- А я и собирался на контрактную… - Пудик, казалось, не замечал иронии, - У меня братан в десанте. Мы ж качки люберецкие, нас любой спецназ с руками оторвет. Он старший был, а я, вроде, при нем.
Он смолк, сосредоточенно дуя на картошку.
- Ну? - подсказала Лера.
Приятно, должно быть, вот так, работать в паре… понимая друг друга с полуслова, с полувзгляда. Остальной мир не то, чтобы враждебен, просто безразличен…
- Ну… - Пудик разломил картошину, откусил кусочек, глядя на бирюзовые язычки пламени, - странная петрушка получилась. Короче, решили мы себе спортзал оборудовать. Пошли по инстанциям всяким - мол, подрастающее поколение, спорт против наркотиков, все такое… Ну, выделили нам подвал. Мы, значит, губы раскатали, обои там налепили, постеры - с Арнольдом, с Чаком… железо поставили… А потом какая-то сука телегу накатала, что у нас там сплошной, извиняюсь, психфак, и моральное разложение. Короче, отобрали у нас этот подвал - дождались, падлы, пока мы его отремонтировали, чуть не языком вылизали, и отобрали. Бесплатная, блин, рабочая сила - вот кем мы для них были.
Он вздохнул…
- Не понимаю, - Артем любил во всем усматривать логическую последовательность, - при чем тут психология?
Пудик почесал пятерней круглый затылок.
- Стены-то неровные были в том подвале… Обои как проклеишь? А мы хотели, чтобы все путем. Натаскали макулатуры, газеты, книги старые потрошили. Бобер от отца-покойника кучу книг притаранил, я начал странички отрывать и зачитался. Я и мы называется. Как, типа, человек среди людей себя чувствует… Автор этот, Леви его фамилия, и фотка сзади - надо же, думаю, ушастый, из себя невидный, а сечет! Начал читать, втянулся. Юнга там, Кречмера. Как раз Юнг тогда на лотках появился. Ну, этот позаковыристей оказался… Что ж, думаю, Леви этот допер, а я, выходит, не допру? Карандаш взял, тетрадку, словарь иностранных слов… Так и пошло.
Артем тихонько ткнул Варвару острым локтем в бок.
- Он высший бал набрал, - шепотом пояснил он Варваре.
- Я уж такой, - виновато откомментировал Пудик, - как вцеплюсь во что-то, не отстану. Такая уж у меня хватка.
- Во всем мне хочется дойти до самой сути, - с преувеличенным пафосом продекламировал Анджей.
- Во всем? - задумался Пудик, и покачал головой, - Не… На все сил не хватает.
Анджей хмыкнул, разве что пальцем у виска не покрутил.
- Эх ты, Пудище, - перехватила мяч Лера, - ты хоть что-то, кроме своего Юнга читал?
- Стихи-то? Когда? Вот, классику осваиваю потихоньку…
Пудик вздохнул, вновь сокрушенно покачал головой и смолк.
Белые ночи уже сошли, оставив лишь долгие сумерки, наполненные акварельной прохладой, да мягкое свечение, в котором словно плыли дальние острова на горизонте, кромка зубчатого леса на выдающемся далеко в море мысу - который здесь зовется наволок. Над этим темным, точно вырезанным из черной бумаги лесом, поднималась прибывающая бледная луна, отчего все вместе еще больше напоминало детский рисунок.
Шерстобитов неплотно сжал в кулаке правой Г-образную рамку, крутил ее указательным пальцем левой, чтобы проверить, свободно ли она вращается.
- Кто еще хочет попробовать? - с надеждой обвел он взглядом сидящих, - Ты?
- Ну, уж нет, - замотала головой Варвара.
- Почему? Ты, хотя и не сенситив по фенотипу, - он скептически оглядел коренастую Варькину фигуру, - все же женщина… а вы чуткие по самой своей природе.
У самого Шерстобитова, похоже, никакой чуткости. Да и зачем она ему. Варька привычно ощущала собственную неуклюжесть. Ну, не Лера… что уж тут поделать. В принципе, она притерпелась, но когда вот так ни с того, ни с сего напоминают…
Ладно, хоть с рамкой отстал.
Варька представила, как она идет, глядя перед собой и держа рамку в вытянутой руке. Дурацкое зрелище. А остальные смотрят в спину и хихикают.
- Не хочу, - твердо сказала она, подтянув под подбородок колени и на всякий случай придвигаясь поближе к Артему.
- Давай я попробую, - тут же с готовностью вызвал Артем огонь на себя.
Шерстобитов, прищурившись, оглядел его оценивающе…
- Может, толк и выйдет… Потренировать бы немного. Ладно, отложим на завтра. Картируем зону, отграничим центральное пятно, и погоняем тебя и, вон, ее, - Кивнул на Леру. Поднялся.
- А сейчас для разминки, пока не стемнело… Пошли, Яблонский. Бери вон ту рамку. Ты влево, я вправо… Колышки прихвати - отметишь точки.
Анджей неохотно поднялся.
- Фанатизм заразителен, - Артем глядел в удаляющуюся спину, - ни за что не подумал бы, что Анджей паранормальщиной увлекается.
- Для понту, - пояснил Пудик, - Девкам головы морочить хорошо. Тарелки-марелки, уфология-хренология…
- А ты? - поинтересовалась Варвара.
