- Какой он был?
- Обыкновенный… Я, курсант Серебряков…
- Какой он был?!
- Не помню. Он сказал: "Ваш мир перешёл "черту" Он на гране глобальной катастрофы. Спасутся избранные".
- Что? Так и сказал?
- Да.
- "В мире много зла. Мир погряз во зле. Зло - материальная сила. Зло взорвёт ваш мир".
- Так и сказал? Кто он?
- Вестник. Я - избранный. Я - спасусь. Я должен отдать долг.
- Какой долг?
- Я, курсант Серебряков…
Госпитальер понял, что теряет контакт с "раковиной". В глазах померкло. Он начал заваливаться набок, падая с кресла.
Филатов кинулся к нему и поддержал его.
- Я в порядке, - кивнул Сомов, отводя руку друга. - Уходим.
* * *
Арена представляла собой стеклянный круг метров семидесяти диаметром, над которым в семи метрах завис, удерживаемый едва различимыми витыми колоннами, такой же круг, утыканный, как ёж иголками, тонкими антеннами сенсорнаведения.
Арене было далеко до Большой Арены Нью-Тауна - гигантского суперсовременного сооружения, оснащённого самой совершенной аппаратурой для массовых сенсоригрищ и объёмных садомахов - та могла вместить до миллиона человек, психокинетический напор, когда она заполнялась хотя бы на треть, был такой силы, что прокатывался по Нью-Тауну, и даже на окраинах всю ночь не могли прийти в себя собаки, мяукали коты и утром головная боль мучила людей, не додумавшихся включить на ночь электромагнитную защиту.
Малый Мадрид - город в пяти тысячах миль от Нью-Тауна - заслужил славу обители умеренных, а то и патриархальных нравов. Поэтому сенсоригрища на местной Арене были вполне пристойными. До композиций новой звезды сезона Стала Людолюба здесь было далеко.
К часу ночи сюда стали стекаться люди. Сотни людей. До начала сенсоригрища оставалось полчаса, и агрессивные плоскуны, шокирующие голонудисты, взведённые "отпадники" - искатели сенсорудовольствий, неразборчивые во вкусах волновые наркоманы и просто пристойные граждане толкались в ожидании сеанса.
Всё было как всегда. У кого-то ещё до начала представления начался припадок наркоголодания, и дежурящий врач в сопровождении киберпаука-медика начал колдовать над несчастным, угощая того небольшой дозой электромагнитного нарковоздействия.
Здесь была своя тусовка. Многие люди знали друг друга. Сновали торговцы запрещёнными тяжёлыми нейросенсориками. Витал запах эротических духов-возбудителей и нового модного одеколона, пахнущего отвратной гнилью. Кого-то ткнули виброножом, и доктору опять нашлась работа, через три минуты появился глайдер с реанимационным контейнером, а полицейский-робот начал журить скованного в наручники плоскуна, не обращая внимания на сыпящиеся удары железных прутьев и виброножей, которыми награждали его товарищи задержанного.
Наконец робот выписал правонарушителю штраф, и отъехал на бронегусеницах в сторону.
Так что всё было относительно тихо, пристойно и не предвещало неприятностей.
И вот действо началось.
Джек Поганец - гастролирующий представитель умеренного направления кретинрока - воспарил на гравиплатформе над Ареной. Он был коротко стрижен, похож на банковского служащего, одет в тёмный смокинг и бабочку.
Вспыхнул и начал переливаться свет - он вспучивался ядерными грибами, плёл лазерные кружева. Он бил по глазам и по нервам. Потом на уши надавил неслышимый инфразвук, вызвав укол пьянящего ужаса.
Начали появляться и рушиться беспорядочные абстрактные СТ-проекции. И это в полном молчании.
- Ура, слизни! - прокатился голос Джека Поганца.
- Слизни, слизни! - завизжала толпа.
Джек сделал движение, и из его рукавов посыпались звёзды. Они касались лиц людей, полыхая жаром, но не причиняя вреда. По Арене поползла жуткая вонь.
- Грязные, вонючие, мерзкие, пахучие. Кто? - взвизгнул Джек.
- Мы! - заревела толпа.
- Слизни!
Голос его становился громче. Он рокотал весенним громом, и спасения от него не было. Но никто и не искал спасения. Всем хотелось большего. Все знали, что это только начало.
Иголки генератора сенсорнаведения начали подрагивать и покрылись зелёными и синими молниями.
- Блюй на смокинг ближнего! - заорал Джек.
- Слизни! Да! - взревела толпа.
И каждый в ней ощутил, что волна приятной боли обрушивается на него, что он перестаёт быть собой, а становится частью в унисон ревущей толпы.
- Испражняйся! - орал Джек.
- Слизни! - вторила толпа.
- Сношайся! - визжал Джек.
