавший виды человек, - её персонаж, и не самый главный… Роль второго плана, как ни пыжься, как ни старайся, сколько ни делай… Ужасное ощущение.
Клубин был убеждён, что его испытывает всякий, сталкиваясь с Эйч-Ментом лично. Отец-основатель. Человек-государство. Robber Baron.
Эйч-Мент вдруг обернулся, придержал закрывающуюся дверцу пальцем и произнёс:
- Да, я забыл совсем. Ты беспокоился. Недоумевал. Как его… "Епэбэвээр"… Это аббревиатура такая на вашем дурацком русском. "Единые правила безопасности при взрывных работах".
Клубин задрал брови и фыркнул.
- Ну я поехал, - сказал Эйч-Мент. - Работай, Сталкиллер. Бога не забывай. Wibbly-Wobbly, сонни.
Дверца закрылась.
- О тебе разве забудешь… - сказал Клубин, с трудом удержавшись, чтобы не перекреститься.
Сегодня его пробрало до самых печёнок.