- А на суде это тоже не будет важно?
Он захлопал глазами.
- Ким, но ведь не будет никакого суда… С этой стороны тебе вообще ничего не грозит.
- Очень интересно, - сказал я. - Ну и что конкретно от меня требуется?
Лопухин облегченно вздохнул.
- Я все подготовил, - с этими словами он вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист плотной бумаги. - Вот, возьми, это план.
Я взял бумагу и развернул. На листе умело - сказывалась археологическая практика - был нанесен план дачного поселка с подробными комментариями. Один дом, стоявший на отшибе, был обведен красным кружком.
- Череп хранится в этом доме, - пояснил ДД. - Где именно, я не знаю. Твоя задача, Ким, - проникнуть в дом в отсутствие хозяина, найти череп и унести его с собой.
- Одну минуточку, - перебил я. - А почему, собственно, ты думаешь, что именно я могу выполнить такую работу, а? У меня что, на лбу написано, что я специалист по дачным кражам?
- Да нет, Ким, ну что ты, - бормотнул Лопухин смущенно.
- Может, тебе кто-нибудь что-нибудь про меня рассказывал? - вкрадчиво осведомился я. - Может, кто-то дал тебе рекомендации?
- Да, - сказал ДД, вздохнув. - Да, мне рекомендовали тебя.
- В качестве мелкого воришки?
- Hет, как человека, способного на рискованные дела.
- Безумно интересно. И кто же дал мне столь лестную характеристику?
Это действительно было интересно. Люди, которых я знал по Университету, как правило, не имели представления о моей работе, а с теми, кто был в курсе, Лопухин вряд ли мог встретиться на заседании Союза Молодых Историков.
ДД поднял на меня свои честные подслеповатые глаза и мужественно, словно партизан на допросе, ответил:
- Я не могу назвать тебе его имя.
Я улыбнулся циничной улыбкой выпускника иезуитского колледжа Вальтера Шелленберга и сказал:
- В таком случае говорить нам более не о чем. Хочешь коктейль?
- Это непорядочно… меня просили… - вяло сопротивлялся ДД.
- А порядочно предлагать мне такую грязную работу? - рявкнул я. - Лопухин съежился, насколько вообще может съежится почти двухметровая жердина.
- Кто тебе наплел эту чушь?
- Кулаков, - раскололся, наконец, Лопухин. - Сашка Кулаков. Но он просил…
Теперь все стало на свои места. Ну разумеется, Сашка Кулаков, трепач и сплетник, мажор из мажоров, кошмар нашего курса. Когда-то давным давно, еще в начале моей карьеры, я сдуру посодействовал ему в решении одного пустякового вопроса (начистил пачку двум лохам из "Чайника") и страдаю с тех пор неимоверно. Все слухи и легенды, которые ходили обо мне в стенах нашей альма-матер, обязаны своим появлением именно ему. Периодически он всплывает на моем горизонте, как воплощенное свидетельство моей юношеской глупости.
- Значит, Кулаков, - повторил я. - Ну и что же он еще про меня рассказывал?
- Он сказал, что ты работаешь… м-м, ну, словом, за деньги выполняешь разные деликатные поручения. Что ты известен в определенных кругах как солдат удачи. Честно говоря, я очень удивился, я ведь совершенно не знал, что ты делал после распределения, но подумал…
- Достаточно, - перебил я. - Ладно, Дим, чего уж там. Это правда.
- Я понимаю, ты работаешь за деньги… - заторопился ДД. - Мы с дедом решили, что в состоянии заплатить тебе две тысячи. Если нужно больше… я, к сожалению, не знаю твоих расценок…
Довольно жалкое это было зрелище - Дмитрий Дмитриевич Лопухин в роли моего нанимателя. Когда тщеславие мое было полностью удовлетворено, я сказал:
- Денег с вас я не возьму.
- Ты хочешь сказать, что сделаешь это бесплатно? - осторожно удивился Лопухин.
- Я не работаю бесплатно, Дима.
- Что это значит? - он повысил голос, как будто уже имел на меня какие-то права.
- Это значит, что я отказываюсь, - объяснил я, отдавая ему листок со схемой. - Да, я действительно выполняю время от времени разные деликатные поручения, но я не вор. Запомни, Дима - я не вор. И не собираюсь менять свои принципы.
Он молчал и смотрел на меня глазами обиженного ребенка. В какой-то момент мне стало жаль его, и я уже совсем было собрался дать ему телефон одного профессионала, но вовремя одумался. В конце концов, его проблемы –это его проблемы. Я не благотворительное общество.
Потом он кашлянул и поднялся из кресла. Я слез со стола и приготовился его проводить. Не люблю я так отшивать людей, да уж что поделаешь.
На полпути к двери ДД громоздко развернулся и сказал бесцветным голосом:
- Дед просил тебе передать… Если ты согласишься, мы можем заплатить тебе по-другому…
Я молча прошел в прихожую и щелкнул замком.
- Дед готов отдать тебе всю нашу библиотеку по инкам, - продолжил Лопухин, влезая в лакированные туфли.
