- То-то и оно! - Вадим оживился. - Вспомни, если бы не Кит, может, и не сидели бы мы здесь сейчас. Силы-то были неравные. И никто Кита за хвост тогда не тянул. Сам взялся помогать. И потерял, между прочим, уйму людей.
- Ну, людей ему, положим, не очень-то было жаль, - Клочковский посопел носом. - Но в целом я согласен. Кит - лошадка нестандартная…
- О каких это лошадках вы тут говорите? - женский хрипловатый голос, перебил советника, заставив их вздрогнуть.
Обернувшись, Вадим разглядел Катрин. То есть в первый момент он ее даже не узнал. Время безжалостно обошлось с девушкой. Высокая, исхудавшая, с повылазившими от недоедания волосами и идиотским макияжем, она мало чем напоминала ту прежнюю рыжеволосую красавицу, что магнитом разворачивала головы мужчин при одном своем появлении. А ведь не виделись всего месяцев пять или шесть. Пять месяцев, полтораста дней, каждый из которых мог стать последним для каждого из них.
Впервые же они столкнулись в те далекие дни, когда Вадим сам влачил полуживотное существование. Была и в его жизни такая пора. Попробуй не оступиться, когда все кругом идет прахом. Умер отец, и он всерьез запил. Притоны, кабаки и подвалы стали для него подобием приюта. Именно тогда Катрин и вплыла в его судьбу - вплыла подобием вертлявой и ухоженной яхточки. Тогда о ней и впрямь можно было так сказать. И какое-то время, возможно, всего-то несколько недель - было их общим временем. Чем-то она помогла ему, что-то сумел приоткрыть для нее он. Влюбленность кончилась ничем, однако Вадим спасся. Катрин сумела-таки вытянуть его из смрадного болота, наставить на путь истинный, хотя сама предпочитала окольные тропы. А чуть позже уже сам Вадим пытался вытянуть ее из той же трясины. Увы, усилия оказались тщетны, ничего путного у него не вышло. Светлые идеи рыжеволосую Катрин не интересовали, грела исключительно любовь - сиюминутная, обманчивая, но создающая видимость жизни. Так или иначе, но у Вадима даже сложилось впечатление, что эта жизнь девушку вполне устраивает, и никакой другой - с той же полуголодной пайкой и той же бедностью она принимать попросту не хочет. Грустно, но они остались каждый при своем…
- Может быть, мальчики ожидают девочек? - Катрин, не спрашивая разрешения, присела за стол. - Одна дама уже есть.
- Мы заметили, - Вадим тряхнул чубом. - И, кстати, заметили, что дама едва держится на ногах.
- Еще чего! Очень даже держится, - Катрин фыркнула. - Просто даме нужно было присесть, вот она и выбрала мужчин посолиднее. Иначе, боюсь, меня отсюда скоро высвистнут. Вон тот тип у входа уже дважды предупреждал, так что ты, Вадик, будь добр, улыбнись мне. Пусть эта кругломордая обезьяна видит, что бедная девушка не одна.
- Это пожалуйста. Улыбками всегда богат. - Вадим и впрямь улыбнулся. - А что? Дама по-прежнему гуляет сама по себе и не желает ни на кого работать?
- Конечно! - Катрин причмокнула губами. - Какой ты понятливый! Сутенеров не любила и не люблю. Одна беда - их в нашем городе, как крыс и мокриц.
- Изведем, Катюш. Обязательно изведем.
- Эх, Вадик-Вадик. Крысы и мокрицы вечны. Ничего у вас не выйдет.
- Выйдет, Катюш, непременно выйдет. - Покосившись в сторону громилы, засевшего в кресле у дверей, Вадим вздохнул. Катрин была пьяна, но как обычно резала правду-матку. Дурой или простушкой ее назвать было нельзя, а в неистребимость сутенеров она верила тверже, чем в загробную жизнь. И вообще, судя по всему, настроение у нее было говорливое. На лице Катрин было написано живейшее желание обсудить свою разнесчастную жизнь, всех своих бывших воздыхателей, недругов и завистников. Вадим по опыту знал, что затянуться подобная беседа могла очень и очень надолго, однако и прогнать Катрин не мог. Прошлое обязывало.
Тоскливо оглядев зал, Вадим откупорил бутылку, щедрым движением придвинул ее даме. Так или иначе Лили еще не появился. Время следовало как-то коротать. Заметив недоуменный взгляд Клочковского, он вяло улыбнулся.
- Это Катрин… Не Денев, но тоже ничего. Моя старая знакомая.
- Ну, не такая уж и старая, - женщина кинула жеманный взор на Клочковского, кокетливо улыбнулась щербатым ртом.
