- И, - продолжал мой друг-пастух, перемешивая угли костра, - крестьяне запомнили это дерево и назвали его - на датский манер - Погибелью Дэймода. Люди часто видели там по ночам огромного разбойника. Он скрежетал огромными клыками. Кровь лила из его плеча и груди. Он клялся наслать проклятие на всех Кированов и всех их потомков… Так что, сэр, не ходите ночью к утесу над морем. Ведь именно вас и ваших родственников он ненавидит. Если хотите, можете смеяться, но призрак Дэймода О'Коннора Волка появляется там безлунными, темными ночами. У него огромная черная борода, горящие глаза и здоровые клыки.
Пастухи показали мне дерево - Погибель Дэймода - странное, напоминающее виселицу. Сколько сотен лет простояло оно там, я не знаю, потому что люди в Ирландии живут долго, а деревья еще дольше. Поблизости от Погибели Дэймода не было других деревьев. Утес, на котором оно стояло, вздымался над морем на четыре сотни футов. Под ним были лишь синие волны - морская пучина. Часто ночами, когда над миром царила тьма и тишина, я бродил по холмам. Ни разговоры людей, ни шум не нарушали моего одиночества. Черная печаль сжимала мое сердце. Я бродил по холмам, с вершин которых звезды казались теплее и ближе. Часто мои спутанные мысли обращались к звездам. Я думал, какой из звезд стала моя сестра, если, конечно, она стала звездой.
Однажды ночью мне стало просто невыносимо тоскливо. Я поднялся с кровати (время от времени я останавливался в маленьких горных гостиницах), оделся и отправился побродить по холмам. В висках у меня ломило, и словно тиски сжимали мое сердце. Моя душа бессловесно взывала к Богу, но плакать я не мог. Я чувствовал, что должен плакать, иначе сойду с ума, потому что ни одной слезинки не проронил я с тех пор…
В общем, я шел дальше и дальше, и как далеко я забрел, я и сам не знал. В небе горели звезды, но от этого мне было ничуть не лучше. Сначала я хотел кричать, выть, биться о землю, рвать траву зубами. Потом это прошло, и я побрел дальше, впав в транс. На небе не было луны, и в тусклом свете едва различимые деревья и холмы казались странными, темными тенями. С их вершин я увидел огромный Атлантический океан, лежавший словно темно-серебристое чудовище. Я слышал слабый гул прибоя.
Что-то мелькнуло передо мной, и я подумал, что это прошмыгнул волк. Но уже много-много лет в Ирландии нет волков. Снова я увидел это существо - длинную низкую тень. Механически я последовал за ней. Теперь я разглядел впереди утесы, обрывающиеся в море. На краю одного из них стояло огромное одинокое дерево, во тьме напоминающее виселицу. Я подошел к нему.
Когда я приблизился к дереву, над землей поползли клочья тумана. Непонятный страх охватил меня, но я продолжал смотреть. Тень стала четче. Тусклая и бархатистая, словно лоскут подсвеченного лунным светом тумана, без сомнения, по форме она напоминала человеческую фигуру. А лицо… Я закричал!
Смутно различимое лицо любимой сестры плавало предо мной, похожее на клок тумана… Я разглядел массу темных волос, огромный чистый лоб, красные, чуть изогнутые губы, серьезные, мягкие серые глаза.
- Мойра! - в исступлении воскликнул я и метнулся вперед. Мои руки вытянулись к ней, сердце ушло в пятки.
Она поплыла прочь от меня, словно клочок тумана, уносимый морским ветерком. Казалось, она плывет в пустоте… В слепом порыве, пошатываясь, помчался я к краю утеса. А потом, словно человек, пробудившийся от сна, я увидел сверкающие сотнях в четырех футов внизу острые скалы. Я услышал, как яростно бьются о них волны. Когда я почувствовал, что теряю равновесие, мне явилось видение. Оно было ужасным. Огромные, похожие на клыки зубы сверкали сквозь спутанную черную бороду. Под нависшими бровями горели ужасные глаза. Кровь текла из плеча и ужасной раны на широкой груди призрака…
- Дэймод О'Коннор! - воскликнул я. Волосы мои встали дыбом. - Изыди, исчадие ада…
Я откачнулся от края, стараясь избежать падения: ведь смерть ждала меня среди скал четырьмя сотнями футов ниже. И тут мягкая маленькая рука схватила меня за запястье и оттащила назад. Я упал спиной на мягкую зеленую траву на краю утеса, а не на острые скалы среди волн, что ждали меня, свались я вниз. Да, я знаю… я не мог ошибиться. Маленькая рука отпустила мое запястье. Ужасное лицо, висевшее над краем утеса, исчезло… Но именно эта маленькая рука спасла меня от смерти… Как мог я не узнать это прикосновение? Тысячи раз чувствовал я, как моя сестра мягко касается моей руки, сотни раз держал ее руку в своих ладонях. Ах, Мойра, Мойра, и в жизни, и в смерти - ты всегда помогала мне.
