…финское командование начало эвакуацию, в 10 километрах южнее уже находились наши части…
…вдоль шоссе Кивенаппа – Линтула финнами был подготовлен противотанковый заслон из 17 пушек ПАК-40. Противнику удалось подбить 17 наших легких и средних танков, но заслон был сбит. Финны отошли под прикрытие "Линии ВТ"…
Глава вторая
13 июня 1944 года
Утро
Активно работает наша авиация. В направлении на Сийранмяки атакуют 381-я и 281-я стрелковые дивизии. Начата переброска артиллерии в сектор Куутерселькя.
Несколько километров
от хутора Питка-Кюлля.
15.45
– Вот же, сопля китайская, мы так вообще не дотащимся, – бормотал капитан Голуб, привстав на сиденье "Виллиса" и озирая разодранную гусеницами грунтовку.
– Да тут рядком, доплюнуть можно, – заверил водитель, но уже без прежней уверенности.
Блуждали уже четвертый час. Сначала вывернули на "короткую" дорогу, по которой, как клялся водила, "еще вчера стрижом летал". Может, так оно и было, но сейчас у съезда на разбитую гусеницами просеку красовался кол с прибитой фанеркой, на коей было начертано строгое "Осторожно, мины!" за подписью некоего напрочь чуждого каллиграфии Митрофанова. Потом уперлись в ров, потом ждали, пока пройдет по большаку длиннющая колонна спешно перебирающейся на новое место гвадп . В общем, заплутал "Виллис". Вроде в штаб дивизии ехали, а "по доплюнуть" как на соседний фронт.
– Здесь Питка-Кюлля, а это на Хереля, – бормотал капитан, водя ногтем по карте. – Ну и где этот Сийран… – пир… – т… – ти?
– Так мы поворот минут двадцать как проскочили. Тут рядком, – осторожно пояснил водитель.
– Опять рядком?! Ты, Хворостин, не водитель контрразведки, а диверсант инстинктивный. Раздолбай и брехун несознательный, – разъярился капитан. – Разворачивайся. Доберемся, я тебе, лахтарю колесному…
Пассажиры не вмешивались. Алексей сидел, неудобно поджав ноги. От тряски кружилась голова и вновь стреляло в ухе. Попутчику-старшине тоже было несладко – его три дня назад зацепило осколком по спине. Из санбата сбежал, добирался к своим в разведбат, но кататься в тряском "Виллисе" ему было рановато. Ну, понятно, что в госпиталь ехать не хочет, чтобы от своей дивизии не отстать. Тут вроде как все свои, даже этот самонадеянный раздолбай Хворостин. Один Алексей приткнулся вроде довеска-балласта. Даже не поймешь: свидетель или подконвойный? Настучал злопамятный хирург в штаб дивизии, времени не пожалел, – вон и целая папка с докладными имеется. Легкораненого Трофимова уже и особист госпиталя допрашивал, в здоровое ухо дурацкие вопросы орал. Теперь в дивизионном отделе вообще доконают…
"Виллис" развернулся, проскочил мимо уже знакомых траншей – у бугорка виднелась малоразборчивая табличка с финской надписью. Небось тоже мины. Боев здесь не было – финны, обойденные с фланга, сами спешно драпанули.
Машина вернулась к большаку – снова шла длинная колонна. Похоже, боеприпасы. К новому удару наши готовятся, тут и к бабке не ходи. Ночи короткие, спешат. Да и какие тут ночи? Так, белоночье…
– Значит, направо. Понял, Хворостин?
– Так точно, – бодро кивнул водитель.
– Товарищ капитан, если направо, опять к тем сожженным машинам выедем, – сказал старшина.
– Действительно. – Капитан глянул на водителя. – Ну, что молчим, Хворостин? Ты же вчера меня вез. Ладно, я спал. Но ты-то на трезвом глазу ехал…
– Так точно. Так мы ж с другой стороны, сразу за хлебовозкой шли.
– Тьфу, сопля китайская, хлеборезкой за хлебовозкой, твою… Давай за колонной. До ближайшего поста…
Ехать за колонной было сложно – пыль душила. Подотстали, колонна умчалась куда-то вправо. Капитан уже и ругаться не стал, лишь холодно процедил:
– Хворостин, или ты нас к посту вывозишь, или я тебя…
– Так вот же, товарищ капитан, машина снабжения загорает. Сейчас проясним.
На обочине, у съезда на очередную просеку, стояла полуторка с бочками в кузове. Водитель возился у поднятого капота.
– Этот небось и сам заблудился, – пробурчал Голуб, разглядывая неказистого пожилого шофера в замызганной телогрейке.
– Да нет, гэсеэмщик, они ж все знают, – безосновательно бодро заверил Хворостин.
– Эй, боец! Пойди-ка на секунду. – Голуб встал в машине.
Шофер поправил пилотку, подтянул штаны и рысцой, вряд ли превосходящей в скорости обычный шаг, направился к "Виллису".
– Товарищ капитан, рядовой Хазвазметов…
– Чего делаем здесь, рядовой?
