Модуль содрогнулся от импульса запущенных двигателей. Завис над марсианской поверхностью внутри треугольника, образованного Сфинксом, Пирамидой и Куполом, неподалеку от места падения третьего пенетратора "Обзервера"… И медленно, будто приседая на все укорачивающихся и укорачивающихся огненных струях, рвущихся из дюз, осел на россыпь мелких камней, окутанный тучей взметнувшейся вверх бурой пыли. Первая марсианская финишировала.
Все молчали. Это было очень здорово - ощущать себя первым, знать, что ты первый… Впрочем, Торнссон, похоже, пока еще не прочувствовал уникальность момента - он тщательно проверял по индикаторам работоспособность всех систем "консервной банки". Флоренс и Каталински после некоторого послепосадочного оцепенения, не сговариваясь, обратили взоры на руководителя группы Алекса Батлера.
Батлер, словно только что очнувшись, тряхнул головой и расстегнул ремни безопасности. Но подниматься из кресла не стал. Как-то отстраненно глядя на экран, показывающий одну только непроницаемую ржавую пелену, он произнес:
- Прибыли. Поздравляю с успешной посадкой. Начнем по программе. - Он взглянул на пилота. - Свен, как там снаружи? Уши не отморозим? - Тон у него был деловой и какой-то неестественный, как будто ареолог чувствовал себя не в своей тарелке.
В распоряжении экспедиции были прекрасные комбинезоны с терморегуляторами, опробованные в Антарктиде при температурах, достигавших минус пятидесяти, а также предоставленные Пентагоном герметичные пластиковые шлемы с прозрачными смотровыми щитками и компактные баллоны с дыхательной смесью из арсенала диверсионных групп, действующих в условиях высокогорья. Имелось и оружие в виде пистолета "магнум-супер" - он находился у руководителя группы. Поскольку стрелять на Марсе было вроде бы не в кого, то оставалось предположить, что оружие включили в список необходимого инвентаря для пресечения возможного бунта… Или все же кто-то в НАСА и в самом деле верил в неких кровожадных уэллсовских марсиан, которых хлебом не корми - дай только сжевать землянина? Второй такой же мощный "магнум" лежал в сейфе командира "Арго" Маклайна. Неужели в том же космическом агентстве всерьез считали, что блеск марсианского золота способен довести экипаж "Арго" до конфликта, который можно устранить только с помощью оружия? На этот вопрос, заданный нанотехнологом еще в самом начале полета, командир, слегка пожав плечами, ответил: "Так сочли нужным…"
Торнссон, изучавший показания наружных анализаторов на дисплее, вместе с креслом развернулся от панели управления и обвел коллег круглыми от изумления глазами.
- За бортом плюс десять и три… - сказал он срывающимся голосом.
- Десять и три - чего? - не понял Батлер.
- Градусов, - проникновенным полушепотом пояснил пилот и тут же чуть ли не закричал: - Больше пятидесяти по Фаренгейту!
- Не может быть, - уверенно заявил Батлер, почувствовав какой-то неприятный холодок в солнечном сплетении. - Датчик неисправен, давай резервный.
Он поднялся и, стуча тяжелыми ботинками по полу кабины, направился к дисплею. Флоренс и Леопольд Каталински обменялись недоуменными взглядами: в это время и в этом месте температура за бортом никак не могла быть плюсовой!
- А это еще что такое? - потерянно вопросил Батлер, уставившись на только что возникшие на дисплее строки. - Азот - семьдесят восемь, кислород - двадцать один… Откуда? Что это, черт побери!
В кабине модуля воцарилось всеобщее растерянное молчание. Числа, которые бесстрастно застыли на дисплее, были совершенно абсурдными в данной ситуации. Все члены экспедиции прекрасно знали, что атмосфера Марса на девяносто пять процентов состоит из углекислого газа. Если же верить показаниям датчика, - а проба забортного воздуха была взята буквально за несколько секунд до посадки, - воздушная оболочка (по крайней мере, в окрестностях Сфинкса и других объектов Кидонии) ничем не отличалась от земной! Можно было, конечно, и в этом случае объяснить все неисправностью анализатора, - но поломка двух датчиков сразу…
- Кто-нибудь скажет мне, куда мы прилетели? - среди всеобщего ошеломленного молчания задал вопрос Батлер. - Может быть, это какой-то другой Марс?…
…Давно уже исчезла поднятая при посадке рыжая пыль, и на обзорном экране была видна пустынная равнина. Вздымалась в отдалении громада Марсианского Сфинкса, и тусклое солнце поднималось все выше в розово-желтые небеса. Повторные замеры и анализы дали все те же числа: температура за бортом - плюс десять и тридцать четыре сотых градуса по Цельсию; состав воздуха практически аналогичен земному. Факты говорили о том, что в районе посадки модуля существует непонятно каким образом и когда возникшая совершенно невероятная аномалия…
Это было странно, это было интересно, это требовало обоснований и объяснений. Если хоть какие-то объяснения или хотя бы намеки на них и могли возникнуть, то лишь в ходе длительных размышлений и дискуссий… но размышления требовали времени. А время свое участники Первой марсианской должны были занять не размышлениями и рассуждениями, а вполне конкретной работой.
