Я знаю, Иль, почему ты боишься, я все понимаю. Понимаю, почему так сжалось твое тело, почему плечики поникли, съежились, будто пытаясь защитить грудь. Но не бойся, Иль, ведь я совсем другой, ведь я люблю тебя, моя драгоценная, моя радость, разве я могу причинить тебе боль? Солнышко мое, ну давай, я возьму тебя на руки. Просто вот так возьму, а помнишь, как я тащил тебя на Визаре? Да нет, нисколько не тяжело. И тогда было не тяжело, и сейчас. Только страшно было, я так боялся, что не донесу, что ты умрешь. Тебе хорошо вот так, тепло? Правда?
У тебя такие трогательные ключицы. Тоненькие, маленькие. Точно куриные лапки. Можно, я их поцелую? Вот так. И не бойся ничего.
Я очень осторожно. Очень тихо. Я знаю, что ты умеешь терпеть, ты даже не боли боишься, а того, что между нами случится непоправимое. Но не бойся ничего.
Свет очей моих... золотинка... любимая.
Какие руки у тебя тонкие, тонкие, но крепкие. Ну еще бы, "Молнию" на себе таскать.
Твои глаза - они изменились, знаешь? Это правда, что ты больше не боишься? Ты любишь? Правда? Меня? Нет, я знаю вообще-то, но так удивительно... Брось ты, какой я самый прекрасный, ерунда.
Все получится. Все будет хорошо. Тебе не тяжело, правда? Да, я чувствую, я знаю теперь. Да, милая, да!
Утром они позавтракали вдвоем в новенькой сверкающей кухне. А потом вошли в Сеть и зарегистрировали свой брак в статистической службе. Маленькая формальность, которой в свое время пренебрег Пита, а Ильгет не стала настаивать, только однажды заметила, что надо бы оформиться официально. Пита относился к формальностям с презрением. Однако пренебрежение это теперь сильно облегчило им жизнь, иначе Ильгет пришлось бы несколько месяцев потратить на официальный развод с Питой.
- Как, однако, легко неверующим, - заметила Ильгет, - всего пять минут - и готова семья.
- Ну развестись и неверующим все-таки сложно, - улыбнулся Арнис.
Ильгет посмотрела на него. Все было по-прежнему, все-все. Ничего не изменилось от того, что произошло ночью.
А она так боялась...
А это было совсем по-другому. Как будто в первый раз. И страха никакого не стало. И еще - никогда ей не было так хорошо. Даже и сейчас вот - все еще хорошо, так чудесно, как просто быть не может.
- Тебе идет солнце, - сказал Арнис. Они гуляли в Бетрисанде, переодевшись после тренировки. Ильгет улыбнулась, поправила прядь около уха, недоверчиво посмотрела на Арниса.
- В каком смысле?
- Ну... идет. Ты вся такая солнечная. Золотая. Как блики в лесу между соснами.
- А помнишь, мы первый раз встретились... Я гуляла тогда в лесу с собакой. У меня еще такое стихотворение было, я вспоминала его.
- Расскажи.
- Да, подожди, оно короткое.
У осени истерика -
Дожди, лучи, дожди.
Какая-то мистерия.
И все, что ни скажи,
Звенит в ушах, как стерео.(1)
- Здорово, - произнес Арнис.
- Это мне лет семнадцать было, когда я сочинила.
- Ты очень талантливый на самом деле человек.
- Да? Да ну, посмотришь - на Квирине почти все талантливые.
- Ну не скажи. Все равно кто-то выделяется. Вот у тебя все-таки стихи очень неординарные. Да и проза, собственно, тоже.
- А знаешь, в последнее время я очень много пишу. Ведь каждый день тебе новые стихи читаю. Причем именно стихов, не знаю уж, почему... Такое ощущение, что я плыву в небе, с облаками.
- Надо как-нибудь полетать с гравипоясом, по-настоящему. Сейчас не до того, конечно, а вообще... Но наверное, писать стихи - это что-то похожее. Я вот только в юности однажды сочинил стишок, но он плохой.
- Все равно, расскажи!
- Да я забыл уже. Знаешь что? Сядь, пожалуйста вот сюда, на скамейку.
- Что, опять фотомуза снизошла?
- Ну сядь, а? Что тебе, трудно?
Арнис отошел на несколько шагов.
- Ты не можешь так посидеть минут пять? - спросил он.
- Зачем?
- Ну так... просто. Я посмотреть хочу.
- Сумасшедший ты какой-то.
- Нет, Иль. Я художник. Я стал художником. Запоминаю образ.
- Так рисуй меня с натуры.
- Нет, я построю твой образ из света... когда попаду в запределку. Ты же знаешь, там можно из света лепить, как из глины.
Они замолчали. Арнис поднял спайс и сделал снимок. Потом он просто смотрел. Ильгет молча, очень покойно и тихо сидела на вычурной узкой скамеечке, а за ее спиной темно-зеленым взрывом разлетался широколистый куст, а по бокам пестрел подлесок, и под ногами стелился рыжеватый ковер прошлогодней листвы. Ильгет сидела посреди всего этого в белесом платье, маленькие руки сложены на коленях, и узкое полудетское лицо - золотистая смугловатая кожа, волосы цвета темного меда, и в глазах огненные искорки.
- Ну все? - спросила Ильгет, - пойдем дальше?
