- Святое Братство отживает свой срок, Гайюс. Ваши Боги уже давно покинули этот мир. Попомни мои слова.
* * *
Мрачный Хес, пытаясь унять гудящую головную боль, седлал хрипящего и вырывающегося жеребца.
Утро не задалось с самого начала. Только начало светать, как в его комнату влетел разъяренный мастер Десебел и устроил светопреставление, разве только не набросившись на него с кулаками за вчерашнюю выходку, сильно усложнившую и без того непростые отношения между Гильдией Охотников и Святым Братством.
Хес отворачивался, накрывался одеялом с головой и невежливо посылал взбешенного главу Гильдии к Темному, но Десебел продолжал бушевать, призывая всевозможные кары на голову проклятого охотника. До тех самых пор, пока Хес, щурясь от режущего глаза света и придерживая голову, дабы она не развалилась на две половинки, не встал с кровати и клятвенно не пообещал, что сейчас же исчезнет из города.
И теперь эта проклятая лошадь. Хесу надоело терпеть дурного коня, и он со всей силы вытянул его по храпу хворостиной. Животное завопило от боли, но присмирело, с ужасом косясь на хозяина.
- Как вы с боевым другом-то обращаетесь, - раздался возмущенный голос сбоку.
Охотник развернулся, сжимая кулаки. Рядом, держа под уздцы смирного гнедого мерина, стоял давешний рыжий паренек, с затаенной злобой глядя на Хеса. На лице багровел кровоподтек, а губы были растрескавшимися - последствия жестокого удара в лицо.
- Чего тебе надо? - буркнул мужчина, отворачиваясь.
- Я с вами поеду, - по голосу парнишки было понятно, что его, равно как и охотника, данная перспектива в восторг не приводила, да и вчерашнего простить охотнику долговязый юнец явно не мог.
- Темный, за что мне это все? - взмолился отчаявшийся Хес. - Сопля, ты хоть раз в жизни меч в руках держал?
Рыжий насупился и, вскинув острый подбородок, сверкнул голубыми глазами:
- Истинному служителю Семерых не нужна презренная сталь! Я усмиряю Порождения Ночи святой Силой, данной мне свыше!
Хес расхохотался:
- Ты хоть до послушника-то дорос, мальчишка?
- Дорос, - буркнул съежившийся юноша, злобно посверкивая глазами.
- Как звать? - более дружелюбно поинтересовался охотник, сладив с упрямым жеребцом и легко взлетая в седло.
- Исэйас, - мальчишка гордо задрал голову и неловко забрался на гнедого.
Хес, косо поглядев на неуклюжие движения непрошенного спутника, тяжко вздохнул и пришпорил палевого, покидая Альфонзул. Паренек, не слишком уверенно державшийся в седле, упрямо сжал зубы и последовал за своим спутником.
- Что ты пыхтишь, как медведь после спячки? - раздраженно рявкнул охотник, когда ему надоело выслушивать печальные вздохи и постанывания Исэйаса.
Солнце медленно клонилось к закату. В пути они были совсем ничего, по меркам охотника, - часов девять, не больше. За это время они останавливались всего один раз, чтобы дать лошадям передохнуть, да и самим перекусить не мешало. Хес знал, что через четверть часа возле леса будет небольшой постоялый двор, в котором можно остановиться на ночь. Да и с жеребцом, совершенно переставшим воспринимать хозяина как дружелюбное ему существо, надо было что-то делать.
Мальчишка на вопрос промолчал, лишь страдальчески поморщился, ерзая в седле.
- Задницу отбил, что ли, герой? - осведомился Хес, сдерживая усмешку.
Исэйас возмущенно посмотрел на теперь уже хохочущего в голос охотника и что-то прошипел, мстительно косясь на спутника, чем вызвал лишь новый взрыв смеха.
На постоялом дворе Хес наблюдал за мальчишкой: движения были неловкими, неуклюжими. Когда он передавал поводья подскочившему конюху, охотник бросил взгляд на его руки. Изнеженные, не державшие ничего тяжелее пера. Трудно с ним будет.
Во время ужина мальчишка не проронил ни слова, хотя по его глазам было видно, что на языке у послушника крутится целая сотня вопросов, но не понаслышке зная тяжелый нрав охотника, он предпочитал молчать и сверлить осоловевшим взглядом столешницу.
- Иди, ложись, - Хес за шкирку поднял из-за стола клюющего носом паренька.
- А ты куда? - вскинулся тот, сонно моргая глазами.
- Пойду, осмотрюсь, не водятся ли здесь какие Твари, которых ты потом изгонишь, - насмешливо ответил охотник, накидывая плащ.
Мальчишка побледнел, но упрямо заявил:
- Я с тобой!
- А я сказал - спать, - нахмурился Хес.
- Нет! Мне магистр… сказал… - съежился под испепеляющим взглядом мужчины юнец.
Хес, не слушая возражений, схватил Исэйаса за руку, отвел в отведенную ему комнату, резким толчком в грудь заставив того повалиться на кровать.
- Выйдешь - прирежу, - спокойным тоном сказал он, незаметно для мальчишки складывая пальцы в знак.
Исэйас закрыл ставшие тяжелыми веки и, спустя секунду, мирно засопел, отвернувшись к стенке.
Хес вышел за ворота притихшего постоялого двора и быстро направился к лесу, темной полосой видневшемуся невдалеке.
Не доходя до него пары сотен метров, остановился. Запрокинул голову, всматриваясь в мигающие точки звезд; глубоко вздохнул, с затаенной тоской чувствуя окружающую его ночь. Потом мотнул головой, отгоняя наваждение, прикрыл глаза цвета расплавленного серебра, мягко замерцавшие во тьме, и чуть слышно выдохнул слова.
- Приветствую тебя, Ловец Душ, - шелестом ветра в траве пронесся женский голос.
- Приветствую тебя, Благая, - тихо ответил Хес.
Перед ним, свиваясь из струй воздуха, возникла фигура невыразимо прекрасной в лунном свете нагой девушки.
- Что привело тебя ко мне в столь тяжкое время? - сильфида медленно приблизилась к неподвижно стоящему мужчине.
- Простая, - Хес слегка улыбнулся нечеловечески красивой женщине, которая ласковым дуновением ветра дотронулась до его щеки. - Мне нужен мой рабикан.
- А как же простые лошади? - в нежном голосе сильфы проступило удивление.
Охотник только развел руками. Фейри нахмурилась.
- Ты слабеешь, Ловец, - ее прозрачные глаза пристально изучали замершего в шаге от нее мужчину. - Почему ты сжигаешь себя ради людей?
Хес промолчал, прикрывая мерцающие глаза:
- Ты выполнишь мою просьбу?
- Ты помнишь плату, молодой господин? - сильфа отстранилась.
- Да, помню. Может, еще и коня заберете? Жалко животину вот так просто оставлять.
- Конечно, - мягко улыбнулась дух воздуха.
Охотник закатал рукав рубашки, вытащил нож и полоснул по запястью. Из пореза заструилась густая, серебряная в свете луны, кровь.
Сильфа подставила сложенные руки под струю - и капли крови у нее на ладонях перекатывались, блестя появляющимися гранями и превращаясь в темные рубиновые камни.
Она вновь улыбнулась и рассыпалась потоками ветра. На ее месте закружился темный вихрь, уплотняясь и приобретая форму. Мгновение спустя в протянутую руку Хеса ласково ткнулся огромный вороной жеребец с золотыми глазами.
- Ну, здравствуй, Силест, - мужчина прижался к могучей шее, вдыхая исходивший от ветряного духа запах свежей травы и легкого бриза.