Трехглавая гора, к которой они направлялись, была ближайшей от звездолета вершиной обширного вулканического массива. Здесь, на территории в четверть миллиона квадратных километров размещались сотни разнокалиберных вулканов, и гейзеров. Ежедневно в этом районе происходило несколько крупных извержений и планетотрясений, существенно изменявших рельеф Вулканы. Как установили планетологи, с юга наползала соседняя тектоническая плита, поэтому через десяток-другой миллионолетий, этого образования уже не будет.
Как, впрочем, и многого другого в этой Вселенной.
Вулкан был как вулкан: три кратера на вершинах, четвертый - на склоне в километре выше машины. Танк остановился примерно посереди не между двумя довольно странными не то озерами, не то лужами. Очевидно, в них скапливалась вытекавшая во время извержений лава, которая, вследствие высокой температуры, застывала крайне медленно. От луж тянулись к нижнему кратеру канавы или желоба, отличающиеся цветом от окружающего грунта. Над поверхностью жидкости стлалась дымка испарений.
- Вода - не вода,- размышлял вслух Вахтангов.- Вода бы мгновенно испарилась. Лава? - он с сомнением взглянул на руководителя группы.- Если лава, то почему до сих пор жидкая?
- Да, действительно, очень странно,- согласился Скуратов.- Даже если учесть здешнюю жару... Хотя черт его знает - все-таки не Земля. Миша! Сделай, пожалуйста, анализ.
Химик деловито кинул в жидкость ареометр, который немедленно утонул.
- Ты какой грузик прицепил? - спросил ошарашенный Скуратов.
- Обычный, от полутора до трех,- так же удивленно ответил Даганов.
Насколько понял Астанин, химик приготовил прибор для измерения плотности тяжелой жидкости, но оказалось, что плотность ее меньше, чем 1,5.
- Один и двадцать шесть,- сообщил Михаил, повторив те же манипуляции с новым прибором.
- Я, конечно, не специалист, но, по-моему, для лавы это маловато,- заметил Вартанян.
- Тяжелые частицы могли осесть на дно, а сверху остался растворитель,- предположил Вахтангов.- Очень интересно, какой у него состав?
Ярослав тем временем помог химику подтащить к берегу громоздкий ящик полевого анализатора. Даганов опустил в жидкость толстую кишку с многочисленными зондами и нажал пусковую кнопку. Остальные ушли далеко вперед, у прибора остались только химик и Астанин, которого почему-то заинтересовали результаты анализа.
Минут через пять Миша начал проявлять признаки беспокойства. Пилот осведомился, в чем дело.
- Испортился, наверное,- неуверенно сказал Даганов.- Слишком уж долго гудит. Для обычного анализа требуется не больше двух-трех минут.
Припомнив, где у анализатора блок автодиагностики, Ярослав щелкнул тумблером. Загорелся плафончик: "Прибор исправен".
- Неужели такое сложное соединение? - недоумевал химик.
- Вот что,- сказал Астанин,- не будем терять время. Набери канистру, и сделаем анализ в химической лаборатории звездолета. Там стоят агрегат раз в сто мощнее этого.
- В сто, пожалуй, не в сто,- пробурчал Миша, но спорить не стал.
Откатив прибор к вездеходу, они поспешили догнать товарищей.
Вечером того же дня в кают-компании "Паруса" Скуратов излагал принцип действия комплекса "вулкан - озёра". По его словам, каждый кратер был связан каналами-стоками с одним или двумя ближайшими озерами, которые, в свою очередь, соединялись такими же желобами с соседними резервуарами. Изверженная лава (точнее, та странная неподдающаяся анализу жидкость) последовательно переливалась из кратеров сначала в ближние, а оттуда - в следующие озера. Жидкость постепенно испарялась, и уже через пару дней озера практически опустошались. Однако к этому времени обычно начиналось очередное извержение, так что эти странные формации как бы самовозобновлялись.
- Знать бы еще, из чего они состоят,- тихонько проворчал Даганов, сидевший с унылым видом возле дисплея.
Астанин был поражен:
- Неужели и лаборатория не справилась? Не может быть!
- Ну, не то, чтобы совсем не справилась, работа все еще продолжается,- уточнил химик.- Но там, где полагается закончить за минуту, ваш робот возится уже третий час, а конца не видно,- он кивнул на пульт управления: - Вот, сижу и жду сообщения. Очевидно, так называемая лава содержит массу огромных молекул - другого объяснения не представляю.
Планетолог, пожав плечами, вернулся к своим чертежам, но Ярослава они уже не занимали. Гораздо больше волновала его история с вытекающей из вулкана субстанцией - он прекрасно понимал, что в обычной лаве столь сложных соединений быть не может. А необычная лава обещала оказаться находкой не менее важной, нежели сообщающиеся сосуды, которыми занялся Скуратов.
Поманив пальцем Вартаняна, второй пилот подошел к Даганову.
- Что у вас там получилось? - осведомился пилот, включая терминал.
