***
Тесак остановил служебный джеткар прямо перед люком моей квартиры. Я вылез наружу и вытащил с заднего сидения большой черный мешок. Взвалил его на плечо и закрыл дверь.
- Молись, чтоб твои друзья тебя не сдали, 13–47, - посоветовал напоследок Тесак.
- В них я никогда не сомневался, - ответил я, - спасибо за помощь, Тесак.
- Это был последний раз, - ответил он. - Этой твоей прихотью я в полной мере искупил долг за спасение своей шкуры, Клин.
Я кивнул. Он отлетел от моего дома и вскоре скрылся вдалеке.
Я отпер люк и только тогда задумался, как же мне спустить мешок на пятиметровую глубину. Выпускать ее на свободу здесь, за пределами квартиры, было очень опасно, можно было засветиться перед каким-нибудь случайным прохожим, а если сбросить вниз - то девчонка вполне сможет переломать ноги.
Я нашел только один выход из этой ситуации. Нащупал через мешок руку девчонки, крепко сжал ее и опустил в люк. Присел на корточки и поставил ногу на первую ступеньку, потом аккуратно перенес вторую туда же. Начал постепенно опускаться вниз, пока не скрылся в люке с головой. Запер его и продолжил движение.
Достигнув пола, я аккуратно поставил мешок и встряхнул руками, расслабляя мышцы. Животный ген давал мне явно ощутимые плюсы - я практически не устал, хотя около минуты держал одной рукой примерно шестьдесят килограмм.
Я выпустил лезвия на перчатке и аккуратно вскрыл мешок. Девчонка сидела на полу, скрючившись, и с ненавистью смотрела на меня. Я наклонился и вытащил кляп, который мы засунули ей в рот, перед тем как связать руки и спрятать ее в мешке. Освобождать пленницу пока что не стал.
- Вам мало наркоты и пыток, мрази?! - я уже второй раз за сегодня увидел на ее правой руке большой ожог на запястье и угольно-черные цифры внутри опухшей области. Плечо все еще слабо кровоточило, никто и не подумал обработать рану.
- У тебя слабая свертываемость крови? - поинтересовался я, указав на плечо.
- Нет, просто твои суки-дружки раздирали эту рану другим ножом все глубже и глубже, пытая меня! - девчонка плюнула в меня и попала на живот.
Я проследил ее плевок взглядом.
- Странно, там ты молчала, а здесь разговариваешь. Я - важная персона? - удивился я.
- Где мы? Что со мной будет? Это крематорий? Морг?
- Это моя квартира вообще-то. Крематория ты избежала благодаря мне. Тебя убить должны были после пыток. Я привез тебя домой. Если бы в мешок не засунул, тебя бы точно завалили.
Она все так же продолжала с ненавистью смотреть на меня.
- Формально, ты сейчас пленница, - продолжил я, - хоть и официально мертвая. Так что, я могу сделать с тобой все, что захочу, чтобы вытянуть из тебя всю ту информацию, которую ты не выдала там.
Девчонка медленно поднялась на ноги.
- Попробуй, урод, - прошипела она.
- Собираешься драться со связанными руками, с огромным количеством ран по всему телу и подкашивающимися ногами? - поднял брови я.
- Если понадобится, - девчонка резко присела на левой ноге и, крутанувшись, правой провела подсечку.
Я подпрыгнул на месте, ее нога прошла подо мной, поймал момент завершения ее оборота и, когда она находилась ко мне спиной, перехватил девчонку и схватил на удушение. Обвил ее спереди ногами, чтобы не вырвалась, и упал на спину, зафиксировав положение.
- А толку-то? - прошептал я ей прямо в ухо. - Сдавлю сильнее и потеряешь сознание.
- Да лучше бы уже сразу убил, сука! - огрызнулась она.
После этих слов я тут же выпустил девушку из захвата, выбрался из-под нее и поднялся на ноги.
- Я тебе, дура, жизнь спас, - презрительно сказал я, - пошел против своих. Нарушил кучу законов, между прочим. Если бы я не вмешался, тебя бы прожарили изнури, а потом засунули в картонный гроб и спалили в печи. Те люди, которые связали тебя и засунули в мешок - мои друзья. И они тоже пошли против кучи правил, рискнули собственной жизнью, чтобы опять-таки помочь исполнить мою очень глупую, на твой взгляд, прихоть по спасению твоей гребаной шкуры!
В ту секунду она посмотрела на меня несколько по-другому. Ненависть во взгляде, безусловно, никуда не делась полностью, однако, ее градус концентрации, как мне показалось, стал пониже.
- Прихоть не глупая. Она непонятная по всем статьям.
- С детства слышите, что воины Альянса - бездушные твари? Машины, роботы, созданные для убийств? Можешь даже не отвечать, потому что нам о вас рассказывают то же самое. Обычная милитаристическая политика, ничего удивительного. Только, поверь мне, я уже не подхожу под стандартную заготовку солдата Альянса.
Я протянул ей руку. Она не пожала ее, но выдавила из себя несколько слов:
- Когда я рухнула с байка, то травмировала ногу. Кажется сильный вывих. Мне адски больно стоять.
