* * *
Я бездумно смотрела в потолок. Сон не шел, а убегал от меня в дальние дали. Вместо сказочных приключений на седьмом небе меня одолевало невыносимое желание пойти к Витору, ощутить запах миндаля, прикоснуться к его волосам… Это адское испытание!
Я, как могла, отвлекала себя мыслями о родном доме. Там сейчас белоснежная зима, а здесь ни намека на снег. Но каждую клеточку меня, каждый уголок сознания магнитом тянуло выйти в коридор, свернуть направо, пройти пару метров и войти в комнату Витора.
- Я так больше не могу, - я свесила ноги с кровати, - с этим надо что-то делать.
Единственный выход разузнать хоть что-то - пойти туда, куда тянет.
По мере приближения к его двери требующие Витора чувства только усилились.
С этим определенно надо что-то делать. Срочно! А то ведь так и до "влюбилась" недалеко.
Настойчивый стук в дверь среди ночи вряд ли кого-то обрадует. Вот и Витор появился в дверях помятый, растрепанный, сонный и такой… такой… самый лучший…
Стоп! Я, конечно, не отрицаю, что он мужчина хоть куда, но точно не самый лучший. Необоснованное преувеличение.
- Рэне? - его голос сонно хрипел.
- Что ты здесь… Который час?
Витор заглянул за дверь.
- Три часа ночи, - объявил он. - Ты почему не спишь?
- Я и сама задаюсь тем же самым вопросом, - я беспардонно зашла внутрь, дабы не вести столь деликатный разговор в коридоре.
Витор закрыл дверь, зажег свет и встал напротив меня.
- Я весь во внимании. Только, если не затруднит, покороче излагай суть да дело.
Что ж… Называется: хотели - получите, распишитесь.
- Я хочу тебя, - прозвучало, однако, без желания и больше походило на претензию.
Бровь Витора взметнулась.
- Всего и полностью, - продолжила я, - но при этом я - категорически против, а то я, которое хочет, мне вообще не принадлежит.
Витор молчал.
- Ты можешь объяснить, что со мной происходит и кто мне вселяет чужие желания? Как от них избавиться?
- Если это то, о чем я думаю, то… - он виновато улыбнулся, - никак.
В голове услышанное улеглось не сразу, а едва умостилось, у меня лишь вышло сдавленное:
- То есть как?
Я плюхнулась на стул, надеясь услышать, что это чей-то глупый розыгрыш.
Витор приподнял меня за плечи поставил на ноги. Прикосновения его рук отозвались во мне трепетной дрожью, сердце истерично забилось…
- Я знаю лишь один способ.
Я не успела спросить, какой именно. Меня поглотил нежный, чувственный поцелуй, выпуская из клетки внутри меня все те накопленные желания, что я так отчаянно держала в узде.
Проведя ладонями по оголенному торсу Витора, поразилась, насколько сильно я или вовсе не я - не важно - хотела до него дотронуться. Его руки были чуточку смелее, сжимая талию, гладя спину и спускаясь к пояснице.
- Витор… - с наслаждением прошептала я и вновь почувствовала, что мне было просто необходимо произнести его имя вот так…
В мыслях щелкнуло, что сама я совершенно этого не хочу, но чувства взяли надо мной верх.
Витор покрывал поцелуями шею и спустился бы ниже, но мешала рубашка. Я потянулась к пуговицам, Витор перехватил мои руки и выдохнул с поцелуем:
- Я сам.
Сам так сам… Кто ж против?
Он медленно расстегивал рубашку, наслаждаясь моментом. Чувства радовались моему поражению. Я сдалась под их натиском, и если буду жалеть, то только потом, а пока…
Ткань скользнула по рукам на пол. Витор с нежностью проложил дорожку из поцелуев от шеи до пупка. Никогда бы не подумала, что он способен быть таким… мягким.
- Рэне, умоляю, скажи, что это не сон, - проговорил Витор мне в живот.
