- Он превращается в водоросль! Скорее тащите его из воды! На помощь!
Дух с черной кожей и белым лицом, должно быть, хотел утащить его к себе в темную страну. Крича, он сбегал по лестнице к Спету. Слишком поздно: Спет знал, что теперь он легко попадет в туманную страну утонувших вместе с пришедшими за ним дружественными духами. Он почувствовал, как его ноги врастают в грязь и пускают корни и эти корни уходят все глубже, и его охватила радость, когда он понял, что это так и нужно, что это нужнее и естественнее, чем превращение в высокого, унылого старшего.
Ему не хватало воздуха, и он задыхался. Но как раз в тот миг, когда крючковатые пальцы черного духа вцепились ему в шею, Спет набрал полные легкие воздуха и наклонился, погрузившись в темную ласковую воду, уходя прочь от болезненной красоты яркого света и движущихся форм. Вода сомкнулась над ним, и звуки исчезли.
Он еще чувствовал, как костлявая рука черного духа тянет его за шею, он успел увидеть и бегущих к нему бурых духов и знал, что они не позволят причинить ему вред… а потому оставил всякие страхи и, нагнувшись глубже в темноту, погрузил руки с растопыренными пальцами глубоко в грязь и охва-гил лодыжки, словно всегда знал, как это делается. Пальцы сомкнулись, и разомкнуть их было уже нельзя. Они никогда не разомкнутся больше. Он почувствовал мягкий толчок, когда первая волна разлива прошла над ним, но не обратил внимания на нее. Со смешанным чувством ужаса и уверенности в том, что поступает правильно, он открыл рот и всей грудью вобрал в себя холодную воду.
Мысли оборвались. Как только вода ворвалась ему в легкие, окоренившееся водяное существо - давно забытая взрослая форма Спетова вида - начало новую, лишенную мыслей, псевдорастительную жизнь.
Первая волна разлива почти достигла люка. Она захлестнула инженеров, которые тащили кричавшего человека; а когда она прошла, трое людей еще были на трапе. Один из них ударил кричавшего, и они внесли его внутрь.
* * *
У Гендерсона некоторое время была истерика. Но потом он успокоился, составил короткий отчет для Комитета по исследованию планет, когда вода спала, он руководил очисткой дюз от грязи и техническим осмотром камер сгорания.
Он не хотел говорить ни с кем из туземцев и уходил в корабль, если они появлялись.
При отлете Уинтон был еще сильно возбужден, но потом тоже успокоился и пришел в себя. Он не хотел говорить о случившемся. Гендерсон же казался вполне спокойным, но Чарли не заговаривал о том, что старший инженер держит за стеклянной загородкой в машинном отделении большой куст.
* * *
После этого полета Гендерсона стали считать немного чудаком. На большие лайнеры его все же берут - там ведь есть и другие инженеры. У него всегда есть работа, но куда бы он ни летел, он всегда берет с собою огромный куст в горшке и ставит его в машинном отделении, ухаживает за ним и поливает водой. Товарищи никогда не шутят с ним на эту тему, так как это небезопасно.
Когда Гендерсон остается один, он разговаривает со своим кустом. Разговаривает ласково и убедительно. Но куст никогда ему не отвечает.
Они с Чарли встречаются иногда, когда их корабли оказываются в доке одного и того же космопорта, на одной и той же планете. Они пьют и шутят. Но Чарли никогда не летает на одном корабле с Гендерсоном. Когда он видит Гендерсона вместе с его кустом, ему становится не по себе.
Это не тот куст, но он никогда не скажет Гендерсону об этом.
Драгомир Миху
(РУМЫНИЯ)
На волне космоса
Они мчались со скоростью света, приближаясь к Земле, к старой доброй Земле, чей образ всегда хранили в душе. Ожидание той минуты, когда они смогут увидеть своих близких, и радость возвращения с победой не давали им заснуть. А сон был для них единственным способом победить время. Астронавты лихорадочно готовились встретить Землю, сказать ей о своем возвращении.