Специалист по Марсу Алекс Батлер поступил так, как сплошь и рядом поступают в ученых кругах: дал явлению название "феномен Кидонии", классифицировал как "аномалию невыясненного генезиса" и принял как данность. Нужно было приступать к выполнению скрупулезно составленной еще на Земле программы. Программа, конечно же, включала одним из пунктов осмотр загадочных объектов Кидонии, но главным, стержневым, в ней было совсем другое: докопаться до золотого руна и переправить максимально возможное количество драгоценного металла на "Арго". Золото Эльдорадо - в трюм галеона!
Разумеется, Батлер не мог заставить себя совершенно не думать о неожиданном и совершенно неправдоподобном "феномене Кидонии", но постарался загнать эти мысли в самый дальний угол. Тем не менее, пока он вместе с остальными астронавтами проводил обязательные послепосадочные процедуры, карантинные в том числе, нет-нет да и выскальзывало из этого дальнего угла ни на чем пока не основанное предположение: аномалия как-то связана с ухмыляющимся марсианским "Лицом". Или же с другими местными нефракталами. Именно они - причина "кидонийского феномена"…
Подтверждением неординарности этого района стал сеанс связи с Маклайном. "Арго" висел на ареостационарной орбите прямо над Кидонией, никаких помех радиосвязи быть не могло, однако радиообмен между кораблем-маткой и модулем происходил с непонятной задержкой прохождения сигнала. Вот тогда и возник в голове Батлера образ какой-то гигантской полусферы, накрывающей Кидонию…
Ареолог обрисовал командиру обстановку, и озадаченный Маклайн, поразмыслив, все-таки дал свое благословение на реализацию программы - ничего вроде бы пока не угрожало здоровью и жизни четверки "марсиан". Программу они знали назубок, в ней были четко и подробно расписаны задачи и действия каждого участника экспедиции. Эти действия астронавты отрепетировали на земном полигоне в предполетный период.
Застегнув оранжевые комбинезоны и надев серые шлемы коммандос - датчики датчиками, а рисковать не стоило, хотя экспресс-анализ забортного воздуха и показал полное отсутствие какой-либо органики, - итак, полностью облачившись, они стояли у выходного люка, отделяющего их от мира Красной планеты, - Алекс Батлер впереди. К поясу он прицепил кобуру с пистолетом. Похожая кобура была у инженера, в ней находилась ракетница. Прежде чем привести в действие механизм замка, ареолог обернулся к своим спутникам.
- Наверное, нужно сказать что-нибудь этакое… Как Армстронг. - Его голос звучал и по рации, и одновременно был слышен сквозь шлем. - Но мне, честно говоря, ничего в голову не лезет. Разве что: "Наконец-то на Красной планете появились звездно-полосатые"… - Он криво усмехнулся при полном молчании остальных и отрицательно покачал головой. - Нет, не то… Нет изюминки.
- Пусть бог войны примет нас с миром и с миром отпустит, - сказала Флоренс.
- А что, годится, - одобрительно заметил Торнссон.
Каталински нехотя кивнул, соглашаясь.
- Сосед Земли, прими нас с миром и с миром отпусти, - медленно и негромко, но достаточно торжественно сказал Алекс Батлер и перекрестился.
Его примеру последовала только Флоренс.
"Покойтесь с миром…" - мелькнула у ареолога совершенно ненужная мысль, и он передернул плечами.
- Ладно, пошли!
Люк словно нехотя подался вперед и в сторону, с громким шорохом развернулся трап - и Алекс Батлер вышел под розово-желтые марсианские небеса. Однако торжественного сошествия на поверхность Марса не получилось - на последней ступеньке ареолог неожиданно споткнулся и чуть не упал…
"Господи, этого еще не хватало! - смятенно подумал Батлер. Он не был суеверным, и все же… - Господи, пусть все будет хорошо…"
Ступать по Марсу было легко - каждый из астронавтов весил здесь чуть ли не в три раза меньше, чем на Земле. Впервые этот пейзаж наблюдали не бесстрастные объективы фотокамер, а глаза людей. Первых людей на Марсе. Впрочем, бортовая видеоаппаратура также вела непрерывную съемку.
Вокруг расстилалась приглаженная ветрами равнина. Сейчас тоже дул легкий ветерок. Над головами астронавтов светило солнце и плыли облака, и едва угадывался в небе призрачный полумесяц Фобоса. А под ногами, на тринадцатиметровой глубине, лежало золото. Ну, если и не прямо под ногами, то поблизости - как минимум там, где когда-то врезались в поверхность планеты пенетраторы "Обзервера"…