* * *
В кабачке по-прежнему играла музыка, гомонили люди. Вадим не собирался деликатничать. Позволив Катрин немного выговориться, он резко сменил тему беседы и опять же мимоходом отметил промелькнувшее на лице Клочковского осуждение. Тактичный спутник готов был внимать Катрин с вечера и до рассвета, как того требовали правила приличия. Однако Вадима исповедь Катрин не слишком интересовала. Сейчас его более занимала предстоящая встреча, а потому он без колебания перевел разговор в нужное русло.
- Рассказала бы ты нам о другом, Катюш. Например о Ките с Лили. Что там толкуют о них в народе?
Катрин сразу его поняла. Хмельная поволока исчезла из ее глаз. Поджав губы, она пытливо посмотрела на собеседников.
- Ты собираешь худую информацию, душечка. И не там, где ее следовало бы собирать.
Вадим опустил ладонь поверх худенькой руки девушки, осторожно погладил.
- И опять ты, Катюш, ошибаешься. Я не держу тебя за информатора и никогда не держал. Ты сама видишь: тебе ничего не предлагают взамен. Просто сейчас это может оказаться для нас важным. Я очень хочу понять, как людям Кита удается проникать в город, минуя наши кордоны?
Клочковский осторожно кивнул. Подобная проблема его тоже занимала.
- Разве мы не друзья, Катрин?
Вадим с удовлетворением отметил промелькнувшую в глазах девушки нерешительность. Он кивнул на Клочковского.
- Ему можно доверять. Даже, пожалуй, больше, чем мне.
- Вот как? - она усмехнулась. Помолчав, спросила: - Но вы же не собираетесь делать глупости?
- Глупость глупости - рознь, Катюш. Кроме того, главные глупости всегда творят наверху. - Вадим передернул плечом. - А это простой человеческий интерес. Могу добавить, что никто не собирается воевать с Китом, скорее наоборот.
- Ого! Что-то новенькое!
- В том-то и дело. Но сама согласись, даже о союзнике тоже не мешает знать побольше.
- А ты слышал, что они вытворяют с доносчиками?
- Ты же не доносчица.
Голос Вадима был полон елея, и, непонятно улыбнувшись, Катрин наморщила лобик, на мгновение превратившись в старушку. Что-то про себя решив, с напускной бравадой кивнула головой.
- Ладно, была не была! Раскрывайте пошире уши, блюстители!
- Уже раскрыли.
- Так вот, дорогие мои пинкертоны, все обстоит очень просто. В Воскресенске каждая собака знает ваш броневик. Со всеми кляксами и загогулинами на броне. А теперь скажи, часто ли тебе или твоему Пачуген приходится объясняться с патрулем?
- Здрасьте, еще чего не хватало!.. - Споткнувшись на полуслове, Вадим озадаченно уставился на Катрин. - Погоди! Ты хочешь сказать…
Катрин замотала головой.
- Я пока ничего еще не сказала.
В разговор вмешался Клочковский.
- У них что, есть дубль? - тихо спросил он.
- Наконец-то, сообразили, козлики! - Катрин с лихостью мотнула кудрями. Голос однако у нее оставался напряженным. - Только ты, Вадик, мне обещал…
- Конечно, Катрин. Само собой! Но… Ты сама видела это чудо?
- И не один раз.
- Прелестно!
Новость оказалась и впрямь занимательной. Насупленный, Вадим смотрел прямо перед собой.
- Действительно все проще простого. - Сумрачно констатировал он. - Если они перерисовали Санькину мазню, их, конечно, никто не останавливает.
- Мне все-таки хочется быть спокойной, Вадим. - встревоженно произнесла Катрин.
Он снова погладил кисть девушки.
- Это только информация к размышлению, - сказал он. - Не более того, успокойся.
- К нам подходят, Вадим!..
Они одновременно повернули головы.
- Прошу простить, господа! - над ними высился обрюзгший громила - хозяин бара. На этот раз глаза его светились радушием, в руках он держал несколько бутылей и знакомый Вадиму браслет.
- Это велено вернуть, вино же в качестве презента.
- Презента от?…
Громила изобразил почтительную умиленность, заговорил чуть тише.
- От человека, который ожидает вас в отдельном кабинете. Как только попрощаетесь с дамой, пройдите сразу к нему. Но только один. Я вас провожу.
Громила вежливо отошел к стойке, застыл в ожидании. Вадим поглядел на Катрин, придвинул к ней бутыли с вином.
- Только прошу тебя, не напивайся. Лучше обменяй на что-нибудь путное.
- Не обещаю.
- Напрасно… - Вадим неторопливо поднялся. Взглянув на Катрин, вполголоса пробормотал: - На всякий случай советую исчезнуть. Мало ли что. Ну, а ты, Сереж, посиди здесь.
- Но мы хотели говорить с ним вдвоем!
- Увы, я здесь условий не диктую. Один, значит, один.
Клочковский и Катрин напряженно кивнули.