Олег, сам того не желая, ознакомился с любопытной, но совершенно бессмысленной историей из жизни пулеметчика. Гарин ничего не мог поделать: Лентяй вспоминал этот период так ярко, что пробиться глубже было невозможно. Опасаясь быть втянутым в новый никчемный мемуар, Олег оставил бандита в покое и перенес внимание дальше. В другом кабинете кто-то думал о женщинах, хотя и не так сочно, как Лентяй о своем автобусе.
Еще один боец, из новеньких, просто хотел есть, но стеснялся спросить, когда позовут обедать и позовут ли вообще, или ему можно достать уже свою банку тушенки и не спеша, с черным хлебушком из армейского сухпая, заточить ее, сука, и чтобы никто не мешал, не лез под руку, потому что жрать, сука, охота давно, сил уже нет никаких, в животе черт-те что за симфония, Шостакович курит в углу, вот какая там симфония, и если не пожрать в ближайший час, то можно спятить, сука, от голода, а это тупо, когда в рюкзаке лежат четыре банки отличной тушенки, сука, по ГОСТу, а эти мутные бандерлоги даже не намекнут, когда уже можно будет пожрать…
Гарин с трудом вырвался из этого кулинарного наваждения и проглотил обильную слюну.
- …тогда, конечно, сразу сообщим, - сказал Михаил, заканчивая длинную фразу, начало которой Олег пропустил из-за того, что подслушивал чьи-то бестолковые мысли. - Вставай, поедем, - полковник призывно хлопнул Гарина по плечу.
Олег поднялся и направился за товарищем, на ходу отмечая, что его слегка подташнивает. То ли это стояла в горле холодная тушенка из чужой мечты, то ли он просто не рассчитал силы и надорвался.
- Прикольно, - кивнул Гарин пулеметчику в предбаннике.
Лентяй кивнул в ответ и непроизвольно заулыбался, а когда осознал, что не понимает, о чем речь, посетители уже вышли в коридор.
- Куда едем-то? - поинтересовался Олег.
- За "колокольчиком".
- За чем?.. - прищурился Гарин. - Что еще за "колокольчик"?
- "Колокольчик" - это "колокольчик", - серьезно ответил Столяров.
Глава пятнадцатая
Михаил аккуратно проехал узкое место между сгоревшими автобусами и дал по газам: дальше дорога была свободной.
- Скутер сказал, что если привезем два "колокольчика", то второй, как договаривались, сможем забрать себе, - сообщил Столяров. - Но он честно предупредил, что два мы вряд ли найдем. Один, и тот запаришься добывать. Поэтому с дележом хабара варианты такие: либо Скутер платит нам половину суммы, за которую он сможет продать артефакт…
- Это кидок, - отрезал Гарин.
- Либо деньги сразу на руки, но тогда, естественно, меньше.
- И сколько? - поинтересовался Олег.
- Сотку.
- Сотка - это что?
- Сто тысяч. Двести бумажек по пятьсот евро.
- Или пятьсот по двести… - оторопело произнес Гарин.
- Я помню, что ты математик, - сказал Михаил. - Не нужно этим козырять.
- Значит, сотка - это как бы на худой конец? По дешевке то есть?
- Это половина от дешевки, - напомнил Столяров. - Наша доля.
- Сколько же та фигня стоит на самом деле?
- А глазенки-то загоре-елись, - с удовлетворением прокомментировал полковник. - Скутер говорил, что цена "колокольчика" доходит до полумиллиона. Но этот артефакт редкий, стабильного спроса на него нет.
- Пятьсот тысяч?! - Олег поперхнулся и следующее слово выжал из себя не сразу. - Кто же купит эту хренотень за такие деньги?
- Да прекрати ты. Спортивные тачки ведь покупают? Иногда и дороже. И всякий антиквариат. От него вообще никакого толку, если вдуматься. Но покупают же! А тут такая вещь, что ее и на практике применить можно, и наследникам оставить не стыдно.
- Боюсь даже представить, как это применяется… на практике, - вымолвил Гарин.
- Я так понимаю, что во время разговора со Скутером ты был в прострации?
- Его сознание недоступно, я старался просканировать кого-нибудь из его окружения.
- Это правильно. Результаты есть?
- Результатов полно, - буркнул Олег. - Но пользы от них никакой.
- Ну хоть что-то у тебя без "венца" стало получаться, и то хлеб, - покладисто заявил Михаил.
- Без "венца" я вряд ли смогу на кого-то повлиять. Только слушать, и то всякую ерунду.
- Зато меньше палимся, - рассудил полковник. - А то как вспомню Добермана… как он шнурок развязал… Ладно, проехали.
На перекрестке Михаил свернул влево, к центру.
- А куда путь-то держим? - запоздало осведомился Олег.
- Ты визу американскую получал когда-нибудь?
- Какая там Америка… Я на первой же работе под такими допусками подписался, что даже в ванной петь перестал. На всякий случай.
- Ну вот, теперь отыграешься, наштампуешь по пять штук на каждую страницу.
- Американцы не штампуют, они наклеивают. Как Шенген.
- А говоришь, что не знаешь, - засмеялся Михаил.
