"Вот изуверы!" - думал Игорь про кондуктора и водителя, шагая по мостовой с пакетиком, полным медяков. Кондуктор не дал ему ни одной бумажки, щедро отвалив от богатств своих медные гроши, и еще вежливо попрощался на выходе, скотина такая!
Он злобно швырнул пакетик в растянувшего ноги на асфальте музыкального нищего с пустой кепкой и попал ему по голени. Нищий позабыл про песню, взвыл от боли и чуть не запустил пакетом обратно, в последний момент догадавшись, что приятный сердцу звон монет доносится именно оттуда, и, вместо броска, прижал пакетик к груди.
- Храни тебя Господь, сволочь ты благодетельная! - рассыпался он любезностями. - Чуть ногу не сломал, урод, да продлит Господь твои дни и даст тебе зарплату нормальными деньгами! Синяк до нового года заживать будет!
Игорь хотел сказать в ответ пару ласковых, но непроизвольно заслушался речью "контуженного", и решил просто промолчать, пока нищий не передумал и не звезданул-таки мелочью в обратном направлении. Деньги деньгами, но бывает, что моральное удовлетворение стоит намного больше.
Приближение к центру города приносило свои результаты: то и дело там и тут появлялись и исчезали не поддающиеся подсчету экраны. Игорь успевал увидеть сотни лиц, занимавшихся иногда Бог знает чем. Большая часть, как и положено, просто смотрела телевизоры, некоторые дремали, а иных и вовсе не было видно.
Горожане в упор не видели мелькавших среди них экранов, и Игорь не знал, как они отреагируют, когда он начнет колотить кувалдой по "пустому" для них месту?
А можно и ничего не объяснять, а просто разбить кинескоп, и пока они очухаются после того, как увидят, что мужик разбил воздух и влез в образовавшуюся дыру, пройдет немало времени.
"Шпионы были бы довольны!" - подумал он. Попади телевизор к ним, они непрерывным потоком устремятся в телемир. И кто из наблюдаемых будет знать, что люди на втором плане - не массовка, а самые настоящие, переодетые в гражданское, разведчики, наблюдающие с безопасного места за интересующими их событиями, людьми и явлениями?
Он совершил несколько героических попыток попасть по экранам, но не успевал, а окружавшие его люди, поступая точь-в-точь согласно его опасениям, начинали шушукаться, бросая на него подозрительные взгляды. Пришлось в срочном порядке скрыться в парке, где людей, и, к сожалению, экранов было не особенно много: жанр телезарисовок безвозвратно уходил в прошлое, сменяясь ненавистной рекламой.
Появление Игоря с кувалдой наперевес внесло свои коррективы в планы гулявших по парку: народ, хоть и не показывал виду, явно заинтересовался, чего это за мужик не в спецодежде бродит тут с кувалдой и напильником, и при этом внимательно смотрит по сторонам? Большинство, как и положено, подумало про криминал: в парке еще сохранились скульптурки и плитки из цветного металла.
Часть подумавших решила образумить вандала чем-нибудь тяжелым, чтобы потом сдать его самого, а другая часть подумала, что неплохо бы войти в долю. В итоге, Игорь ни на секунду не мог остаться в одиночестве и разбить кинескоп: любопытные парочки, одиночки и небольшие группки товарищей как бы невзначай проходили мимо и бросали на него излишне пристальные взгляды.
"Да что ж такое? - гадал сердившийся Игорь, рассматривая себя со всех сторон и на всякий пожарный проверяя ширинку. Все застегнуто, не порвано и не испачкано, прицепиться не к чему. Разве что к ботинкам служащего космической турбазы, слабо мерцающим под лучами солнца? - Чего они до меня докопались?!"
А когда он в поисках экрана подошел к фонтану, то столкнулся с органами правопорядка. Промаршировав в его сторону, два милиционера из куста, одинаковых с лица (без радара, но со слабо уловимым запахом водки) одновременно представились, заглушив друг друга, и потребовали предъявить документы.
Игорь зашарил по карманам.
- У меня только билет на автобус! - сконфуженно сказал он. - Не пойдет?
Милиционеры довольно переглянулись.
- Пройдемте в отделение для определения Вашей налич… личности! - приказали они.
Игорь подумал было дать им бумажку с тремя нолями, но народ не унимался, бросая на них внимательные взгляды, а он не решился подкупать милицию у них на виду - это все равно, что подписать себе смертный приговор на пятнадцать суток.
Милиция и сама сообразила, что на них обращено слишком много глаз, и повела его подальше от любопытных зевак. А те почему-то не прекращали наблюдать за ними и за территорией парка, где милиции хотелось договориться с Игорем на половину стоимости штрафа. Из-за этого пришлось вести его в отдел на самом деле.
Отдел милиции гудел, как растревоженный улей. Высокие милицейские чины, взбудораженные появлением киношного криминала в реальном мире, носились по коридорам в обоих направлениях, и никто не мог толком объяснить, что к чему. Машины одна за другой срывались с места и уезжали по срочным вызовам, а на Игоря и доставивших его в отделение милиционеров посмотрели даже не как на врагов народа, а как на обычных идиотов, забредших сюда, незнамо зачем.
