Но с другой стороны - и эта сторона тревожила меня больше всего - я понимала, что просто не в силах бросить мою Вики на произвол судьбы. Может быть, спасение ее души (или что там у нее осталось?) зависит напрямую от меня! Только я и никто другой должна помочь ей не встать на путь нескончаемых убийств, сохранить то немногое человечное, что, возможно, еще в ней теплится, не позволить темной стороне одержать верх…
Но разве я смогу? У меня даже рыбки и канарейки долго не задерживались. Да что там рыбки, у меня муж умер, а подаренный на конфирмацию котенок в ужасе сбежал на следующий день. А ведь Виктория - это совсем, совсем не котенок.
- Хочешь имбирное печенье? - решила я продолжить наш непринужденный разговор.
- Нет, спасибо. Я не ем… печенье. Особенно имбирное. А крови у тебя нет?
- Нет.
- Жаль.
Я поймала ее тоскливый взгляд, устремленный куда-то пониже моего подбородка, и поспешила сделать шаг в сторону.
- Виктория. Я хочу с тобой серьезно поговорить, - решилась, наконец, я.
- Да?
- Ты ведь больше не будешь ходить к своей портнихе? Хотя нет, я хотела поговорить о другом. И этот вопрос серьезно меня беспокоит. Почему ты стала вампиром?
- О, это было очень продуманное взвешенное решение, я думала целых два дня. И я не виновата, что оно оказалось таким дурацким! Знаешь, раньше все это казалось как-то лучше. Я представляла себе вечную молодость, бесконечную жизнь, множество перспектив впереди… Ночь притягивала и манила, и я готова была отказаться от таких мелочей, как солнечный свет или аллергия на чеснок. Правда тогда я еще не знала, что с отражением в зеркале тоже придется расстаться, а то я бы еще подумала. Это кажется глупым? Нет, поверь мне, вечная жизнь может быть чем угодно, только не глупостью. И со мной был Он. Ну, ты понимаешь - Он!
- Да, он, - кивнула я.
- С большой буквы, - поправила меня Виктория.
- Ага. И кто - Он?
- Тот, кто подарил мне вечную жизнь, сделал меня той, кем я являюсь… Таинственный незнакомец, чье имя я до сих пор не знаю. То есть, он говорил что-то по этому поводу, но я не запомнила. Он приехал сюда из далекой Венгрии (или из Швабии, в общем, откуда-то оттуда) только для того, чтобы встретить меня, ну и решить какие-то юридические проблемы со своим лондонским нотариусом. И… Это была любовь, словно удар молнии, coup de foudre! С ним я почувствовала, что могу оторваться от земли и парить высоко-высоко в небе, мы вместе стояли перед вечностью и смеялись ей в лицо. Впервые в жизни я почувствовала, что я не одинока, что он разделит мои мысли и чувства, даже если буду молчать о них, храня в самом потаенном уголке сердца. Он был для меня всем, вселенной, и… Августа, ты слушаешь?
- Что? Да-да, продолжай. Вселенная - это очень интересно, я люблю вселенную.
- Да? Ну ладно. Он предлагал мне все: любовь, вечную жизнь, титул и несметные сокровища где-то в Венгрии (или Швабии), - и я не могла устоять. А потом он одарил меня поцелуем смерти. Знаешь, это было почти не больно - только вот я умерла. Это тоже было не страшно - не так страшно, как я предполагала. Я просто засну утром, а потом должна буду проснуться через несколько дней, только вот это буду уже не совсем я. В ту ночь я чувствовала в себе ту свободу, которая не находила выхода в человеческой моей ипостаси. Я готова была лететь к звездам, но он опустил меня с небес на землю. Покинуть Лондон сейчас? Отправиться куда-то на Континент, в потерянную на карте провинцию Австрии, о которой даже император вряд ли помнит? И - нет, ты представляешь? - в этой провинциальной глуши, в неприступном средневековом замке, заточенным среди отвесных гор, суровых и молчаливых, - так вот там его ждут еще три девицы, с которыми он "обещал меня познакомить". Меня, ту, которой он называл "единственной". Разумеется, я не могла терпеть такое отношение к себе и заявила ему, что "либо все будет по-моему, либо…". Я не сформулировала конец предложения, но, мне казалось, что звучала я довольно убедительно. Он предпочел второй, неозвученный мною вариант, и с тех пор я его не видела. Меня похоронили - ты не представляешь, как это страшно - просыпаться в гробу! - и вот… Остальное ты знаешь.
- Это грустно, - вздохнула я. - Но так всегда случается, когда твои поступки, как бы это сказать, даже рядом не проходили со здравым смыслом. А нельзя тебя как-нибудь… оживить? Покусать обратно?
- Боюсь, что нет, - вздохнула она.
И мы обе вновь вздохнули.
- Знаешь, если хочешь, ты можешь остаться у меня. Погостить. Ненадолго, конечно. И я еще подумаю насчет арендной платы…
- Спасибо. Я… Нет, правда, у меня нет слов. Но, Августа…
- Но ты не будешь меня кусать!
- Августа…
- И даже не будешь об этом думать! И смотреть на меня так, так, ну так, как будто бы я - кусок хорошо прожаренной индейки под пикантным соусом.
