Шайне стоило больших усилий не продолжать ссору с братом на людях. Она ответила тихо и, как она надеялась, достаточно разумно: "Отец руководствовался лучшими побуждениями. Он предоставил Кексику большие возможности, но в определенных пределах. Естественно, возмущение ограничениями заставило Кексика забыть о благодарности. А как иначе? Представь себя на его месте. Наполовину член семьи, наполовину найденыш-оборванец, босяк, доедающий оставленное хозяевами на кухне. В детстве перед ним, как конфета в блестящей обертке, висела приманка благополучия. Ему дали ее потрогать, попробовать. Но в конечном счете благополучие досталось другим".
Эльво Глиссам отважился пошутить: "Надеюсь, что конфетой под оберткой были не вы!"
Шайна подняла брови и отвернулась с подчеркнутой холодностью. Замечание Глиссама показалось ей пошлым - учитывая тот неизвестный большинству присутствующих факт, что непосредственно после спасения Кельсе из когтей эрджина Шайна позволила-таки Джорджолу "потрогать и попробовать конфету" в гораздо большей степени, чем она готова была признаться. Обнаружение ее похождений и послужило причиной вспышки гнева Ютера Мэддока, отправившего Джорджола пасти свиней, а Шайну - набираться ума в тридцати пяти световых годах от Корифона.
"Это было давно, - ровным голосом сказала Шайна и поднялась на ноги. - Я устала от болтовни".
Глава 12
В сопровождении младшего брата Адара, двух двоюродных братьев и племянника Джерд Джемаз вылетел в Пальгу на видавшем виды "Стандарте" и приземлился там, где сухое море сорайи разбивалось о подножие Вольводеса. Парусный йол никто не тронул. Джерд и Адар Джемазы с племянником отправились на восток под парусами, а их кузены потихоньку летели над ними в аэромобиле.
Подгоняемый попутным ветром, к вечеру резвый йол уже доставил их на станцию № 2. Джерд Джемаз уплатил за аренду парусного фургона и проверил состояние остававшегося на стоянке воздушного седана "Дэйси". В этом случае отвороты Моффамеда оказались достаточно эффективными. Моффамеда замещал новый жрец - сухопарый молодой человек с горящими глазами и нервно дрожащими тонкими губами. Напряженно наблюдая за приезжими, жрец не вымолвил ни слова. "Надо полагать, Моффамед уже занял более высокое положение под сенью Аллубанского леса", - с мрачной иронией подумал Джемаз, но решил не расспрашивать молодого жреца, подчеркнуто державшегося поодаль и бросавшего гневные взгляды исподлобья.
Как только Джерд Джемаз вернулся в Суанисет, из Рассветного поместья сообщили о небывалом вторжении дикарей Вольного Алуана. В совместном набеге участвовали четыреста с лишним отборных воинов - хунгов, гарганчей, аулков и дзеффиров: обстоятельство само по себе поразительное, учитывая извечную и непримиримую вражду этих племен. Разведчики-ао вступили в разрозненные стычки с наездниками, но отступили перед явно преобладающими силами противника. Разбойники двинулись к Золотистому озеру, где обнаружили и осквернили три качембы ао.
Кельсе немедленно передал по радио призыв к оружию, и новоиспеченный "Орден защитников Уайи" оказался вынужден драться, еще не будучи формально учрежден. В Рассветное поместье слетелась разношерстная эскадра из примерно шестидесяти наспех экипированных летательных аппаратов - грузовых, пассажирских и спортивных аэромобилей, транспортеров и даже инспекционных дрифтеров - от двух до восьми человек в каждом. Импровизированная воздушная армада двинулась в направлении Золотистого озера, где выяснилось, что ульдры-налетчики уже отступали по скалистой пустоши к западу от водоема. Помещики открыли беспорядочный огонь из ружей и лучевых орудий - ульдры рассыпались во все стороны. Целиться с воздуха в наездников на рыскающих эрджинах очень трудно, и ульдрам удалось скрыться, понеся лишь минимальные потери. Между тем из-за облаков на помещичий воздушный флот ринулись два десятка спираний, и во мгновение ока дюжина аэромобилей, выведенных из строя, рухнула на землю. Прежде чем эскадра успела нанести ощутимый ответный удар, спираньи упорхнули, растворившись в тучах над западным горизонтом.
Угрюмые и подавленные, защитники частной собственности подобрали соратников, искалеченных и оглушенных крушениями, и разъехались по своим поместьям. Первая совместная вылазка пришлых оказалась безрезультатной - дикари нанесли им поражение, применив более успешную тактику.
Самые влиятельные землевладельцы собрались в Рассветной усадьбе, чтобы обсудить безрадостные события дня. Самонадеянность привела их в западню - их обвели вокруг пальца, заставили дорого заплатить за тщеславие.
