Непонятно каким образом оказавшийся здесь вполне земной воздух за ночь никуда не пропал, и после первого часа работы руководитель группы принял-таки решение снять шлемы и работать без баллонов с дыхательной смесью. Поначалу сделал это он один - и в течение тридцати минут прислушивался к себе. Никаких непривычных, а тем более болезненных ощущений не было, и Батлер разрешил остальным последовать его примеру. На всякий случай шлемы и баллоны далеко убирать не стали, сложив их возле модуля.
Дел было ничуть не меньше, чем накануне. Каталински вновь управлял компактным, но мощным четырехковшовым экскаватором, все глубже и глубже погружаясь в расширяющийся котлован. Кизерит поддавался легко, и работа шла споро. Торнссон тщательно проверял двигательную систему модуля, сначала обследовав дюзы, а потом продолжив свое скрупулезное поэтапное тестирование внутри "консервной банки". Батлер, не без труда справившись с исследовательским зудом, занимался сугубо физическим, а не умственным трудом. Он укладывал и состыковывал направляющие рейки-желобки для автоконтейнеров и время от времени добавлял секции к транспортерам, выбирающим из котлована породу. Котлован постепенно обрастал бурыми отвалами кизерита, за тысячелетия нанесенного ветрами на равнину. Флоренс первые два часа посвятила своему "нанохозяйству", а затем отправилась на марсоходе проверять наличие самого благородного из металлов в окрестностях лагеря. То, что накануне ареолог и пилот делали вдвоем, ей пришлось делать одной. Даже занятая работой, Флоренс то и дело поглядывала на небо, словно надеясь, что ее Ясон сумеет подать оттуда, с орбиты, какой-то знак. Например, выложит из звезд посвященную ей надпись…
Около полудня Алекс Батлер с помощью переносного пульта вывел автоконтейнеры из грузового отсека и поднялся по трапу в модуль. Нужно было проверить, не изменилось ли к лучшему состояние радиосвязи с орбитой и занести в бортовой компьютер кое-какие новые параметры.
Торнссон лежал на полу кабины, чуть ли не по пояс свесившись в открытый люк, ведущий к двигателю, и чем-то там скрежетал. Услышав стук тяжелых ботинок ареолога, он прервал свое занятие. Отполз от люка, перевернулся на спину, сел и вытер рукавом красное потное лицо.
- Ф-фу! Хотел бы я сказать сейчас несколько теплых слов разработчикам. Они же из меня акробата сделают!
- Где ж ты раньше был? - осведомился Батлер, сняв перчатки и устраиваясь возле рации.
- Раньше все представлялось немного проще, я так долго не возился.
- Связь с орбитой не проверял?
- Когда бы я успел? С двигателем разбираюсь. Индикация-таки чуток привирает, я чувствовал. Но я поправочки сделал. - Пилот повернул голову и бросил тоскливый взгляд на входной люк. - Вы там на свежем воздухе, на природе… От кого бы услышал, не поверил бы: дышать свежим воздухом на Марсе! Все равно что купаться на Луне. Так я к чему? Вы там на природе, а я тут среди железяк. Может, пойти подышать хоть пару минут, посидеть на пороге? Полюбоваться пейзажем…
- Пойди, подыши, полюбуйся, - согласился ареолог. - И транспортеры у Лео заодно передвинь, чтобы не завалило. А я попытаюсь достучаться до командира.
- Окей! - Торнссон мгновенно вскочил на ноги и исчез из кабины.
Леопольд Каталински выполнил свое обещание к полудню добраться до золотого руна. Его торжествующий вопль разнесся над древней равниной, и Свен, который только что спустился по трапу модуля и намеревался ненадолго устроиться на штабеле баллонов, дабы "полюбоваться пейзажем", тут же заторопился к котловану. По пути он связался по рации с Флоренс - ее фигура в ярко-оранжевом комбинезоне виднелась метрах в трехстах от модуля.
- Есть золото, Фло! - бросил пилот в микрофон, большими прыжками приближаясь к кизеритовым отвалам.
Каталински стоял на коленях возле экскаватора и руками счищал грунт с золотого слоя. Открывшееся на дне котлована желтое окошко все увеличивалось и увеличивалось - и золото мягко сияло в лучах солнца, так похожего ликом своим на драгоценный металл, занимающий ничем непримечательную семьдесят девятую позицию в таблице Менделеева и несказанно более высокое место в системе ценностей человеческой цивилизации. Торнссон спустился по транспортеру на дно котлована и застыл рядом с инженером, очарованный представшим его глазам зрелищем. То, что они зачастую называли в разговорах между собой "золотым руном", не было единым золотым слоем: в отличие от шерсти волшебного овна из страны мифического царя Ээта, марсианское золотое руно состояло из множества плотно подогнанных друг к другу квадратных плиток.