И теперь, в первый раз после ее смерти, я заплакал. Я лежал на животе и плакал, утопив лицо в ладонях. Я изливал боль моего израненного, ослепленного и измученного сердца, пока солнце не поднялось над голубыми холмами Галвея и, скрывшись за ветвями Погибели Дэймода, не засияло странно и по-новому для меня.
Все это приснилось мне или я сошел с ума? Правда ли то, что дух давно умершего разбойника провел меня по холмам к утесам под дерево смерти, а потом призрак моей сестры спас меня от смерти? На самом ли деле рука моей мертвой сестры поддержала меня в тот момент, когда мне угрожала смертельная опасность, выдернула меня из объятий смерти?
Верьте или не верьте моему рассказу. Как хотите. Все было так, как я рассказал. В ту ночь я видел Дэймода О'Коннора. Он привел меня на край утеса, а мягкая рука Мойры Кирован оттащила меня назад. Ее прикосновение освободило замороженные каналы моего сердца и принесло мне покой. Стена, отделяющая мир живых от мира мертвых, - тонкая вуаль, я-то это знаю. И я уверен, что любовь мертвой женщины победила ненависть мертвого мужчины. Я уверен, что когда-нибудь, перейдя в иной мир, я снова возьму за руку свою сестру.
Кобра из сна
(Перевод с англ. А. Лидина)
- Я боюсь уснуть!
С удивлением посмотрел я на человека, сказавшего эти слова. С Джоном Маркиным я знаком был уже несколько лет и знал, что он человек со стальными нервами. Путешественник и авантюрист, он объездил весь мир и встречался лицом к лицу со всевозможными опасностями в различных пустынных уголках земли. И хотя я не мог простить ему многих бесчестных поступков, я всегда восхищался его храбростью.
Но сейчас он стоял в моих апартаментах, и я видел неподдельный ужас в его глазах. Маркин был высоким, стройным, но мускулистым человеком, атлетически сложенным и твердым, как сталь или китовый ус. Теперь же мне казалось, что он дрожал, находясь на грани умственного и физического истощения. Он выглядел опустошенным, а его запавшие глаза сверкали сверхъестественным огнем. Когда он говорил, руки его непрестанно двигались.
- Да, мне угрожает опасность, ужасная опасность! Но не откуда-то извне! Опасность у меня в голове!
- Маркин, что вы имеете в виду? Вы в своем уме?
Он резко и почти зло рассмеялся:
- Не знаю. Я и сам хотел бы знать. Я брожу по улицам после двух часов ночи, не давая себе уснуть. Вчера я вколол себе тонизирующего наркотика, чтобы не уснуть, но в полночь все равно свалился. Я в ужасном положении. Если я не лягу спать, я умру, а если усну… - Он содрогнулся.
Я внимательно осмотрел его. Невероятно, быть разбуженным в два часа ночи, чтобы выслушать историю вроде этой! Мой взгляд остановился на дрожащих пальцах Маркина. Они были окровавлены. На подушечках пальцев виднелись мелкие порезы. Маркин проследил мой взгляд:
- Когда я останавливаюсь, чтобы немного передохнуть, я беру в руку перочинный нож, так, чтобы, когда я стану против воли погружаться в пучину сна, мои расслабившиеся пальцы порезались о лезвие и боль разбудила бы меня.
- Во имя небес, Маркин, объясните, что все это значит? - воскликнул я. - Вы начали охоту за каким-нибудь преступником, чтобы предать его суду, и боитесь, что вас убьют, когда вы заснете? Или есть другая причина?
Он рухнул в кресло. Мгновение мне казалось, что он уснул. Отяжелевшие веки опустились на его глаза, как бывает у человека, находящегося на грани нервного истощения.
- Я расскажу всю историю, и, если она прозвучит как бред маньяка, помните, в разуме человека есть много темных уголков, которые до сих пор остаются неисследованными. Там может скрываться что угодно! Темный континент! Так надо было назвать не Африку, а мозг человека! - Он дико засмеялся, а потом продолжал более печально.
- Несколько лет назад я побывал в одной из провинций Индии, где почти не бывало белых людей. Причина моего путешествия в те края не имеет никакого отношения к этой истории. Но в то время я охотился за сокровищами, которые великий бандит Алам Сингх прятал в пещере среди холмов. Мой проводник-индус клялся, что был одним из разбойников и знает, где пещера, куда лет двадцать назад спрятали сокровища. Как оказалось, он не лгал. Думаю, этот индус собирался добыть сокровища с моей помощью, а потом убить меня и все забрать себе.
В любом случае мы вдвоем отправились к низким, заросшим деревьями холмам, где среди ветвей летали птицы с ярким оперением и обезьяны непрерывно верещали. После долгих поисков мы нашли пещеру, которая, как клялся мой спутник, и была та самая, где зарыты сокровища. Вход в нее был расположен на склоне холма, но отчасти его закрывали лозы винограда. Индус уверял меня, что никто, кроме него, не знал об этой пещере, потому что большинство людей Алама Сингха давным-давно повесили, а сам Алам погиб во время одного из пограничных рейдов. Так что мы смело вошли внутрь.