Домине Эрван Коллод, тучный помещик с довольно-таки высокопарными манерами (Шайна всегда его недолюбливала), оказался в числе ополченцев, сбитых спираньями. Толстяк отделался легким сотрясением мозга и множеством ушибов, но перенесенное унижение возбудило в нем жажду мщения: "Ни о каком мирном сосуществовании не может быть и речи, пока мы не переломим хребет альянсу вольных племен! Необходимо внушить им ужас - так, чтобы ни одному ульдре больше никогда не приходила в голову мысль о нападении на поместья!"
"Боюсь, никакой возможности их усмирить не существует, - с мрачной иронией отозвался домине Иорис. - Сколько тысяч лет ульдры режут друг другу глотки? Кровожадность у них в крови".
"Тем не менее, они не смеют заходить слишком далеко и никогда не перегибают палку, - заявил домине Коллод. - Уничтожим их стада, отравим их колодцы - ульдрам придется уступить!"
"Предлагаемая тактика не представляется мне эффективной, - терпеливо возразил домине Йорис. - Серокожие умудряются выживать за счет охоты и собирательства в самых засушливых районах, и все наши усилия пропадут втуне".
"Прежде всего следовало бы предъявить формальные претензии, - вмешался Джемаз. - В принципе, Вольный Алуан находится под покровительством Думы, и мы должны потребовать от Думы, чтобы та установила контроль над своими иждивенцами".
Домине Коллод презрительно фыркнул: "И что это даст? Думой заправляют раскрепостители! Вы забыли их манифест?"
Кельсе тоже не согласился: "Нельзя объявить независимость и сразу же просить о помощи".
"Я не предлагаю ни о чем просить, - настаивал Джемаз. - Достаточно официального уведомления, направленного одним правительством суверенной страны другому. Я известил бы Думу о том, что вольные ульдры наносят ущерб не только нам, но и договорным племенам, находящимся под нашей защитой, и что в том случае, если Дума не способна удержать своих подопечных, нами будут приняты решительные меры - вплоть до оккупации Вольного Алуана и введения военного положения на всей его территории. Затем, если Дума по-прежнему не пошевельнет пальцем, а мы начнем военные действия, раскрепостители не смогут утверждать, что их не предупредили. В конечном счете, если нам так-таки придется усмирять гарганчей, по меньшей мере у нас будут для этого законные основания".
"Какое дело гарганчам до законных оснований? - ворчал домине Коллод. - Для ульдры право всегда на стороне сильного".
Шайна не могла сдержать язвительную усмешку: "Я предпочла бы не лицемерить - хотя бы для того, чтобы над нами не смеялись. Двести лет помещики распоряжались по праву сильного, и теперь, когда перевес на другой стороне, нам не подобает вспоминать о моральных устоях".
"Лицемерие тут ни при чем, - отозвался Джемаз. - В любом конфликте слабая сторона терпит поражение. Не требуя от противника того, чего я не требую от себя, я предпочитаю быть победителем, а не побежденным".
"Многое зависит от того, насколько требовательны к себе твои союзники", - заметила Шайна, покосившись на Коллода.
"Джемаз, несомненно, прав, - сказал домине Йорис. - Для того, чтобы обосновать нашу позицию, необходимо прежде всего уведомить Думу".
"Так и сделаем, сию же минуту, - кивнул домине Тэйнет из Балабара. - Наше собрание трудно назвать полномочным законодательным органом, но против выполнения нами этой конкретной функции, я думаю, никто возражать не станет".
Помещики перешли в соседний кабинет. Кельсе вызвал по телефону Палату Хольруда в Оланже. На экране появилось лицо секретаря. Кельсе представился: "Вас беспокоит домине Кельсе Мэддок. Я представляю временный исполнительный комитет "Ордена защитников Уайи". Хотел бы передать важное сообщение председателю Думы".
"Пост председателя Думы, домине Мэддок, в настоящее время занимает домине Эррис Замматцен. Он у себя в управлении, и охотно вас выслушает".
Экран мигнул - появилась физиономия Замматцена: "Кельсе Мэддок? Мы встречались на вилле Мирасоль".
"Совершенно верно. Я звоню вам по делу официального характера - возобновить знакомство мы сможем в другой раз. Выступая от имени временного исполнительного комитета "Ордена защитников Уайи", считаю своим долгом уведомить вас о том, что многочисленный отряд ульдр из племен Вольного Алуана, формально находящихся под опекой Думы, вчера совершил разбойничий набег на наши земли - в частности, на территорию Рассветного поместья, - сопровождавшийся убийствами и актами вандализма. Мы вынудили агрессоров отступить, и теперь ожидаем от Думы предотвращения любых подобных вылазок в дальнейшем".
Эррис Замматцен немного помолчал, после чего произнес: "Подобные набеги, если они действительно имели место, непростительны, и заслуживают самого серьезного отношения".
"Если они имели место? - гневно переспросил Кельсе. - Как это понимать? Разумеется, они имели место! Я только что сообщил вам об этом".
Замматцен приподнял руку: "Прошу вас, домине Мэддок, не нужно раздражаться. Как частное лицо, я безусловно вам доверяю. В качестве председателя Думы, однако, я обязан подходить к делу с подобающей моей должности ответственностью и осторожностью".