Деструктор появился в ее жизни около двух лет тому назад. Загадочный и странный во всем, что он делал, Деструктор объявил о своем существовании более чем оригинально: он прислал на дом Шеве посылку с сомметанским тигром. Позже Шева со смехом вспоминала, как со всех ног удирала от гигантской голодной кошки. Но это было позже, а тогда ей было вовсе не до смеха. В конце концов тигр загнал Шеву в угол и, когда она уже попрощалась с жизнью, мирно улегся у ее ног. Тигр оказался изумительно тонкой работы кибером, и еще долго он был любимой игрушкой Шевы. С тех пор Деструктор напоминал о себе с завидной пунктуальностью. Он то одаривал Шеву изящными, свидетельствующими о тонком вкусе безделушками, то устраивал изощренную каверзу. Сначала Шева смеялась, потом его бесцеремонность стала ее раздражать. Она попыталась выйти на Деструктора сама, но не сумела, несмотря на весь свой опыт и знания. Он оказался изворотливее, чем она думала. Тогда Шева подключила к поискам Управление. Сурт задействовал нескольких поднаторевших в подобных делах агентов, но и они остались с носом. Все закончилось тем, что двое агентов погнались за энергомобилем, в котором, как они полагали, находился Деструктор, и угодили в сточную канаву. Синяки, заработанные при этом, прошли быстро, однако терпеть насмешки сослуживцев им пришлось долго. Короче говоря, выловить Деструктора так и не удалось, и он продолжал донимать Шеву своими выходками, порой забавными, а иногда и небезопасными. По вине Деструктора Шева, будучи на отдыхе, едва не сорвалась со скалы, а подоспевший на помощь Броер сломал себе руку. Через неделю он прислал извинения и роскошную шкатулку, которая вдруг посреди ночи испустила из себя облако газа, пахнущего немногим лучше скунсовой струи. Шева подозревала, что под маской Деструктора скрывался Арктур, но в то же время некоторые подмеченные ею факты заставляли думать, что это кто-то другой. В последнее время Деструктор долго не давал о себе знать, и вот он прислал цветы. У Шевы были все основания полагать, что одними цветами дело не ограничится.
Но не следовало забивать голову опасностью, имевшей покуда самые зыбкие очертания. И потому Шева всласть налюбовалась цветами, привела себя в порядок и оставила келью…
- Доброе утро, полковник! - Свежая и отдохнувшая Шева с улыбкой приветствовала объявившегося в трапезной зале полковника Шольца. В отличие от Шевы полковник производил двоякое впечатление. Он был гладко выбрит и тщательно причесан, но под глазами синели мешки, а кожа на шее походила на плохо отглаженную ткань. Не требовалось особой наблюдательности, чтобы понять, что полковник провел не лучшую в своей жизни ночь. Но, как и подобает истинному аристократу, он сохранил способность улыбаться - приветливо и в то же время равнодушно.
- Доброе утро, Айна. Как спалось?
- Отменно. А вам?
- Спасибо. Крепко и без сновидений.
В трапезной уже сидело несколько гостей из числа местных жителей. Шева последовала их примеру и опустилась на циновку, ловко скрестив ноги. Полковник Шольц попытался проделать то же самое, но ему не хватило должной гибкости, и после недолгих мучений он уселся просто на колени, пожаловавшись Шеве:
- Рана.
- Вы были на войне? - полюбопытствовала Шева, прекрасно осведомленная о боевом прошлом полковника Шольца.
- Да, - бросил он и, подумав, прибавил: - Сомма. Если вам это о чем-нибудь говорит.
- Одна из крупнейших битв Первой мировой войны. Имела место в июле-ноябре 1916 года. Отмечена большими потерями и отсутствием сколь-нибудь значимых результатов для обеих воюющих сторон, - заученно сообщила Шева.
- Браво! - Шольц вяло поаплодировал девушке. - Неужели потомков интересует наша история?
- В целом - нет, но то, что касается практической стороны каждого конкретного вопроса, - да. Эта битва - часть вашей биографии, поэтому я читала о ней.
- Занятно! - Шольц хотел прибавить еще что-то, но в этот миг в трапезной появились Пауль, Раубен и прочие участники экспедиции, и полковник ограничился тем, что повторил: - Занятно!
