Диана нащупала у него ключицу, отмерила положенное расстояние и рассекла кожу и мускул прямо до кости. Хлынула кровь, Джарвис подал ей инструмент, похожий на устройство для взлома сейфов. Я отвернулся, пока эта штука с хрустом дробила ребра. Диана потребовала зажимы и тампоны, а я вернулся на свое старое место. Краем глаза я наблюдал, как Диана начала прямой массаж сердца.
Наверное, у меня был такой же вид, как и у Чарли.
- Эй, не выкладывайся, Диана,-слабым голосом окликнул он.
Она не ответила. Джарвис прикатил искусственное сердце и разворачивал две трубки. Диана подняла скальпель, и я стал смотреть в другую сторону.
Полчаса спустя он все еще был мертв. Машину выключили и накрыли труп простыней.
- Мне нужно переодеться, я сейчас,- сказала Диана, смывая с рук кровь.
Я пошел вслед за ней к ее каюте. Я должен был выяснить. Я постучал левой, потому что правая вдруг жутко заболела, словно ее охватило огнем. Диана сразу открыла.
- Что... а, рука...- Она еще не успела переодеться.- Попроси Джарвиса.
- Рука меня не волнует. Что произошло?
- Ладно.- Она натягивала куртку через голову, и голос у нее был придушенный.- Я сама виновата, не нужно было оставлять его одного.
- Он попытался повеситься?
- Да.- Она уселась на кровать и предложила мне стул.- Когда я пришла, он уже был мертв. Джарвис ушел раньше, чем я вернулась, чтобы не оставлять Холлибоу без присмотра.
- Диана... на шее у него нет следов от петли.
Она пожала плечами.
- Но ведь он умер от сердечного приступа.
- Кто-то сделал ему укол. Прямо в область сердца.
Она удивленно посмотрела:
- Это я ввела ему адреналин. Обычная процедура.
Кровь выступает, если вы пытаетесь отскочить в сторону от инжектора, так как обыкновенно лекарство просачивается сквозь поры без всяких следов.
- В этот момент он уже был мертв?
- Таково мое профессиональное мнение. Пульса не было, дыхания тоже. Очень красноречивые симптомы.
- Понимаю.
- А разве что-то... В чем, собственно, дело, Уильям?
Или мне невероятно как везет, или Диана - великолепная актриса.
- Так, ничего. Ладно, пойду к Джарвису, пусть что-нибудь даст мне для руки.- Я открыл дверь.- Как гора с плеч.
Она смотрела мне прямо в глаза:
- Это точно.
Но я рано успокоился. Несмотря на присутствие незаинтересованных свидетелей во время событий в лазарете, по группе пошли слухи, что я заставил доктора Алсевер лишить Граубарда жизни, так как сам был не в состоянии этого сделать и не хотел беспокоить себя процедурой трибунала.
Но фактически, по уставу, я вообще не был обязан в данном случае устраивать трибунал. Мне нужно было только сказать: "Ты, ты и ты. Отведите этого человека наверх и расстреляйте". И горе рядовому, который ослушался бы приказа.
В некотором роде мои отношения с солдатами улучшились. Внешне они выказывали больше уважения. Но это был дешевый авторитет, который легко завоюет любой жестокий лидер.
У меня теперь была новая кличка - Убийца. И это едва я привык к старой.
Жизнь на базе быстро вошла в старую колею. Я почти с нетерпением ожидал появления тельциан, чтобы хоть как-то избавиться от рутины. Хотя обязанности у меня были весьма многочисленные, но все больше типа "это могу сделать только я", а проблемы, не требующие большой ответственности, решались на уровне нижних эшелонов.
Раньше я никогда не увлекался спортом или играми, но теперь они превратились для меня в своеобразный "выпускной клапан". Впервые в жизни я не смог сосредоточиться на чтении или учебе. Поэтому я фехтовал - на шпагах, на саблях - с другими офицерами, до изнеможения работал на тренажерах и даже в ящике стола в каюте держал скакалку. Большинство офицеров играли в шахматы, но я оказался слабым по сравнению с ними игроком и выигрывал, только если мне хотели сделать приятное. Играть в слова я тоже не мог - они с трудом манипулировали архаичным диалектом, на котором мы общались. А у меня не было ни времени, ни способностей, чтобы освоить "современный" английский.
Некоторое время я позволил Диане вводить мне транквилизаторы, но вскоре начали сказываться результаты кумулятивного эффекта, я начал к ним привыкать, и пришлось их бросить. Тогда я попробовал заняться психоанализом с лейтенантом Вилбером. Ничего не вышло. Мы говорили на разных языках - в историческом смысле. Все равно как если бы я начал давать советы средневековому крестьянину, как ему ужиться наилучшим образом с местным священником и феодалом.
Хуже всего, я был уверен, что вполне смог бы справиться с напряжением командной должности, вынес бы заключение в этой пещере с людьми, которые временами казались мне такими же чужими, как враги-тельциане, если бы со мной была Мэригей. И чем дальше, тем сильнее становилось это чувство.
Психиатр сказал, что я романтизирую свое положение. Он знал, что такое любовь, сам был влюблен. Сексуальная полярность влюбленных не имеет значения. Но любовь - это хрупкий кристалл, это нежный цветок, это нестабильная реакция, с периодом полураспада в восемь месяцев. Чушь, сказал я ему. У вас на глазах шоры. Тридцать веков довоенной истории человечества учат нас, что лишь любовь сильнее смерти, и он бы это знал, если бы родился не в колбе. Тут он с кислой миной заявил, что я просто жертва сексуальной неудовлетворенности и романтических иллюзий.
Но мы не так уж плохо проводили время, хотя и спорили. Но вылечить меня он так и не вылечил.
Единственным моим новым другом стал кот, наделенный обычным для котов свойством избегать людей, которые кошек любят, и попадаться тем, кто их не переносит.
Теперь он часто сидел у меня на коленях. Насколько мне было известно, в нашей округе он был единственным вторым гетеросексуальным млекопитающим, кроме меня. Ему была сделана специальная операция, конечно, но в принципе это дела не меняло.
Глава 6
Это произошло как раз на 400-й день нашей вахты. Я сидел за своим столом и делал вид, что проверяю новый список нарядов, составленный Холлибоу. Кот сидел у меня на коленях и громко мурлыкал, хотя никто его не гладил. Чарли развалился в кресле и что-то читал с экрана терминала.
Загудел фон - это была капитан Антопол.
- Они прибыли.
- Что?
- Я говорю, они прибыли. Тельцианский корабль только что вышел из поля коллапсара. Ноль восемь световой. Торможение - тридцать g.
Я смахнул кота на пол.
- Когда... когда сможете начать погоню?
- Как только дадите мне отбой.
Я выключил фон и направился к старто-компьютеру, точно такому, что был установлен на "Масарике II". Они были связаны прямым каналом. Пока я набирал данные, Чарли возился с демонстратором.
Демонстратор представлял собой голографический экран в полметра толщиной по метру в длину и высоту. Он был запрограммирован показывать положение Сад-138, нашей планеты и еще нескольких мелких небесных тел этой системы. Зеленая и красная точки отмечали позиции нашего крейсера и корабли тельциан.