- Я говорю, что не получал, - с детским упорством возразил Гарин. - Только это… Хорошо бы сначала за "венцом" на базу заскочить… - неуверенно добавил он.
Столяров просто открыл "бардачок".
- Мы же его не брали! - сказал Олег, доставая артефакт.
- Это ты не брал. И вообще ты халатно относишься к своему оружию. Раньше за тобой такого не водилось. Но без особой необходимости ты его не надевай, хорошо?
- Вот ты меня уже и боишься, - горько пошутил Гарин, хотя шутки в этой фразе было совсем чуть-чуть, на донышке.
- Во-первых, не тебя, а того кекса… - Михаил указал пальцем вверх. - Во-вторых, не боюсь, конечно. И, в-третьих, Скутеру о наших методах знать совсем не обязательно. Хотя… думаю, что он давно уже все знает.
- Я при Геше "венец" в открытую надевал. Мигрень якобы лечил.
- Ах да… Я и забыл даже. - Столяров, не сбавляя скорости, грустно посмотрел на товарища. - И ты, Олег, в развалину превращаешься, и я тоже не молодею. Два сапога пара, вышли на тропу войны. И кто нас дернул…
Несколько минут они ехали в тишине - Михаил корил себя за внезапную слабость, а Гарин просто не знал, как реагировать на слова друга. Он ждал, что неунывающий полковник вот-вот щелкнет пальцами и снова, как это бывало всегда, превратит реплику в анекдот, но "вольво" катила по пустой улице все дальше и дальше, а Столяров продолжал молчать.
- Про "колокольчик"… - произнес наконец Гарин. - Ты так и не рассказал, в чем его ценность.
- О-о, "колокольчик" - это сила! - начал Михаил с преувеличенным энтузиазмом. Полковник был благодарен Олегу за то, что он сменил тему. - Если коротко, то этот артефакт - мощный генератор инфразвука. При этом он компактен и не требует питания. Про низкие частоты тебе, надеюсь, не надо объяснять?
- В общих чертах представляю. А насколько низкие?
- Как раз такие, чтобы у человека в зоне поражения остановилось сердце. В принципе последствия бывают разные - от рвоты и галлюцинаций до летального исхода. Все зависит от оператора.
- От оператора? - переспросил Олег.
- "Колокольчик", как и твой "венец", сложен в управлении. Взаимодействию с ним надо учиться, и это еще не каждому дано. Но тот, кто научится, будет красавчиком. Разработки инфразвукового оружия в разных странах ведутся уже давно. Есть прототипы. Вроде бы хорошие. В серию их не запускают только потому, что большой войны пока нет.
- И вот этим мы собираемся торговать… - заключил Гарин.
- "Колокольчик" - это не средство массового поражения, он не опаснее охотничьего ружья. Хотя намного эффективней, конечно. В общем, твоя совесть может спать спокойно. Ну и моя заодно вздремнет. Если только… - Михаил озадаченно прикусил губу.
- Что?
- Если Скутер не брешет, - смущенно уточнил полковник. - Да не-е! Их уже несколько штук на Большую Землю продали, и, как видишь, катастрофы не случилось. Обычный инструмент для ликвидации недругов, такой же, как и "хлопушка", только малость покруче и не одноразовый.
- Как это "малость"? - сварливо отозвался Олег. - "Хлопушка" взрывается, там хотя бы становится ясно, что произошло. А инфразвук без приборов засечь нельзя. Идет себе человек по улице и вдруг падает. И ни дырки в теле, ни синяка, ни радиации - ничего не остается.
- Те, кого будут устранять с помощью "колокольчика", по улицам не гуляют, - заверил Михаил. - Но логика верная: можно убить практически любого, независимо от того, насколько тщательно его охраняют. Поэтому и цена такая.
- Чем глубже мы во все это влезаем, тем противнее становится жить, - признался Гарин.
- Такая цена… - повторил Столяров. - А белые перчатки ты замарал еще в Припяти. По самый локоть угваздал. Чего уж теперь сокрушаться… теперь уже поздно, брат. Надо дело сделать. Закончить его наконец-то и выкинуть из головы побыстрей.
Разговор снова иссяк, но как будто уже на другой, почти оптимистической ноте. Полковник умиротворенно рулил, объезжая валявшийся на дороге мусор. Гарин глазел в окно с безмятежным любопытством ребенка, которого везут в летний лагерь. Мимо пролетали пыльные газеты, парусами взвивались пустые полиэтиленовые мешки. Тут и там дорогу перебегали тучные крысы. Многие из них не боялись автомобиля, они родились уже после эвакуации и воспринимали людей не как угрозу, а как досадную помеху.
Широкий перекресток с Нахимовским проспектом Столяров проскочил на максимальной скорости. "Вольво" преодолела открытое пространство за считаные секунды, и все же Гарин увидел, как по улице Вавилова, что шла параллельно Профсоюзной в километре слева, промчались несколько джипов. Небольшая колонна двигалась в обратную сторону, от центра, и можно было надеяться, что одинокую машину они не заметили. Хотя одной надеждой сыт не будешь… Олег покрутил в руках "венец", но все-таки передумал и положил его обратно в "бардачок".