- А что - я? Я свое дело честно делаю. Вадька дорогу оплачивает, я ему ящики таскаю. Продукты закупил, посчитал все - вес, калории. А с фигней этой - сама видела, не идет у меня. Слишком тонкая материя. А за ними наблюдать забавно - тут же все на чистом самовнушении держится…
- Тоже опыт проводишь! - сообразила Варвара.
- Полевой эксперимент. А чего? На такие камлания обычно посторонних не пускают, только избранный круг. А тут наблюдай процесс изнутри сколько влезет.
- Хитрый ты, Пудик.
- Какой же я хитрый? Я честный.
- А вы, Игорь Оскарович? - Артем обернулся к Меланюку, - согласились бы?
- На что, Артем?
- Ну, пройтись с этой рамкой…
- Нет, - твердо ответил Меланюк, - нет. Не знаю, что заставляет вращаться эти рамки, но пришельцы тут совершенно ни причем… Тут совсем другие силы.
- А место? - Артем и верил и не верил. Верить в такие штуки всегда хочется. Но как-то неловко. - Особенное место? Аномальная зона?
- На Севере, конечно, много чего случается, - задумчиво отозвался тот, - в том числе и странного… и загадочного… и люди тут пропадают. Но человек, знаете, может пропасть и около метро Университет. И я не знаю, что вероятней.
Пудик вздохнул.
- Это верно, - согласился он.
- Не в местности дело. Сама по себе местность нейтральна. В ней нет коварства, нет злого умысла… Чтобы наделить ее всем этим, нужен человек.
Оставшаяся без внимания Лера пошевелилась и задела коленом колено Меланюка. Тоже полевой эксперимент ставит, подумала Варвара. Верно, никто, кроме Анджея ее по-настоящему не интересовал, но с охотничьим инстинктом так просто не совладаешь. Да и зачем, собственно? Мужскому самолюбию такое внимание в любом случае льстит.
Меланюк не заметил - сидел, обхватив руками колени, задумчиво глядя на переливы бледно-розового и голубого, на легкие перистые облака, на мягкую дымку вокруг недозрелой луны.
Опыт не удался, и Лера, вздохнув, поднялась.
- Пойдем, Варька, пройдемся немного…
Варвара встала, обтерев о треники зеленые от травы руки. Девочки всегда ходят парой, такие уж, почему-то правила хорошего тона. Впрочем, сейчас-то резон имелся - места глухие, а в данном конкретном случае ребят составить тебе компанию не пригласишь.
Уже в нескольких шагах от кострища стеной поднимался сумеречный лес. Под мохнатым, клочковатым пологом было тихо - бурная северная весна откатилась в прошлое, присоединилась к тысячам и тысячам таких же весен, и птицы уже выкормили и подняли на крыло свое горластое прожорливое потомство. Древние, обросшие лишайником ели, потрескивали сами собой, нижние ветви там, куда не долетал даже в полдень солнечный свет, сухо топорщили свои шипы и крючья, почва под ними была усыпана слоем опавших иголок, при каждом шаге под подошвой проступала темная торфяная вода.
- Говорят, тут такие трясины есть, - Варвара, наконец, отыскала подходящую кочку, - не отличишь от твердой земли, а ступишь - и все… кранты…
- И зачем Анджей потащился за этим жутким Шерстобитовым! - сокрушалась Лера, расстегивая пряжку элегантного кожаного ремня, - Если ему уж так на север хотелось, поехали бы в Финляндию, там хоть цивилизация. Нет, уперся - не могу Вадьку подвести. А тут - ты погляди, ведь это ж чащоба непролазная… А если на медведя наткнемся? Или на волка?
Никогда не понять женщине, даже самой лучшей женщине, тем более самой лучшей, самой красивой, самой любимой, что такое Мужская Дружба. И почему ради нее нужно жертвовать женщиной - тем более, самой лучшей, самой красивой, самой любимой… Что за непонятное братство такое объединяет существ мужского пола? Нет, женщине не понять!
- Говорят, летом хищники неопасны, - неуверенно отозвалась Варвара.
- Лучше бы не проверять…
Травы тут почти не было - только бледные, раздутые, напитавшие воду хвощи, да папоротники, хрупкие улитки которых выползали из-под разлапистых корней, а тяжелые зеленые перья, приподнимаясь над землей, качались теперь перед самым Варвариным лицом. Она встала, натянула треники на крепкие бедра, и вдруг застыла, прижавшись к накренившемуся стволу пихты.
- Ты чего? - удивилась Лера.
Ветки папоротников продолжали качаться - чуть заметно, слабо; что-то там, за ними было такое… Черный силуэт, едва проглядывающий сквозь сумерки…
На нее нахлынула липкая волна страха, и одновременно стыд, поскольку страх этот был абсолютно неуправляем. Темное пятно на краю сознания…
- Показалось, - неуверенно предположила Лера.
- Может быть, - она покачала головой. - Нет. Не думаю. Там точно кто-то был.
- Человек? Животное?
- Не знаю.
- Может, Бардак?
Бардак, полулайка, был единственным псом этой заброшенной деревушки. Он даже не считался угрюмовским - так, ничей пес, избравший себе в качестве будки перевернутую лодку с пробитым днищем.
- Он бы…
- Что? - Лера не удержала нервный смешок, - представился бы?