За спиной раздался резкий шорох, Ян вздрогнул и немедленно обернулся. Но ничего страшного не случилось - за его спиной появилась - неизвестно откуда - большая черная кошка. Золотистые глаза излучали насмешку и презрение, а кончик хвоста подергивался из стороны в сторону.
- Кис-кис, - Ян присел на корточки, натянуто улыбнулся. Кошка оскорблено прижала уши, выгнула спинку и боком скакнула к нему. Такое поведение не обещало ничего хорошего.
- Э, кисонька… - Ян встал и поспешно отпрянул назад. Может, у нее где-нибудь здесь котята? Тогда и без глаз остаться недолго.
Он отвел взгляд, вспомнив, что кошки воспринимают пристальное внимание, как угрозу. Потом достал из сумки упаковку ветчины, надорвал зубами и протянул кошке вкусно пахнущий кусочек:
- Будешь?
Кошка немедленно сменила гнев на милость и подошла к Яну без всякой боязни. Она обнюхала ветчину, а затем, с не меньшим интересом - руку юноши. Ее золотистый взгляд сделался задумчивым, словно бы она делала некий выбор. Благоразумно решив не вводить зверя в искушение, Ян положил ветчину на кафельный пол и отошел на несколько шагов. Кошка хрипло мяукнула, ухватила ветчину зубами и взбежала вверх по лестнице. Но до рыцарей она не добралась. Там, где на ступеньки падала густая черная тень, кошка исчезла. Не просто слилась с темнотой, а прыгнула в нее… и словно бы растворилась.
Часы на руке Яна пикнули. Половина третьего. Значит, прошел час с того момента, когда он вышел из дома. Всего только час.
Спать совершенно не хотелось. Ян пошел осматривать НОВЫЙ вокзал - надо же знать, в каком мире он оказался.
Здесь были винтовые лестницы, пыльные складские помещения, позолота и розовый мрамор чередовались с обитыми дешевой пленкой стенами, а выходов-входов с вокзала было пять или, возможно, шесть - Ян пробовал их сосчитать, но неуспешно - он все время оказывался в разных местах, Витебский как будто водил его по бесконечному лабиринту. К примеру, зал ожидания оказался едва ли не в подвале, и никаких окон там не было - зато обнаружились колонны и массивные хрустальные светильники на стенах. Вместо неудобных деревянных кресел обнаружились длинные скамьи, обтянутые нежно-зеленым бархатом. И, что характерно, обивка нигде не была вспорота, а на стенах никто ничего не процарапал.
Впрочем, вспарывать обивку сидений было некому - ни одного живого человека Ян за время своих блужданий не встретил. Вокзал был полностью безлюдным. Даже склады никем не охранялись, хотя юноша был отчего-то уверен - стоило бы ему или кому-то еще залезть на такой "халявный" склад - и расплата оказалась бы жестокой и моментальной.
Немного устав, Ян осторожно присел на скамью в зале ожидания, достал из сумки кусочек сыра и отщипнул от него немного. Голода он пока что не чувствовал, зато спать хотелось ужасно. Глаза слипались сами собой, и Ян, вяло дожевывая сыр, понял, что никуда больше не пойдет. Он забрался на скамейку, сняв кроссовки и поставив их на пол, положил сумку под голову и тотчас же погрузился в сон.
Здесь было безопасно, юноша знал это совершенно точно.
Кошмаров ему не снилось.
Глава 3
Безумное утро
Тот день начался с телефонных звонков. С самого утра.
- Да деньги нужны, а зарплата еще когда. Не одолжишь штуку?
Ольга отлично понимала, что эти деньги - конечно, не самые большие, но и не маленькие, во всяком случае, для нее - канут, как вода в песок. Уж такова была эта неотвязная Танька с ее работы. Именно что неотвязная - проще дать, чем послать.
- Да у самой нет. И не будет! - произнесла Оля.
Танька фыркнула что-то злобное (видимо, заменявшее ей "ну, извини") и бросила трубку.
- Мне бы кто одолжил без отдачи, - задумчиво произнесла Оля, уставившись в окно.
Разгар лета, а она сидит в городе. А все, кто поумнее, смотались прочь: кто-то в лес, в компании туристов - не за грибами и ягодами, а просто ради того, чтобы солнечный день не оказался потерянным. А кто-то отправился на дачу. Конечно, это - тяжкий труд, а не отдых, но все лучше, чем сидеть в душной комнате. Или - уехал на юга. А вот у нее - работа, и нет бы, она приносила хоть какие-то ощутимые деньги. А на самом деле безденежье - хроническое.
"Ничего, вот наступит август, выплатят все, что причитается - и законный месяц отдыха", - утешила себя Оля. Но в такой благополучный исход она уже почти не верила сама. И ничего хуже ожидания для нее на свете сейчас не существовало.
Она включила плеер.
По лесам зелено-синим, ясным, как стекло,
Я иду туда, куда меня ветром занесло.
Долог путь через коренья, что же мне не петь.
До ближайшего селенья к ночи не успеть.
Впереди огонь мерцает, позади - вода,
На воде две утицы оставили следы.
