Ромеро ухмыльнулся.
– На переговоры! Все, собирайтесь. Вирджил, верни мистеру Воронину его шлем.
– Да, сэр!
Покидая обезьянник, Николай тихонько сказал Ашоту:
– План "Б"!
У Ромеро, однако, был острый слух.
– Вы сказали: "Б"? – оглянулся он.
– Я сказал: "Ба!", – вывернулся Воронин. – Это русское выражение, вроде вашего "Bay!"
– За мной!
Натянув шлем, проверив по нарукавному монитору наличие кислорода и зарядку аккумуляторов, Николай вышел в тамбур и отшлюзовался.
Снаружи вечерело, но тепло держалось – плюс двадцать пять.
Хоть загорай.
На местном "космодроме" было заметно оживление – человек десять космопехов заправляли модуль под номером "07", сливая топливо из остальных.
– Хочу, чтобы вы знали, мистер Воронин, – обернулся к нему Ромеро, – наше положение не столь плачевно, как вам могло показаться. Энергия у нас есть, а остальным поделится "Порт-Годдард" – завтра оттуда отправится целый караван!
– Ва-ау! В смысле: "Ба-а!"
Сержант-майор проговорил пару испанских ругательств и протянул руку указывая на четверых космопехов самого устрашающего вида:
– А вот и наши дипломаты!
"Дипломаты" ухмыльнулись и качнули убойными машинками – каждый был просто увешан пистолетами, автоматами, гранатами и прочими предметами, необходимыми для переговорного процесса.
– Хм… – выразил сомнение Николай. – А они хоть говорить-то умеют?
Ромеро тихонько рассмеялся.
– О, мистер Воронин! Команда Банта Уилсона умеет быть о-очень убедительной! Бант, – Хайме обратился к чернокожему Уилсону – никаких перестрелок! Ты меня понял? Просто объявишь наш ультиматум, и все. Их там человек сорок…
Негр-великан ухмыльнулся, сверкнув зубами.
– Когда мы в Конго чистили, – пророкотал он, – заявились в одну деревушку, а там местных – человек двести! И что? Час спустя все усердно копали яму, большую такую, глубокую – все там поместились!
– А закапывали бульдозером… – сказал белый бородач, лучась.
Приятное воспоминание, видать.
– А ты – сорок! – фыркнул Уилсон. – Справимся!
– Это русские, Бант, – сдержанно сказал Ромеро и хлопнул Николая по плечу – Прошу на борт!
Воронин первым поднялся во взлетный аппарат по гнувшемуся трапу и пристроился с краю, у маленького иллюминатора.
Лязгая и грюкая, "дипломаты" притиснули его к борту крепкими спинами.
"Ла-адно, – подумал Николай, – я вам устрою переговоры на высшем уровне!"
– Приготовиться к старту! – сказал один из "дипломатов", пролезший на место пилота.
– Готовы! – прогудел Уилсон. – Терминатор, подвинься.
– Куда? – проворчал бородатый космопех. – За борт?
– Разъел телеса…
– А сам-то?
– Старт!
Модуль задрожал, закачался, поднимаясь над грунтом и швыряя в стороны песок.
Почти полностью скрывшись за облаком пыли, "семерка" медленно вынырнула из нее и начала подъем, слегка уклоняясь на запад, в сторону горы Арсия.
Взлетев на десятки километров, модуль завис в верхней точке крутой дуги – это пилот резко снизил тягу.
"Семерку" плавно повело вниз.
С высоты открывался вид на край плато Тарсис.
На востоке темнели каньоны Долины Маринер.
Марс внизу стал приближаться, слегка вращаясь.
– Ты тормозить думаешь, Биг-Мак? – воззвал громила, рыжий и конопатый.
– Лучше я топливо сэкономлю! – хохотнул пилот.
Ну, слишком разгоняться тоже не следует…
Двигатели сработали как надо, встряхнув модуль.
Гора Арсия была видна полностью – пологий конус с кальдерой наверху.
Альпинисту тут делать нечего – подъем к вершине был не крут, но утомителен.
День за днем надо было шагать, шагать, шагать…
Все вверх и вверх…
Зато какой вид открывался с вершины!
Правда, в данную минуту Воронина мало интересовали красоты Марса.
Его больше беспокоили "переговоры".
Как ему быть-то? И что с ним сделает четверка Банта Уилсона, когда догадается, что в пещерах Арсии никакой базы нет?
Значит, надо сделать так, чтобы не догадалась…
– Эй, проводник! Показывай дорогу, хо-хо!
– Пещера на юго-восточном склоне. Записывай координаты…
Продиктовав цифры, Николай снова уткнулся в иллюминатор.
Заснеженный конус Арсии вызывал ужас и восторг – 19 километров в высоту!
– Есть торможение! Высота пятьсот метров… Триста метров… Сто… Внимание! Сработали двигатели мягкой посадки!
Привалила перегрузка, лязгнули, раскладываясь и выдвигаясь, опоры шасси, и модуль резко ударило под днище.