Затем он придвинул к себе поднос и начал неторопливо поглощать пищу. Шева последовала его примеру, но монастырская еда явно была не по вкусу избалованной жительнице XXV века. Неудивительно, что она ела без аппетита и быстро перешла к чаю, такому же невкусному, как и прочие составляющие завтрака. Глядя на Шеву, заторопился и Шольц. Они встали из-за стола одновременно.
- Вы не забыли наш уговор, Айна? - со значением напомнил полковник.
- Я помню его, - ответила Шева. - Вы хотите переговорить с братом Агван-лобсаном сейчас же?
- К чему тянуть? У нас мало времени.
- Это так, - согласилась Шева, знавшая, что времени действительно осталось в обрез. И сейчас, и в относительном прошлом полковник Шольц слишком торопил ход событий. - Хорошо, идемте.
Шева подозвала наблюдавшего за гостями монаха. Когда тот, не без колебаний, приблизился, девушка спросила, может ли она видеть брата Агван-лобсана. Монах помедлил, словно сомневаясь, что ответить, затем кивнул. Ему велели сообщать о каждом желании гостей. Он был осторожен и потому решил, что будет лучше, если мудрый Агван-лобсан сам разберется с людьми, пришедшими в их мир от заката солнца. Смиренно склонив голову, монах предложил Шеве и полковнику следовать за ним.
Могло показаться, что Агван-лобсан ждал гостей. Он находился все в тех же приемных покоях, причем сидел в той же позе и на том же месте, что и накануне. Монах приветствовал Шеву и полковника привычной холодной улыбкой.
- Мы пришли напомнить о своей просьбе, - сказала Шева.
Агван-лобсан вновь улыбнулся.
- Вы хотите видеть древние рукописи?
- Да, - подтвердила Охотница, искоса посмотрев на полковника.
Тот ответил недовольным взглядом. Тщательно подбирая слова, что давалось ему нелегко, полковник Шольц выговорил:
- Также мы желаем видеть другие реликвии монастыря Чэньдо.
Монах продолжал улыбаться.
- Мы позволяем это далеко не каждому иноземцу.
- Но господин Шольц - далеко не каждый! - поспешила встрять верная своим обещаниям Шева. - Он известный ученый. Кроме того, он готов поддержать Учение деньгами.
- Нам не нужны деньги! - неторопливо промолвил монах.
Шева хотела возразить, но полковник опередил ее, вставив неожиданно правильную фразу:
- Сами деньги не нужны никому, важно то, что на них можно купить.
- Нас не интересует и это.
Шольц презрительно скривил губы, но не стал комментировать.
- Я дам вам то, что вас интересует!
- Что? - полюбопытствовал монах.
- Вам лучше знать.
Агван-лобсан медленно покачал головой.
- Это не в твоей власти. Как я понимаю, твое сердце влечет вовсе не мудрость древних рукописей.
- Да, - ответил Шольц.
- Что же тебя привело сюда?
- Реликвии монастыря.
Монах задумчиво смежил веки, пряча зажегшиеся в зрачках огоньки. Когда же они растворились, Агван-лобсан открыл глаза.
- Копье? - прямо спросил он.
- Да, - с той же прямотой признался полковник.
- Чтобы завоевать мир?
На скулах полковника Шольца вспухли желваки.
- Да.
- Это не удалось никому и никому не удастся, - философски заметил монах. - Даже Тимурленг и тот был остановлен смертью в Отраре, так и не достигнув границ Заоблачной империи. Великий бодхисатва Цзонкаба велел спрятать копье за стенами своей обители, чтобы не вводить в искушение больных гордыней и жаждою власти.
- Нам удастся! - твердо сказал полковник, терпеливо дождавшись конца длинной тирады.
Монах задумался.
- Вам нужно копье, и вы не остановитесь ни перед чем, чтобы получить его. Так?
- Так. И я не советую препятствовать мне. Вы отдаете копье, а я, в свою очередь, щедро заплачу вам. В противном случае мы применим силу.
Решительный тон полковника не оставлял сомнений в том, что Шольц исполнит свою угрозу. Монах решил не спорить.
- Хорошо, вы получите копье, - сказал он, устало смежив веки. Потом он поднялся и направился к дверям, поманив за собой полковника и Шеву.
Едва лишь зала опустела, из неприметной ниши появился монах из числа людей Цхолсу-лобсана. В руках его был автомат, выпуск которых был только что начат военными заводами Германии. Экспедиция Шольца не располагала ни одним образцом подобного оружия. Полковника ждал неприятный сюрприз…