- К счастью, нет. Но вы меня напугали. Вот этот кролик, - он показал на застекленный вольер, - благодаря вам мог превратиться в эдакого сфинкса…
- Как жаль, учитель, что я не перенял у вас способности шутить. Но простите меня, я, кажется, действительно очень виноват, что помешал вашему опыту.
- Ничего страшного, Миллер, ничего страшного. Но вам следовало бы отдохнуть. Погодите, я провожу вас.
…Заснуть в эту ночь Миллеру не удалось. Тьму наполняли лица, даже когда он плотно зажмуривал глаза. Лица. Молодые, старые, красивые, уродливые, они толпой шли через сознание и смотрели, смотрели на Миллера. Их взгляд был невыносим. Так, вероятно, могли смотреть те, кого нацисты вели в газовые камеры.
Невыспавшийся, с больной головой Миллер направился в ванную, чтобы принять холодный душ и хоть так прогнать видения.
И в эту минуту он услышал, как в замочной скважине входной двери заскрежетал ключ. Миллер обмяк. Ключ повернулся. Кто-то осторожно нажал дверь. Но запор изнутри не поддался. Тогда за дверью стало тихо. "Что за бред! - подумал Миллер. - Кому я нужен, если мои секреты еще при мне?" В порыве отчаянной решимости он распахнул дверь.
На лестничной площадке никого не было, но внизу затихали шаги.
5. Галстук из Монако
На следующее утро, как обычно, ровно в 9.00 Миллер был в институте. Он прошел длинным коридором, легким поклоном головы приветствуя встречных, и, остановившись перед дверью своего кабинета, не сразу понял, что она уже отперта. "Странно", - подумал Миллер и вошел в кабинет.
Мягкий щелчок заставил обернуться человека, стоявшего спиной к Миллеру и перебиравшего бумаги на столе.
- Простите, я не совсем понимаю… - начал Миллер, плохо сдерживая раздражение, вызванное бесцеремонностью посетителя, - этой мой кабинет и…
- Ваш? - искренне изумился человек у стола, и только в этот момент Миллер вдруг увидел, что тот удивительно похож на него. Такое же растерянное веселое недоумение заметил он и во взгляде незнакомца.
Миллер бросил портфель в кресло и подошел ближе, вглядываясь в стоящего напротив человека. Он видел себя! Именно таким он знал свое лицо. Час назад, когда он брился, он видел вот этого человека в зеркале. Зеркало? Топографическая проделка шутника Раута из оптической лаборатории? Он подмигнул своему изображению, но оно не ответило ему, и он понял, что это реальность.
Человек у стола засмеялся нервно и коротко.
- Забавно, очень забавно, - проговорил он, разглядывая Миллера.
Тут физик заметил, что и одежда незнакомца была точной копией его костюма. Те же серые брюки, пиджак в клетку, белая рубашка, черные полуботинки и даже этот галстук с крохотным гербом Монако внизу, который он купил в прошлом году, когда ездил в отпуск на Ривьеру. Галстук - это уж слишком… Он подошел ближе и спросил:
- Простите, откуда у вас этот галстук?
- Купил в Монако, - ответил незнакомец.
- В прошлом году? - В прошлом году.
- В августе?
- В августе.
Тут у Миллера впервые мелькнула мысль, что все происходящее галлюцинация, болезненная реакция мозга, утомленного бессонными ночами последней недели. Как это называется у психиатров? Раздвоенность сознания? Неужели он заболел? Заболеть сейчас, накануне решающих действий? Ужасно… Он опустился в кресло и, прикрыв лицо рукой, до боли надавил на глаза. Взглянул снова. Вот он, стоит.
- Это редчайший феномен, - сказал незнакомец и засмеялся нервным смехом. - Насколько я знаю, у моей матери не было близнецов. Вероятность такого совпадения практически равна нулю. И тем не менее… - он опять коротко хохотнул, - коли уж вы пришли ко мне, давайте познакомимся.
- Я пришел к вам? - спросил Миллер.
- Не понимаю, - незнакомец пожал плечами. - Или вы будете отрицать, что минуту назад переступили порог моего кабинета?
- Но это мой кабинет! - Миллер встал с кресла.
- Черт с ним, с кабинетом. Не будем спорить по пустякам. Итак, разрешите представиться. - Незнакомец протянул руку. - Профессор Эдвард Миллер, доктор физики…
- …Родился в Женеве 9 марта 1927 года, - продолжал Миллер, - окончил Мичиганский университет в 1950 году…
- Совершенно верно! - воскликнул незнакомец.
- Еще бы не верно! - сказал Миллер. - Это же я!
Теперь он подумал, что участвует в грандиозной мистификации, великолепном иллюзионе, и уже заранее восхищался гением неизвестного фокусника.
- Что значит "я"? - спросил незнакомец.
- Я - значит я, - сказал Миллер весело. - Эдвард Миллер, доктор физики, - это я.
- Та-ак… - протянул незнакомец и вытащил из кармана пачку сигарет.
