Два родственных НИИ, стоявших почти вплотную, были возведены одновременно, по одному и тому же проекту, бессчетно размноженному на просторах необъятной страны. В одинаковых пятиэтажных корпусах, в одинаковых кабинетах, люди занимались примерно одним и тем же, только в первом КБ разрабатывали средства постановки помех, а во втором - способы борьбы с помехами. Хотя возможно, что наоборот. В случае успешных испытаний очередного Изделия оба НИИ полным составом получали премии и распивали одно и то же "Советское шампанское" - другого тогда и не знали. Они были близнецами во всем. Но когда наступили новые времена и неудачные Изделия отправились на металлолом вместе с удачными, судьбы двух НИИ разошлись. В первом заводились то склады, то швейные цеха, то бары с блэк-джеком и шлюхами. Постепенно он превратился в обычное офисное здание, при котором открыли парикмахерскую, солярий и прочие радости для арендаторов. Второй институт, напротив, оставался бастионом оборонки. Люди по полгода сидели без зарплаты, но продолжали вычерчивать схемы не то подавителей помех, не то постановщиков. Когда пьяное забытье девяностых годов развеялось, оказалось, что секретные Изделия по-прежнему нужны государству. В итоге один директор НИИ получил орден, а другой переехал с Рублевки в Магаданский край. Но даже спустя много лет, после стольких перемен - и в стране вообще, и на улице Бутлерова в частности - два здания по-прежнему были похожи, как родные братья.
Между дорогой и двумя корпусами находился небольшой общий сквер без всякой границы, хотя разница бросалась в глаза: первый участок был засажен манерными кривыми деревцами японского вида, а вторая, дальняя часть представляла собой ровный газон с прямыми рядами строгих фонарей вдоль асфальтовой тропинки.
Миновав здание с парикмахерской "Мальвина", Столяров подъехал к институту и направился было на стоянку, но заметил, что въезд перекрыт минивэном, сгоревшим, как и пара автобусов, дотла. Пришлось запрыгивать колесами на тротуар и потом на газон, благо бордюр был невысоким.
- Ты полотенце с башки снял?! - опомнился Михаил.
- Я?.. - Гарин рывком поднял руку к голове и лишь потом сообразил обернуться назад. - Да, конечно.
- Ну тогда с богом, - сказал полковник и длинно просигналил.
Потом еще раз, длиннее. И через минуту - снова, совсем долго. Через некоторое время грохнули стеклянные двери, и на улице появились двое с автоматами наперевес. Человека по имени Мозоль Олег узнал сразу, а вот второй ему был не известен. Столяров медленно вышел и встал около машины.
- Мы так редко принимаем гостей, что я уже забыл, где мой праздничный халат, - громко объявил Мозоль.
Михаил молча открыл заднюю дверь.
Бандит уже собрался выдать новый афоризм, но увидел отверстие в Гешином черепе и осекся.
- Рыба, забери у них оружие, - распорядился он.
Гарин и Столяров без возражений отдали свои автоматы второму бандиту, помоложе. У него были крупные, но невыразительные глаза, как у несвежего карпа, и забавная стрижка, которую может заиметь любой, кто решит самостоятельно подстричься тупыми портняжными ножницами при полном отсутствии освещения. Человек по имени Рыба равнодушно принял стволы и направился к институту.
- И пистолет, - сказал ему в спину Михаил.
- Пистолет забери! - прикрикнул Мозоль.
Рыба вернулся, принял у Столярова "макаров" и безразлично, как трамвай, вновь двинулся к парадному. Мозоль поднял голову, звонко свистнул и призывно махнул кому-то рукой. За темными стеклами он сам едва ли что-то видел, скорее просто знал, из какого окна на него смотрят.
- Пошли, - велел бандит. - За Гешей спустятся. Со Скутером говорить будете, - весомо добавил он.
- За тем и приехали, - отозвался Михаил.
- Рыба, лети мухой! Доложи там! - крикнул Мозоль.
Боец с тремя автоматами на плече сделал рывок, но через пару метров снова перешел на шаг, такой небыстрый, что в холл первого этажа все вошли одновременно.
Внутри Олег обнаружил ровно то, что и ожидал: жесткие деревянные скамейки вдоль застекленных стен да квадратные кадки с засохшими растениями по углам. Из окошка пропускного бюро торчал ствол крупного калибра, но человека за ним видно не было. Потолок украшала пупырчатая алюминиевая фантасмагория, пол был набран из разноцветных кусков мрамора. Подобные интерьеры Гарин наблюдал всю свою жизнь с тех пор, как получил диплом и впервые устроился на работу. Изменилась только проходная: бандиты снесли вертушку, чтобы не мешала.