– Ноль-ноль. Посадка закончена.
"The Guardian", Лондон:
"Во Франции и Германии разгорается новый скандал, связанный с "еврокосмосом". Вот уже несколько лет ЕКА вынашивало планы по созданию базы на Марсе, а теперь ей преподнесен весьма неприятный сюрприз: оказывается, ГМК "Гея" зафрахтован НАСА еще в июне! А в первых числах июля "Гея" стартовала.
Предположительно, к Марсу.
В Европарламенте разразилась настоящая буря. Даже депутаты, никогда не замеченные в интересе к космосу, спешили высказаться и заклеймить чиновников из Брюсселя, в который уже раз поддавшихся на уговоры и "убедительные просьбы" Вашингтона.
При этом вызывает интерес не столько сама экспедиция на "Гее", сколько ее состав и доставляемый груз – все это засекречено.
Невольно возникают подозрения: а научные ли цели преследует НАСА?
В Кремле, например, уверены, что американцы используют европейцев "втемную". С русскими солидарны "Национальный фронт" и немецкие "Левые".
Партия унионистов, победившая на выборах в парламент, уже второй год грозится пересмотреть "особые отношения" с Америкой, но пока что дальше слов они не идут…"
Глава 19. Попытка к бегству
Было тихо.
Когда Воронин смотрел на вершину Арсии, она оставалась все еще далекой и недостижимой, но как только оборачивался, перед ним распахивалось ошеломительно-огромное пространство.
Глазом ухватывалась даже покатость планеты.
Даже то, что виделось отсюда пеленой тумана, было всей толщей атмосферы.
Они поднялись так высоко, что почти вышли в космос.
Вон, и звезды горят…
Склон горы был уныл – черный шлак пемзы да белейший снежный фирн, но это вблизи.
А ты оглянись…
В ногах тут же возникала слабость, стоило посмотреть, как круто опадал склон, со всеми его скалами, осыпями и обрывами.
Бездна!
Хотя нет, бездна пугает своей бесконечностью, аморфностью чудовищного образа, а тут страх иной – страх очень далекого дна.
Ужас падения.
– Эй! Хватит любоваться! – прервал переживания грубый голос Уилсона. – Куда идти, проводничок?
– А тебе что, повылазило? Озма – вон!
Воронин указал на обширный круглый провал, дырявивший склон.
Метров сто в поперечнике, вход в пещеру больше напоминал огромный колодец.
Однако наносы из шлака и песка образовали пологий скат, уводивший вглубь, в недра колоссальной горы.
Внизу, на поверхности Марса, темнело, а здесь, на высоте, Солнце все еще светило, хоть и не грело.
– Большой Мак дежурит у модуля, – распорядился Уилсон, – остальные за мной. Проводник, тебя это тоже касается!
– Яволь, майн фюрер…
Хохотнув, чернокожий вразвалочку двинулся к пещере.
Замыкающим шагал рыжий Рэд Кроган. Воронин тащился перед ним, размышляя, как же ему смыться.
В принципе он тут как бы и ни при чем, это Ромеро купился на "дезу", но ребятишки Уилсона не умеют разбираться в тонкостях – эти дуболомы привыкли переть вперед и не думать.
Шлепнут Николая Петровича и бросят в роскошной гробнице под названием Озма…
А Николай Петрович испытывает жгучее желание самих их тут похоронить.
И как же его исполнить?
"Думай, голова, думай!", – как дед говаривал…
Первую сотню метров под великанскими сводами пещеры команда прошла быстро.
Солнце светило им в спины, и путь был ясно виден.
Стены, сложенные из пластов лавы, с наплывами и потеками, напоминали цветом слоновью шкуру.
Кое-где каменные складки расступались, открывая малые ходы.
Солнечных лучей стало не хватать, и космопехи врубили мощные фонари.
В их свете было видно, как сводчатый потолок, под которым спокойно можно было разместить Белый дом, стал уплощаться, припадать на мощные колонны-перемычки.
В незапамятные времена по этим туннелям изливалась лава. Ныне буйство стихий заглохло, но нутряной жар все еще пробивался из глубин Арсии.
– А и вправду, потеплело! – прогудел Бант.
– Куда вот премся на ночь глядя? – ворчал Терминатор.
– Шагай давай!
Под ногами все чаще попадались обломки, ходов просматривалось уже три, а прогалы между оплывавших колонн сужались и сужались.
Колодец Николай заметил первым – вертикальную самородную шахту, уходившую на добрую сотню метров вниз.
Бант с Терминатором ушли вперед, Рэд топал сзади.
Решение возникло сразу, словно подсознание дожидалось удобного момента, и подсунуло идею "на согласование".
Воронин пошатнулся и упал, стараясь выглядеть понелепее.
Хохотнув, Кроган прошел мимо, а Николай вскочил и рывком развернул космопеха к себе лицом, хватаясь за автомат, висевший у того на груди.
Рыжий даже удивиться не успел, как Воронин, пользуясь слабой гравитацией, крутанул коммандоса, держась за приклад и цевье.