- Пойдем, Иль... пойдем, золото мое. Ты есть, наверное, хочешь? Может, где-нибудь перекусим? Или сразу домой пойдем? Или, может, к маме, она тебя хотела видеть...
- Столько предложений сразу, с ума сойти.
- Иль, если ты хочешь, я тебя могу хоть на Артикс отвезти прямо сейчас, и мы там пообедаем в Голубом Гроте.
- Ну ты уже совсем улетел... можно в "Ракушку" зайти, но как-то это слишком празднично.
- А что тут особенного? Ну и что, а кто мешает взрослым, серьезным людям устроить себе маленький праздник?
- У нас с тобой каждый день какой-нибудь праздник.
- Правильно, так и надо. Сегодня у нас... Сегодня у нас будет День Новой Мечты. Правильно? Сегодня мы помечтаем о том, как полетим на Артикс. И вообще у нас каждый день будет праздник. Завтра как встанем с утра, так и будем придумывать, какой у нас праздник.
- По-моему, у тебя крыша едет...
- У меня едет, это точно. Но как тебе идея?
- Насчет каждый день праздник? Так у меня и так праздник каждый день. Как тебя увижу, так и праздник.
- Ой... ну все, Иль. Так ведь теперь и ночью тоже праздник.
- А ночью - еще какой! Только я уже, честно говоря, к вечеру ног не волоку.
- Ты устаешь очень, - сказал он печально, - и сейчас, наверное, устала, а я тебя таскаю. Знаешь что, а давай я тебя понесу до "Ракушки"? На руках?
- Да ты что, я тяжелая.
- А то я не знаю. Я ж тебя три дня тащил на Визаре. Ничего, не заметил даже.
- Так я с тех пор отъелась. Арнис, ну не надо, ты что, с ума сошел? Что люди подумают?
- Ну ладно, не хочешь - как хочешь.
В конце мая стартовал с базы Бетриса гигантский лайнер "Алмазная корона".
Денег, подаренных на свадьбу родственниками Арниса и друзьями, хватило даже на то, чтобы снять весьма комфортабельную каюту-люкс. Впрочем, большая часть подарка уже перешла на счет Артиксийского банка, зато теперь два долгих месяца Ильгет и Арнис могли совершенно ни о чем не беспокоиться - все питание, и все развлечения для них стали бесплатными.
Полет до Артикса - всего двенадцать дней, все планеты Федерации довольно близки друг к другу в четырехмерном континууме (сигма-пространстве), но и это время лучше использовать с толком.
"Алмазная Корона", выполняющая регулярные рейсы до Артикса, была роскошнее обычного лайнера, на коем Ильгет с Питой когда-то летели на Ярну. Ильгет и Арнис почти и не выходили из своего великолепного люкса, только вот Палубу посещали ежедневно, да в какой-нибудь ресторанчик заглядывали. Ну еще иногда отправлялись бродить по кораблю просто на экскурсию.
- А здорово здесь, правда?
- Конечно. Мы вот вроде бы эстарги, а Космоса совсем не видим.
- Мы не так много бываем в Космосе, да и пока летишь - все некогда, ну иногда выберешься на Палубу.
- Но это гораздо лучше обычной Палубы, верно?
Они сидели в одной из обзорных камер, прямо на серебристом полу, а вокруг, со всех сторон раскинулся Космос, сквозь почти незримый ксиоровый купол - бархатная чернота, россыпи немигающих, но очень крупных звезд, местами темные провалы, густые залежи мелкого бисера, цепочки и дороги из небесных бриллиантов.
- Настоящие звезды, - сказал Арнис задумчиво, - все отдашь, чтобы увидеть Настоящие звезды.
- Через атмосферу они даже по-своему красивее, хотя и не такие крупные. Впрочем, здесь... правда, здесь ощущаешь себя как-то иначе?
Арнис лег на спину, закинув руки за голову, глядя в черное живое небо.
- Вот так бы смотреть всю жизнь...
Ильгет положила руку на его лоб.
- А я, когда мы с тобой познакомились, помнишь, все время думала о тебе - звездный человек.
- Да какой я звездный, Иль... когда летал ско, еще бывал по многу в Пространстве, патруль четыре месяца. А сейчас, сама ведь знаешь.
- Да я не в этом смысле. Просто ты для меня был - человек со звезд. Знаешь, - Ильгет поежилась, - я часто думаю, что все это, что произошло - настолько нереально, неправдоподобно... так в жизни не бывает. Ну понимаешь, вот если описать это в романе - точно скажут, что так в жизни не бывает.
- Так жизнь все-таки и отличается от романов.
- Иногда, - Ильгет помолчала, - иногда я думаю, может, я сплю? И мне все это снится? Может это вообще мне все сагон внушил? А на самом деле я, например, лежу где-нибудь на Ярне...
Арнис привстал, посмотрел на Ильгет с тревогой.
- Иль, ты что? Ты психотренинг забыла? Это же один из стандартных приемов. Если сагон за это уцепится - он же тебя сведет с ума.
- Да нет, я понимаю...
Арнис снова улегся.
- Хотя, если честно, мне самому иногда не верится... Закроешь глаза и думаешь - сон, наверное. Ты рядом... Нет, Иль, с этим бороться надо.
Она наклонилась и поцеловала его в губы.