Тем не менее, его усадили на потертый стул и предложили подождать минут пятнадцать, когда должна будет утихнуть накатившая волна всегородской паники. Запаренный дежурный не успевал отвечать на поступавшие звонки, и про Игоря забыли на добрых полтора часа.
Он прилежно сидел и ждал, пока про него вспомнят и выгонят отсюда к чертовой бабушке - образно выражаясь. После реальной отправки туда омоновцев, в здравом уме и хорошей памяти там лучше не появляться ни под каким предлогом: придушат. Медленно и мучительно, чтоб остальным неповадно было.
Когда ему надоело гадать, какие мухи покусали целое отделение, он попросил у дежурного газету.
- Ты еще здесь?!! - дежурный бросил на него испепеляющий взгляд. - Катись отсюда, завтра придешь со своими вопросами!
- Пропуск подпиши! - предложил Игорь. Напоминать, что он пришел сюда не по своей воле, почему-то не захотелось.
- Сейчас, две минуты! - отмахнулся дежурный, принимая новый вызов и забывая про Игоря еще на час. Пришлось ему самостоятельно дотянуться до лежавшей на пульте газеты, и он углубился в изучение новостей телевизионного мира.
Петр перезванивал Игорю, но в ответ звучали неизменные длинные и раздражающие гудки. Ему захотелось побольше выяснить относительно грядущих неприятностей с деньгами, но больше всего на свете он хотел, чтобы Игорь снова вошел в контакт с чертями и сообщил им, где находится вышвырнутая ими наличность и попросил их, чтобы срочно забрали ее обратно. "Бандитобанкир" со стажем не боится ни милиции, ни ОМОНа, потому что у него все скуплено и схвачено (или почти скуплено и схвачено, не ко всем получается подобрать ключики), а вот чертей зелеными бумажками не прельстишь. Они и деньги прихватят, и его самого, предоставив политическо-экономическое убежище с личным трехуровневым котлом системы Шарко.
Квартира оказалась открытой. На пороге до сих пор была рассыпана кучка старых брошюрок о вреде паразитов, да в углу лежало несколько пар старой истоптанной обуви.
Петр вошел в зал и обмер: огромный человеческий череп пялился на него пустыми глазницами и скалился совершенно не по-доброму. Он понял, что черти, судя по всему, хватились, что подарили слишком много и уже побывали здесь с миссией возврата наличности.
"Неужели его забрали с собой? - заволновался он. - Не того забрали, ой, не того!".
Он отодвинул ботинком картонную коробку, и оттуда высыпались коробки с дисками. Он нахмурился.
"Какой смысл покупать диски, если их не на чем смотреть? - подумал он. - А телевизор куда делся?"
Не тот, старый, который пылится в углу. А тот, который стоял на тумбочке сегодня утром, и про который Игорь сказал, что расстанется с ним только после смерти. Петр хмыкнул: не стоит сразу списывать проблемы на потусторонние силы. Вполне возможно, что квартиру посетили обычные воришки, в мирской жизни увлекающиеся мистическим направлением граффити. Значит, и плейер был, да сплыл. А вот Игорь, непонятно, где находится, и не подозревает, что его избирательно почистили. Или подозревает? Музыкальный центр остался на месте, документы тоже на серванте, на полочке лежат, рядом с оставшейся кучкой денег, куда Игорь положил их утром. Не ушел же он просто так побродить по городу, оставив квартиру открытой для любого желающего ее посетить?
Черт знает, что.
И его кроссовки на месте.
Так. Он еще и босиком ушел?
Прикольный мужик, ничего не скажешь.
Значит, решил пройтись босиком по асфальту, а в это время у него украли телевизор? Или, нет, пока он был, к примеру, на кухне, или в туалете, к нему вломились воры, но услышали, что дома кто-то есть, и дали деру, прихватив по случаю первый попавшийся телевизор. А Игорь, когда сообразил, что происходит, выскочил и побежал за ними, позабыв надеть обувь.
"Девяносто процентов бреда, но кое-что рациональное в этом есть, - подумал он. - Телевизор - не самый удачный предмет для скоростного набега. Деньги, или драгоценности - куда ни шло, они мелкие и легкие (особенно деньги). Самое логичное - воры пришли именно за телевизором. Кто о нем мог знать? Игорь утверждал, что откопал его ближе к ночи. И, если он срочно не растрезвонил о находке по всем газетам, то знать о ней могут только ближние. Не родственники, так соседи. И кто-то из них, являясь представителем рода завидущих жадин, увидел дармовую технику и решил ее заполучить".
Вроде сходится. Кроме одного: кто, в таком случае, нарисовал череп на стене? Игорь, перед тем, как бросился в погоню, или воры, давая понять, что станет с Игорем, если он станет их преследовать?
Стоп. А что он там говорил о маньяках, убивающих за просмотр видеофильмов? Не в этом ли все дело?