Глава 3
Теоретически Мэригей все время находилась при исполнении служебных обязанностей, но фактически она лишь ежедневно несла восьмичасовую вахту в ходовой рубке. Две другие вахты принадлежали Джерроду и Мухаммеду.
Их присутствие в рубке имело скорее психологическое или, может быть, политическое значение, чем вызывалось реальной необходимостью. Корабль всегда знал, где все трое находились, ну а если бы потребовалось принять какое-нибудь безотлагательное решение, то он сделал бы это без консультации с людьми. Тем более что человеческая мысль была слишком медлительной для критических ситуаций. Большинство из нас, пассажиров, об этом отлично знало, и все равно, сознание того, что полет контролируют люди, действовало успокаивающе.
Мэригей нравилось рассматривать пульт управления, сложный лабиринт табло, циферблатов, кнопок, верньеров и тому подобного, которыми была тесно утыкана четырехметровая панель с двухметровыми крыльями по сторонам. Она знала, для чего предназначался каждый прибор, досконально научилась пользоваться средствами управления за время обучения на КМЖС, так же как я выучился водить челнок, но, несомненно, было полезно все время закреплять эти знания в реальных условиях.
(Однажды вечером я спросил ее, сколько звонков и свистков, по ее мнению, находятся на всей восьмиметровой приборной панели. Она закрыла глаза и после почти пяти минут сосредоточенного размышления ответила: "Одна тысяча двести тридцать восемь".)
Она выбрала себе вахту от 04.00 до 12.00, так что мы всегда встречались во время ланча. Обычно мы что-то готовили на скорую руку у себя, предпочитая не спускаться в "зверинец" - так по старой памяти наших солдатских столовых очень скоро стали называть кафетерий. Иногда у нас бывала компания. Прежде, на СП, по вторникам к нам почти всегда на ланч приходили Чарли и Диана, и мы не видели никаких причин отказываться от этого ритуала.
К исходу второй недели я сварил луковый суп с картофелем; в первый, но не в последний раз - в течение нескольких месяцев предстояло потреблять только те овощи, которые Тереза со своей командой смогли вырастить в невесомости. Так что около полугода не следовало надеяться ни на помидоры, ни на салат.
Первым заявился Чарли, и мы сразу же сели за нашу отложенную шахматную партию, но успели сделать по одному ходу, как вместе вошли Мэригей и Диана.
Мэригей взглянула на доску.
- Вам не кажется, что с шахмат нужно время от времени стирать пыль?
- Как ваша практика, доктор? - осведомился я, целуя Диану в щеку.
- Боже мой, лучше бы тебе не знать. Я провела все утро за обследованием прямой кишки одного из твоих любимцев.
- Элой? - Я знал, что у него возникла проблема.
Она погрозила мне пальцем.
- Это тайна. И вообще, в медицинской литературе пациентов именуют по инициалам: "Больной Э".
Элой Макэби был странный человек с неприятным характером, который почти каждый день приставал ко мне с какой-нибудь жалобой или предложением. И поскольку он был кормильцем кур, ему всегда приходилось уделять время. (Рыба и куры были единственными животными, которых мы смогли взять на корабль, с учетом невесомости. Рыбе все равно, есть у нее верх и низ или же нет, а куры слишком тупы для того, чтобы обращать на это внимание.)
- Но на самом деле вы должны об этом знать. Вы оба,- сказала она Мэригей после того, как они уселись за стол.- У нас объявилась небольшая эпидемия.
Я прибавил нагрев под кастрюлькой с супом.
- Вирус?
- Если бы так... С вирусом было бы нетрудно справиться.- Мэригей налила ей кофе.- Благодарю. Это депрессия. За последние три дня ко мне обратилось двадцать с лишним человек.
- Это и впрямь похоже на эпидемию,- заметил Чарли.
- Да, люди перенимают такое настроение друг от друга. И это может быть опасно: возможны и самоубийства.
- Но мы ожидали подобного. И были готовы,- сказала Мэригей.
- Но не так скоро и не в таком массовом масштабе,- Она пожала плечами.- И все же я не взволнована этим. Только озадачена.
Я разлил суп по тарелкам.
- А у заболевших есть что-нибудь общее?
- Естественно, в основном это люди, не имеющие постоянных рабочих мест, не занятые повседневными необходимыми делами.- Она вынула из кармана крохотный компьютер-ноутбук и нажала несколько клавиш.- Мне только что пришло в голову... Среди них нет ни одного ветерана.
- И это тоже не слишком удивительно,- сказал Чарли.- По крайней мере, мы знаем, что значит быть запертыми вместе на несколько лет кряду.
- Да,- ответил я,- но не на десять лет. Скоро ты увидишь и некоторых из нас.
- Хороший суп,- сказала Мэригей,- Не знаю... Мне становится здесь с каждым днем все уютнее, когда я стала привыкать...
- Билл,- добавил я.