Рыба ушел в какую-то узкую дверь слева, а Мозоль повел гостей прямо - туда, где, по представлениям Олега, должна была находиться лестница. Типовой проект не удивил и тут: холл закончился поворотом на площадку с шеренгой лифтов по одну сторону и широким лестничным маршем по другую. А посередине болтался молодой мужчина. Сверху спускалась цепь с кожаными проклепанными наручниками для недетских забав - на этой игрушке он и висел. По иссиня-белым рукам можно было догадаться, что висит он уже давно и радости никакой не испытывает. Рядом, на второй цепи, покачивался крюк из нержавейки вроде тех, за которые цепляют туши на мясокомбинатах. Судя по следам на стали, этот инструмент здесь тоже иногда использовали.
- Мозоль… - жалобно промолвил узник.
- Глохни. В следующий раз будет хуже.
- Куда уж хуже-то…
- О-о! - многообещающе протянул Мозоль. На этом его общение со страдальцем было окончено.
Бандит указал Столярову на лестницу и начал подниматься следом, держась метрах в двух позади.
- За что повесили-то? - не выдержал Гарин.
- За руки, - ответил Мозоль. - Это на первый раз.
Больше Олег спрашивать не стал.
На третьем этаже бандит велел гостям свернуть и, обогнав их, направился по широкому коридору. Вероятно, здесь располагалось руководство НИИ: пол был паркетным, двери массивными, а на стенах кое-где еще остались черно-белые эстампы в латунных рамках.
Мозоль дошел до последней двери и остановился. Наклеенные буквы были сбиты, но светлые следы на древесине информировали, что это кабинет генерального конструктора.
- Кто бы сомневался, - фыркнул Столяров.
За дверью был казенный предбанник с рядом мягких стульев для комфортного томления посетителей. На столе секретаря стоял монитор, принтер, телефонный аппарат и благоухающий маслом РПК. В отличие от того, что внизу, этот пулемет бесхозным не был.
- Я сегодня без шоколадки, - сказал Михаил.
Пулеметчик, сидевший вместо секретарши, смерил полковника взглядом и расслабленно переместил зубочистку из одного уголка рта в другой.
- Завтра принесешь две, - произнес он с неявной угрозой, и Столяров, оценив стиль ответа, сдержанно кивнул.
Мозоль толкнул обитую дерматином створку и посторонился.
В кабинете генерального конструктора Скутер ничего не менял. Кроме кресла, которое для него притащили, вероятно, из самого зажиточного офиса в соседнем корпусе. Кожаная спинка была такой высоты, что даже рослому человеку могла служить одновременно и подголовником. Скутер же, мужчина пропорций до обидного скромных, смотрелся в громадном кресле как ребенок на папиной работе. Впрочем, вряд ли кто-то ему об этом говорил.
- "Хлопушки" привезли? - спросил Скутер, хотя по его лицу было ясно, что он уже обо всем осведомлен.
- Лучше, - заверил Михаил.
Главарь опустил глаза и побарабанил по столу.
- Базу как нашли? - осведомился он.
- Геша сказал.
- Так вы его живым видели?
- Конечно. Он за деньгами приходил.
- За какими еще деньгами? - нахмурился Скутер. - Что у вас за дела с ним?
- Дел никаких не было. А бабло он с меня требовал за спасение моего друга. - Михаил показал на Гарина, как будто без этого бандит не мог догадаться, о каком друге идет речь. - Твои люди подтвердят: Геша вчера десять тонн грина требовал. Я согласился. Но он раздумал брать. А сегодня опять пришел и потребовал двадцать.
Скутер поиграл желваками.
- Дальше что было? Адрес базы он зачем вам сказал?
- Геша взял деньги и ушел. А мы… - Столяров замолчал.
- Что "вы"? - каркнул Скутер. - Договаривай уже!
- А я пошел за ним.
- Зачем? Забыл что-то?
- Честно?
Бандит не счел нужным реагировать на этот вопрос, но Михаил упорно дожидался, пока Скутер не рявкнул:
- Да, говори честно!
- Я хотел его грохнуть, - признался Столяров. - Потому что порядочные люди так не поступают. Выставлять деньги за друга - это что за манеры? А потом еще удваивать сумму без всяких оснований! Это конкретный моветон, в натуре. Я бы ему в первый же день глаза вырвал, но я не хотел рисковать другом. Вот тебе честно, - закончил полковник.
- Интересный ты конь… - проронил Скутер. - Ну, дальше.
- Вышел за ним на улицу. Не сразу, а через пару минут, чтобы на лестнице не столкнуться. Уехать он не успел бы. А если и успел бы - не страшно, я бы его в другой день достал.
- Значит, ты подписал приговор моему человеку, - сделал вывод главарь. - А кто ты есть, чтобы такие дела решать?
- Это вопрос философский, - заметил Михаил.
Мозоль, стоявший рядом, нервно пошевелился и положил руку на автомат.
Скутер покрутился в кресле, еще больше усиливая образ безалаберного ребенка, и звучно приложил ладонь к столешнице.
- Ладно, судят не по намерениям, а по результату, - сказал он. - Кто замочил Гешу?
- Без понятия. Когда я вышел, он уже лежал на травке, во дворе никого не было.
- На травке… - задумчиво повторил Скутер. - Там ведь следы остались, правда?