Экипаж был занят обработкой данных, полученных в процессе полета в область Тау Кита - первой звездной системы, которую посетили люди. Астронавты решили подготовить предварительные планы для новой экспедиции на планету, которую они назвали Белой пушинкой. Ее назвали так потому, что на ней было множество горных хребтов, укутанных снегом. Спектрограммы показывали, что на планете есть благоприятные условия для постройки автоматической космической станции. Обычно планы экспедиций вырабатываются только на Земле, где имеются все необходимые счетные устройства и где можно координировать все работы по исследованию космоса. Астронавты же принялись разрабатывать план нового перелета не для того, чтобы соперничать с исследовательскими институтами Земли, а чтобы по возможности приблизиться к условиям работы на Земле, по которой они стосковались.
В этот вечер обсуждение закончилось в спокойной атмосфере. Слова "этот вечер" следует, конечно, понимать фигурально. На космических путях не бывает ни вечера, ни утра, ни времени года, ни часов. Однако астронавты пользуются земными мерами времени и говорят: "В восемь часов утра" или: "Завтра за завтраком", хотя в иллюминаторы видна только черная бесконечность. Чтобы не терять связи с Землей, память о которой они уносят с собой к границам солнечной системы, в глубины Галактики, астронавты стараются сохранить тот же образ жизни, что и на Земле. Они празднуют дни рождения, крупные события в истории Земли, новогоднюю ночь и День урожая, хотя электронные счетчики отсчитывают длительность полета световыми годами.
Итак, в этот вечер Элла, руководительница работ по планированию новой экспедиции, закончила дискуссию, сказав с улыбкой:
- А теперь, друзья, отдыхать! Я против ночных заседаний.
Однако астронавты и не думали расходиться. После бесконечного молчания космоса им хотелось услышать живой пульс Земли, частицей которой были они сами.
- Ничего, Элла, - сказал Алекс, - проведем бессонную ночь, как в молодости. Нужно испытать бессонную ночь и в космосе.
- Нельзя, Алекс. Хоть я решила отказаться от длительного сна, но мы все же должны спать. Именно потому, что мы еще не ступили на Землю… А сейчас гасите свет! Если кому-нибудь хочется еще на немного остаться, я предлагаю послушать музыку. Мне хотелось бы услышать какую-нибудь симфонию девятнадцатого века.
Никто не успел ничего ответить, - в зал ворвался Ред.
- Скорее, скорее включайте приемники! Кажется, Земля нас приветствует! Передается что-то на длине волны космоса!
Ред был "слухом" звездолета. Как и на Земле, на всех звездолетах постоянно слушают "космическую волну" на длине 21 сантиметра. На этой волне слушают вибрации далеких планет. Это "голос космоса", расшифровка которого идет с самого начала космической эры - со второй половины XX века. Правда, сделанные записи расшифровать пока не удалось, хотя многие из них имели вид передач, посланных разумными существами с других планет.
На звездолете условия для прослушивания "голоса космоса" были лучше, чем на Земле, но до сих пор Реду не удавалось поймать ничего похожего на осмысленную передачу.
- Передают музыку, - повторил он, задыхаясь от волнения, - это может быть только с Земли, в честь нашего возвращения…
Из репродуктора слышались сначала только характерные шумы, но потом заструилась мелодия, сначала робкая, потом все более и более уверенная. Был ли это оркестр? Или только один неизвестный инструмент? Несомненно, это была передача, а не то, что астронавты обычно называют "музыкой пространства", которая состоит из шорохов или взрывов слепых частиц материи. В музыке было что-то странное, волнующее, она была то спокойной, то зовущей, иногда поднималась до вопля. Людям казалось, что они уже слышали когда-то эту музыку и несли ее с собою на всем своем пути.
Элла взглянула на Реда, словно желая сказать что-то…