Судя по возникшей на экране схеме, стационарный анализатор застрял на молекулярном уровне. Химик пояснил, что с атомарным анализом лабораторный комплекс управился быстро. Правда, ничего примечательного там не оказалось: почти вся периодическая таблица и вдобавок множество радиоактивных изотопов.
- После этого он выдал перечень коротких радикалов,- рассказывал Миша.- Всего их десятка два.- Даганов потыкал пальцем в сенсоры, и высветилась новая схема.- Вот, пожалуйста.
Некоторые соединения были хорошо знакомы даже такому посредственному химику, как Астанин: гидроксильная группа, аминная, метильная, иминная. Названия остальных он не знал - это были какие-то трехатомные и четырехатомные молекулы, в состав которых входили кислород, водород, азот, кремний, железо и фтор. Кремния было больше, чем других элементов.
- Эти результаты он выдал еще до ужина,- сказал Даганов.- Следующий этап - расшифровка длинных молекул. Я просидел у прибора с полчаса - ничего нового. Тогда я пошел в столовую, а оттуда - сразу на общий сбор.
- Возможно, прибор уже справился с анализом,- предположил Вартанян.
Ярослав отрицательно покачал головой. Он точно знал, что аппаратура продолжает работать - об этом сигнализировала контрольная голограмма. Вероятнее всего, прав был Даганов: исследуемая субстанция являлась смесью молекул невероятной сложности, на расшифровку которых лабораторный комплекс старенького звездолета рассчитан не был.
Решительно вмешавшись в работу химического робота, Астанин потребовал от процессора немедленно прекратить исследование жидкости и выдать на экран готовые результаты. Секунду спустя жидкие кристаллы дисплея высветили несколько структурных формул.
- Ого,- сказал кто-то позади,- пошло дело.
- Похоже, они органические,- задумчиво сказал второй пилот.- Вот явное бензольное кольцо.
- Скорее, кремнийорганические,- уточнил Вартанян.- Совершенно очевидно, что мы видим бензол, муравьиную кислоту, формальдегид, глицин и аланин, в которых все атомы углерода замещены кремнием и его изотопами.
К этому моменту все, кто сидел в кают-компании, собрались около пульта, даже Скуратов забросил свои схемы. Только Наташа и Бахрам еще немного пошушукались на диванчике, но затем, заинтересовавшись, присоединились к остальным.
- В нашей биологической лаборатории есть другой анализатор,- сказал Астанин.- Он предназначен как раз для органических соединений, включая белковые и нуклеиновые. Там, помнится, должна быть подпрограмма и для кремний-органики.
- Да, я помню, сильная машина,- подтвердил Вартанян и добавил, повернувшись к Даганову: - Миша, у тебя еще осталась эта жидкость, или надо снова ехать к вулкану?
- Сколько угодно,- буркнул химик.- Полканистры, а то и больше.
- Действуйте,- согласился Ярослав,- вот вам ключ... Хотя...- он оглянулся, разыскивая взглядом Мигалову.- Попробуем-ка мы совместить приятное с более полезным... Наташа, вы должны в ходе практики сдать зачет по лабораторному оборудованию. Если начгруппы не возражает, могу предоставить вам такую возможность - помогите Степану Сергеевичу.
Скуратов, разумеется, возражать не стал. Наоборот, очень обрадовался. Биологи удалились.
Взглянув на часы, Астанин предложил личному составу отправляться на отдых, но никто не ушел - ждали результатов повторного анализа. Минут через сорок неожиданно заработала внутренняя телесвязь, и на экране появилась заспанное лицо Деонисия Леоновича.
- Слушай, Скуратов,- оказал он раздраженно,- мне твоя девчонка осточертела. Подняла меня с койки и закатила очередную истерику: дескать, все над ней бессовестно издеваются. Я не совсем понял, в чем там дело, но как будто бы кто-то из вас подсунул ей на анализ биологические образцы вместо геологических. Если она такая нервная - оставьте ее в покое, в конце-то концов! Разберись, пожалуйста. И ты, Ярослав, тоже.
Начальник группы и второй пилот недоуменно переглянулись. Они сомневались, что Вартанян стал бы разыгрывать практикантку в такой напряженной обстановке. Скорее всего, она опять чего то недопоняла, а болезненное самолюбие заставило подозревать в непонятном злые козни окружающих.
Распахнулась дверь, и вошел Вартанян. Вид у него был не совсем обычный. Казалось, что биохимик чем-то потрясен.
- Если бы у меня была такая интуиция, как у моего дядюшки,- торжественно начал он,- я бы сказал, что мы стоим на пороге грандиозного открытия...- вероятно, он собирался продолжать в том же духе, однако, увидев, о каким нетерпением ждут товарищи, оставил этот тон и оказал просто: - Несомненно, это новая форма жизни. В так называемой "лаве", я бы даже сказал в псевдолаве, наличествуют силициевые аналоги четырнадцати аминокислот и девяти нуклеотидов.
Этого и следовало ожидать, подумал Ярослав, переварив услышанное. Все факты с самого начала указывали на что-то необычное.