- Слизни! - вторила толпа.
- Вонючки, пахучки! - бил себя кулаками по телу Джек.
- Мы-ы-ы! - радостно выла толпа.
Усики генератора накалялись всё больше. Всё дальше в людях отходило осознание собственного эго. Радостная разрушительная волна несла людей вперёд. Там, где в нарастающей вони, в океане отвратного вкуса, появившегося во рту, в лёгкой боли маячил чёрным и желанным провалом ОН! МАЯЧИЛ КАЙФ!
- Ползучие, гнойные! - взвизгнул Джек.
- Мы!
- Поганые и беспокойные!
- Слизни!
Гравиплатформа кружила всё быстрее. На ней катался и корчился, бился в припадке Джек. И волны его чувств, напор его отвращения, злости и агрессии считывались аппаратурой и передавались через усилители на всю беснующуюся, ревущую толпу…
Гравиплатформа заложила новый вираж. Толпа бесновалась синхронно. И никто не обращал внимания на одного человека, выпавшего из неё. Он стоял, уставившись вдаль, и не обращал ни на что ровным счётом никакого внимания.
Он вздрогнул. Его лицо изменилось, по нему прошла судорога. И вдруг летящая над ним Гравиплатформа накренилась. Дёрнулась. И начала медленно заваливаться на бок. Она приподнялась на метр и рухнула, впилилась в пол. Чудом придавило лишь двух человек. Джек упал на пол и, не в силах вернуться в действительность, продолжал кататься по полу, что-то повизгивая.
А тем временем усики сенсоргенератора наверху начали корёжиться. Они изгибались неведомой силой.
А человек стоял в центре начавшей бурлить толпы и глядел перед собой.
Толпа забурлила. Люди давили друг друга, пытались выбраться, но удавалось это не всем. Но народу было не так много, чтобы в давке кого-то задавили насмерть. Роботы-полицейские пытались не допустить членовредительств. Кто-то стонал. Кто-то плакал. Кто-то упал на колени и бил кулаками землю. Обломанный Кайф - это отвратно. Это унизительно. Это страшно.
Через пять минут над опустевшей Ареной завис полицейский глайдер, и на землю спрыгнули двое патрульных в защиткомбинезонах, с опущенными шлемами. Они не знали, с чем столкнулись. Администратор Арены объяснил им в двух словах всё. Тут же ушёл кодированный импульс в штаб-квартиру ФБР - он означал, что объявился "фокусник".
Полицейские стояли в стороне от незнакомца и старались не приближаться, вместе с тем они готовы были во что бы то ни стало не дать ему скрыться.
Впрочем, этот человек, лет тридцати пяти на вид, и не пытался бежать. Он походил на обычного служащего. В нём не было ничего особенного. И вместе с тем в нём была угроза. И угроза нешуточная. Невероятная. О ней напоминала искорёженная Арена.
Через три минуты приземлился ещё один глайдер. Оттуда вышли трое - двое мужчин и женщина. Они были одеты в чёрную одежду, и лица у них были скучающими.
Поджав губы, старший, протянув идентификационную карточку спецагента, спросил сержанта:
- Вот этот?
- Так точно, сэр! - сержант под пристальным взором непроизвольно вытянулся в струнку.
Второй полицейский прошёлся распознавателем по карточке агента, и вскоре пришло подтверждение из центра - такая зарегистрирована, агент именно тот, за кого себя выдаёт, без дураков.
- Мы его забираем, - сказал старший группы. - Вы получите премию.
- Спасибо, сэр! - сержант вытянулся в струнку. Глайдер с "фокусником" и его сопровождающими растворился в небе.
- Что ты думаешь, Майк? - спросил сержант своего напарника.
- Они как пришельцы с того света, - пожал тот плечами.
- Я всегда говорил, что в ФБР работают парни со странностями, - коп сорвал с головы шлем и провёл рукой по лбу.
Через десять минут появились ещё двое парней со странностями. Точнее, один парень и девица. А ещё точнее - Пенелопа и Динозавр.
- Где он? - взревел Динозавр.
- Ваши его забрали, - растерянно произнёс сержант.
- Наши?! - воскликнул Динозавр, взял за плечи сержанта и встряхнул его, как куклу.
- Сэр, они предъявили карточку, - сержант кивнул на идентификатор.
Память идентификатора содержала информацию о предъявленной карточке. Вот только получалось, что агент, который ею владел, в этот момент находился в отпуске.
- Они залезли в компьютерную идентификационную систему Бюро, - устало произнесла Пенелопа.
- Ребята знают своё дело, - кивнул Динозавр и направился к своему глайдеру. Ему в спину смотрели растерявшиеся полицейские. Один из них жалел о потерянной премии, а другой жалел о том, что вообще очутился сегодня здесь…