- Августа! Рассвет! И если ты сейчас же не замолчишь, я превращусь в горстку пепла у тебя на глазах. Спрячь меня, спрячь меня от солнца! - она смотрела на меня глазами, полными страха и паники.
* * *
- Кухня??
- Вполне комфортабельная кухня, между прочим!
- Ты хочешь, чтобы я, дитя ночи, вечное существо, вампир, убивающее невинных десятками, жила у тебя на кухне?!
- Да, ты права, что-то тут не так. Ну конечно, через пару часов придет Мэри - моя кухарка - и как ей объяснять спящего на кухне вампира? Она вряд ли проникнется мыслью, что подвальное помещение идеально защищает от солнечных лучей… Придумала!
- Да? - в голосе подруги прозвучала слабая нотка надежды.
- В подсобном помещении сейчас пусто, я еще не пополнила как следует запасы, и пока туда переселились только совершенно ненужные вещи… Почему бы тебе не составить им компанию? А Мэри я скажу, что мы там мышей травим. Прекрасная идея, правда?
- Мышей?!
- Заходи, располагайся. Конечно, не очень уютно, - я заметила, как Вики обвела взглядом, полным вселенской тоски, голые каменные стены и заржавевшую садовую утварь, - но жить можно.
С этими словами я сделала аккуратный шаг к двери. Потом еще один. И, пока Виктория оглядывала свою новую спальню в поисках кровати, трюмо и других полезных вещей, сделала последний решительный шаг, переступив порог.
Нет, поймите, я ничего не имею против Виктории, я люблю ее больше всех на свете. Просто я не очень люблю, когда меня кусают в шею и пьют кровь, а это вполне могло было бы случиться, не сделай я того, что сделала. И вот, не медля более, я проворно защелкнула щеколду, заперев мою дорогую подругу изнутри.
- Что ты делаешь?!
- Извини, но это для твоего же блага!
- Августа, проснись, какое благо? Я сижу в сыром холодном подвале, запертая лучшей подругой!
Она набросилась на дверь, и я поняла, как хлипкой на самом деле она является.
- Я отопру тебя вечером, обещаю. Только, пожалуйста, не выламывай дверь, иначе я заставлю тебя ставить ее обратно. И…
И тут поистине гениальная мысль пришла мне в голову. Конечно же! Как Саймон запер вампиршу в склепе с помощью креста, так и я могла бы… Но шутка ли, как настоящая англичанка, я искренне презирала папистов и, разумеется, не держала в доме распятий. Я считала все это суеверной ерундой, но сейчас эта ерунда сидит за запертой дверью.
- Открой немедленно!
И тут следующая гениальная мысль пришла мне в голову. Сегодня они ходили у меня в голове, как по проходному двору, если бы я отлавливала их и продавала, то смогла бы заработать немало денег. Схватив медный канделябр, я скрестила его с другим таким же и приставила к двери. Чем не крест?
Вот и Виктории тоже так показалось. Прокричав из-за двери ругательства, от которых я, как приличная дама, должна была потерять сознание, она замолкла и больше не пыталась выбить дверь. Я прислушалась, и мне показалось, что Виктория плакала: совсем тихо, сдерживая рыдания, но этот звук преследовал меня и когда я поднималась наверх в свою комнату, и когда готовилась ко сну, и не оставлял даже во сне.
Что я делаю? Роковая ли это ошибка или самое правильное в моей жизни решение? И Вики… Мысли о ней не покидали меня, тревожили, я вновь и вновь возвращалась к запертой в подвале подруге, а то и еще раньше - на несколько дней назад, в склеп, где впервые увидела ее, уже другую, уже изменившуюся.
- Корделия! - позвала я тихонечко, как будто стесняясь своего голоса. - Корделия, мне надо с тобой поговорить…
Мне и правда надо было поговорить с кем-то, и пусть это будет даже призрак давно умершей девушки - это было неважно. Но она не отвечала. Куда могло деться мое домашнее привидение?
- Корделия! - повторила я более требовательно, но она молчала.
Раздосадовано передернув плечами, я потянулась к пузырьку с лауданумом в надежде поскорее заснуть.
Я заснула тяжелым сном, и не знала, что творилось в доме, который еще совсем недавно я могла назвать своим. Корделия не исчезла - да и куда бы она могла исчезнуть: привидение, прочно привязанное к тому месте, где нашло свою смерть.
Виктория металась по помещению, словно дикий зверь, запертый в клетке. Потом ей это надоело, и она поняла, что я не собираюсь открывать дверь. Потом она подумала, что неплохо было бы поспать, и даже устроилась на жесткой соломенной лежанке. А потом она ощутила нечто… Не звук, но странное дуновение и едва различимый шелест, который могло услышать только ухо вампира.
- Кто здесь? - она резко вскочила и заозиралась.
Звук приближался, и помещение словно наполнилось. Она была здесь не одна, она точно это знала, почти осязала, боялась, что, протянув руку, коснется этого… этого.
- Я знаю, что ты здесь, - проговорила грозная вампирша, затравленно оглядываясь по сторонам.