Шофер, действительно старик, уже явно под пятьдесят, поскреб щетинистую щеку, печально вздохнул:
– Так зажигание шалит. Просил же поменять. Так разве послухают?
– Технику надлежит поддерживать в боевой готовности. Ладно, где здесь населенный пункт Сийран-пир…-т…-ти знаешь?
– Так как же, – шофер принялся махать грязной рукой, объясняя…
Капитан посмотрел на своего водителя.
– Вернемся, налево, потом направо на проселок, – поспешно объяснил план действий Хворостин.
– Точно, там этот Сийранпиртти и будет, – закивал шофер. – Третьего дня я проезжал.
– Понятно. Ты тут не возись. Финны недобитые бродят. Не ровен час, горло-то резанут.
– Так сам опасаюсь, товарищ капитан…
– Куда направляешься? Путевой лист где? Где старший машины? – для порядка спросил Голуб.
– Так колонной шли. Он ж, зажигания, грю… А документ, оно ж… – дед с готовностью полез в карман гимнастерки.
Капитан бегло взглянул, вернул мятый лист путевки, справку о закреплении машины и красноармейскую книжку:
– Так, иди и воюй, Хазвазметов. Ишь, пристроился на пленэре…
– Да что вы матюгаетесь, товарищ капитан? – обиделся водитель. – Я ж не виноватый. Щас зоведуся. Тут еще беда, – дедок поморщился и схватился за живот. – Извиняйте, товарищ капитан. Брюхо подводит. Это все яйчный порошок, оно ж… – Шофер принялся спешно расстегиваться… – Ой, да что ж оно…
– Тьфу! Ты хоть с дороги уйди. Все ж освобожденная территория. Прорвемся, в тылу у финнов коммуникации минировать будешь. – Голуб плюхнулся на сиденье. – Давай-давай, Хворостин. Совсем уже…
"Виллис" рванул вперед, в смысле назад.
– Вот как с таким народом воевать? – мрачно поинтересовался Голуб. – От врага обсираться перестали, так от яичного порошка начали. Прямо дурость сплошная…
– Деревня, что с него взять, – снисходительно заметил Хворостин, сам бывший родом из древнего культурного центра Яранск Вятской губернии.
– Да какой он деревенский, – проворчал, морщась, старшина. – Косит под дурака, а сам это проклятое Сийранпиртти без запинки выговаривает.
Несколько секунд "Виллис" скакал по дороге в тишине, потом капитан крепко врезал водителю по плечу:
– Стоп!
– Да правильно мы едем, товарищ капитан…
– Замолкни. Мы третьего дня где были? Где ты покрышку менял?
– Так со штабом перебирались. По дислокации. Там же "колючки" было, не дай бог…
– А в Сийран-пир…-тти наш штабдив не пошел, потому что там постреливали, – пробормотал Голуб. – Вот я и думаю…
– Он куда следует, дедок-то этот? – спросил, выпрямляясь, старшина.
– В 220-ю. Они где-то рядом, тут ничего такого…
– Они же свежие. Только с формирования. Едва краску обдирать начали… А полуторка битая…
– Номер вроде обычный, в глаза не бросился… Что там еще? – Капитан на миг зажмурился, вспоминая, и рявкнул на несчастного Хворостина: – Ну и что вылупился? Разворачивай. Уточним…
"Виллис" в очередной раз развернулся. Алексею хотелось застонать. Всю душу эти особисты со своей подозрительностью вытрясли.
– Товарищ капитан, а как бы… – пробормотал старшина, неловко ерзая.
Голуб, молча, передал назад автомат. Старшина отомкнул диск, проверяя…
– Товарищ капитан, – неуверенно сказал Алексей.
– Ты, Трофимов, сиди спокойно. Это для контроля и вообще…
Полуторка торчала на месте, но уже тарахтела заведенным двигателем, дедок топтался рядом, держался за шаровары.
– А мне так с яичного нормально, – задумчиво сказал Хворостин.
– Не зевай, – буркнул капитан, выскакивая на дорогу. – Эй, Хазвазметов, ты о первом повороте говорил или о втором?
– Ох ты господи, да щас, товарищ капитан. Прям мочи нет. – Шофер ухватил из распахнутой кабины клок газеты. – Неужто дизентерия?
На ходу спуская штаны, водитель засеменил за машину.
– Слушай, Хазвазметов, ты эти шутки брось, – сказал Голуб вслед страдальцу и в некоторой растерянности оглянулся на собственных подчиненных. Вытаскивая из уже расстегнутой кобуры пистолет, шагнул в сторону полуторки…
– Он к лесу дернул! – крикнул, вскакивая на ноги, старшина.
– Стой, стрелять буду! – Капитан взмахнул пистолетом, бросился за машину.
Сухо хлопнуло из кустов. Голуб упал на колено, дважды выстрелил из своего ТТ. Прямо с кузова "Виллиса" короткой очередью добавил старшина – по плечу Алексея стукнула отлетевшая гильза.
– Только по ногам! – завопил капитан.
– Так понял. – Старшина соскочил на дорогу, охнул от боли в спине. – Уходит!