- Мы с Люком обсудили это прошлой ночью, после того, как он сказал, что сегодня закончит роман. Он охотно остался бы здесь при двух условиях. Во-первых, что я тоже освобожусь от работы на эту неделю. Во-вторых, что замок на его двери сменят, чтобы можно было выйти в парк. Он сказал, что предпочел бы отдыхать здесь, чем где-либо еще, только бы не чувствовать себя взаперти, и что мы могли бы устроить себе второй медовый месяц, если бы мне тоже не приходилось работать.
- Договорились. А замок в его двери вовсе не нужен. Порой мне кажется, Марджи, что Люк - единственный здесь человек в здравом уме. И лучше всех приспособленный к жизни, не говоря уж о том, что зарабатывает побольше прочих. Вы что-нибудь знаете о его новой книге?
- Он говорил, что сюжет ее будет разворачиваться в Таосе, штат Нью-Мексико, кажется, в 1847 году. И что ему придется немного порыться в библиотеке.
- Убийство губернатора Рента? Безумно интересный период. Я смогу помочь Люку: у меня есть несколько книг, которые ему пригодятся.
- Превосходно. Это избавит меня от похода в библиотеку или книжный магазин. Ну что ж…
Марджи встала и потянулась за пакетом, но потом передумала и снова села.
- Доктор, я хотела бы с вами поговорить еще об одном. А этот конверт может подождать несколько минут. Разве что вы…
- Говорите, Марджи. Я свободен, как никогда. Даже марсиан поблизости нет.
Он на всякий случай огляделся. Действительно не было.
- Доктор, о чем думает Люк на самом деле? Мне пока удавалось обходить эту тему, но ведь так будет не всегда. А если марсиане появятся во время разговора… словом, я должна знать, как мне быть. Люк знает, что я вижу и слышу марсиан. Иногда мне не удается сдержаться при виде их. Я обязательно гашу свет и вставляю в уши пробки, когда… гмм…
- Когда темнота и заткнутые уши показаны, - подсказал врач.
- Вот именно. Но он знает, что я вижу их и слышу, а он - нет. Не думает ли он, что я ненормальна? Что все спятили, кроме Люка Деверо? Как вы считаете?
Доктор Снайдер снял очки и тщательно протер стекла.
- Это очень трудный вопрос, Марджи.
- Потому что вы не знаете ответа, или потому, что это трудно объяснить?
- И то и другое. В первые дни я не раз говорил с Люком. Он был слегка не в себе, можно даже сказать, несколько более, чем слегка. Марсиан нет - это он знал точно. У него было то ли расстройство психики, то ли просто галлюцинации, вот он их и видел. Однако он не мог объяснить - коль скоро все прочие люди тоже галлюцинируют, - почему он выздоровел, а остальные - нет.
- Но… тогда, он должен думать, что все мы сошли с ума.
- Вы верите в духов, Марджи? Конечно, нет. Но это совершенно другое дело. Верящие в духов - это просто люди, наделенные богатым воображением, которым кажется, что они повсюду видят марсиан.
- Но… ведь все видят марсиан. Кроме него.
Доктор Снайдер пожал плечами.
- Тем не менее, он рассуждает именно так. Аналогия с духами - его идея, а не моя, и в определенном смысле она хороша. Так сложилось, что некоторые мои друзья убеждены, будто видят духов. Вряд ли это значит, что они спятили, потому что я духов не вижу или не могу видеть. А может, просто не хочу.
- Однако… духов нельзя заснять, нельзя записать их голоса.
- Люди верят, будто делают и то, и другое. Вы явно читали маловато книг по психологии. Это не значит, что вы непременно должны были их читать, я просто обращаю ваше внимание, что аналогия с духами не лишена смысла.
- Значит, вы хотите сказать, что Люк вовсе не болен психически?
- Разумеется, болен. Или это так, или все остальные спятили, включая вас и меня. А в это я уж никак не могу поверить.
Марджи вздохнула.
- Боюсь, это мне мало поможет, если Люк когда-нибудь захочет поговорить со мной об этом.
- Он может никогда не захотеть. Со мной он говорил, пожалуй, неохотно. Если вам повезет больше, позвольте говорить ему, а сами просто слушайте. Не нужно никаких дискуссий. И боже вас упаси относиться к нему снисходительно. Но если заметите в Люке какую-то перемену или если он начнет по-другому вести себя, пожалуйста, дайте мне знать.
- Хорошо. Только зачем это, если вы не собираетесь его лечить?
- Зачем? - Доктор Снайдер нахмурился. - Моя дорогая Марджи, ваш муж безумен. В данный момент он подвержен весьма удобной форме безумия; Люк, вероятно, самый счастливый человек на Земле. Но что будет, если форма его безумия переменится?
- А разве паранойя может перейти во что-то другое?
Психиатр развел руками.
- Я все время забываю, что вы не дилетант. Нужно сказать, что его систематизированная иллюзия может приобрести иную, куда менее удобную форму.