Я пощелкал язычком замка, но уже скорее автоматически. Библиотека Лопухиных в студенческие годы была для меня предметом бессильного вожделения. Такую библиотеку мне, при всех моих заработках, было не собрать и за сто лет. Там был и Прескотт - тот самый, первый, с золотым корешком, - и Мармонтель, и репринт хроники Сьесы де Леона "Сообщение об инках" 1873 года. Насколько я знал, Лопухин-старший относился к этим книгам примерно так же, как Атлас - к яблокам Гесперид. Батюшки, подумал я, и далась же им эта пепельница!
- Так что подумай, Ким, - теперь голос ДД звучал намного уверенней. - План я на всякий случай оставил тебе. Надумаешь - позвони. Телефон прежний.
Сказал - и вывалился на лестничную клетку, верста коломенская, скотина неблагодарная, змей-искуситель.
Ох, как мне не хотелось ввязываться в эту историю…
3. КАХАМАРКА, 1533 год. ОКО ВИРАКОЧИ.
… Сверкали золотые шлемы индейских воинов в неверном свете чадящих смоляных факелов. Отсюда, с плоской крыши дворца, было видно, что долина вся заполнена туземной армией - багрово-золотые отблески покрывали ее, как чешуя покрывает тело дракона. Под огромной южной луной, выплескивающей поток расплавленного серебра с бархатно-черных небес, ворочалось у подножия цитадели тысячеголовое рассерженное чудовище. Ворочалось и ждало своего часа, чтобы открыть огромный зев и проглотить чужаков…
- Они стоят уже второй месяц, - глухо произнес Писарро. Стоя у обрывающегося в темноту края крыши - снизу, из каменного колодца двора доносились гулкие бухающие шаги часовых, - он до рези в глазах всматривался в мерцающую огнями долину. - Их там пятьдесят тысяч, если не больше… Они не нападают и не уходят. Почему?
- Они ждут, - ответил голос из глубокой лунной тени, падающей от сторожевой башни. - И будут ждать еще долго.
- Ждут, когда мы отпустим их короля, - в голосе Писарро не было вопросительных интонаций. - Вот уже третий день, как выкуп заплачен сполна. Посланцы из их столицы уже интересовались, когда король будет отпущен.
- Но ведь ты же не собираешься отпускать его, благородный Франсиско? - тихо спросил тот, кто держался в тени. Он чуть шагнул вперед, и на тонком длинном клинке его толедской шпаги заиграл ослепительный серебряный луч.
- Если мы его не отпустим, это огромное войско сотрет нас в порошок. - Писарро положил огромную, исполосованную шрамами руку на рукоять своего меча. - Кузен Кортес рассказывал мне, как вмешательство Святого Яго спасло его отряд при Отумбе, но у него было больше людей, и противостояла ему не закованная в броню армия, а толпа одетых в перья дикарей… Даже Святой Яго не спасет нас. Стены Кахамарки крепки, но и здесь мы не продержимся больше суток. Они завалят нас своими трупами, Диего!
Диего негромко рассмеялся. Смех у него был скрипучий и неприятный; так мог бы смеяться крокодил.
- А если мы его отпустим, нас не просто сотрут в порошок. С нас живьем сдерут наши христианские шкуры и понаделают из них боевых барабанов. Или ты думаешь, что Атауальпа и вправду решил подарить нам свое золото?
Писарро вполоборота повернулся к Диего, но ничего не сказал.
- Если мы покончим с Атауальпой, мы обезглавим империю. Армия не станет защищать мертвеца. Вспомни, Франсиско, когда мы схватили его здесь два месяца назад, корпус Руми-Ньяви снялся и ушел на север…
- И взамен тут же подошел вдвое больший корпус с Юга, - перебил его Писарро, - весь в золотых латах. Ты что, хочешь, чтобы тебя убили золотым мечом, а, Диего?
- Южане не любят Атауальпу, - спокойно возразил его невидимый собеседник. - А их король, Уаскар, задушен в тюрьме. Если мы пообещаем им вернуть трон империи законному престолонаследнику, они станут нашими союзниками.
- Кто будет договариваться с ними? - брезгливая гримаса появилась на лице Писарро. - Эти проклятые язычники понимают только язык меча!
- Но с королем же мы договорились, - хмыкнул Диего. - И плоды этого договора делят сейчас внизу наши крючкотворы… Южане согласятся, я уверен. Их командир, принц Топара, только и мечтает занять место Атауальпы, - он снова хмыкнул. - Не у нас в подвале, разумеется.
Вдалеке, за исполинской стеною снежных гор, вспыхнуло и погасло красноватое пламя, бросив тревожный отблеск на каменное лицо Писарро. Предводитель конкистадоров стремительно сотворил крестное знамение.
- Пресвятая дева, защити своих солдат…
- Это вулкан, - насмешливо пояснил Диего. - Огнедышащая гора, как Этна на Сицилии, как Везувий…
Писарро легко повернулся и встал лицом к лицу со своим собеседником. Высок и крепко сложен был старый конкистадор, но Диего был выше на полголовы и шире в плечах.
- Откуда ты взялся такой умный, Диего? - бешено спросил Писарро.