Пилот присел на корточки, достал из кармана комбинезона складной нож и, вогнав лезвие между плиток, попытался подковырнуть одну из них. После некоторого усилия это ему удалось, и он поднялся, держа в руке небольшой - размером в пол-ладони и в два пальца толщиной - золотой квадратик. Каталински подцепил соседнюю плитку, и оба астронавта завороженно принялись разглядывать одинаковые бляшки, которыми был вымощен изрядный, судя по всему, участок Кидонии.
А разглядывать там было что: на каждой плитке тонкими черными линиями было нанесено одинаковое изображение, словно перенесенное сюда, на далекий Марс, из древних земных легенд. Изображение какого-то сказочного существа… Пилот и инженер всматривались в четкие контуры узкого туловища, покрытого чешуей. У существа имелся хвост - длинный, тонкий и тоже чешуйчатый. И шея была чешуйчатой и тоже длинной и тонкой, и венчала ее узкая змеиная голова. Из закрытой пасти высовывался длинный раздвоенный язык, а над покатым лбом возвышался прямой рог… Возможно, у существа было два рога, но второго на рисунке не было - его как бы полностью закрывал первый. Несмотря на чешую, диковинное животное имело и шерсть: возле ушей с головы ниспадали три пряди, закрученные спиралью, а вдоль шеи тянулся ряд локонов. Две передние лапы диковинного существа были похожи на лапы пантеры или тигра, а вот задние напоминали птичьи - большие, четырехпалые, покрытые чешуей. Возможно, именно такие звери и водились на Марсе тысячи лет назад, до планетарной катастрофы. Или это персонаж древних марсианских - а не земных - сказок?…
Но кем бы ни был этот неземной зверь, запечатленный на золоте, чем бы он ни являлся для марсианской расы - символом достатка и процветания, объектом религиозного поклонения, ангелом-хранителем или, напротив, вестником несчастий, а может быть, эталоном могущества и неуязвимости, - главное, ради чего "Арго" пустился в путь к Марсу, из разряда возможного перешло в разряд действительного: они докопались до золота! И теперь оставалось забрать это золото на Землю.
- Виват, Золотая планета! - крикнула сверху подоспевшая Флоренс и начала спускаться к ним.
Они смотрели на золото, их восторженно блестящие глаза были желтого цвета, и настроение у них было превосходное. На него не могла повлиять перспектива предстоящих долгих погрузок.
- А где же Алекс? - вдоволь налюбовавшись на свою плитку, спросил Каталински.
- Он в "банке" парится, - ответил Свен. - Связи добивается.
- Так пойдем, порадуем его, покажем, - предложил инженер. - Заодно и перекусим, я второй день без обеда не выдержу. Думаю, никто нас не осудит, если мы положим в собственные карманы пару-тройку таких безделушек? В качестве сувениров, на память о нашем пребывании под этими восхитительными небесами. А, Столб? Не обеднеют же от этого наши заказчики!
- Сувениры - дело хорошее, - согласился Торнссон, вновь рассматривая искусную драгоценную поделку древней марсианской цивилизации. - Тут главное - соблюсти меру. И не забыть предъявить на таможне, когда будем возвращаться.
- Прихватим и для командира, - сказал Каталински. - Такую штуку вполне уместно носить на цепочке на шее. В любом баре сразу поймут, что ты не собираешься удрать, не заплатив за выпивку.
- А может, не надо? - подала голос Флоренс.
Инженер окинул ее изумленным взглядом:
- Да здесь же их миллионы, понимаешь? Мил-ли-оны! Мы же не для личного обогащения, а на память - улавливаешь разницу?
- Ладно, - сдалась Флоренс. - Но если вдруг потребуют, я свой сувенир отдам.
- Это твое личное дело. - Каталински расстегнул нагрудный карман комбинезона и бережно опустил туда золотую плитку с марсианским зверем. - Выбираемся наверх!
Когда трое астронавтов во главе с инженером (он и не подумал пропустить вперед Флоренс) вошли в кабину модуля, Батлер работал на компьютере. Ареолог обновлял и классифицировал новые данные о природных условиях Берега Красного Гора. Эта информация вместе с другими сведениями должна была уйти с борта "Арго" в ЦУП. На сердце у Батлера было спокойно - радиоволны донесли до модуля сообщения командира Маклайна. И пусть даже эти сообщения представляли собой всего лишь обрывки фраз - из этих обрывков было ясно, что с командиром все в порядке и что он принял передачу с "консервной банки". Да, перебои с радиообменом нельзя было назвать приятным сюрпризом, но они, по крайней мере, на данный момент, ничуть не мешали выполнению программы.
- Золотая лихорадка! - с порога громыхнул Каталински. - Спешите застолбить участки! Золотые марсианские россыпи позволят вам умереть богатыми и счастливыми!
Батлер вместе с креслом крутнулся от монитора и впился взглядом в инженера, похлопывающего себя по карману.
- Да здравствует землеройка Лео! - с улыбкой провозгласил он и, вскочив с кресла, буквально перелетел к сияющему инженеру, за спиной которого почетным эскортом стояли Флоренс и Свен.
- Что со связью? - тут же с легкой тревогой спросила нанотехнолог.
Батлер непонимающе посмотрел на нее, но потом все-таки сообразил.