"Курит тот же сорт", - подумал Миллер и взял предложенную ему сигарету. Две зажигалки щелкнули одновременно. Две одинаковые зажигалки. Они оба заметили это.
- Так… так… - снова протянул незнакомец и выпустил первое колечко дыма. - Итак, вы утверждаете, что вы тоже профессор Миллер?
- У меня есть на это некоторые основания, - не без иронии сказал Миллер.
- Хорошо. Предположим. Как говорят политики, поговорим не о том, что нас разъединяет, а о том, что нас объединяет.
- При самом беглом осмотре видно, что объединяет нас чересчур многое.
- Итак, вы мой двойник.
- Простите, это вы - мой двойник.
- Не понимаю.
- Прочитайте "Начала" Эвклида, он пишет там о принципе подобия, посоветовал Миллер.
- Кстати, я читал Эвклида.
- На третьем курсе. Главным образом для того, чтобы произвести впечатление на Леру Вудворд, рыженькую теннисистку с химфака.
- Вы и это про меня знаете? - удивился незнакомец.
- Это я знаю про себя!
- Послушайте, - сказал незнакомец, - а ведь все гораздо серьезнее, чем вы думаете. И зря вы веселитесь.
- Это единственное средство, чтобы не сойти с ума.
- Да, нервы работают за красной чертой. И еще бессонная ночь: не привык ночевать в гостинице.
- В какой вы остановились? - с веселой любезностью спросил Миллер.
- Нигде я не останавливался. Я живу на Грей-авеню…
- Дом 37, квартира 14.
- Верно! Но прошлой ночью я вернулся поздно и обнаружил, что замок заклинило. Ломать замок - это работа до утра, и я решил заночевать напротив.
- В "Скарабей-паласе"?
- Да.
- Значит, это вы скреблись в дверь, когда я сидел в ванной?
- В какой ванной?
- В своей ванной, в своей квартире, на своей улице Грейавеню!
- Та-а-ак…
- А ведь вы правы, - задумчиво продолжал Миллер, - положение действительно гораздо серьезнее.
Помолчали.
- Послушайте меня спокойно, я все понял, - сказал, наконец, Миллер. Так вот, я настоящий Миллер, а вы мой двойник, случайно синтезированный вчера в лаборатории Чвиза. Старик добился своего! Он рассказывал мне не раз свою теорию матричной стереорегуляции. Человек - система живых клеток, особенным образом организованных. Никакой души, духа и прочей мистики. Физика и химия. Только! Живое становится живым потому, что количественные соотношения в органических молекулах переходят в новое качество. Организм для Чвиза - матрица. Он дробит его на молекулярном уровне в поле своего гиперрегулятора и перепечатывает наново… Полная копия, абсолютно полная, вплоть до напряженности нейронов… Чвиз рассказывал об этом, но я всегда считал, что это бред.
- Кстати, и я думал, что это бред, - сказал незнакомец.
- Да, да, не перебивайте, именно вчера, когда я случайно оказался в поле его аппаратуры. Еще вчера утром вас не было. Поэтому мы никогда не встречались раньше. Вы - это я в то самое мгновение, когда я проходил мимо его биохологенератора или как там его называют.
- Послушайте, а вы не отличаетесь скромностью, - сказал двойник. Почему "я - это вы"? А если наоборот? Как я мог родиться вчера, если я помню себя десятки лет? Я все помню, - сказал он задумчиво, - я могу показать вам могилу отца, и две сосны, где висели мои качели, и свои фотографии… Маленький мальчик в матроске на велосипеде…
- Это мои фотографии!
- …свои фотографии и ту скамейку в Парке смеха, где я впервые увидел Ирэн…
- Ирэн! - воскликнул Миллер. - Вы знаете Ирэн?
- Простите, это моя невеста, - спокойно ответил двойник.
- Но это чудовищно!
- Успокойтесь, так называемый "профессор Миллер". И давайте здраво взвесим все события. Если вы утверждаете, что я возник вчера и виной тому ваша неосторожность в лаборатории старика Чвиза, то, насколько я знаю теорию Чвиза, мы должны быть абсолютно одинаковы физиологически, а характер и эмоции одного из нас должны определяться характером и эмоциями другого точно в момент синтеза. Каким были вы в ту секунду, когда Чвиз включил поле? Не помните? Разумеется, вы не помните, человек не может контролировать и запоминать свои эмоции по секундам. А тогда ответьте мне на вопрос: как можно сейчас доказать, что вы настоящий Миллер, а я синтезированный?
Миллер молчал.
- Значит, критерия нет, - продолжал двойник. - Сравнивать не с чем. И клянусь, я не отобрал у вас вашего имени. Поверьте, я убежден, что синтезированный двойник - вы.
- Послушайте, - сказал Миллер, - но ведь я отлично помню, как все было. После разговора с Чвизом я сел в такси и уехал домой, а утром…
- А я после разговора с Чвизом пошел бродить по городу и опоздал: вы заперли дверь.
- Но я помню все, что было до Чвиза, я все время думал.
- И я прекрасно помню, я тоже все время думал о своей установке нейтронного торможения.
- Это ваша установка?
- Ну, а чья же?