Ты слышишь визгливый скрип старого колеса времени и под раскаты грома приходишь в себя, от жгучей боли кусая собственный хвост. Леска ослабла, и мозг скользит в приятную тьму. О, отродье ночи и первобытной сырости, в судорогах вдыхающее воздух жизни! Крюк в твоем рту, как живая тварь. Ты можешь извергнуть собственные кишки, но крюк по-прежнему останется здесь. Леска вздрагивает, и тело взлетает в ужасное небо.
Тебя поймал Рыбак, и теперь впереди лишь боль и бесцельные метания, метания, метания, пока не иссякнут силы и леска не вытащит тебя на берег. А потом ты затрепещешь в прибрежной грязи, и океан отхлынет от тебя, унося вдаль великие воды. Он вытечет из мозга, нервов и костей, и ты снова станешь собой, но где-то на донышке черепа останется ожидание смерти. И океан тоже будет ждать тебя, темнея в глубине сознания.
Ты лежишь без сил, с тоской провожая обрывки доброго мрака, и на тебя смотрит ужасное лицо Рыбака.
- Колли, с тобой все в порядке?
Голос Вэйна был мягким и нежным, как женская рука.
- Д-д-да.
Колли осмотрелся вокруг. Голова казалась неподъемной - он мог лишь слегка поворачивать се на подушке. Легкий всплеск любопытства вернул былую ясность, и мысли понеслись, как крылатые кони, безудержно выскакивая на поверхность ума, омытого долгим дождем.
- Неужели я все же… дошел?
- Да, черт возьми, ты почти дошел, - проворчал Фейнберг. -
Но в паре миль от корабля ты едва не отдал концы. Если бы мы не вели наблюдение… Одним словом, эта пустыня могла стать твоей могилой. И когда ребята притащили тебя сюда, ты мало чем отличался от трупа.
- Нам пришлось обойтись с тобой довольно грубо, - запинаясь, произнес Вэйн. - Плазма, наркотики… Так что я прошу прощения. Мы хотели как можно быстрее привести тебя в чувство и оставить при этом в живых.
- Да, я понимаю.
С губ Колли срывался тихий шепот, но в абсолютном безмолвии корабля они без труда разбирали его слова.
- Надо спешить.
- А что такое? - с тревогой спросил Аракелян. - Что с вами случилось?
Колли вкратце рассказал им о плене и бегстве. События казались далекими и почти нереальными, словно все происходило с кем-то другим, а не с ним.
Выслушав его, они мрачно переглянулись друг с другом.
- Спасибо, парень, - сказал Фейнберг. - Теперь тебе надо отдохнуть. Ты это заслужил.
Они ушли. Колли лежал и отрешенно смотрел в потолок.
Мысли исчезли, осталось блаженство и вялость. Веки закрывались и снова открывались в приятной дреме. Но потом накатила боль. Он почувствовал жгучую резь в пересохших легких и горле. Он вдруг понял, как устали его мышцы. Колли потянулся к емкости с водой и едва поднес ее к губам. Он лежал и пил воду, посасывая резиновый мундштук, предназначенный для условий невесомости. Как ребенок с соской, подумал он со слабой улыбкой. Вода не унимала боль, но он чувствовал, как возвращались силы. Время и сон творили чудеса, и Колли все больше обретал контроль над телом.
В комнату вошел Фейнберг.
- Как дела, парень?
- Наверное, хорошо, - ответил Колли.
- Думаю, больших проблем у тебя не будет. Несколько обмороженных мест, кое-какие последствия обезвоживания и кислородного голодания, но на следующей неделе ты будешь у нас как новенький.
- Если мы только доживем до следующей недели.
- Да, этот вопрос довольно спорный. Вполне вероятно, что друзья-сибиряки уже подтаскивают к нам свою пушку. А наши средства обороны рассчитаны только на небольшое расстояние. Но мы попытаемся что-нибудь придумать.
- Слушай, ты не поможешь мне сесть?
- Если только с тобой все нормально. Кстати, ты мог бы дать нам несколько полезных советов. Давай сделаем так - я принесу тебе суп, а потом мы устроим у твоей кровати консилиум. Кому-то из нас придется вести наблюдение. Но мы включим селекторную связь, и в совете вождей примет участие каждый.
Через полчаса к нему пришли Фейнберг и Вэйн. Гэммони и Аракелян несли дежурство у мощных телескопов, расположенных в верхней части корабля. Лица людей выглядели усталыми и напряженными. Колли понял, что судьба их здесь тоже не баловала.
- Они знают о нас почти все, - сказал Аракелян по внутренней связи. - Мы еще готовились к полету, а их шпионы уже собирали сведения. И они хорошо подготовились к этой охоте.
- В таком случае нам остается лишь одно, - добавил Фейнберг. - Убраться от них подальше и вернуться на Землю.
- Но Луис… Миша и Том… - вскричал Колли. - А я надеюсь, что они еще живы.
- Только не надо считать нас трусами и предателями, - хмуро произнес Фейнберг. - Пойми, если мы будем играть в донкихотов, нам не удастся предупредить правительство. А это угроза для всей нашей страны. Нас осталось пятеро, и ты почти не в счет. У нас есть пара автоматов и резонатор Вэйна, который действует только на шестьдесят футов. Как же, черт возьми, мы будем с ними сражаться?