- Например, он снова поверит в марсиан и усомнится в реальности людей?
Доктор Снайдер улыбнулся.
- Ну-у, не так резко, моя дорогая. Но вполне возможно… - Улыбка исчезла с его лица, - Словом, он может усомниться и в тех, и в других.
- Вы, конечно, шутите?
- Нет, не шучу. Это вполне обычная форма паранойи. И, если уж зашла об этом речь, форма веры, исповедуемой многими психически больными. Вы слыхали о солипсизме?
- Мне встречалось это слово.
- Оно латинское, solus - единственный, и ipse - сам. Это признание своего "я" единственной реальностью. Логическое следствие рассуждения, начинающегося с "Cogito, ergo sum" - мыслю, следовательно существую - а кончающегося констатацией невозможности сделать хотя бы шаг дальше. Вера, что мир вокруг тебя и все люди, кроме тебя самого, просто плод твоего воображения.
Марджи рассмеялась.
- Теперь я вспомнила. Я слышала об этом в колледже.
- Многие однажды задумываются над этим, пусть даже и не всерьез. Вера соблазнительная и совершенно неопровержимая. Однако для параноика это готовая иллюзия, которую незачем даже упорядочивать или хотя бы обосновывать. А поскольку Люк уже не верит в марсиан, переход в эту веру может оказаться следующим шагом.
- Вы допускаете, что он может сделать этот шаг?
- Все возможно, моя дорогая. Мы в состоянии лишь внимательно наблюдать и быть готовыми к изменению, заранее отмечая признаки его приближения. А вы находитесь в самом лучшем положении, чтобы заметить первое предупреждение.
- Понимаю, доктор. Я буду осторожна. И спасибо вам за все.
Марджи вновь встала. На этот раз она взяла пакет и вышла.
Доктор Снайдер смотрел ей вслед. Потом какое-то время сидел неподвижно, глядя на дверь, за которой исчезла Марджи. Он дышал чаще, чем обычно.
"Чертов Деверо, - сказал он себе. - Нечувствительный к марсианам, и женатый на такой женщине. Никто не должен иметь столько счастья разом, это просто нечестно".
Его собственная жена… впрочем, сейчас он предпочитал не думать о своей жене.
Не сразу после того, как расстался с Марджи Деверо.
Он взял в руку карандаш и подвинул к себе блокнот, где делал пометки к реферату, который собирался прочесть на собрании ячейки ПФПМ.
13
Да, существовал ПФПМ, Психологический Фронт Против Марсиан. Он набирал силу, хотя по-прежнему - это в середине июля, спустя почти четыре месяца после Появления - явно плыл в никуда.
В Соединенных Штатах, как и во всех прочих странах мира почти все психологи и психиатры входили в подобные организации. Каждая сообщала о своих открытиях и теориях - к сожалению, теорий было больше, чем открытий - в специальный филиал ООН, оперативно для этого созданный и названный ЦКТП, Центром Координации Психологического Труда, главной задачей которого был перевод и распространение сообщений.
Один только Отдел переводов этого Центра занимал три больших здания и давал работу тысячам людей.
Членство в ПФПМ и аналогичных организациях в разных странах было добровольным, а работа бесплатной. Однако почти все, имеющие подходящую квалификацию, записались, а отсутствие оплаты не имело значения, поскольку все психологи и психиатры, сумевшие остаться в здравом уме, зарабатывали достаточно.
Разумеется, не собирались никакие конференции, толпа психологов была так же неработоспособна, как любая другая толпа. Множество людей означало множество марсиан, и уровень помех лишал выступления всякого смысла. Большинство членов ПФПМ работали сами по себе и отправляли отчеты по почте. Кроме того, они получали груды чужих отчетов и опробовали на пациентах идеи, которые казались стоящими.
Возможно, имелся и некоторый прогресс: что ни говори, а все меньше людей сходили с ума. Могло быть так - а могло и не быть, как утверждали некоторые, - что большинство землян с психикой слишком слабой, чтобы выносить марсиан, уже успели эмигрировать в безумие.
Другие прислушивались к совету, который психиатры давали еще остававшимся в здравом уме. - По их мнению, размеры безумия уменьшались, когда человек окончательно понимал, что в психическом смысле игнорировать марсиан безопасно только до некоторой степени. Следовало отвечать им проклятиями и время от времени выходить из себя. В противном случае в человеке нарастала злость, словно пар в котле, лишенном выпускного клапана, и человек терял голову.
Не менее важным был совет не пытаться подружиться с ними. Поначалу люди пробовали это делать и считалось, что максимальное число психических заболеваний вызывалось ответной реакцией. Множество людей, мужчин и женщин, пытались сделать это в первую ночь, а некоторые - еще долго после нее. Несколько человек - вероятно, они были святыми и к тому же удивительно сдержанными людьми - не прекращали пыток.