- Не сон, - подтвердила я, и мы тут же сменили плоскость.
Витор подхватил меня и уложил на узкую кровать, нависая сверху.
- Проснись, - неожиданно произнес он.
- Что? - пребывая в каком-то дурмане, спросила я.
- Проснись, Рэне, - повторил он и начал трясти меня за плечо.
- Зачем ты…
Я хотела спросить, зачем он трясет меня, как вдруг лицо его начало расплываться, мои глаза распахнулись…
- Наконец-то, - пробурчала Малена. - Во-первых, ты стонала, во-вторых, еще немного, и мы опоздаем, в-третьих, ты просто обязана рассказать, что тебе снилось.
О боги… Сон… просто дурной сон…
Щеки пылали, сердце продолжало бешено колотиться, а в голове не укладывалось, с чего вдруг мне снятся такие сны. К слову, в действительности никакие чувства меня не обуревали. Видимо, я просто перенервничала. Может, вчерашние наваждения были простым совпадением или мне привиделось все в другом свете, но, к великому счастью, к Витору меня ничего не гнало.
По пути до зала, во время завтрака и по дороге к кабинету Малена не возвращалась к теме сна. Али и Гейд проявили бы любопытство, а этого нам не надо. Но едва мы расселись по местам, приготовившись к истории, как подруга зашептала:
- Рассказывай, что тебе снилось?
- Витор, - шепнула я в ответ, выводя на листке хаотичные узоры.
Малена удивленно смотрела на меня, открывала и закрывала рот в немом молчании, и я уже обрадовалась, что она удовлетворится этой малой толикой информации… Но нет.
- Подробности, - заявила она. - Я требую подробности.
Меня распирало от желания пересказать весь сон в красках, выговориться, выдохнуть и забыть об этой нелепости. С пересказом сна попутно пришлось упомянуть странные ощущения, что возникли, когда я пришла к Витору за речью и после ужина. Выдвинула предположение, что сон - всего лишь результат прокручивания воспоминаний и попыток объяснить странную реакцию.
- Действительно странно, - заключила подруга.
Она успевала слушать меня и записывать за магистром Холелом. Я успевала только говорить. Меня настолько поглотило произошедшее, что я не заметила, как мысли стали вращаться возле одного человека, а внутри нахлынула приятная волна от воспоминаний о нем.
- Я понятия не имею, что со мной происходит, но в этом надо разобраться, пока я в беспамятстве не повисла на шее у твоего брата, - я все же взяла карандаш и начала быстро переписывать конспект Малены.
Как бы я хотела пожить спокойно хотя бы пару месяцев. Без краж, без безумных маньяков, грезящих о величии, без турниров и уж тем более без внезапно обострившейся симпатии к Витору, к которой я не причастна. Бред. Ведь это - полнейший бред. Человек не может чувствовать то, что он не чувствует. А я лично не испытываю к Витору ничего. Совершенно и абсолютно.
Пожалуй, в этом мире не стоит ничему удивляться. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день увижу летающего носорога. Нет, конечно же, я удивлюсь, но даже летающий носорог не способен удивить меня больше не моих чувств. За гранью фантастики. Или моего понимания.
- Может, это ты, но не хочешь признаться самой себе, - выдала Малена, пока мы переходили по мостику из веток в соседнее дерево.
- Исключено, - отрезала я, не желая даже думать об этом.
- Ты так яро отрицаешь возможные чувства, что мне начинает казаться, что они вполне реальные.
Подруга нарочно смотрела по сторонам, но не на меня.
- Ты же знаешь, что это не так, - у меня вырвался нервный смешок, а внутри что-то противоречиво колыхнулось.
Похоже, пора переходить к радикальным мерам. Придется обратиться с вопросами к магистру Айнеху. Вдруг ему удастся выявить хотя бы первопричину. Не может же возникнуть вот так… на ровном месте. Такое бывает только в сказках, но там влюбляются в прекрасных принцев и к тому же по собственной воле.