Хороша моя дорога - гладка и тверда,
Не сверну с нее к огню, не наберу воды…
Это была первая из песен, которую Оля услышала, когда Исгерд, ее подруга, притащила ее на концерт не известной ей группы "Башня Rowan". И влюбилась Оля в эти песни моментально. Вообще-то, Исгерд звалась Аленой, но это мало кто знал: для тусовки у нее был интернетовский ник.
Да, вот уж кто не от мира сего, так это Исгерд! Одно увлечение колдовством чего стоит! А еще - тусовка, самодеятельный театр. И при этом в институте учиться умудряется, да еще быть там на хорошем счету.
Между прочим, Исгерд (при том, что по натуре была вполне современной) абсолютно серьезно считала, что в прошлой жизни она была крутейшим магом в каком-то непонятном и затерянном параллельном мире. Про Олю она, кстати, как-то говорила нечто подобное. Хотя после двух бутылочек крепкого пива можно и в маги податься. В самые что ни на есть крутейшие.
"Эх, намагичить бы хоть какие-нибудь деньги - и на юг", - вздохнула девушка. Но это было совершенно нереальной ситуацией.
Прервав размышления о прошлых жизнях, снова зазвонил телефон, - на сей раз на редкость громко и пронзительно. Оля решила не обращать на него внимания, - наверняка снова ее будут просить одолжить денег.
Музыка заполнила комнату, Оля повернула регулятор громкости до отказа и сделала несколько танцевальных па.
Вдалеке - подножье замка, там найду приют.
Над зелено-синим лесом белый замер флаг.
В башне красное оконце - там меня не ждут,
Там живет красивый рыцарь, а я из бродяг.
Я иду путем-дорогой, рассекая лес.
Хороша моя дорога цвета янтаря…
Испортившееся было настроение начало слегка улучшаться. Но не тут-то было: в дверь громко постучали, она распахнулась, и в комнату вошла Верка - сестра Оли. Она была младше почти на пять лет, но эгоизма и напальцованности у нее всегда хватало на двоих.
- Ты что, к телефону подойти не можешь? - недовольно проговорила она, бросая на кровать переносной телефон-трубку. - Это тебя, между прочим, - она пренебрежительно усмехнулась, - эти твои - театрально-интернетовская тусовка. Нет бы как нормальные люди…
"Ну точно, это опять Светка", - с неудовольствием подумала Оля, выключила магнитофон и пробормотав "Катись отсюда", взяла телефон.
- И что опять надо? - буркнула она в трубку.
- Во-первых, не опять, а снова… - донеслось до нее. - А во-вторых, у тебя было все время занято.
- Ох, извини, Исгерд… не думала, что ты в Питере.
Разумеется, эта была подруга, а не кто-то еще. И она могла ее вот так запросто послать!
- Погоди-ка, но мне только один раз звонили, полчаса назад…
- Значит, сестричка твоя с мальчишками болтает. Да дело не в этом. Ты не забыла, какой сегодня день?
- Ну, четвертое июля. А что?
- И она еще спрашивает - "а что?".
Оля представила, как на том конце провода вертят пальцем у виска и сокрушенно качают головой.
- Совсем ты забегалась! Мы же приглашены. Помнишь - недели две назад, на концерте? У Юльки день рождения!
- Вроде, да, - проговорила Оля. И тут же в телефонной трубке послышался какой-то неприятный треск.
- Ну, значит, через два часа - на Финбане. У паровоза, где всегда, - пробивался через помехи голос Исгерд. - Как не сможешь? Как это - вечером твоя смена? Ну, ты даешь!.. Возьми отгул! И - не опаздывай!
Оля пыталась объяснить, что не может, но никакие объяснения помочь уже не могли.
- Да и не надо подарка! Значит, слушай, со мной будет Стас - ну, помнишь, я про него говорила? Как - не помнишь? Да ладно - увидишь.
По словам Исгерд получалось, что день рождения будет отмечаться в Заходском или в Каннельярви, что Стас прихватит с собой много спиртного, что будет кто-то из ее знакомых с гитарой.
- В общем, жду, - донеслось до девушки. И тут же в трубке раздался чей-то совершенно левый голос - на сей раз, совершенно отчетливо:
- Так не забудь купить, ты поняла? - и короткие гудки.
Оля раздраженно бросила трубку. Нет, какая досада! Если бы Исгерд позвонила хоть чуточку пораньше, можно было бы договориться на работе. Может, и сейчас еще не поздно?
Да еще эти поломки на линии!
Где-то Оля прочла, что копить эмоции в себе весьма вредно для психики, поэтому она, недолго думая, схватила с кровати подушку и, размахнувшись, шмякнула ее об стену. И тут же за ее спиной послышался странный тихий шорох. Девушка резко оглянулась, решив, что это незаметно подкралась сестра и теперь наслаждается, наблюдая ее злость.
Но в комнате никого не было. Только люстра раскачивалась, как сумасшедшая и издавала легкий скрип.
Выпустив из рук подушку, Оля сделала шаг назад, не сводя с люстры завороженного взгляда. Почему-то ей совсем не было страшно - ну, подумаешь, полтергейст обыкновенный.