Капитан кивнул. Странно, но он был похож скорее на обиженного ребенка, чем на руководителя экспедиции.
- Я не вижу другого решения, - тихо прошептал он. - Если бы у нас был самолет… Но его нет.
- У нас есть космический корабль, - возразил по селектору Гэммони.
- Ладно, парни, мы же знаем, что он лишен маневренности, - напомнил Аракелян. - Прямо вверх, прямо вниз - вот и все, на что он способен в гравитационном поле.
- Эй, послушайте… - Колли попытался сесть, но острая боль впилась в мышцы тела, и он со стоном повалился на подушки. - У них нет никакой защиты против атаки с воздуха. Мы можем посадить корабль прямо на ракеты сибиряков. Мы можем сжечь их дюзами!
- О нет! Только не это! - воскликнул Фейнберг. - Тогда мы поджарим и наших ребят.
- Да, я не подумал о таком исходе, - с гримасой согласился Колли.
- Нет, подождите… - Рот Вэйна вытянулся в тонкую линию. - Это очень логичный ход. Мы пожертвуем тремя жизнями, но спасем великое и огромное дело. - Капитан быстро опустил голову. Его кулаки сжимались и разжимались. - Не слушайте меня, - добавил он. - Я прошу прощения.
- Мне этот план тоже не нравится, - сказал Гэммони. - Мы можем повредить наш корабль. К тому же маневры при спуске потребуют времени, и сибиряки, заметив нас, успеют взлететь в пространство.
- Эх, будь у нас тяжелая артиллерия… - со вздохом проворчал Аракелян. - Мы могли бы сесть прямо в их лагере. И тогда бы им пришлось сдаться.
- Вряд ли, - ответил Колли. - Их полковник - крутой мужик!
- Ну и пусть. Мы пробили бы по дырке в каждом корпусе, и все! Вы и сами знаете, что воздух выйдет не сразу. Они успели бы надеть скафандры… А потом им пришлось бы с нами подружиться. - Аракелян мрачно усмехнулся. - Жаль, что этой мечте никогда не сбыться. У нас нет такого оружия.
- Подождите… Подождите, - воскликнул Вэйн, вскакивая на ноги. - В его голубых глазах появился странный блеск. - Почему это у нас его нет?
Тишина оседала густым и плотным облаком. Все молча смотрели на капитана, и Аларик знал, что они снова ждут от него чуда, будто он действительно непобедимый супермен и великий маг, готовый вытащить кролика из шляпы. Он боялся не оправдать их надежд, и страх заставил его заикаться. Какое-то время с губ срывались только невнятные звуки. Он знал, что его лицо сморщилось. Тело дрожало от усилий и негодования. Ему хотелось убежать. Ему хотелось спрятаться в темном углу. Но он знал, что это теперь не поможет.
- Я сделаю такое оружие, - медленно произнес Вэйн. Из динамика раздался голос Гэммони. Они почти видели, как он недоверчиво покачал головой:
- Ладно, парни, я согласен с вашим планом. Но надеюсь, вы не развалите нашу старушку на куски?
Глава 17
Колли проспал до самого утра, а затем, закусив губу и опираясь на Аракеляна, поднялся по трапу в рубку управления. Этот день решал все - либо они умрут, либо планета останется за ними. В деле мог пригодиться каждый, и поэтому он тоже пришел сюда.
Фейнберг находился в инженерном отсеке. Гэммони и Аракелян, пристегнув ремни пилотских кресел, склонились над клавиатурой пульта. Колли занял место у обзорного экрана. Рядом, поглаживая собаку, сидел Вэйн. На его коленях лежала небольшая безобразная штука, торопливо собранная из трубок, спиралей и каких-то измерительных приборов. От клемм питания тянулся мощный кабель, который уходил к главному энергощиту. И казалось невероятным, что эта груда железок и есть их оружие - последняя и зыбкая надежда.
Двигатель взревел. Вой дюз, отдаваясь в корпусе мелкой вибрацией, заставлял людей сжимать зубы и наполнял сердца необъяснимым ужасом. Ультразвук, подумал Колли и попытался расслабиться. Но страх, оседлав сознание, скакал по нервам яростным галопом. Ландшафт за линзой обзорного экрана казался мрачной и зловещей картиной. Вся эта пустыня, с унылыми дюнами, пылью и иглами скал, все это пространство, покрытое минеральными венами, напоминало темный обескровленный труп, обезображенный пятнами смерти.
"Но мы построим здесь свое будущее, - подумал он в мимолетном порыве вдохновения. - Пусть этот дикий мир наполнен холодом и пустотой, в нем есть удивительная и запредельная красота. И даже в самые темные ночи на марсианском небе столько звезд, сколько никогда не увидишь на Земле. Пройдут годы, и однажды здесь расцветут сады и зазеленеют поля".
На фоне работавшего двигателя человеческие голоса стали тусклыми и безликими. Начиналась процедура взлета.
"Пост номер один готов, пост номер два готов, пост номер три готов…"
Пальцы пилотов пробежали по клавиатуре пульта, скользнув мимо вспыхивавших и угасавших индикаторов. Их движения выглядели удивительно красивыми. Голова Гэммони склонилась набок. Он прикрыл глаза, и его собственные чувства превратились в компас корабля.
"Пять секунд до взлета, четыре, три…"