"Фокстерьер элитный?" – спросила у мамы начальник клуба. "Очень элитный, – ответила мама. – Тонкой души собака!" – "А РОДОСЛОВНАЯ у него есть?" – спросила начальник. "Родословной нет, – объяснила мама. – Потому что мы его нашли". – "Как это "нашли"? – изумилась начальник. "Ну так. Обыкновенно. Он потерялся. А моя племянница нашла его у себя во дворе. Он с собаками дрался. Они ему ухо прокусили. Ему было негде жить. И мы его взяли к себе. Но ему пока еще трудно к нам привыкнуть, потому что он тоскует по прежним хозяевам. И мы решили, что сейчас ему особенно важно хорошо выглядеть. Для общего настроения", – уже подробнее рассказала мама, удивленная, что такая любящая собак женщина, как начальник собачьего клуба, понимает ее не с первого слова. "Да вы что, издеваетесь надо мной? – возмутилась начальник. – Вы думаете, мы вашу дворняжку выщипывать будем? Да ни за какие деньги! У нас КЛУБ ЭЛИТНОГО СОБАКОВОДСТВА!" – "А кого же вы выщипываете в вашем клубе?" – спросила мама, не привыкшая к такому отношению к себе и к своим близким. "Ну, как вы не понимаете? – начальник клуба окончательно вышла из себя. – Мы выщипываем породистых собак с отличной родословной! Для выставок! Вот например: приходите вы на выставку! С элитной собакой! И проходите конкурс по ЭКСТЕРЬЕРУ! Вы и ваша собака! По квадратности морды, по жесткости шерсти, по черности носа, по обрубленности хвоста! И вас вызывают на ринг – как ваша фамилия, простите?" – "Милюкова", – растерянно пробормотала мама. "А кличка собаки?" – "Джерик", – уже прошептала мама одними губами. "Не Джерик, а Джерри! – поправила начальник клуба. – Надо говорить полную кличку, а не домашний вариант. Так вот, вас вызывают на ринг и объявляют: "Кобель Джерри Милюкова! Встаньте за сукой в кожаном пальто", – и вы сейчас же делаете шаг вперед. Но вначале вы, конечно, ошибаетесь – потому что волнуетесь. И тогда вам уже кричат в рупор, да так, что слышно на весь стадион: "Кобель Милюкова! Вы куда несетесь! Оглохли, что ли? Встаньте за сукой! Да не за той сукой, которая мужчина, а за той, которая в зеленых сапогах! Вон она, вон та, перед ней стоит кобель в коричневом берете и нагло курит трубку, и мы его за это сейчас снимем с конкурса, несмотря на его отличный оскал!" И вы встаете, наконец, на указанное вам место, вас замеряют, взвешивают, дразнят, чтобы проверить ваши рефлексы, и наконец Вы получаете медаль! И вот тут, в торжественную минуту, когда вы с вашей элитной собакой уже стоите на пьедестале почета, радостно пригнув шею, чтобы на нее могли повесить заслуженную награду, в этот самый момент на весь стадион объявляют в рупор: "Кобель Джерри Милюкова! Большая золотая медаль! Щипка Аделаиды Степухиной (это я)!" Вот для чего мы и существуем. Вот ради таких моментов мы работаем и живем. Теперь понятно?" Тут мама не выдержала и сказала едко: "Вообще-то у меня дети носят фамилию отца. А фамилия моего мужа – Нусинов". – "Ну, значит, Джерри Нусинов, – ответила начальник клуба. – Совсем вы меня запутали с вашей ПРИБЛУДНОЙ и НЕЧИСТОКРОВНОЙ собакой". – "А кто же Джерика будет щипать?" – спросила мама. "Вот вы сами его и щипите", – прошипела в ответ начальник клуба и повесила трубку.
"Ну просто РАСОВАЯ ДИСКРИМИНАЦИЯ, – вздохнула мама. – Господи, я думала, хоть собак это не касается!" И мама сама постригла Джерика ножницами, потому что щипать фокстерьеров она не умела, а стричь умела, но не очень хорошо, тем более что Джерик все время вертелся и хотел посмотреть, как у нее получается, и поэтому стрижка вышла неровная. "Лесенкой", – сказала бабушка. "Это АСИММЕТРИЯ, – сказала мама. – Мода завтрашнего дня!" Но Джерику, кажется, понравилось, что у него такая необычная стрижка. И нам тоже. Мы решили, что теперь он будет чувствовать себя МОРАЛЬНО гораздо лучше. "Он догнал и перегнал заграничную моду!" – заявил дедушка. И мы все согласились с ним.
Между тем оказалось, что модным и красивым в нашей семье решил стать не только Джерик. Дедушка тоже сходил в парикмахерскую и вернулся оттуда подстриженный и надушенный одеколоном. А бабушка села за свою любимую швейную машинку "Зингер", к которой нам НИКОГДА не разрешали прикасаться, и стала шить себе платье из синего в горошек материала. А дедушка почему-то расстроился и сказал: "Лиза, ну что мы, нищие, что ли! Ведь нам талончик дали в САЛОН ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ! Что люди скажут?" – "А что они скажут?" – спросила я. "А скажут, что старый большевик Милюков, ПЕРСОНАЛЬНЫЙ ПЕНСИОНЕР СОЮЗНОГО ЗНАЧЕНИЯ, не может на старости лет своей жене к свадьбе приличное платье заказать! – простонал дедушка. – Ну, прошу тебя, закажи ты себе как положено, белое платьице, шелковое!" Но бабушка стала еще быстрее крутить ручку швейной машинки и только пробурчала в ответ: "Некогда мне по портнихам бегать! Сама сошью! Наколбают они в этом ателье, как же! Косыми руками на ножных машинках! За мной этот "Зингер" мать в приданое дала, он и тогда уже не новый был, а я на нем все пеленки шила да в войну детям валенки тачала, так что ж он теперь, крепдешин не возьмет? А шелковое платье мне и даром не нужно! Да я его ни за какие коврижки не надену! Что ж это будет-то? Курам на смех! Ведь небось не девочка уже! Шелковое платье! Я тут с вами сама уже как шелковая стала!" Дедушка схватился за голову и застонал: "Лиза! А фата?" – "Какая еще фата! – возмутилась бабушка. – Да нам с тобой Бог четверых детей дал, одного забрал, троих сохранил. Уже, слава тебе, Господи, внуков растим! Вот платочек надену – и довольно!" – "Шелковый!" – испуганно пискнул дедушка, и бабушка решила уступить: "Ладно уж, пусть будет шелковый!" Дедушка обрадовался, сказал: "Вот то-то же!" – и осторожно ударил кулаком по столу, чтобы все знали, КТО В ДОМЕ ХОЗЯИН.
"Бабушка, – спросила я тихо. – Так вы что с дедушкой, жениться, что ли, собрались?" – "Ну да, – ответила бабушка досадливо. – Для новой квартиры паспортистка СВИДЕТЕЛЬСТВО О БРАКЕ потребовала". – "Так значит, вы до сих пор не женаты были?" – удивилась я. "Да ты что, – обиделась бабушка. – Выдумала тоже! Как это можно! Мы же в церкви венчаны! Но только когда это было! С тех пор уже две революции прошло, три войны! Иди теперь, найди те записи в церковных книгах!" – "А ты не можешь это ПАСПОРТИСТКЕ объяснить?" – "Да ты что? – испугалась бабушка. – Ведь я же член партии!"