- И при всем при этом ты пыталась провести мне подсечку, - заметил я. - Забавно, злоба притупила боль?
Она промолчала, но протянула свою руку и сжала мою.
- Ладно, - я поднял ее вверх, закинул ее руку себе на плечо, - опирайся и аккуратно пошли, попробую выправить тебе ногу.
Я привел ее в гостиную, усадил на диван и пошел к шкафу в поисках аптечки.
- Твоя жизнь - война? - услышал я за спиной.
- Твоя тоже, - ответил я, достал аптечку и вернулся назад.
Девчонка смотрела вверх на лист, прикрепленный на потолке.
- А, ты об этом… Я сразу и не понял. Это весьма старое выражение моих таких же древних мыслей. Ладно… я буду пытаться тебя лечить. Я не врач, а солдат. Знаю только азы. Поэтому прошу не орать и не гнобить меня последними словами. Если хочешь, можешь со мной разговаривать. Возражать не буду.
Если бы я посмотрел на эту девчонку впервые именно сейчас, то никогда бы не сказал, что она - профессиональный солдат. Она сидела на моем диване, и я внимательно ее рассматривал. Замученная, грязная, с кучей ссадин и синяков, которые я видел только на лице и руках, но наверняка их хватало и на теле. Кровоточащее плечо и звериный яростный взгляд вкупе с рыжими волосами придавали ей сходство с загнанным в угол раненым тигром, который попал в чьи-то капканы с мыслями о том, что вряд ли когда-нибудь уже увидит свободу…
- Ты собрался на меня пялиться, спаситель? - резко прервала девчонка мои мысли.
"Да она еще и наглая, даже в таком положении", - подумалось мне. Хотя, надо признать, это в моих глазах лишь добавило ей привлекательности.
- Ладно… нога болит, - вспомнил я. - Сейчас.
Я так и не успел сделать ничего, кроме как слегка придушить ее, с тех пор, как переступил порог своего дома. И форма на мне до сих пор была солдатская, плюс я забыл даже о том, чтобы снять шлем. Но сейчас это было как нельзя кстати.
Я протянул руки к ее штанам и даже успел взяться за пуговицу, когда получил внезапную пощечину.
- Руки прочь, скотина! - рассвирепела спасенная.
Она начинала мне нравиться все больше и больше. Я не стал ничего отвечать, а лишь весьма сильно ударил ее по ноге.
Девчонка издала душераздирающий рев, а затем начала крыть меня отборнейшими грязными ругательствами.
Выслушав все это, я участливо поинтересовался:
- Больно?
- Да чтоб ты сдох, сука, паскуда тупая!
Не желая по новому кругу слушать о себе различные сложные словесные конструкции, я перебил ее:
- Мне нужно снять с тебя штаны, для того, чтобы…
Она тут же прервала меня и грубо ответила для чего, по ее мнению, я хочу снять с нее штаны.
Я ухмыльнулся и покачал головой.
- Да нет, не для этого. Если тебя оставить в покое, то через несколько часов нога опухнет, и ты будешь при каждом движении испытывать боли, которые вообще никак не сравнить с тем, что ты чувствуешь сейчас. Я помочь хочу, а не изнасиловать тебя, потому что если бы я хотел, то в твоем состоянии легко бы реализовал всю эту похоть. Но я ведь этого не делаю. Вывод?
- Черт тебя знает, что ты скажешь уже после того, как стащишь штаны! - рявкнула девчонка. - Да я твою рожу сегодня увидела первый раз в жизни!
- Без ноги останешься, дура! - не выдержав, заорал я.
Девчонка вздрогнула, посмотрела на меня и тяжело вздохнула. Расценив это как жест согласия, я расстегнул пуговицу на ее штанах и потянул их вниз, автоматически проведя рукой по уже голым бедрам. Кожа была бархатной, нежной и безумно приятной на ощупь, мне даже захотелось совсем не убирать руки.
Однако пришлось это все-таки сделать, потому что мне явно не хотелось нарваться на еще одну порцию матерной брани. Да и, к тому же, не получив за прикосновение к обнаженным бедрам по лицу, я начинал ощущать явный прогресс в общении.
Сняв с нее, наконец, штаны, я не удержался от подробного визуального исследования объекта.
Ножки были превосходные… особенную сексуальность им предавали кое-где проглядывающие мышцы, девчонка явно уделяла своему физическому развитию немалую долю времени. Черные простые трусики безо всяких нелепых кружев на ее теле вообще смотрелись настолько божественно, что я не удержался и выдохнул.
- Что? - подозрительно уставилась на меня рыжая.
Я помотал головой, стараясь разогнать хлынувшие туда мысли.
- Да так… Ничего… Ноги у тебя великолепные, - машинально ляпнул я.
Клянусь, в какой-то миг мне показалось, что сейчас она улыбнется. Блеснули искорки в глазах, дрогнули уголки губ… а потом она вновь сменила человеческое лицо на каменное и молча и гневно на меня посмотрела, словно вспомнив, что нужно оставаться злой и противной.
- Надеюсь, трусы снимать не надо? - злобно поинтересовалась девушка.
Я хохотнул.
- Не-а, если ты сама уже не напрашиваешься на секс, которого только что явно опасалась.