- Да. Полеты на кораблях были не самой плохой частью войны. Это все равно что "неделя в добром старом доме", как мы часто говорили. К тому же теперь можно не волноваться по поводу тельциан.
- Один у нас есть,- уточнила Диана.- Но он пока что и впрямь не причиняет никаких хлопот.
- Закрылся у себя.- Я видел его, пожалуй, не больше пяти раз.
- Ему должно быть одиноко,- заметила Мэригей.- Отделенный от своего коллективного сознания...
- Кто знает, что происходит в их головах?
- Шеях,- поправила Диана. Как и полагалось медику, она ознакомилась с анатомией нашего спутника, относившегося к иной расе.
Я тоже имел о ней представление.
- Это просто такое выражение.- Чмокнув губами, я обратился к кораблю.- Поставь еще Моцарта.
Почти сразу же послышались мягкие звуки струн лютни, к которым постепенно присоединились деревянные духовые.
- Он был немец? - осведомилась Диана.
Я кивнул.
- Возможно, из Пруссии.
- В наше время его все еще играли. Хотя это звучит странновато для моего уха.
Я снова обратился к кораблю.
- Какая часть твоей музыки относится к периоду до конца двадцатого столетия?
- По времени звучания приблизительно семь процентов. По наименованиям приблизительно пять процентов.
- Вот так-то! Я могу слушать только одну из каждых двадцати записей.
- Тебе следует все же ознакомиться и с музыкой других эпох,- посоветовал Чарли.- Классицизм и романтизм время от времени возрождаются.
Я кивнул, но, хотя и не стал возражать, остался при своем мнении. У меня уже было немало возможностей послушать музыку, созданную с перерывами в несколько столетий.
- Возможно, нам следует перераспределить обязанности. Дать впавшим в депрессию какие-то существенные занятия.
- Это может помочь. Но не хотелось бы, чтобы это оказалось слишком уж очевидным.
- Наверняка это будет наилучшим выходом,- заметила Мэригей.- Поместить людей с неустойчивой психикой на все ключевые позиции.
- Или погрузить их в анабиоз,- бросил Чарли.- Это закроет вопрос на ближайшие сорок тысяч лет.
- Не думай, что я еще не слышала подобных предложений.
- А не могли бы мы просто сообщить всем о возникновении такой проблемы? - вслух подумал я.- Они взрослые разумные люди...
- Вообще-то двое из пациентов дети. Но я думаю, что так поступать не стоит: это вызвало бы еще большее беспокойство и новые случаи депрессии.
- Вообще-то основная проблема заключается в том, что депрессия и связанное с нею беспокойство являются не только поведенческим, но и биохимическим расстройством. Но пытаться покончить с этой временной, надеюсь, проблемой при помощи изменения мозговой химии людей было бы последним делом. Через некоторое время в пространстве окажется корабль с полным трюмом наркоманов. И мы четверо будем в их числе.
- Безумец ведет безумцев,- протянул Чарли.
- Корабль дураков,- проворчала Мэригей.
Я поцеловал воздух, призывая корабль к вниманию.
- Ты мог бы довести задание до конца в том случае, если все пассажиры сойдут с ума?
- Некоторые из вас уже сошли с ума, хотя, возможно, мои стандарты слишком высоки. Да, если капитан отдаст приказание, я могу заблокировать средства управления и вести полет по заданному плану без вмешательства человека.
- А если капитан тоже сойдет с ума? - поинтересовалась Мэригей.- И оба помощника капитана?
- Вы знаете ответ на это, капитан.
- Я знаю,- ровным голосом подтвердила Мэригей и отхлебнула глоток вина.- И знаете что? От этого ответа я чувствую себя подавленной.
Глава 4
На следующий день произошло событие, которое произвело на нас куда более сильное угнетающее впечатление, чем проявившиеся случаи депрессии.
Я находился в своем кабинете на общем этаже, где занимался одной из своих синекур: обобщал пожелания народа по поводу дневного и вечернего киносеансов. Большинство названий я никогда не слышал. Два человека попросили показать "Эта ночь нам запомнится" и "Титаник", что, конечно, должно необыкновенно поднять дух зрителей. Космические айсберги. Пока что о них еще никто не заговаривал.
Полуоткрытая дверь распахнулась, и на пороге появился тельцианин. Я каркнул ему приветствие и взглянул на часы. Еще пять минут, и я убежал бы на ланч.
- Я не знал, к кому обратиться с этой проблемой: к вам, к капитану или к шерифу.- (Зачем ему мог понадобиться шериф?) - Вы оказались ближе всех.
- Что у вас за проблема?
Существо изобразило нечто вроде танца, что говорило о крайней степени волнения.
- Один из людей пытался убить меня.
- Помилуй бог! - Я вскочил с места.- Кто это?
- Его именуют Чарльтон.
Ну конечно, это Кэл.
- Ладно. Я сейчас вызову шерифа, и мы найдем его.
- Он находится в моей каюте. Мертвый.
- Вы убили его?
- Конечно. А вы поступили бы по-другому?